Глава 2. (1/1)

Скуалло тяжело и часто дышал в туалете. По болезненно-бледному лицу, облепленному мокрыми, спутанными прядями, стекали холодные капли воды. Во рту еще остался желчный, горький привкус рвоты. Успел.***О том, что количество похитителей в сценарии изменилось, он узнал за два часа до съемок. Тогда же Скуалло узнал расписание: первые дни - порнография, остальные несколько - сам сюжет.О том, что террористов будет не двое, а четверо, он узнал за час до начала. Не сказать, чтобы Ямамото обрадовался. Он смутно догадывался, зачем это сделали, но надеялся, что его подозрения ошибочны.О том, что трахать его будут три сопляка, которые были его партнерами по прошлым фильмам, он узнал за десять минут до съемок. Это привело Супербию в дикую ярость. Бельфегор явно псих, а с его улыбкой и скрытыми челкой глазами только маньяков и играть. ?Накаркал?, — мрачно подумал Скуалло. Базиль — меланхоличная тихоня, и что от него ждать – порно-актер не знал. А Хаято… Хаято был таким же взрывным итальянцем, с которым они играли братьев.О том, что Бельфегор будет иметь звезду в задницу, Гокудера — в рот, а Базиль – дрочить на изогнутую спину – и все это будет одновременно, Скуалло вообще предпочитал не задумываться.Все трое окружили связанного и распятого мужчину перед объективами камер. Страхи Такеши подтвердились.О том, что секс может быть пыткой, он узнал через двадцать минут после команды ?Камера! Мотор!?. Когда их выключили, Скуалло еле стоял на ногах и был не в силах отвечать на лживое участие Каваллоне.О том, что он, кажется, влюблен, он узнал к концу съемок, когда желание избить всех, кто унижает Скуалло, зашкалило. От ревности Ямамото сжимал кулаки так, что поранил кожу ногтями.***От воспоминаний мужчину снова замутило. Склонившись над унитазом, он радовался, что не позволил окончательно втоптать себя в грязь, не показав ЭТУ слабость. Съёмки только начались, а его уже успели поиметь пару раз. Бесило не то, что имеют его мелкие недотёпы, вроде Бельфегора и Базиля. Его куда больше бесил взгляд, с которым смотрел на него Такеши. Не понять, что этот мелкий влюблён,было очень трудно. Это было видно в его мимике, в его сжатых кулаках. Скуалло даже мог поклясться, что в его голове крутился один вопрос: ?как??. Но даже это меркло перед тем, как его бесило присутствие Занзаса на съёмках. Благо тот молчал, а не то получил бы по мордасам, и было бы даже всё равно, что Занзас победит из-за неравенства в массе. Помотав головой и ополоснув лицо прохладной водой, Супербиа вышел из туалета. Съёмочная площадка к этому всему привыкла. И к его выходкам, и к его требованиям.Когда он вернулся на площадку, уже всё было готово для последних двух сцен. Проходя мимо разговаривающих Гокудеры и Такеши, он ощутил раздражение, поднимающееся самых недр его, причину которого он и сам пока понимал смутно.- Ну что, господин главный актёр, мы продолжим съёмки? – ехидный голос кого-то из съёмочной группы, вызвал в Скуалло волну гнева.- Да. Можем, – рявкнул Супербиа и прошёл на площадку.Второй этап съёмок можно было считать открытым.Задача была проста: стоять на коленях, стонать и сосать. А вот кидаться злым взглядом во всех и вся и, тем более, в партнёра, в задачи не входило. Так и сейчас, стоя на коленях, голый, с завязанными за спиной руками, Скуалло испускал жуткие волны ненависти каждому и, в том числе, Гокудере, которому сейчас придётся отсасывать. Вскоре был дан сигнал к началу остановившегося момента.- Ну, давай.Хаято резко приблизил лицо Скуалло к своему члену и чуть надавил на затылок. Злой взгляд в глазах ?жертвы? его ничуть не смутил, а Супербии так хотелось в данный момент откусить у этого сопляка всё, что стояло. Но приходилось терпеть, хоть и причина давно забыта. Закрыв глаза и глубоко вздохнув, посчитав до десяти, Скуалло губами коснулся члена, постепенно заглатывая его внутрь. Гокудера тихонько постанывал, говоря какие-то оскорбления по сценарию, а его партнёр боролся с желанием откусить ему член. Но надо сосредоточиться на своей игре. Отомстить этому Каваллоне всегда можно; эта мысль согревала. Благо на выражении глаз объектив камеры не особо сосредотачивали, а если и приближали, Скуалло всегда старался глаза сразу закрыть. Гокудера вообще-то играл превосходно, вот только, как и в предыдущие разы, вместе со Скуалло у него играть не получалось. Все эмоции, что дарил его язык, были настоящими. Невероятное удовольствие и вскоре эйфория от разрядки.Такеши, не спускавшего глаз с этого действа, переполняли разные чувства. Хотел он, и быть на месте Хаято в этот самый момент, и, в это же время, хотелось хорошенько врезать как себе, так и Гокудере. Развернувшись, Ямамото вышел из павильона: проветриться и всё обдумать…. За пару минут Такеши успел подумать только о том, что он похож на ребёнка, у которого украли конфету или игрушку… Не прошло и пяти минут, как его позвали внутрь. Пришёл его черёд. Ямамото глубоко вздохнул, сделал глоток воды, чтобы успокоиться, и…Хикимото Наоки, наблюдавший за тем, как его друзья трахают одного из заложников, ощутил нарастающее, ноющее, тянущее чувство внизу живота. Когда дружки предложили ему опробовать мужчину, он не стал ломаться.Хикимото неспешно подошёл к длинноволосому пленнику – Адриано Фантоцци. Итальянец был измучен насильниками, но его взгляд выражал дерзкое презрение, непокорность. Несломленность. Длинные, уже не белые, а посеревшие от пыли, спутанные пряди клоками торчали в разные стороны, не добавляя привлекательности.…Ямамото неуместно подумал, что Скуалло долго будет приводить их в порядок. Он представил себе итальянца в душе, по лицу, волосам, телу которого стекает потоками тёплая вода, смывающая грязь и похоть его работы. Такеши представлял себя рядом с ним, ласкающим изгибы его фигуры…Наоки осматривал Фантоцци, будто тот был товаром, словно проверяя его качество.

- Аппетитная попка. Подрочить можно, - азиат излучал высокомерную самоуверенность, гнусно ухмылялся и одаривал ягодицы пленника несильными шлепками. Мальчик-девственник, пересмотревший глупых порнофильмов.

Волна усталого раздражения, граничащего с равнодушием, накрыла с головой:- Мальчик, иди домой.- Ротик закрой, шлюшка. Хотя нет... Я сам его тебе заткну, - оскалился Хикимото.

…Ямамото скользил взглядом по рукам Скуалло. Красные, стертые следы от наручников резко контрастировали с бледной кожей, привлекая внимание. Хотелось провести по ним языком, принести облегчение саднящим кистям…Хикимото наотмашь ударил жертву по лицу, оставив ещё одну отметину. Его подельники загоготали, а остальные заложники, невольные зрители, с жалостью взирали на мужчину.

Парень вложил в удар всю силу, и теперь из уголка губ, по подбородку Адриано бежала алая струйка, окрашивая пол красным. Фантоцци будто ожил. Его глаза засветились яростью.…Или это Скуалло был готов разорвать никчёмного мальчишку? В сценарии этого не было…- Заставь сучку умолять о твоей сперме, Нао-кун! – Издевательский голос одного из преступников взбесил ещё больше. Но итальянец не оглянулся. Сейчас его главным врагом был этот самонадеянный сопляк, возомнивший себя чёрт знает кем. Появилось желание уязвить, унизить, задеть за живое.- Мальчик, ты, хоть, куда вставить, найдёшь? – Он откровенно глумился над ним, скаля зубы.Юноша вспыхнул и зло нанёс серию жестоких, хлёстких ударов. Мужчина смеялся, а его рот наполнялся металлическим привкусом собственной крови.…Скуалло выглядел жутко с окровавленными губами и зубами. Он казался безумцем. Такеши некстати вспомнились акулы: свирепые морские хищники, рвущие жертву на куски с той же лёгкостью, с которой он сам мог порвать листок бумаги. Это вселяло ужас, сковывало. Супербиа Скуалло пугал Ямамото Такеши…Наоки пришёл в бешенство. Он резко и грубо вздёрнул подбородок Адриано, а затем насильно ворвался в рот. Он проникал глубоко, заставляя заглатывать член на всю длину. Юноша жестоко насиловал рот мужчины, который давился плотью и захлёбывался своей кровью. Он задыхался, не успевая вдохнуть: азиат с силой вжимал его носом в черную поросль своего паха, до боли вплетаясь пальцами в серебристые пряди, почти выдирая их.

- Я. Сказал. Заткни. Свой. Рот. Поганая. Сука, - каждое слово давалось с трудом. Наслаждение железным кулаком сдавливало лёгкие.

… Злость Скуалло просто зашкаливала, вместе с накатывающим, как снежный ком, возбуждением. Ямамото стонал, желая заполучить всего Скуалло. Он будто сорвался с цепи. Он не мог и не хотел останавливаться, в глубине души сожалея о том, что делает, не понимая, что с ним происходит. Юношеские гормоны, ни разу не выплеснутые, рвались наружу, вынуждая причинять боль. Желание застилало разум.?Не зря всё-таки я вложился в этот мусор?, - с улыбкой на губах думает Занзас и уже примечает, что именно он потребует от шлюхи, когда выйдет из павильона.Остервенело вколачиваясь, Хикимото стучал яйцами о подбородок жертвы. Плоть насильника выглядела так, будто Фантоцци раздирал её зубами, снимал заживо чувствительную кожу. Наблюдающие за изнасилованием люди, отворачивались и пытались заткнуть уши. Но подельники Хикимото заставляли их смотреть: это приносило им садистское удовольствие.Японец выбил из лёгких остатки воздуха, пнув мужчину ногой в живот. Он согнулся пополам, кашляя спёкшимися тёмно-бордовыми комочками. А смазанный алой жидкостью член уже был прижат к растраханой дырке итальянца, из которой ещё текла сперма.

…Такеши горел от нетерпения. Он фантазировал, воображал, представлял. Его член был напряжён до боли, а яйца поджимало. Такеши казалось, что его сейчас разорвёт от возбуждения. Он подался вперёд и с лёгкостью вошел. Стенки ануса плотно обхватили плоть, сдавливая до цветных пятен перед глазами. Ямамото был готов кончить прямо сейчас. Это было… Невероятно. Удовольствие кружило голову, толкая ускоряться и ускоряться…Наоки безжалостно тиранил зад Фантоцци. Мужчина сыпал язвительными репликами:- Эй, малыш, ты такой закомплексованный. Девушки не дают? Или, может, тебя насиловал папаша? А твои дружки трахаются лучше. И члены у них на вкус лучше. Ты хоть моешься, придурок?

Жестокость, с которой Хикимото стал избивать жертву, присуща только подросткам. Бездумно и дико, ломая кости, вырывая стоны боли, которых он так хотел, указывая шлюхе её место. Пара таранящих толчков, и насильник обильно изливается спермой.…Ямамото тяжело дышал в гримёрной, прокручивая съёмку раз за разом. Он отчаянно стыдился себя, сходил с ума от угрызений совести. Он был уверен, что после этого гордый Скуалло не подпустит его к себе на милю. Но каково было удивление, когда дверь с треском распахнулась, и на пороге появился Супербиа с привычным оскалом и партнёрами по сценам, повисшими на его шее. Лёгким движением сбросив лишний груз, мужчина зашёл в гримёрку и, не разворачиваясь, резко и громко захлопнул за собой дверь. Он смотрел на Такеши, хищно скалясь. Двумя шагами преодолев расстояние от двери, он оказался рядом с парнем и придавил его к дивану, на котором тот сидел.- За фильм я тебе ещё отвечу, малец. Ну, а в целом… - оскал Супербии стал шире и, кажется, счастливее. – Ты справился парень.Такеши поначалу не поверил своим ушам и улыбке наставника. В кадре его ненависть и злость были слишком реальны, хоть и скрыты за маской. Парень неловко улыбнулся, сжимаясь от довольно сильного хлопка по плечу. Заметив это, Скуалло искренне расхохотался:- Блин, ну ты же реально ещё девственник.Ему доставляло радость видеть расширенные от удивления зрачки парня, слышать его сбившееся дыхание. Это было так интересно наблюдать, и Супербии было интересно, какие ещё эмоции мог показать этот мальчик.- Врай! Ладно, пошли, мелкий. Будем праздновать твой дебют.Скуалло вышел из гримёрки, ему даже не надо было оборачиваться, чтобы убедиться, что Такеши идёт за ним. Минуту назад он видел взгляд парня, и он не заставлял сомневаться в намерениях хозяина. Супербиа лишь улыбнулся, предполагая, и не без оснований, что с парнем будет весело.