Бинх, Гуро, Эраст, магическое ау, PG (1/1)
Отец умирает, когда Эрасту десять.Мальчик еще очень бледен и?слаб, только этой зимой перенес новый приступ страшной болезни. Доктор пророчил неизбежную смерть, отец писал Якову письма: приезжай, попрощайся.Потом доктор говорил, что его спасло божье чудо, иных объяснений нет.—?Родился в?рубашке,?— говорил, и?тут?же крестился:?—?Мир праху его матушки. А?ведь тоже?— все думали, что погибнет младенчик. Эка жизнь обернулась, за?все надобно платить…Когда отца хоронят, доктора рядом нет, но?в?голове Якова само собой дергается: а?вот и?расплата за?чудо. Страшная мысль, и?думать о?ней Яков себе запрещает, а?тем более?— говорить такое вслух. Эраст чуткий мальчик, он?будет винить себя. Яков должен его от?этого сберечь. И?он, честно говоря, был?бы совсем не?против, если?бы жизнь отца вправду пришлось выменять на?брата.Яков виноват во?всем, потому что слишком поздно понимает, как далеко это зашло.***—?Тебе не?кажется, что ты?слишком сблизился с?Александром Христофоровичем? —?говорит он?прохладно.Эраст не?поднимает взгляда от?тарелки с?пирожным, но?пальцы сжимают столовые приборы чуть крепче.—?Может и?сблизился. Ты?п-против?—?Да,?— отвечает Яков. Сердце стучит у?него в?ушах. Рассеянно прокручивает на?пальце заметно потеплевший перстень.Эраст откладывает крошечную вилочку, принимается складывать салфетку.Они страшно, до?хлопанья дверей и?звона тарелок, ругаются. Эраст раскланивается, уходит, чеканя шаг. Яков бессильно оседает в?кресле, закрывает лицо руками, потом?— долго жмется губами к?раскаленному перстню, нашептывает успокаивающие слова.Больше всего Яков боится услышать от?Эраста потерянное, опустевшее, больное ?как давно ты?знал?.Колдун Яков. На?службе государевой, да-с, и?такое нынче делается при дворе, а?как без колдунов государственных, если в?мире много напасти колдовского толка, в?том числе и?основы монархии подрывающей? Немало есть умельцев, подобных Якову, хотя мало кто так?же хорош. Однако ремесло, оно и?есть ремесло, пусть даже тайное. Дурное дело нехитрое: руки резать, свечи жечь, чертить страшные символы и?говорить на?темной латыни…В?Эрасте силы столько, что на?поколение колдунов хватило?бы, в?Эрасте силы нечеловеческие, одним небесам ведомо, какой ангел поцеловал его в?лоб при рождении (а?вернее?— поимел сношение с?его матерью). Само мироздание перед Эрастом прогибается, чтобы все ему удавалось. Ему для этого ритуалы не?нужны, не?нужны заклинания, Эраст не?замечает, как вокруг него творится невозможное, лишь?бы все шло по?его разумению.Но?то, что Эраст не?платит за?свою магию своей кровью, не?значит, что магии не?нужна никакая плата. Пуля не?берет, в?огне не?горит, в?воде не?тонет. Всегда победителем выходит Эраст в?любом споре, всё ему удается с?первого раза. Нечеловеческое везение, и?красота нечеловеческая?же, тянутся к?нему люди, очаровываются. От?сияния слепнут.И?гибнут, несчастные мотыльки.Яков предусмотрителен и?с?тех пор, как понял это, носит очень много красивых, блестящих, полезных цацок, заговоренных на?случай любой беды. Надеется, что родную кровь магия не?тронет, однако?же рано умершие родители все?же заставляют обеспокоиться. Береженого бог бережет, верно?Яков многое узнал к?своим годами и?он?мог?бы, наверное, попытаться обучить Эраста чему-то.Он?не?делает этого. Не?может себе представить, как заглянет брату в?глаза скажет: Эраст, твое сияние сводило людей с?ума, толкало их?делать безумные вещи, устилать своими телами твою дорогу, закрывать тебя от?беды и?от?шальной пули. Эраст тонкий, хрупкий, светлый. Ужасом вспыхнут глаза, посереет бледное лицо. Попытается что-нибудь сотворить, оберегая будущие жертвы и?наказывая себя за?прошлые. Но?он?ведь не?виноват. Он?не?знает. Никто не?знает, сам Яков не?знал?бы, если?бы не?искал ответов так отчаянно.Яков до?боли не?хочет наносить Эрасту такой удар. Яков стыдно, страшно не?хочет, чтобы Эраст нашел, как отказаться от?этой своей силы, чтобы она перестала его беречь, светлого, в?рубашке родившегося. Пусть, пусть гибнут другие, Яков не?знает?их, они не?имеют имен и?лиц.Кроме Александра Христофоровича Бинха, отставного офицера, нового друга семьи.И?ведь ничего в?нем особенного. Не?первый друг Эраста и?тем более не?первый любовник. У?Эраста даже невеста была?— милая Лизанька, оглядываясь назад, Яков предполагает, что ее?смерть спасла Эраста от?того, чтобы бомба от?тайного общества превратила его свадьбу в?его?же похороны.Возможно, дело в?том, что с?Эрастом Александра Христофоровича познакомил Яков, и?чувство теперь имеет, будто жертвенного агнца привел на?заклание. Кто?же знал, что повяжет офицера с?его младшим братом?— до?странного крепкая дружба?Упустил. Не?замечал. Пока рядом их?не?увидел…Яков, конечно, зубы оскалил, ядом изошел: не?смей Бинха трогать, Эраст; Эраст сам вспыхнул: Яша, эта т-твоя ревность… а?Яков и?кивал?— да, да, я?страшный ревнивый ублюдок, так ревную, что сожру, его сожру, тебя, потом себя, оно тебе надо? Давай, отпусти офицера, Эрастушка.Дурной Сашенька и?так сломя голову в?любое пекло кинется, Яков так и?видит, как он?голову кудрявую сложит, бросившись за?Эраста под пулю, ну?так пусть кто-то другой кидается, мало?ли у?Эраста влюбленных в?него мелких служащих, вон как тот мальчик, как его, ушастый такой, пусть.Пусть другой. Но?не?надо Сашу.***Яков виноват во?всем, но?все равно воет страшно?— что ты?наделал, Эраст, что ты?с?ним сотворил, я?ведь сказал тебе оставить его?— когда неизбежное все?же случается.—?Я?не?хотел его смерти! —?кричит Эраст в?ответ, надломленный не?меньше Якова.И?Яков вдруг, мертвенно, отчаянно похолодев, говорит: тогда держись за?эту мысль. Держись, Эраст, всем собой желай, чтобы жив был Александр Христофорович.Чем это п-поможет теперь, горестно спрашивает Эраст, а?Яков и?отвечает спокойно: вот и?проверим, ангел мой, вот и?проверим.