Глава 11. (1/1)

***На разведку в студию ?Sashka Records? были посланы Майский и Белая, служившая больше дополнением к майору, нежели инициатором этой идеи. Как только они сели в служебный автомобиль, Сергей решил, что сейчас – самое время проконсультировать девушку по поводу её прямолинейности. Которая никогда до добра не доводила, а в сложившейся ситуации вообще могла спугнуть подозреваемого. Но в самом начале нудного монолога майор был наглым образом прерван и оставался неуслышанный всю дорогу, поскольку Таня то и дело прибавляла звук радио. Не сказать, что ей так нравились глупые песенки в динамиках, просто она знала – слово за слово, она сорвётся, и ссоры с Серёжей будет не избежать. А гордое молчание служило спасательным кругом для нелёгких отношений. Да и Сергей заметно возражать не стал, чтобы не злить любимую и не трепать ниточки своих нервов.На часах только намечалось начало рабочего дня, а оперативники уже стояли в приёмной, и Майский пытался допытаться у Юли о том, когда прибудет шеф. Девушка лишь неуверенно пожимала плечами, потому что эта информация действительно для неё была закрыта. Пименов никогда не предупреждал свою секретаршу ни о чём, кроме того, что хочет кофе или распечатать документы. Всё остальное девушки, по его личному мнению, не касалось. И молитвы Юли, наконец, были услышаны, потому что хлопнула входная дверь. Но всех присутствующих в приёмной накрыло глубокое разочарование – так всеми ожидаемый Пименов не появился, зато на работу почти вовремя явилась Елена. Она сначала не обратила никакого внимания на оперативников, проходя до кабинета по инерции и не отрываясь от изучения отчётов Шейнина. Потом поняла, что что-то не так, притормозила у самой двери и шагнула назад.- Доброе утро, – кивнула Елена. – Вы по мою душу или... – она указала пальцем на дверь в кабинет Пименова и осталась понятой, поскольку Таня согласно кивнула головой.- К сожалению, не по вашу, – Майский расплылся в довольной улыбке и шагнул навстречу Елене. – Майор Майский, можно просто Сергей, – он по-джентельменски поцеловал её руку, а Белая за его спиной уже не знала: куда себя деть от захлестнувшего возмущения. Хотелось треснуть майора чем-нибудь тяжёлым по голове, но под рукой ничего не оказалось. Она отвернулась, пытаясь скрыть краску злости на лице, глубоко выдохнула и, уже совсем успокоившись, обернулась к Сергею и Елене:- Елена Аркадьевна, – почти выкрикнула девушка, отчего дёрнулась Юля, молча наблюдавшая за происходящим, – вы случайно не знаете, когда Пименов соизволит явиться на работу? – она поджала губы и скрестила руки на груди, бросая вызывающие взгляды возлюбленному, который в мгновение понял свою оплошность.- Не знаю, – женщина пожала плечами, – но я могу предложить вам подождать его в моём кабинете... и кофе, – она махнула Юле на кофеварку и направилась к кабинету, прекрасно понимая, что майор-то уж точно не откажется.Так и получилось. Забыв обо всём на свете, Майский проследовал за ней, а Тане оставалось сжимать кулаки, больно впивая ногти в кожу ладоней, и метать злобные взгляды в разные стороны. Девушка решила, что спокойнее будет согласиться на предложение и, несмотря на неприязнь, которую успела вызвать Елена, сидеть у неё в кабинете с непринуждённым выражением лица. Она бросила беглый взгляд на часы, молясь, чтобы время шло быстрее обычного, и замерла у двери, накрыв ручку ладонью.А там, по ту сторону, была своя особенная атмосфера, лёгкая и почти воздушная – Майский почувствовал эта сразу же, как вошёл. Кабинет был частью своей хозяйки, а она – его. Пахло чем-то сладким, отчего приятно щекотало в носу и навевало воспоминания о далёком детстве. Сергей расположился на свободном стуле, снял с головы кепку и положил её перед собой, скрестив руки на столешнице. Елена стянула с плеч пальто и, кинув его на небольшой диванчик в углу, прошла к своему столу. Всё это время Сергей внимательно следил за её действиями, и его даже не смущала застывшая на пороге Таня.Внутри девушки боролись противоречивые чувства. Ей было непонятно – и ещё больше: неприятно – такое внимание со стороны майора по отношению к Елене. На секунду Белой даже показалось, что Майский в упор не замечает её, всецело отдаваясь мыслям о прекрасном финансовом директоре. Безусловно, та была хороша, но сие бесцеремонное разглядывание другой женщины, ещё и потенциальной убийцы своей подруги, вызывало внутри обычно спокойной блондинки ураган. И в тот момент она ещё не понимала, насколько нелепа и неправа в своих выводах. Потому что оперативник никогда не теряет бдительность, всё делает с осторожностью и любое действо не оставляет без логического объяснения. Проще говоря, в тот самый момент, когда Таня строила планы по избиению Майского, сам он присматривался к поведению Елены. Это нужно было для одного: оправдать или осудить. Они ещё окончательно не сняли ни с неё, ни с Вадима подозрений и клейма убийц Сашки, поэтому необходимо было быть начеку. Сергей посчитал, что рано или поздно она, если виновата, где-нибудь проколется. Елене же было не до знаков внимания майора, презрительных взглядов Тани и целей их визита в студию. Пока Юля спускала с подноса чашки кофе, она подписала необходимые документы и вручила их секретарю. С самого утра Шейнин достал Лену глупыми вопросами и свежеотпечатанными бумажками, поэтому настроения не было никакого. Просто хотелось поскорее сбежать с работы. Она уже почти набрала номер Пименова, чтобы узнать о его местонахождении, как дверь кабинета распахнулась. На пороге стояла Юля, а за её спиной топталась Анжела. И это значило только одно – продюсер прибыл.- Елена Аркадьевна, Евгений Викторович хочет вас видеть, – пролепетала секретарь и скрылась из поля зрения начальницы и оперативников.- Срочно! – командным тоном добавила блондинка с ярким макияжем, покрутив в воздухе пальцем.***Ночь в камере далась Вадиму трудно и, в итоге, стала бессонной. После разговора с Рогозиной он пребывал в странном состоянии, словно уже и сам поверил, что убил Сашку. Он пытался добиться для себя освобождения любыми способами, а она отвечала стандартными фразами и пожимала плечами. Никогда ему не приходилось попадать под властную руку закона, поэтому всё было новым и пугающим. Мужчина лежал на жёстком матраце лицом вверх, изучая облупившийся потолок, и думал о детях. Кому-кому, а им было сложнее всех. Он не знал, как они отреагировали на смерть мамы и на то, что обвинения в убийстве предъявили папе. Потому что задержали. Потому что увезли из дома с мигалками и без возможности поговорить с детьми. И ему было стыдно, что сейчас он не в силах что-то сделать. Оставалась надежда на Лену, которая – он был уверен – обязательно поможет. Послышался скрежет ключа в замочной скважине, и уже через секунду перед Вадимом предстал конвойный, заковавший его вчера в наручники. Мужчина успел подумать и о том, что его собираются выпускать, и о том, что ФЭС нашли доказательства его вины, а потом понял – он уже готов ко всему, и ничто не способно его удивить.- Обухов, на допрос! – отчеканил человек в форме и тряхнул наручниками, отчего те звонко брякнули о кирпичную стену.Он шёл по коридору со скованными за спиной руками. В ноздрях стоял до тошноты отчётливый запах сырости, и по коже гулял холодный октябрьский ветер. Сейчас не хватало тёплого пледа и кружки горячего чая с мёдом, чтобы согреться и забыть обо всех ужасах мира. Но в лопатки упиралась большая ладонь правоохранителя, и не думать, что свобода теперь ограничена серыми стенами, было нельзя. Из головы не выходил образ Сашки, по глупости жизни погибшей в этом чёртовом взрыве, потом мысли возвращались к детям. И сердце сжималось от боли, что им приходится это терпеть. И ждать. Ждать, что всё наладится. Но ведь он прекрасно знал – не наладится. Судьба любит издеваться над всеми, кто ей не доверяет. А такая жестокая выходка с подставой была совсем в духе детективных сериалов.***Пименов закурил. Не от волнения или хорошей жизни, просто захотелось затянуться и наполнить разум никотиновыми мечтами. Рядом стояла Анжела, которая утром приобрела новые туфли и теперь страдала от стёртой до мозолей кожи на ногах. Майский молчал долгое время, присматриваясь то к кабинету, то к его хозяину. Контраст был невообразим – лёгкость и сладость кабинета Елены против тяжести и тошнотворности кабинета Пименова. Сам же мужчина вызывал у оперативника ещё больше неприязненных чувств, чем пропитанное его запахом помещение. Таня сидела на диване и тоже наблюдала за продюсером. Только она, в отличие от Сергея, делала это с точки зрения обывателя. И всё, что смогла она разглядеть через призму девушки с прошлым брюнетки, – по значку доллара в каждом зрачке, как в диснеевских мультиках, и ?жадина? большими буквами на лбу. Таких людей Белая не любила с детства. Они никогда не внушали доверия и всегда жутко бесили. А ещё хотелось вырвать из губ продюсера сигарету и выкинуть в урну, потому что дышать было практически нечем.- Что же привело доблестных полицейских в мою скромную обитель? – Пименов натянул приветливую улыбку и опустил свободную руку на талию Анжелы. Та немного смутилась, опуская ресницы, а он подтолкнул её в сторону двери, намекая, что разговор будет не дня её ушей. Девушка повиновалась. Таня нервно хихикнула, но быстро взяла себя в руки.- А доблестных полицейских к вам, Евгений Викторович, привело убийство вашей подопечной – певицы Сашки, – Майский придвинул стул ближе к столу и положил локти поверх документов. – Полагаю, вам что-нибудь известно о тех, кто может быть причастен к организации взрыва? Или у вас есть подозрения? – заискивающе вопросил он, играя бровями. Белая быстро открыла свой блокнот на нужной странице и вложила в ладонь ручку.- Конечно, есть, – в тон майору отозвался Пименов. – Это мог сделать её муж. Ну, или подруга, – он кивнул на стену, которая разделяла его кабинет с кабинетом Елены. – Сашка же полгода назад ушла из дома, бросила детей – вот её муж и мог отомстить ей таким образом. А Ленка... да она по уши влюблена в Вадима ещё с первого дня знакомства, так что месть – тоже её стезя.- Устаревшая информация, товарищ продюсер, – хмыкнула Белая, что-то помечая в блокноте. – Мы работаем гораздо быстрее скорости распространения сплетен, и уже проверили обоих подозреваемых. Чисты, – кивнула Таня. – Кристаллически чисты.- Скажите, Евгений Викторович, какие у вас были отношения с Сашкой? – в разговор вновь вклинился Майский.- Отношения продюсера и певицы: исключительно деловые, – он пожал плечами и вновь закурил, потому что нарастало волнение. Были мысли, что ФЭС не просто так им заинтересовалась. Значит, что-то ищут. Значит, скоро вынырнут все его секреты. А это было для него страшнее всего. – А с какой целью вы интересуетесь? Думаете, что это я мог взорвать Сашку? – как бы невзначай бросил он. - Работа у нас такая – думать, проверять, сажать, – под нос пробубнила себе Таня, явно уставшая от чрезмерной вежливости и со стороны продюсера, и со стороны майора Майского. Она ожидала чего-нибудь более живого. - Мы не думаем, мы предполагаем. И под подозрения попадают все, кто имел отношение к погибшей певице. Вы – в том числе. Так что отвечайте на вопросы предельно честно, – Сергей откашлялся и добавил: – Где вы были в вечер взрыва? - М... – Пименов мгновенно выпрямил спину и поправил воротник рубашки, так некстати сдавивший горло. Мысли роились в голове, и подобрать нужный ответ не получалось. Он пустил взгляд на дверь, где мелькнула невысокая тень, и сообразил: – С д-девушкой... в кафе. Таня с Сергеем переглянулись, и капитан сделала в блокноте напротив фамилии продюсера всего одну пометку в графе ?алиби?. ***Когда из-за кулис прольётся тёплый свет,В гримёрной зеркала изменят отраженье,То я начну незримое движеньеК той сцене, где нет любопытных глаз.Ольга чувствовала себя гораздо лучше, если нынешнее её состояние вообще шло в сравнении с жизнью до операции. Ей уже разрешили увидеться с папой и вернули плеер с наушниками. И пока она ждала время посещений, решила послушать музыку. Она слушала песни Сашки, щёлкала одну за другой, и даже не подозревала о случившейся трагедии. В больнице всем строго-настрого было запрещено заводить разговор о певице и её сердце, которое пересадили Чернышовой. И как бы ни хотелось медсёстрам шепнуть девушке на ушко пару слов, делать этого они не могли, потому что личность донора в любом случае должна была остаться для пациентки неизвестной.Оля не могла объяснить: чем именно её так привлекла Сашка, просто появилось непреодолимое желание прослушать весь новый альбом. Прежде такого внимания к ней не наблюдалось. Да, Мышка иногда включала фоном для домашних дел её песни, не переключала музыкальный канал, если там шёл клип Сашки, интересовалась некоторыми фактами биографии – не больше. Сейчас же ей нужно было знать всё возможное и невозможное, но пока в сих действиях она была ограничена. Поэтому просто вдохновлялась красивыми строками.Я отдаю вам своё сердце –Пусть живёт оно и бьётся среди вас. Мышка улыбнулась – как же эти строчки отлично накладываются на её жизнь. На её новую жизнь с новым сердцем. А Сашка – потрясающая певица всё-таки. Была.