Глава 7 (1/1)
Портрет Крыльев?В тот день, когда ясмотрел на смехотворно голубое небо, я верил, что могу пойти, куда захочу…?(Казума Микура, глава 58)?Когда небо такое чистое, такое ощущение, что оно слишком далеко, но…вот, смотри. Ты как будто можешь достать его и схватить, да??(Казума Микура, глава 58)- Доброе утро!
- Доброе утро, братик!
Всю ночь сестра Казу не отходила от полотна, держа в левой руке палитру, а в правой - кисть, увлеченно рисуя картину. Палитра цветов была от мрачно - черного, переходящего в фиолетовый, до небесно-голубого тона. Черные летучие мыши уже сейчас хотели вылететь из ее полотна, настолько живо она умела изображать действительность. Набросок, над которым сестра проплакала на груди Казу, был сейчас прилеплен кнопками к стене, и старшая Микура изредка бросала на него внимательные взгляды, чтобы сравнить его с его новым воплощением. Высота полотна превзошла все ожидания: Миоски поставила его вдоль стены, а сама стояла на стремянке, тщательно вырисовывая шевелюру французского штормрайдера.Казу присвистнул:- Какой-то грандиозный проект? Сколько денег ты вбухала в это?- Да так. Решила выполнить свой первый заказ... ?Портрет крыльев?. Раньше никак руки не доходили, но теперь...Казу пожал плечами: он не понял смысл сказанного Миоски. Но был у этих слов какой — то скрытый подтекст...- Может, спустишься вниз, чтобы позавтракать?
- Извини, Казу! Слишком много работы!
Микура - младший в расстроенных чувствах побрел на кухню, а Миоски спешно добавила:- Но завтрак уже на столе!
- А вот на этом спасибо.
Старшая Микура только хмыкнула и снова принялась за картину.- Что это с ней? - промелькнуло в голове парня. - Что вообще в голове у этих девушек творится? Вчера запрещала АТ, сегодня их рисует.Казу завтракал в одиночестве, продолжая размышлять над тем, что же заставило Миоски так усердно взяться за работу. Может, планируется какой-нибудь конкурс художников с огромным призовым фондом, о котором Казу пока ничего не известно? Нет, вроде. Видимо все дело в этом наброске. Эх, если Миоски усердно трудится, ей лучше не мешать, тем более после школы большая часть картины будет написана, и она сама обо всем расскажет, как это с ней бывало часто… Школа… М-м-мать! Надо бежать!Прекратив бессмысленный монолог, Микура посмотрел в окно: со стороны улицы на него смотрела Эмили и тыкала пальцем в наручные часы. Она нервно постукивала своим левым АТ по земле, выбивая ритм ?We will rock you?.- Ох, совсем забыл! Извини!Казу побежал со всех ног в прихожую и принялся натягивать АТ.- Братик, что-то не так? - спросила Миоски, не отрывая кисти от полотна. И как ей удается за ним следить, она же в другой комнате?! У нее третий глаз или она в тайне ото всех развила в себе способности экстрасенса?!- Просто совсем забыл, что мне сегодня в школу надо!- В твоем репертуаре!Казу выехал на улицу, и они вместе с Эмили поколесили по улицам города.И, между прочим, это был первый раз, когда Казу забыл, что ему надо в школу.***- Сестренка, это…? – вбежал в комнату Казу, чтобы наконец увидеть результат шедевра, который его сестра писала почти сутки. Комната пропахла маслом, пигментами. Ненужные кисти отмокали в стакане с водой… Творческий беспорядок, от которого Казу давно отвык, вернулся в привычную колею.… Но картина уже почти готова. Очертание города написаны. В центре возвышается небоскреб, а на нем…- Казу, ты вернулся? А я не заметила тебя. Так заработалась. Ты не представляешь, что я нашла...Казу ничего не ответил ей и пропустил все дальнейшие слова сестры мимо ушей, только его указательный палец был устремлен на главный объект в центре всего полотна.- А… это Микхаэль на своих АТ, - со щемящей нежностью в голосе произнесла девушка.Казу присмотрелся в полотно еще раз: город, небоскреб, порыв ветра несет листья, на самой вершине стоит тот самый… Синие глаза, черный "ежик" на голове, черные пиджак и штаны...
- Ну, как тебе Микхаэль? Знаешь, - начала было говорить Миоски, но…
- Ну, я тебе задам, Ворон!!! – неожиданно ее перебил Казу и выбежал на улицу, надевая как попало свои АТ…- Казу! Ты куда? Я еще…Но Казу уже и след простыл.***Казу прилетел в дом Ноямано и отчаянно ворвался в дверь. Он застиг Икки, поднимающегося на второй этаж. Ворон нарочито медленно перебирал ногами, будто ждал того момента, когда кто — нибудь ворвется и собьет его с ног, чтобы пошатнуть его намерение поговорить с Ринго — до чего же он не любил бессмысленные разговоры, даже когда в них был смысл...- Ах ты, скотина, Икки. Бабник!!!Казу схватил Ворона за запястье и скинул с лестницы.- Какого хрена ты творишь! - наорал на Казу поднимающийся на ноги Икки.
В первые секунды своего падения он был несказанно счастлив – сам Бог велел уйти от этого никому не нужного серьезного разговора. Но теперь же он пребывал в легком шоке: на кого это посягнул жалкий подсобный рабочий №1?- Так, значит, умирает он!!! - не унимался Микура, хищно разминая костяшки пальцев, глядя на Ворона как на добычу. Казу навис над тушкой и зло зыркнул в эти хамские глаза — Ворон не уйдет из — под этой раздачи.- Что это на тебя нашло? - теперь Икки был растерян: не похоже на его друга вот так вот себя вести, мало того, что нападать со спины, - так еще и поносить в его же родном жилище!
- Не прикидывайся чайником, ?Микхаэль?! И когда ты это успеваешь? Сколько фантазии на одно имя! К тому же, и не французское вовсе! Интересно, где язык выучил. Или пользовался Google Translate? Или, может, притворился японцем, у которого мама - француженка?Икки окончательно перестал понимать, что происходит: этот блондин сначала вламывается в дом, потом скидывает с лестницы, чужим именем называет, а сейчас еще и тащит куда-то!- Эй, дай хоть АТ надеть!- Обойдешься! – в глазах Казу сверкнуло пламя гнева. С таким Казу лучше не спорить. Икки это знал, поэтому просто подчинился. Опыт этого года подсказывает — лучше промолчать, чем оказаться на месте Нике, которого в той битве увезли на самолете оставшиеся приспешники ?Гинезиса?.Добежав до порога собственного дома, Казу остановился, чтобы перевести свое сбившееся дыхание… Из — за того, что не позволил Икки надеть АТ, самому пришлось бежать с ними — сложнее, чем без них. А сменной обуви с собой не оказалось.- Ты… хоть понимаешь… насколько ты травмировал психику Миоски?
Икки остановился, чтобы отдохнуть, пожал плечами и сказал:- Слушай... если ты про то... что я ее пару раз... лапал... Чес-слово, - сознался Ворон, пытаясь усмирить сбившееся дыхание, но в его глазах не было даже и капли раскаяния.Казу резко развернулся, взял Икки за ворот и начал его трясти:- Да какое там лапал!!! Она мне вчера такого нарассказывала!!!
Казу отвернулся от Ворона и пошел вперед. Икки побрел следом, однако теперь он был не столько зол, сколько удивлен репликами друга.***- Сестра, это он?
Казу показал указательным пальцем правой руки на только что вошедшего в дверь Икки, при этом пристально глядя в глаза сестре.- Братик, ты о...
Миоски оторвалась от картины и повернулась в сторону Икки.Тот подошел поближе к картине и сказал:- Ого, как на меня похоже! Хотя, постой, эти крылья беспонтовые какие-то,… перерисуй их, и будет в самый раз. Отвечаю, - оценил полотно Ворон, приняв самую пафосную позу, на которую только был способен.Миоски спустилась со стремянки и принялась с интересом рассматривать глаза Икки, пока Ворон неотрывно смотрел на полотно, думая, как бы его улучшить, чтобы показать свое Величество как можно более в выгодном свете, продемонстрировать всю мощь и гордыню его пути Шторма.- Нет, ну если ты так жаждала увековечить меня, то не надо было добавлять этих странных серых крыльев… Это другой путь, путь, которого я раньше не встречал, хотя есть в этом что - то знакомое. Ты ошиблась, дай я все исправлю, - с этими словами бравый Икки взял самую большую кисть, малярную, и попытался изобразить свои крылья. Но его ?помощь? была встречена сопротивлением.- Казу - кун, выбирай более достойных и компетентных критиков в следующий раз, ладно? - усмехнулась девушка, - а то моя работа не доживет до заказчика.В ее глазах тоже зажглись искорки. Такие искорки мечут все художники, ревностно защищая свои работы. Икки, конечно, этого не знал, но стало невольно как-то не по себе. Брат и сестра - одна сатана.
- То есть?- Ха — ха — ха - ха, - звонко рассмеялась девушка, ставя кисть обратно в банку, а Казу удивился еще сильнее.
- Это же твой Микхаэль! – все еще не понимая причину смеха, ответил он ей, указывая на Ворона.- И, конечно же, ему 20 лет… он - гениальный художник… с европейским разрезом глаз. У него превосходный французский, двухместная комната в общежитии, которую он делит со своим другом...- Так… это совершенно другой человек? – начал медленно въезжать Казу.- Да, - она указала на Ворона,- а вот это твой одноклассник:16 лет, японец, Икки Минами. Полное отсутствие знаний, в том числе иностранных языков, к изучению которых он не имеет ни предрасположенности, ни огромного желания.
Челюсть Казу плавно спланировала вниз:- Да как же так?- Что… так это не меня изобразили на картине? – разочарованно спросил Ворон.