Глава 7. (1/1)

Я стою у входа в парк, потому что один доставучий придурок вынудил меня покинуть мой дом. Самой очень интересно, на что я повелась: на жалостливый голос или на обещанные круассаны и кофе?Давай, Ольсен, продолжай. В следующий раз он пригласит тебя к себе, чтобы поесть пиццы, и тоже вприпрыжку побежишь? Идиотка.Да, признаю, с ним весело. Да, мне нравится, когда он по идиотски шутит и комментирует все подрят. Нет, я даже не думаю о том, чтобы он видел во мне что-то серьезнее развлекалова.Если пять минут назад у меня замерзли руки, то сейчас я начинала дрожать всем телом. Шистад опаздывает на 15 минут, но при этом без какого-либо предупреждения.В уме мелькнула мысль, что по дороге этот идиот нашел себе спутницу, которая с радостью согласилась на его предложение разделить с ним ложе.От этого хотелось заорать, что-то вроде ?Пошел нахуй, Шистад? и удалиться в закат. Но я продолжаю ему названивать. Видимо, в порыве страсти он не слышит звонка.Двадцать минут. Мне кажется, что от такого количества звонков можно было оторваться от своей обже и ответить.Еще через десять минут я понимаю, что верить этому придурку было пиздец какой большой ошибкой.Возвращаться домой не хочу, ибо Вильбек слышала, как я соглашалась и провожала меня долгим ехидным взглядом, когда я покидала квартиру. Если я вернусь так рано, то вопросы ?А что случилось?? не заставят себя долго ждать. Но еще хуже, если я застану ее и Ганса в процессе совокупления. Они точно ждали, когда я наконец свалю.Бездумно бреду по улице. Из-за холода приходится засунуть руки в карманы, а шарф натянуть до самых глаз.Если мне сейчас дать лист бумаги и карандаш, то я начну гневно вдавливать грифель, разрывая бумагу и царапая стол. Можно было с самого начала догадаться, что ему глубоко похуй на меня.Дойдя до подъема на гору, я вспомнила о лавочке с охренительным видом на город.Переться по темной лестнице, где практически нет фонарей, о да, Ольсен, давай, рискни своей тощей задницей.Мой гнев сменяется усталостью, когда я наконец достигаю последней ступени.Вокруг ни души, тишину нарушают только порывы пронизывающего жутко холодного ветра.Но если обернуться, можно увидеть мерцающий тысячью огней ночной Осло. Как-будто кто-то разлил лаву у самых моих ног. Иногда я завидую птицам: они могут это видеть каждую ночь и им не нужно преодолевать чертовы сотни ступенек.Я уже вижу очень знакомое мне место, но останавливаюсь пытаясь не заорать: ?Какого хера??.На лавочке на одном конце сидит недовольная Нура, а на другом Магнуссон с термосом. Я вытаскиваю наушники, в которых продолжает играть тяжелый рок и прислушиваюсь.Улавливая лишь отрывки, я понимаю, что речь идет о Вильде. Подслушивать, конечно, нехорошо, но я не могу ничего поделать, любопытство берет вверх над всем остальным.Из-за широченной спины Вильяма ничерта не видно Нуру, поэтому я пытаюсь максимально беспалево менять свое положение, но в один момент я чуть не выпала из своих кустов, когда привстала на носочки. И вообще, с каких пор у тебя, Сонья, есть свои кусты?Магнуссон что-то долго объясняет светловолосой принцессе, но я опять-таки ничего не могу, только на лица Сатре вижу недоумение, которое сменится… смущением?Она смотрит на свои руки, а затем опять на Вильяма и мило ему улыбается. Просто сгораю от любопытства, что такого он ей сказал.Внезапно звонит телефон, и я замираю, надеясь, что это не мой. Не хочется так по идиотски палиться.Парень в миг становится серьезнее некуда и Нура следует за ним в машину, пока я думаю, что могло отвлечь Магнуссона от объекта его обожания. Они уезжают быстро, ибо машина газует с места, а я остаюсь в кустах, смотря на удаляющийся бампер.Твою мать, если я сейчас по полечу, то не успею на автобус, а Вильбек выебет весь мозг. Срываюсь и несусь вниз, мечтая не сломать себе шею, хотя, мне еще сломает её сестрица, если я заявлюсь позже обычного.****—?Я сказала, что приготовилась сама, а она мне не поверила, представляешь? —?Ева смешно морщит нос, надевая на себя свое любимое бежевое пальто. Я уже надела верхнюю одежду, то бишь черное пальто в пол, за которое Нура обещала оторвать мне голову, потому что ее практически идентично моему, так что скучающе катаю скейт туда-сюда и держу рюкзак Мун в руках.—?Естественно, математичка тебе не поверит, Ева. За этот год ты сделала домашку только два раза, пока я не заставила тебя взяться за ум. А процесс только начался,?— приподнимаю брови, наклоняя голову в сторону. Девушка закатывает глаза и шумно выдыхает, приседая, чтобы завязать шнурки на ботинках.—?Она не поверит мне, даже если я скажу, что у нее за спиной вооруженный террорист. И знаешь почему? —?Ева поднимается, отчего ее волосы слегка взлетают, давая секундный обзор на шею, и забирает у меня рюкзак. —?Потому что я?— это я. Она меня просто недолюбливает.—?Да-да, успокаивай себя,?— хмыкаю, складывая руки на груди, и прекращаю играться со скейтом. Мун фыркает в мою сторону и уже делает шаг по направлению к выходу из гардеробной, как я подаю голос:—?Как спалось?Она замирает на секунду, после чего оборачивается и непонимающе смотрит мне в глаза.—?Эм-м-м, нормально, а что такое? —?замечаю, что её пальцы начинают скребсти лямки рюкзака. Усмехаюсь, но в моих глазах нет и намека на смех.—?Да, вижу, ночка была горячая,?— качаю головой и резко наклоняюсь, поднимая скейт. Делаю быстрые, резкие шаги, намереваясь выйти уже во двор, где нас ждут остальные девчонки, как Ева хватает меня за руку, заставляя обернуться.—?Ты, вообще, о чем, Сонья? —?ее голос настолько нерешителен и робок, что я уже подумываю над тем, чтобы не съесть ее целиком сразу, но как только мой взгляд падает на ее шею, оголенную из-за быстрых движений, во мне вновь загорается злобная матушка Соня.—?Да, блять, о том, что за херь у тебя на шее,?— приподнимаю ее волосы и нажимаю пальцами на фиолетовое, полупрозрачное пятнышко, похожее на синяк, но я то знаю, что это не чертов синяк, ибо мне не пять лет.Мун морщится, отодвигая мою руку, и отходит на шаг, опуская голову.—?Больно,?— шепчет обиженно, а я хмурюсь,?— я же просила его ничего не делать…Она меня просто поражает. Хочется просто взять и дать хорошенькую пощечину, чтобы остатки мозгов Евы Мун встали на место.Ледяным до мурашек тоном произношу:—?С каких пор ты начала спать со всеми подряд, как чертова…Запинаюсь.Ева неловко топчется на месте, неловко потирая руками свою ?помеченную? шею. С силой закусываю нижнюю губу до боли, ощутив, как потяжелело собственное дыхание. Рука до побеления в костяшках сжимает скейт, но глаза, невзирая на мои чувства, остаются такими же холодными и непроницаемыми.—?Я не сплю со всеми подряд,?— бормочет подруга, взглянув на меня исподлобья, и мне кажется, что ее светлые глаза впервые настолько резкие. Ко мне.—?Кто он? —?мой тихий голос дрогнет. Сжимаю и разжимаю свободную ладонь.Мои слова… Они?— не мои. Это слова… Вильбек. Это ее манера, это ее мышление, это ее осуждение. А говорю я. Я проецирую свою тирана-сестру.Но я не хочу быть, как она. Я не хочу, чтобы мой самый дорогой друг смотрел на меня так, как я смотрю на Вильбек.Ева замирает, хмурясь, и внимательно всматривается мне в лицо. Острота ее глаз больно покалывает мое сердце, отчего я чувствую, как опускается мой тяжелый взгляд. Медленно и нерешительно. Сглатываю. Мун, почему-то, открывает рот и ее брови ползут наверх, но она явно пытается скрыть свою ошарашенность.—?Говард… —?шепчет, после чего неловко хихикает, явно пытаясь разрядить атмосферу, но выходит у нее, мягко говоря, не очень. —?Или Гальвар,?— пытается приобнять меня за плечо, теряясь от того, как я, вероятно, жалко выгляжу. Но резко делаю шаг назад, прижимая к груди скейт, и несколько диковатым взглядом смотрю ей в глаза.—?Я… Я не пытаюсь тебя осудить или указать, что правильно, а что плохо,?— вновь сглатываю, чувствуя, как возвращается ко мне прежнее самообладание, отчего поднимаю голову и серьезно продолжаю:—?Я просто волнуюсь, Ева. Я не хочу, чтобы твои попытки забыться после Юноса окончились положительным тестом на беременность, или очередная пьянка завершилась валянием под каким-нибудь забором, использованной и огрязненной, если ты понимаешь, о чем я.Мун замирает на секунду, с шоком приподняв брови, но тут же слегка улыбается.—?Все нормально, Соня, я все еще в своем уме и не сплю подряд с каждым встречным, как ты думаешь,?— девушка улыбается, а я хмурюсь все сильнее,?— к тому же, он был красавчиком.—?Это твой выбор, но я его не одобряю,?— отрицательно качаю головой,?— и я не осуждаю, нет. Не обвиняю, нет-нет. Я… Я просто волнуюсь, Ев.Выдыхаю. Замечаю, что в глазах подруги мелькает вина, но я опускаю голову и быстрым шагом удаляюсь из гардеробной. Ева шумно следует за мной, пытаясь остановить криком, но я полностью пропадаю в своих мыслях.Не пойму, отчего я такая чувствительная сегодня. Критические дни у меня наступят не скоро, так в чем же причина? То ли в том, что первыми словами Вильбек сегодня утром был вопрос о ?милом родственнике Ганса?, то ли в том что этот самый ?милый родственник Ганса? просто взял и кинул меня, выставив наивной дурочкой, буквально вчера.Господи, зачем я об этом подумала? Стало еще, блять, хуже. Что это, вообще, за паршивое чувство в груди? Так, дорогая глупышка Соня, это чувство называется обидой, да. Но я не собираюсь мучиться с этой болезненной пульсацией в районе сердца, так что… Пошло оно куда подальше.В школьном дворе, сером и унылом, как моя жизнь, сразу замечаю компанию наших девчонок. Направляюсь к ним, встав на скейт, и чувствую, как продолжает бежать за мной Ева. Первой меня замечает Сана, после чего все оборачиваются к нам и непонимающе следят за нашей маленькой погоней.—?У вас все нормально? —?Вильде морщится, указывая на меня пальцем, когда я спрыгиваю со скейта и хмуро оглядываю компашку.—?Да,?— Ева останавливается рядом и упирается руками в колени, пытаясь отдышаться. Недовольно поглядывает на меня, а я лишь поправляю пальто и горделиво приподнимаю подбородок.—?Играли в догонялки,?— заканчиваю нашу маленькую ложь и слегка улыбаюсь, только слишком уж неправдоподобно, но Нура кивает, слегка улыбаясь, и я понимаю, что она пытается меня поддержать.—?И кто выигрывает? —?игриво наклоняет голову. Ева шумно выдыхает и выпрямляется, указывая на меня пальцем.—?Соня,?— отвечает, хихикая с такой одышкой, словно пробежала километров семь. А дыхалка то у тебя не очень, Евик.—?Вам шестнадцать лет, вы в курсе? —?Вильде приподнимает бровь, а я холодно отвечаю, вглядываясь ей прямо в глаза:—?Да, в курсе.Все еще помню ее тупые разговоры, тупые обвинения, тупые взгляды. Она сама такая тупая, Господи…—?Отлично,?— она наигранно улыбается и отворачивается к Сане, но я провожаю ее до последнего пустым взглядом. Идиотка.Напряжение между мной и Евой чувствуют все. Но, благодаря Нуре, мы мирно беседуем на какие-то банальные темы, вроде школы, вечеринках и последних сплетнях, и удачненько так не обращаем на это напряжение внимание. Стараемся. Девочки болтают, а я, как обычно, изредко вставляю свои комментарии, все больше удаляясь в собственные размышления.Именно поэтому я вздрагиваю, когда Нура дергает меня за рукав пальто. Поправляю волосы, перекрывающие мне дыхательные пути и полностью погружающие в темноту из-за бешеного ледяного ветра, измывающегося над ними, как только можно и как нельзя. Черт, они отрасли уже довольно сильно?— достают до плечей, хотя раньше лишь прикрывали уши и затылок, да и натуральный русый цвет заметно проглядывает на отросших корнях. Надо бы их покрасить. Обычно стрижка и покраска проводятся в салоне, как положено, но в этот раз я могу позволить себе только стрижку, ибо мой скромный бюджет позволит только это. Практически все деньги я сплавила на недавний заказ в художественном магазине. Зато какие краски пришли! Акварель особенно хороша. Там такое качество: ничего не расплывается, прекрасно сохнет и изумительно наносится слой на слой. Так что я не жалею. А просить денег у Вильбек?— мое самоубийство.Вопросительно смотрю в глаза Нуры, но она лишь указывает ими на выход из школьного двора, за которым дорога. Следую за ее взглядом и без особого интереса наблюдаю за крутой тачкой Вильяма, в которой мне пришлось побывать. Пахло там вкусно, помнится мне.Plain Jane (REMIX)?— A$AP Ferg feat. Nicki Minaj—?Ты знаешь, что с Шистадом? —?шепчет Сатре, наклоняясь к моему уху, так тихо, что никто, кроме меня, ее не слышит. Хмурюсь, непонимающе глядя на нее.—?Ты о чем?—?Ты не видишь его? Вон же он, на пассажирском сидении. Выглядит очень… Необычно.Щурюсь, пытаясь разглядеть что-то, но чертово ?соколиное? зрение просто показывает мне средний палец.—?У меня кончились линзы и я без очков,?— ворчу, доставая из кармана очки в чехле,?— я же слепая, Сатре, как крот,?— усмехаюсь, надевая своих тигровых спасителей, и замираю. Очки здесь и не нужны были.Первым вылазит из своей машины Вильям. Взгляд, лицо?— как обычно, нечитаемые. На голове капюшон, из-под которого торчат волосы. Походка уверенная, спокойная, твердая. Вот только нечто в нем такое… Чувствую что-то такое суровое и строгое. С другой стороны выходит наш главный герой?— Кристофер, бессовестный трахатель всего живого и редкостный придурок, Шистад. Весь в черном, у него траур что ли? Ну да, стоит устроить похороны тех капель моего уважения к нему после вчерашнего. А еще его ангельского личика.Под слегка опухшим глазом огромный синяк. Рассечен кончик брови с этой же стороны. На переносице рана.Не знаю, как объяснить резкий всплеск тревоги в груди. Сердце начинает биться с такой бешеной скоростью, что, кажется, сейчас просто нахрен выпрыгнет из меня.Кто его так разукрасил? В какие, блять, разборки ему заблогородилось влезть? Придурок, Господи, Шистад, какой же ты придурок.Вся их компания с еще парочкой парней двигаются по школьному двору как будто бы в замедленной съемке. Они источают сильную, агрессивную и уверенную энергию. Все, кто находится в радиусе километра, разинув рты, молча следят за этим шествием самых ?крутых и популярных Пенетраторов?, а я не могу, ну вот просто не могу отвести взгляда с избитого Криса.Это… Это произошло вчера?Внимательно наблюдаю за тем, как он закидывает рюкзак на плечо, играя жевалками, и, что странно, смотрит практически в пол. Хочу дать себе по морде за это, но покалеченное лицо Криса кажется до безумия красивым. Я, наверное, чокнутая, да? Ведь в моих глазах даже следы избиения не портят его, а делают даже более привлекательным.Мне хочется просто разодрать себе лицо и провалиться сквозь землю, когда хмурые глаза Криса находят мои. И он резко кивает в сторону, продолжая смотреть на меня. Просит меня отойти с ним в сторону? Придурок, если хоть кто-то поймет, что именно это он имеет в виду сейчас, то я просто похороню его заживо.Хмурюсь, холодно взглянув на него, и отворачиваюсь к Еве, забыв на время о наших разногласиях. Замечаю, что Нура, как завороженная, смотрит на Магнуссона.—?Хочу нарисовать портрет Йена Сомерхолдера новой акварелью, что думаешь? —?самым беззаботным тоном спрашиваю я у подруги, все еще ощущая жгучий взгляд на спине.Моя гордость и принципы сильнее разбитого лица Шистада и волнения о том, кто его так разукрасил.****Спокойно шагаю по коридору по направлению в кабинет литературы, когда меня вдруг хватают за руку и резко разворачивают, из-за чего я уже поднимаю руку, чтобы врезать этому бессмертному, но ее останавливает…—?Шистад? —?морщусь, освобождаясь из его хватки, и отхожу на шаг, потирая запястье, которое он с такой силой сжал.—?Ты хотела сказать: ?Здравствуй, о великий и могучий красавец Кристофер Шистад?? —?он улыбается мне, явно борясь с желанием поморщиться от боли в лице, а я лишь с иронией приподнимаю бровь и складываю руки на груди.—?Тебя как будто ударили лопатой по лицу,?— замечаю, что побои совсем не шуточные, отчего тревога внутри усиливается. А еще от него все так же вкусно пахнет. Черт, как нибудь надо выпытать у него, что за парфюм он использует.—?Я все тот же красавчик, не пытайся это отрицать,?— он самодовольно хмыкает, глядя на меня сверху-вниз, и поправляет рюкзак на плече. Продолжаю смотреть на него ледяным взглядом и ни один мускул на моем лице не дергается. Мне, на самом деле, нечего отрицать: он, действительно, все так же красив, но он никогда этого не услышит.—?Ладно, будем думать, что ты это признала,?— он выдыхает, хлопая в ладоши, видимо, сдавшись, и вдруг серьезно смотрит мне в глаза.—?Ты меня избегаешь?О, ты такой догадливый.—?И на звонки не отвечаешь. Это из-за вчерашнего?Вау, да ты прям Шерлок Холмс.Продолжаю молчать и строить из себя скалу. И никакой штурм меня не сломает.—?Вообще-то, Ольсен,?— он хмурится, приподнимая бровь,?— ты единственная девушка, которой я позвонил больше трех раз и не для того, чтобы пригласить тебя к себе в постель.Вполне себе ожидаемо. И неприятно. Он, наверное, думал, что я почувствую обратное?—?Мне… —?замолкаю. Молчу секунд пять, отчего Крис непонимающе хмурится, уже открывая рот, чтобы что-то сказать, но вновь говорю.—?Совершенно… —?вновь захлопываюсь, мысленно отсчитывая десять секунд, и с удовольствием наблюдаю за тем, как нетерпеливо топчется на месте парень.—?Абсолютно… —?и снова молчание, длинной в несколько секунд. Нервы Шистада сдают и он раздраженно произносит:—?Почему ты разговариваешь, как полоумная, Ольсен? То, что я не пришел, так сильно потрясло тебя?Так он еще и смеет издеваться надо мной, козел.—?Плевать,?— заканчиваю резко и хмурюсь.—?Ты хотел сказать ?разговариваешь с задержками?? —?приподнимаю бровь и тут же с сарказмом улыбаюсь. —?У тебя, например, задержки с умственным развитием, Шистад, тебя что довело до этого? Настолько яркий оргазм вчера? Это из-за него ты грохнулся и расквасил свое лицо?Разворачиваюсь и собираюсь, наконец, свалить, но парень меня вновь останавливает.—?Тебя так задело, что я вчера не пришел? —?он хитро улыбается, сверкая озорством в карих глазах, а я изображаю удивление.—?О, нет, ты что? Я просто заработала воспаление легких и отморозила задницу, а еще прождала одного придурка час, унижаясь, как только можно. Ничего страшного.—?Слушай, мне, правда, жаль,?— у него глаза вдруг заполняются таким сожалением и искренностью, что я, вместо едкого комментария, молча поднимаю брови,?— я уже был в дороге, когда мне позвонил друг и сказал, что он серьезно повздорил с парнями из другой школы. Я не мог бросить его.—?А меня ты бросил в собачий холод, наплевав, что я заработаю бронхит, спасибо,?— пытаюсь уколоть его холодом в глазах.—?Я думал, что опоздаю лишь немного, но… —?Крис замолкает, облизывая губы, что особо привлекает мое внимание, и напряженно вглядывается в мое лицо. —?Ты сама наблюдаешь последствия вчерашнего ?яркого оргазма?.Усмехаюсь, разглядывая его пострадавшее лицо, и чувствую, как все сильнее и сильнее сжимается сердце от этого вида.—?К тому же, если бы ты оказалась в подобной ситуации, то я набил бы морду этому уроду, если бы понадобилось,?— с таким же серьезным лицом говорит парень,?— мы же друзья.Это как-то… Неожиданно. Не успеваю переварить эти слова, как слова сами вырываются:—?Я никогда не окажусь в подобной ситуации и, кажется, морду начистили именно тебе, а не ты кому-то,?— насмешливо смотрю на Криса, но он полностью игнорирует мой комментарий, лишь закатывает глаза.—?И у меня есть, чем возместить все твои страдания,?— Шистад вдруг вытаскивает из-за спины руку, что все время не показывал, и демонстрирует мне бумажный стакан с надписью: ?Коротышка Ольсен?.—?Кофе? —?притворяясь, спрашиваю с подозрением, хоть уже и чувствую этот прекрасный запах. Парень кивает.—?С сахаром? —?Шистад улыбается, как болван, и вновь кивает.—?Три ложки?—?Да-да, все как ты любишь, Ольсен! —?раздраженно бормочет он, силой всовывая мне напиток богов, и я довольно улыбаюсь, грея руки о теплый стакан.—?Ладно, ты прощен, но это в первый и последний раз,?— указываю на него пальцем, но Крис вдруг насмешливо усмехается.-Я, вообще-то, не просил прощения.—?Мерзавец,?— говорю безэмоционально, а он удивленно приподнимает брови.-Скоро все кофейни будут меня знать, потому что я пытаюсь задобрить тебя каждый раз, а ты обзываешься, Ольсен, ой как нехорошо,?— парень вроде хихикает, но тут же морщится, прикладывая ладонь к синяку на скуле. Поджимаю губы.—?Больно? —?спрашиваю как будто бы без малейшего интереса и отпиваю немного кофе. Вкусно.—?Немного,?— отвечает Шистад, вдруг обратив свой взгляд куда-то в конец коридора.—?Тебе стоило остаться дома и подождать, пока синяки хоть немного сойдут,?— думаю, что я как-то слишком быстро простила Криса, но успокаиваю себя тем, что это из-за жалости.—?Волнуешься? —?он довольно усмехается, вновь глядя на меня, а я смотрю на него, как на умалишенного.—?Нет, просто забочусь о том, что все твои… Поклонницы,?— Шистад еле сдерживается, когда я произношу это слово,?— перестанут визжать от одного только твоего вида.—?Не тревожься, я прекрасен и любим женщинами в любом обличии,?— понимаю, что это правда, и Крис это знает.—?Кстати, насчет этого,?— он вдруг встает на моем уровне, а не напротив, и, положив ладони на плечи, поворачивает в сторону, куда смотрел ранее,?— что думаешь об Эльзе?Внимательно разглядываю блондинку, о чем-то весело беседующую со своей подругой, и ощущаю дыхание парня на затылке.—?Ну,?— задумчиво мычу,?— у нее прекрасные, длинные ножки и неплохая задница, а еще красивые, пухлые губы,?— выношу вердикт и разворачиваюсь к Крису. Он продолжает смотреть на нее, а я все больше поражаюсь тому, что, оказывается, даже с побоями человек может выглядеть изумительно.—?Думаешь, можно к ней подкатить…—?Свои яйца? —?заканчиваю за Шистада и беспечно отпиваю кофе. —?Да, вполне. Она глуповатая, хоть и красивая, точно дастся тебе без каких-либо сложностей.Крис усмехается, глядя на меня, но звучит звонок и я со спокойной душой двигаюсь в сторону своего кабинета. Шистад идет в противоположную сторону, но успевает весело произнести, шагая ко мне лицом:—?Твоя задница тоже неплохо смотрится в этих джинсах.Не оборачиваясь, показываю ему средний палец и с ухмылкой отпиваю немного кофе.