Глава 6 (1/1)
Вечер. Вечер трудного для Ирины дня.На часах всего десять вечера по местному времени. Обычно в это время у неё только начинается концерт, но на сегодня она уже своё отпела.Она присыла на кровати, привычно сбросив туфли на пол, затем плашмя легла, прикрыв глаза, как всегда любила делать.Пролежав так некоторое время, она приподнялась на локте, и, нажав кнопку селектора, заказала ужин в номер. Заказ не заставил себя ждать, и уже через десять минут в дверь постучали.-Открыто, - устало пробормотала она и села.-Ваш ужин, - учтиво улыбнулся знакомый портье, ввозя поднос с едой и вином на передвижном столике.Хотя пить ей было категорически нельзя, сегодня она решила позволить себе один бокал. Но не успела она сделать и глотка, как свет в номере погас.-Так, что это за чудеса опять? – проговорила она, дожёвывая кусочек стейка с кровью.Подсвечивая себе фонариком мобильного телефона, который она, повинуясь какому-то шестому чувству, интуиции, называйте это как хотите, заранее достала из недр клатча и положила около себя. В потёмках Ирина кралась к выходу, с целью устроить разнос персоналу.?Да, Россия, - подумала она, не без труда нащупав в темноте дверную ручку, - страна чудес без тормозов?.И действительно, ни в одной стране мира вы не найдёте столько противоречии, как здесь. У Ирины просто не укладывалось в голове, как в гостинице класса люкс, коей именовала себя та, в которой она поселилась, из душа может периодически течь ржавая вода и незавидной регулярностью выключаться свет.Нос к носу столкнувшись в дверях со старшим администратором, Ирина выключила фонарик, от которого, впрочем, было мало толку.-Ну и до каких пор это будет продолжаться? – спросила она у девушки, стоящей с подсвечником в руках. У неё был извиняющейся вид.-Простите, Ирина…-Что значит простите? – перебила её Ирина. - Я хочу поговорить с вашим хозяином.-Увы, это сейчас невозможно: его нет на месте.-Теперь понятно, почему у вас такой бардак!-Этого больше не повториться.-Девушка, не смешите меня! Я прибываю здесь по минимуму и только при мне свет выключался раз пятнадцать! Я уже молчу о воде!-Но…-Что но, девушка??-Не говорите ничего хозяину, у нас из зарплаты вычтут.Ирина вдохнула.- Мне это надоело! Передайте вашему хозяину, что если он немедленно не примет меры, я…- Что за шум, а драки нету? – послышался из темноты задорный голос Николая. Он светил фонариком прямо в глаза Ирине.-Вы как раз вовремя, - съязвила администратор, - она вот-вот будет.-Ты ко мне? – спросила Ирина у Николая.-Ну, а к кому еще?-Погоди, я попробую переодеться, - она забрала подсвечник у девушки. – Видишь, какое безобразие?-У Вашей знакомой… очень тяжёлый характер, - пожаловалась администратор Пономареву.Сначала Николай и Ирина не знали, как подступиться к друг другу, но буквально через сутки совместного пребывания, - (у Ирины было по несколько концертов в день и на всех Пономарев должен был присутствовать); и проживания в рядом расположенных номерах, им стало значительно легче общаться, и конечно, это видели все. Правда, поговорить нормально так и не удавалось, может быть потому, что возвращаясь под утро с вечернего концерта, и на ватных от усталости ногах входя в номер, Ирина думала только о том, как бы не грохнуться с неестественно высоких каблуков. У Николая была похожая ситуация.-Я знаю, девушка, - с улыбкой ответил он и постучал в дверь.-Да, я сейчас, - крикнула Ирина и через мгновения открыла дверь журналисту.-Входи, - сказала она, затем посмотрела в темный коридор, и только убедившись, что там уже никого нет, закрыла её.-Хочешь есть? Вот, правда, уже остыло всё…-Нет, Ир, я не голоден.-Или может, выпьем?Николай молчал.-Не бойся, не спою я тебя.И снова молчание.-Ты что-то хотел узнать? Ну, говори.-Скажи, почему ты уехала в Германию, ведь у тебя в России все так хорошо складывалась?-Убежать хотела, - нехотя ответила Ирина, - вся моя жизнь – попытка убежать. – Она опустила глаза. – Я не хочу об этом говорить. Если надо, придумаешь что-нибудь сам. Ещё что-то?-Да. Я думаю, нашим читателям будет интересно узнать историю твоих песен. Например, ?Разучилась плакать?…-Ты действительно хочешь, чтобы я тебе рассказала?-Я не хочу тебя принуждать…-Да нет, не принуждаешь ты меня… Меня вообще трудно к чему-нибудь принудить… А появилась эта песня так…17 лет назадИдет запись очередной песни, которая должна войти в их с Гординой альбом.У Иры вдруг срывается голос, она резко поворачивается и с силой ударяет кулаком по стене.-Эй, ты что офонарела? Что ты творишь? – кричит звукорежиссер.Ира снимает наушники и поспешно выбегает из студии.-Простите… - в след за ней бежит и Гордина.-Нет, но так невозможно работать, - возмущается Николай.Надежда Георгиевна с трудом нашла Иру. Девушка забилась за стойку Юлии, – самой секретарши почему-то не было на месте, - и, свернувшись калачиком на холодном полу, плакала.-Ну и чего мы тут сидим? Чего плачем? – поинтересовалась у Иры Гордина.-У него скоро свадьба. Он счастлив.-Ну, а плачешь-то ты чего?-А как же я? – спросила она.Пожилая женщина задумалась, и после недолгого молчания, волевым тоном сказала:-А ты переживешь!-Вставай, пойдём, - тянула девушку за руку Надежда Георгиевна. – Некогда рассиживаться!Надежда Георгиевна подняла Иру с пола, но волей случая, как раз в этот момент мимо проходили Коля и Лиза. Ира приготовилась нырнуть обратно в своё убежище, не слушая горячего шепота и протестов Гординой:-Быть сильной! Не прятаться! Смотреть своей боли в лицо!Но молодые люди ничего не заметили. Вернее, Пономарев-то заметил и по доброте душевной, то и дело оборачивался на Иру, хотел спросить, что происходит, но Лиза поторапливала его и не давала этого сделать.Когда за Лизой и Колей закрылась дверь, она уткнулась лицом в грудь Гординой.- Нет, я не переживу!Дверь закрылась, затихли звуки,Одиночество, нож под грудьИ дрожать от бессилия руки,И устала, но не уснуть.Проводила тебя глазами, И последний огонь погас,Почему же нам не сказали,Что любовь это не для нас? Не для меня, - всегда в этом месте тихо добавляла Ира.Боль мою не снять, и хочу опять,На луну завыть, как собака,Тьма со всех сторон, режет связки стон,Но я… Разучилась плакать.Когда горе моё иссушитРаскалённой пустыне жар,Я ненужную вырву душу!И оставлю в грязи лежать!И ни разу не обернувшись,Стану жить, не боясь обид,Ведь нельзя ничего разрушитьУ того, кто уже убит.Боль мою не снять и хочу опятьНа луну завыть, как собака,Тьма со всех, сторон режет связки стон,Но я…Боль мою не снять и хочу опятьНа луну завыть, как собака,Тьма со всех сторон, режет связки стон,Но я… Разучилась плакать.Но записала Ирина эту песню позже.***Ира не выдержала и отвернулась к окну, вглядываясь в ночную тень.***Сначала некие функции её продюсера недолго брала на себя Гордина. Вернее, даже не продюсера, официально такового у Иры не было, просто всяческая поддержка и помощь. После смерти Надежды Георгиевны появился Климовский – и в её творчестве начался новый, уже сольный период.Люди довольно скоро забыли, с чего всё начиналось и стали воспринимать её, как самостоятельную единицу, не связывая с именем знаменитой певицы. Публика принимала её на ура, дела шли в гору.Евгении настоял на личном водителе и дорогой машине, говорил, что это нужно для дела, а в своей квартире Ирина сделала всё, как хотела сама. Ничего лишнего, совсем не похоже на дом звезды.Как только у девушки появились деньги, Ира начала ходить в клубы, напиваться, спать с первыми попавшимся мужчинами - не важно, хозяин это клуба охранник или посетитель. Она не пробовала разве что с бомжами… Всё для того, чтобы забыть как было с ним…Климовский постоянно вытаскивал её из кабаков, прикладывая тетанические усилия, чтобы информация обо всех художествах его подопечной не просочилась в прессу. Для всех она должна оставаться богатой, загадочной, с потухшим взглядом леди в чёрном. Но забыть не получалось, появились сны. Ирина перешла от алкоголя к наркотикам.В один ?прекрасный день? водитель Арсении, он работал у неё до того как она уехала в Германию, как обычно приехал за ней утром, но ему никто не открывал.Он долго звонил, стучал:- Ирина Константиновна, откройте! Вы ещё спите? Мы опаздываем.Не получив ответа, он позвонил Климовскому. Тот, к счастью, находился недалеко от дома Иры и примчался быстро.Климовский выломал дверь. Мертвецки бледная Ира лежала, на диване.Евгений бегло оглядел помещение. Пустые бутылки с остатками зеленоватой жидкости, да кокаиновая дорожка на журнальном столике говорили сами за себя.-Черт! Передоз!Продюсер кинулся к Ирине.-Жива ещё! Пульс есть!-Три раза была остановка сердца, чудом завели. Еще бы чуть-чуть – и конец. Кокаин и алкоголь…. – сказал врач. – Если её сейчас же не лечить, она умрёт.Скрепя сердце, от того, что теряет нехилые бабки, Климовский был вынужден отменить все ближайшие концерты и мероприятия, и положить Ирину частную клинику в режиме строжайшей секретности, утешая себя только тем, что потом прибыль вернётся к нему с лихвой.?Черт, не была бы ты такая талантливая?Прошло полгода. Всё это время народ вместе с журналистами гадал, куда же пропала певица Ирина, а она выписывалась из клиники и собирала вещи.-Отлично, сегодня вечером концерт, - радовался Климовский.Ирина отрицательно покачала головой.-Концерта не будет, я уезжаю.-Куда?В Германию.Однажды она познакомилась с русским немцем Германом. Он организовал заведение для выходцев из России в помещении бывшего спортзала, таких же, как и он сам. Приглашал и Ирину. Почему спортзал? Ни в одном ресторане Мюнхена не танцуют – не принято. Немцы приходят в ресторан поесть и поговорить. Далеко не в каждом играет музыка.Все попытки Климовского её остановить не увенчались успехом. Он даже пытался поговорить с Серафимой Львовной, как с единственным человеком, имеющим влияния на своенравную певицу, но учительница считала, что для Ирочки так будет лучше. Благо, на счетах лежали приличные деньги. Львиную долю заработков Ирины забирал себе Климовский, но все же того, что оставалось вполне хватало, чтобы снимать квартиру в Германии и жить ни в чем не нуждаясь. К тому же иногда она подрабатывала в заведениях у Германа.Узнав о смерти Серафимы Львовны, Ирина вернулась на родину. Случайно встретив Климовского, она стала снова работать с ним.***Пономарев подошел к ней. Он чувствовал, что должен что-то для нее сделать, утешить, заставить улыбаться. Он виноват перед ней.Николай резко развернул её к себе лицом. Из ее глаз текли слезы. Протянув руку, он гладил её лицо, утирая их.-Бессонница моя, - в слезах проговорила она.Неожиданно он прильнул к её губам поцелуем, но быстро отпрянул от неё.-Прости, я сам не понимаю, что происходит…-Не надо ничего понимать, надо делать то, что хочется…Она отступила от него на несколько шагов, тронула поясок своего чёрного халатика, легкая, почти невесомая ткань, скользнула вниз по стройному телу, - и вот она уже пред ним совершенно обнажённая.Немного помедлив, он бережно взял её на руки. Минуту она смотрела ему в глаза, а потом снова потянулась к его губам. Все было так естественно, как будто, так и должно быть.Боль. Сладостную боль от близости желанного тела и любимой души чувствовала Ирина в эту ночь.