Глава 5 : В Дождь (1/1)

Как бы ты не метался, как бы далеко не пытался убежать, оно настигнет тебя. Рано или поздно придется смириться с судьбой и принять ее, какой бы она ни была.И снова Брюс елозил на своей кровати, не в силах найти удобного положения, в котором он смог бы уснуть. Голова, ровно так же, как и вчера, была заполнена мыслями. Только если вчера мужчина мог их кое-как контролировать, то сейчас они, превратившись в бурлящую реку, снесли несчастного Брюса, унося куда-то за собой, не давая опомниться и сделать попытку усмирить этот поток.Времени до подъёма осталось совсем немного, и если бы это был обычный выходной, он бы мог потом полагаться на то, что днем сможет поспать, но, к сожалению, это была не совсем обычная суббота. Вечером позвонил дядюшка и сказал, что ждет его утром субботы в офисе, снова. И почему Брюсу казалось, что тот уж слишком торопится?

Да еще и Джона надо проведать, он же обещал ему. А предать доверие пациента для него было одним из самых страшных преступлений.Лежать больше не было смысла, так как Брюс понял, что это бесполезное занятие, да и времени уже было почти четыре утра.

Делать было нечего, так что Уэйн решил заняться чем-то полезным и заодно отвлечься от своих странных мыслей, которые преследовали его с того самого момента, когда медбрат проявил подозрительную активность в сторону его пациента.Мужчина поднялся с кровати, и, не надевая тапочек, сразу направился к своему ноутбуку, игнорируя холодный пол, колющий его ступни.Свет от ноутбука ненадолго ослепил Брюса, но вскоре мужчина все-таки привык к этому и теперь мог спокойно наблюдать свой рабочий стол, на котором добавилось несколько файлов в формате RTF Word, которые хранили в себе секреты ведения бизнеса.Он так и просидел до самого будильника на шесть утра, после чего отправился на пробежку.

Но, видимо, сегодня Брюсу тоже не удастся пробежаться далеко, так как аспидный цвет облаков угрожающе нависал над головой, иногда громыхая где-то вдали и показывая всем своим видом, насколько это плохая идея...***Утро Джона Доу начинается не с кофе, а с грубых слов надзирателя, который почти каждое утро, изо дня в день, повторяет одну и ту же фразу: "Подъем! Завтрак". — Ни больше, ни меньше. В редкие случаи вместо этих слов может прозвучать: ?С Рождеством?, " С днем рождения? или какое-то подобное поздравление, ровно таким же равнодушным тоном.Парень поднялся с кровати, и тишину комнаты нарушили тихие шлепки тонких тапочек о бетонный пол. Тарелка балансировала на самом краю, чудом не падая.— А когда я смогу есть с остальными? — С надеждой в голосе спросил зеленоглазый, заглядывая в небольшое отверстие, куда просовывали еду.— Когда рак на горе свиснет, Джокер, — прозвучало в ответ, и небольшое окошко в коридор Аркхэмской больницы с гулким стуком закрылось, оставляя Джона в компании одной лишь овсянки. Ну вот опять. Почему ?Джокер?? Парень откровенно негодовал, но и не только по этому поводу. Джон не мог никак понять причины, почему его заперли тут? Он же вроде как шел на поправку. Но его закрыли здесь, в одиночной камере… Иногда парню даже закрадывалась мысль, что это делают специально, чтобы свести бедного Доу с ума окончательно. Но зачем? Разве больница не должна помогать пациентам?К сожалению, на вопросы пациентов тут никогда не отвечают.Каша в тарелке уже остыла и приобрела противно-желейное состояние. Но у Джона не было выбора. Либо это, либо ходить ему голодным до самого вечера. Делать нечего. Оставалось только совать в рот противную, холодную кашу, давясь неприятными комочками, которые не вызывали ничего, кроме приступа тошноты. Но вот тарелка опустела, и Джон смог с облегчением вздохнуть. ?За тарелкой придут не скоро, так что пусть побудет тут?. Доу поставил железную тарелку рядом с ножкой кровати, а затем подошел к зарешеченному окну. Да, единственное с чем ему повезло — это вид. Из этой палаты он был действительно прекрасным. Прямо на сад Аркхэма, единственную, действительно красивую часть этой больницы. Хотя нет, уже не единственную. Парень улыбнулся, проведя рукой по ткани своей ночнушки, под которой пряталась карта.Но вдруг любование видами сада прервал раскат грома. Значит сегодня будет дождь.Джон выгнул голову, чтобы лучше видеть небо над собой. Доу нравился дождь, особенно запах, который оставался после него. Такой приятный. Этот запах ассоциировался у него с чистотой. Но сегодня близость дождя вызвала у Джона грусть. Если пойдет ливень, то он не сможет погулять на улице с мистером Брюсом, а он очень этого хотел…Дверь за спиной Джона открылась, скрипя почти так же, как и пружины на его матрасе.— Мистер Джон Доу, — Прозвучал голос доктора из коридора. — Пойдемте.Это происходило примерно два раза в пару месяцев. Мистер Эйрнхорд приходил в сопровождении своих вездесущих двух бугаев, и отводил его… на ?прием лекарств?.Парень боялся этих сеансов с доктором, так как они никогда не приносили ему ничего хорошего.Очередная серая дверь открылась, и все четверо вошли туда. Небольшая комнатушка напоминала собой маленькую операционную. Только вместо койки стоял стул, с ремнями для фиксации рук, ног и головы. Джону никогда не нравилось чувствовать себя скованным, сразу хотелось вырваться и…— Мистер Доу, вы что, меня не слышите? — Эйрнхорд раздраженно оскалился — Садитесь на стул, будем принимать лекарства. — Сдержанный тон больше походил на утробное рычание какого-то зверя, и не вызывал никакого желания проверять нервы доктора на прочность.Джон нехотя забрался на стул, и двое медбратьев тут же начали фиксировать тонкие запястья и щиколотки ремнями, которые натирали кожу до мелких ссадин. Затем зафиксировали и голову.— Он готов — Сказал один из мужчин, и тут же где-то вне поля зрения Джона зазвенели какие-то склянки. Доктор все время бубнил себе под нос, но что именно - Джон не мог разобрать. И вот главврач показался на глаза Доу. В руках он держал внушительного размера шприц, наполненный какой-то непонятной бурдой, напоминающей по цвету смесь перемолотой железной стружки с водой. Джон задергался, испугавшись размера иглы, все-таки она была довольно страшная.— Не надо… — Пролепетал он фразу, которую повторяет почти каждый подобный сеанс, будто надеясь, что мучители его пожалеют и отпустят. Но всякий раз он получал в живот, но не сегодня, сегодня, внезапно вышедший из себя медбрат сильно ударил Джона по щеке, разбивая тому губу. По подбородку тут же потекло пару капель крови. Похоже, мужчина немного перестарался, за что ему сразу же прилетело пару громких оскорблений.— Придурок недоношенный! Он мне нужен в сознании! — Кричал доктор на крупного медбрата. Но он быстро успокоился, вернувшись к своему делу, а именно к высматриванию вены. На фоне бледной кожи Джона это было не сложно, поэтому не долго церемонясь, Эйрнхорд вогнал иглу прямо в руку. Джон тут же задергался от боли, и заскулил, причиняя себе еще больше страданий таким образом. Но рука доктора даже не дрогнула от умоляющего воя бедняги. Он, полностью игнорируя скулеж пациента, нажал большим пальцем на поршень и постепенно ввел содержимое шприца в вену Джона. Парень тут же выгнулся дугой, насколько это позволяли ремни. Вещество, словно раскаленная лава, выжигающая все на своем пути, пробиралось по вене наверх, а затем по всему телу.— Пожалуйста! — Кричал Джон сквозь слезы и крики — Пожалуйста прекратите это! Мне больно! — Но крики никто не слышал, кроме троих свидетелей. — Они узнают. Они все узнают обо мне — Хихикал доктор, наблюдая за агонией пациента. Зеленые глаза закатились, а затем вовсе закрылись. Тело обмякло, падая обратно на жесткий стул. Эйрнхорд проверил пульс Джона, удостоверяясь, что тот еще жив. — Отлично. Унесите его обратно в палату. Посмотрим, как долго он еще вынесет, и если в течение двух недель ничего не произойдет — переходите к запасному плану. Его живучая выдержка начинает действовать мне на нервы. — Доктор усмехнулся, глядя на все еще вздрагивающее от судорог тело Джона. Мужчины вышли из изолированного помещения с пациентом в обморочном состоянии, оставляя доктора наедине со своими колбочками и шприцами.— Осталось совсем чуть-чуть, мистер Доу. — Доктор посмотрел на пустующее кресло, на быльцах которого виднелись глубокие царапины с кровью. — Еще совсем чуть-чуть, и вы станете моим самым великим открытием…Брюс приехал в клинику к двум часам дня, и сразу забрав ключи, направился в свое крыло. Дело было не в том, что он хотел приступить к работе, как это было обычно, нет, сегодня он спешил по немного иной причине. На лестничном пролете Брюс круто повернул и спешным шагом поднялся на третий этаж. И вот он, стоит перед дверями, ведущими на этаж, а там в одной из палат сидит Джон Доу. Мужчина машинально зачесал и так идеальные волосы назад, а затем вошел в дверь. Этот этаж был чем-то схож с первым и вторым, только двери были железными. На стуле, прямо у самого входа сидел смотрящий. Глянув на Брюса, он выпрямился, а затем и вовсе встал, будто преграждая ему дорогу.— Я пришел за Джоном Доу. Где его палата? — Непоколебимо спросил Брюс, непринужденно скрывая ладони в карманах своего халата, который он успел накинуть по дороге к лестнице.— А кто спрашивает? — Нагло спросил надсмотрщик, скрещивая руки на груди.— Его лечащий врач. — Спокойно ответил Уэйн. В ответ последовала усмешка.— Лечащим врачом этого дауна является Эйрнхорд, не пытайся меня надурить. — Мужчина еще больше закрыл собой путь Брюсу, но тот не был намерен сдаваться так просто.— Во-первых, я попрошу вас не называть моего пациента дауном, так как он таковым не является, во-вторых Эйрнхорд сам назначил меня вторым лечащим врачом-психотерапевтом мистера Доу, так что я имею полное право его навещать в любое время, и забирать его на сеансы. — Брюс слегка склонил голову набок, наблюдая весьма сложные мыслительные процессы, которые отображались на лице надзирателя.— Я должен самолично удостовериться в этом у доктора.— Пожалуйста — Развел руками Брюс, улыбаясь своей фирменной улыбкой. — Идите, а я тут подожду, что б не потеряться.— Тогда стой тут, а я скоро вернусь. — Мужчина грозно показал своим пальцем на Брюса, но у того не дрогнуло ни единой мышцы.— Хорошо. Я тут. — Уверенно кивнул Уэйн, наблюдая за тем, как смотритель выходит на лестницу, тяжело ступая по ступеням. Конечно, со стороны надзирателя было глупо полагать, что врач останется на месте в его отсутствие. Как только шаги стихли, он быстро повернулся и пошел в сторону, которую закрывал своей спиной работник персонала. Палат было не так уж много. И все они были пронумерованы, от 10 до 22. Палаты пациентов в этой больнице шли под отдельным счетом. Брюс осторожно заглядывал в каждое окошко, стараясь не беспокоить пациентов. Он уже успел проверить десятую, одиннадцатую и двенадцатую палаты, следующей должна была быть… Уэйн остановился у палаты с горделивой цифрой тринадцать. Странно, обычно многие стараются избегать этого номера, а тут… Какая-то неправильная больница. Дверца поддалась легко, и сквозь открывшуюся щель Брюс смог разглядеть знакомые черты своего пациента. Это точно был он. Только он был какой-то дерганый.Не успел Брюс что-нибудь сказать, как вдруг где-то из глубины лестничного пролета послышались голоса. Брюс тут же отстранился от двери, и быстро отошел на прежнее место, принимая максимально непринужденный вид.Вскоре дверь открылась и за ней показался смотритель вместе с главврачом. Они оба уставились на Брюса, как и он на них, с максимально профессиональным выражением лица.— Добрый день, доктор Эйрнхорд. Я не хотел вас беспокоить, но ваш смотрящий настоял на том что бы найти вас. — Брюс покосился в сторону мужчины, который буквально пару минут назад сдерживал его.— У Джона не было записи к вам, так что. . . — Внезапно он остановился на половине предложения, словно забыл, что говорил. — Но я ценю ваше рвение помочь пациенту. Конечно же, вы можете забрать его прямо сейчас. — Он прищурился, довольно улыбаясь. В его глазах так и поблескивало что-то необъяснимо неприятное.Брюс, недоверчиво отвернулся и уж было хотел идти к камере, как вдруг опомнился, поворачиваясь обратно. - Я не знаю где его палата. Не окажете мне честь? — Спросил он смотрителя, и тот, фыркнув, максимально разбрызгивая слюну, достал ключи и подрошел к двери. Два гулких щелчка, и дверь со скрипом открылась, показывая дерганого Джона во всей его больной красе. Брюс тут же, без раздумий, зашел в палату к своему пациенту, забывая, что тот мог быть потенциально опасен. Он просто не видел в нем этой опасности, ведь за те, хоть и короткие, но такие бесконечно долгие мгновения, проведенные вместе, в поведении мистера Доу не было никакого намека на подавленную таблетками агрессию и жестокость. Джон, хоть и был молчалив, но в полной мере показывал всего себя через мимику и движения. Он был по-настоящему живым и интересным, и именно это привлекало в нем Брюса.Брюс осторожно подошел к кровати и замер. Джон никак не реагировал на вошедшего, только странно дергался, как от мелких разрядов тока по всему телу. Это поведение кардинально разнилось с тем Джоном, с которым он общался буквально вчера. Он знал, что состояние пациентов может резко меняться, но что-то не давало Брюсу поверить, что это нормальное явление в отношении мистера Доу.— мистер Доу? — Тихо спросил Брюс, стараясь как можно осторожнее к нему подойти. Нет ответа. Даже маломальской реакции. Доу смотрел в стену, почти не мигая. Жуткое зрелище… Надо было скорее выводить его из этого состояния.— Джон? Это я, Брюс, помнишь? — Уэйн решил зайти издалека, и заодно понять, помнит ли в этом состоянии его Джон. Глаза пациента на долю секунды расширились, но затем снова вернулись в исходное положение. Брюс не сдавался. — Помнишь, мы хотели сегодня выйти во двор Аркхэма? Ты все еще хочешь сходить? — Мужчина позволил себе осторожно коснуться неестественно холодной руки Джона, и того как будто током ударило. Он резко отдернул руку, уставившись на Брюса. Его, еще вчера яркие глаза, сейчас потемнели почти до болотного оттенка, и они выражали весь спектр ядовитых эмоций. От ненависти до чего-то темного и очень страшного. В дверях не шевелясь стоял главврач и наблюдал, выжидая. Одна его рука держала дверь, а другая лежала в кармане халата, и по выступам ткани было видно, что он что-то держит. Держит, и чуть ли не трусится.— Джон? — Снова обращается Уэйн, склоняя голову и глядя прямо в чужие глаза. Недавно злое выражение в один миг сменилось осознанностью и легким испугом. Джон пару раз поморгал, пытаясь прийти в себя. Он растерянно осмотрелся, пытаясь понять, что происходит, пока его взгляд не наткнулся на Брюса. Он выглядел очень взволнованно.Увидев в Джоне… Джона, Брюс с облегчением вздохнул. Но он по-прежнему не понимал, что это только что было. И было ли это в первый раз, или уже такое случалось?Доу вздохнул, посмотрев на свои дрожащие руки. Хотя трясло не только руки, но и самого Джона. Заметив резкую тряску, Брюс не задумываясь взял своего пациента за плечо. Не сильно, а наоборот, вкладывая в это движение все свое беспокойство. Доу сразу же перестал трястись. Все посторонние мысли отошли на второй план, и перед глазами остался один единственный светлый образ: Брюс Уэйн.Комната погрузилась в хрупкую тишину, сквозь которую до ушей Джона донеслись звуки. Он хорошо знал эти звуки, и очень их любил, но сейчас они его испугали. На улице пошел дождь. Доу внезапно схватился за рукав своего доктора, и повернул голову в сторону небольшого окошка. В его глазах читалось разочарование и грусть.Прикинув все ?за? и ?против?, Брюс решил, что обещание все же сдержит. Он уверенно обхватил ладонь пациента своей и поднялся, намереваясь сейчас же выйти с ним на улицу. Джону ничего не оставалось, кроме как ошарашенно следовать за своим светлым образом, которому он, кажется, уже начал доверять окончательно.

Оба, игнорируя недоумевающие выкрики главврача, выбежали сначала на лестницу, а оттуда через запасной выход — прямо в сад Аркхэма, под проливной дождь.Джон, тяжело дыша после внезапной пробежки, стоял под проливным дождем и понимал, что на его лице растет счастливая улыбка. ?Он выполнил свое обещание?.Брюс осознал свой поступок, только когда холодные капли осеннего дождя заставили его промокнуть до нитки. Он только что ослушался своего босса, вытащил пациента под холодный дождь, и все ради чего? На этот вопрос Брюс не мог найти ответ. Он уж было хотел потянуть Джона обратно, но заметил, что тот стоит, задрав лицо вверх, подставляя его каплям, и улыбался настолько счастливо, будто он миллион выиграл. Его рука крепко сжимала руку Уэйна, не давая уйти, и тем более себя увести.

Вскоре Джон все же опустил свое лицо, глядя теперь на изумленного Брюса. Схватив его второй рукой, он потянул все еще ничего непонимающего психотерапевта в сердце Аркхэмского сада, подальше от чужих глаз, устремленных на них с первого этажа. Дождь все усиливался, но обоим уже было плевать. Они вышли в самый центр двора, держась за руки, и глядя друг другу в глаза. Брюс подметил для себя, что они снова приобрели свой прежний оттенок. Притягательный цвет прямо манил смотреть в эти глаза вечно. Джон снова легко улыбнулся, немного раскачивая их руки, создавая моменту легкую и непринужденную атмосферу, и черт толкнул Брюса подтянуть своего пациента ближе к себе, а затем обнять. Но Джон был совсем не против, даже наоборот. Он прижался всем телом к чужому, обхватывая крепкую спину своими руками. Оба стояли неподвижно, наслаждаясь результатом своих импульсивных решений. Решений Брюса, если быть точнее. Но этим определенно наслаждались оба.

Их идиллию нарушила внезапно сверкнувшая в небе молния, и очень громкий раскат грома, который заставил парней поежиться. Не сговариваясь, они оба направились обратно к черному входу.

Брюс уже был готов к тому, что их там будут ждать, но на удивление там никого не было. Джон уже подрагивал от холода, и с этим надо было что-то делать. Не особо задумываясь о странном поведении главврача, Брюс быстро отвел Джона к себе в кабинет, где было сухо и тепло. Уэйн сразу же снял с вешалки свое пальто, которое осталось тут с прошлого раза, и быстро накинул на плечи дрожащего пациента.— Посиди тут, я быстро схожу тебе за сменной одеждой. — Брюс усадил Джона на диван, а сам быстро выбежал из кабинета.Джон остался один в месте, которое уже успело ему полюбиться. Он кутался тонкими пальцами в пальто, и зарывался в широкий ворот носом, то ли от холода, то ли по какой-то другой, своей, причине.Уэйн вернулся быстро. В руках он уже держал сменную одежду, а также пару полотенец. Без особых промедлений мужчина протянул Доу новую одежду. Тот кивнул, осторожно снял с себя пальто, а затем начал переодеваться прямо на глазах у Брюса, а тот почему-то отвернулся, сам не зная, зачем он это сделал.Джон же спокойно переоделся в сухое, а затем, заметив своего доктора повернутым к нему спиной, обеспокоенно подошел к нему, осторожно касаясь его плеча только фалангами пальцев. Брюс подпрыгнул от неожиданности, а затем повернулся обратно к Джону лицом, рассматривая его новый прикид чуть дольше, чем, возможно, нужно было.Милая улыбка Джона не заставила себя ждать. Он пристально смотрел прямо на лицо Брюса, найдя в нем что-то, что умиляет его, наверное?— Что там? — Спросил Уэйн, растерянно бегая глазами, как будто он таким образом сможет рассмотреть себя со стороны.Джон, поджав губы, при этом все еще улыбаясь, осторожно протянул руку к лицу Брюса. Холодные пальцы коснулись горячего лица, создавая контраст температур. Пальцы осторожно прошлись вдоль виска по направлению к уху. И тут Брюс осознал, что он делает. Джон решил помочь ему, и заправить выпавший из общей копны локон волос, хотя у самого на голове была катастрофа после полотенца, и половина каштановых волос свисало прямо на глаза. Брюс, решив не отставать от Джона - захватил своей пятерней большую часть волос, которые спадали на лицо Доу, и зачесал их назад. Может это движение было и в половину не таким нежным, как это сделал Джон, но тот все равно по виду был очень даже не против такого вот проявления заботы.И снова они застыли в одной позе, чуть ли не держась за руки и вглядываясь в лица друг друга. Казалось, что каждый из них нашел в глазах друг друга что-то такое, на что можно смотреть очень долго, и были абсолютно согласны делать это хоть всю жизнь. Но вдруг лицо Джона напряглось. Он сжал пальцами плечо Брюса, на которое он положил руку, после того, как заправил локон.— Что такое? — спросил Брюс, немного напрягаясь. Доу нахмурил брови и пару раз стрельнул глазами в сторону приоткрытой двери.-Хочешь, чтобы я закрыл ее? — Неуверенно спросил Уэйн, отстраняясь. Ответом был четкий кивок. Брюс, немного недоумевая, все же выполнил просьбу пациента, и закрыл дверь.Лицо Джона снова расслабилось. Он выдохнул, а затем поджав губы, все же приоткрыл рот. И вот только сейчас Брюс заметил на губе небольшую ранку, а на щеке довольно большой пластырь, который был бежевого цвета, по крайней мере был. Сейчас же он был чуть темнее по цвету, да еще и отклеивался из-за того, что отсырел под дождем, показывая часть лица, которую скрывал. А там уже была не только ссадина, а и синяк.— Джон… Это тебя медбратья так? — Брюс снова подошел к Джону, коря себя за максимальную невнимательность и откровенную слепоту. Джон легко кивнул, но затем покачал головой, будто это было не тем, о чем бы он хотел сейчас поговорить. Но Уэйн не унимался. Поэтому другого выбора не было.— Мистер Уэйн! — Собственная фамилия, сказанная из чужих уст заставила его отвлечься от собственного потока слов, и замолчать. Мозг спешно работал, пытаясь поверить в то, что он только что услышал.— Что? — Неверяще переспросил Брюс, глядя прямо на Джона. Тот, тяжело вздохнув, повторил:— Мистер Брюс Уэйн… — Он ненадолго замялся, будто забыв, что он хотел сказать.— Да? — Брюс выжидающе смотрел на Доу, который, потерялся.— Я… — Он снова поджал губы. — Не оставляйте меня… прошу… — Еле слышно прошептал Джон, жмурясь, ведь он понимал, какой бред сейчас несет, и как это может слышаться. Это ведь не совсем то, что он хотел сказать....Брюс стоял в ступоре несколько секунд, а затем до него наконец-то дошел смысл слов. Его попросили о помощи. В груди вспыхнуло что-то необычайно горячее и жгучее, и это было желание помочь всеми силами. Чего бы это не стоило. Он поможет Джону.Мужчина протянул руки к парню и вмиг крепко его обнял.— Обещаю. Я обещаю, что не брошу тебя.Они постояли так минут десять, просто молча обнимая друг друга.

И снова их прервал чей-то стук. И Брюс знал, кто это. Приняв максимально серьезный вид лица, он открыл дверь, столкнувшись с таким же, но более серьезным лицом главврача. Сзади него стоял один из медбратьев. — Джон Доу, направляйтесь в свою палату. — Приказным тоном сказал Эйрнхорд, и тот не посмел ослушаться. Он вышел из кабинета, одарив Брюса благодарным взглядом. Вскоре его увели, и Брюс остался наедине с очень недовольным главврачом.— Мистер Уэйн. Я терпел ваши выходки, потому что ваш Дядя по сей день остается мне другом. Но я больше не могу терпеть вашего халатного поведения и неуважения ко мне. Я предлагаю по-хорошему. — Мужчина достал из-за пазухи свернутую в трубочку бумажку. Еще не видя содержания, Брюс уже знал, что это было, и развернув ее он подтвердил свою догадку: форма на добровольное увольнение…***

Джона снова завели в его палату, ну, как завели. Впихнули туда с особой ?любовью?, а затем с грохотом закрыли дверь.Парень поднялся с колен, отряхивая их от пыли, налипшей на новые штаны его пижамы, которую принес Брюс.Одна мысль об этом человеке заставляла Доу улыбаться. Оно и не удивительно. Он подарил ему столько приятных моментов, и даже превратил этот ужасный день в невероятное приключение. Теперь он без зазрений совести хотел в голос прокричать, что Брюс Уэйн, его лечащий врач, его светлый образ во тьме Аркхэма - его Друг!***— Вы серьезно? — Брюс посмотрел в глаза Эйрнхорда, но те не выражали ничего.— Абсолютно, мистер Уэйн. Сначала вы подали себя, как перспективного врача, но то, как вы себя ведете, не идет ни в какие рамки. Я не намерен это больше терпеть. — Главврач слегка вздернул бровями и выгнул свои тонкие губы. — Делайте выбор сами. Либо вы делаете это добровольно, либо я пятнаю ваше имя навсегда. — Старик угрожает, и делает это очень нагло и уверенно. Брюс не знал, как поступить…