Глава 2. Холодной росой покрывая тело (1/1)

Её кроваво-красные волосы раскинулись по подушке, точно первые осенние листья. Чёрные ресницы трепетали в тусклом свете единственной лампочки под потолком и матовая, бледная кожа казалась белым снегом в крови её локонов. Худая, но не через чур, ещё ничего не подозревающая и такая юная. Её призрачный вид свободы никак не сочетался с обшарканными стенами подвала и его сыростью.Джастин знает это.Сложив руки на груди, мужчина ждёт её второго пробуждения. В первый раз ей не хватило сил, чтобы прийти в себя до конца, ведь Кай перестарался с хлороформом, что действительно могло повлиять на здоровье девчонки. Хоть это и не должно волновать похитителей. Совсем не должно.—?Думаешь, она в порядке? —?хмуро уточнил Фрэнк, стоящий в дверном проёме и тихо наблюдающий за Бибером.—?Надеюсь, да,?— устало ответил тот и густо выдохнул.—?Может… У нас ещё есть возможность всё переиграть? —?голос Фрэнка Моне дрогнул в надежде.—?Друг,?— задумчиво проговорил Джастин и повернул голову в сторону парня. —?У нас нет выхода. Если бы был, то… —?мужчина осёкся, не желая думать о собственных прошлых ошибках. —?Ты должен мне верить.—?Я верю,?— нахмурился паренёк и опустил глаза в пол, обдумывая свои слова. —?Я верю тебе, Джас. Я не верю Биллу.—?Я тоже,?— Бибер медленно кивнул головой, точно подтверждая собственные слова и обернулся вновь на девушку, что в одно мгновение шевельнула рукой и сердце его пропустило удар. —?Фрэнк, найди ей что-нибудь поесть и захвати воды. Она будет очень напугана.—?Хорошо,?— сдавленно ответил тот и, не раздумывая и не волнуясь, оставил их наедине.Бибер был тем, кто всегда отвечал за свои поступки и мог без сомнения взять на себя весь удар. Он не был плохим человеком и доказывал это поступками. Старался по крайней мере. Джастину верили все без исключения и каждый был готов отдать за него жизнь, но не все могли отдать свою, иногда растаптывая чужую.Её тихий, хриплый вздох послышался в тишине комнаты и Джас дёрнулся по инерции. Его мышцы тут же напряглись, будто готовясь обороняться. Всё внутри него взвыло от страха, который он не хочет увидеть в глазах бедной, такой ещё молодой девушки, чьи губы слишком сухи от обезвоживания, а веки слишком тяжелы от воздействия препарата и усталости.Он не шевелится в то время, как её худые, почти синие ладони сжимаются в кулаки и вновь разжимаются. Девушка пытается нащупать себя в пространстве и восстановиться после слишком неожиданного и долгого сна. Она в полной растерянности и абсолютно не понимает что происходит.—?Вилли? —?её тихий, дрожащий голос натягивает внутри Бибера нити, тянущиеся от сердца. —?Что происходит?Наконец её глаза медленно открываются, но она не может никого разглядеть из-за темноты, в которую резко погрузилась комната. Лишь слышит чьё-то дыхание поодаль от себя и глухие шаги наверху. Страх сразу впивается во всё тело, от чего сковало даже дыхание и пропал голос. Она тихо пискнула от очередного стука с потолка и свернулась на постели в той самой темноте, которая глушила все предположения.—?Кто здесь? —?Бибер не мог говорить, потому что его тоже настигли неприятные чувства. —?Где я? —?её голос был похож на шёпот или тихие всхлипы в темноте.Пленница не пыталась подняться с постели или попытаться что-то нащупать в темноте. От ужаса ночи она забилась в угол кровати, дрожа, испытывая панику и полнейшую дезориентацию. К тому же, скорее всего, хлороформ оказал на неё слишком сильное влияние и до сих пор её тело ещё сковано невидимыми цепями препарата.Джастин чувствовал себя дерьмом. Полным дерьмом, потому что никогда не мог даже представить, что сможет поступить так с кем-то. Тем более, с невинной, юной девушкой у которой вся жизнь впереди. И после таких воспоминаний о холоде и сырости подвала… Что у неё может остаться? Что может оставить ей страх на будущее?—?Мы не причиним тебе зла,?— Бибер говорил очень холодно, несмотря на своё внутреннее состояние.—?Где я? Кто вы… Мама, я хочу домой,?— он мог бы почувствовать, как её слёзы текут по щекам, но не хотел. Не хотел даже представлять такое. —?Кто вы такие? Отпустите меня домой,?— девушка дрожала, так как был слышен стук её зубов друг о друга. —?Я хочу уйти. Пожалуйста… Пожалуйста. Можно я уйду. Мне здесь не нравится.—?Прекрати рыдать,?— его голос никогда не был так холоден, как сейчас. —?Делай то, что говорим и ты не пострадаешь. Поняла?—?Отпустите меня,?— слабость девушки ощущалась даже в воздухе и из-за этого она не кричала, не пыталась бежать, но это было ещё хуже для Джастина.Лучше бы билась в истерике, лучше бы угрожала, лучше бы вырывалась. Нет. Она просто плакала, забитая в угол постели и молила о спасении. Тихо, хрупко, как фарфор. И он хотел ей дать это. Хотел бы вернуть ей эти несколько часов назад, что девушка прибывала во сне, но было поздно.—?Сиди тихо,?— напоследок фыркнул он и громко захлопнул за собой дверь, оставив её в темноте.В ту ночь никто из пяти не мог уснуть под звуки её всхлипов и даже алкоголь не заглушал их. Или, возможно, их мог слышать лишь Бибер, потому что её тихие молитвы забрались прямо под его черепную коробку.Отбиваясь на постели от дурных, пронзающих дыхание мыслей, Джастин решил больше не мучить стены и вышел на улицу, укутываясь в тёплую одежду. Утро было морозным и слишком влажным, от чего его каштановые, мягкие волосы покрылись росой. Скулы сводил холодок, бегающий от голых латышек вверх к шее и обратно. Внутри не было спокойно и вид леса не остужал мозг, находящийся в пекле от никчёмных мыслей.Сейчас никому бы не захотелось оставаться одному и Фрэнк Моне, будто услышав крики Бибера внутри, открыл входную дверь, хмуро, сонно глядя на друга.—?Что тебя беспокоит? —?хрипло пробурчал тот, потирая ладонями плечи, чтобы согреться. —?Ты не спал.—?А что-то из всей нашей ситуации может не беспокоить? —?хмуро проговорил в ответ Джастин и опустил глаза к примятой, пожелтевшей траве под ногами у повалившегося забора дома. —?То что мы сделали… Я чувствую себя дерьмом.—?Ты же сам говорил, Джас,?— усмехнулся мрачно друг и встал рядом, пряча руки в карманы штанов. —?У нас нет выбора.—?Говорил,?— тихо подтвердил тот и облизал сухие, потрескавшиеся от холода губы. —?Но даже я не верю в это. Она не виновата в том, что у нас проблемы.—?Мы уже сделали это,?— Фрэнк не был уверен в своих словах, но за ночь смог заставить себя смириться. —?Теперь нет пути назад.—?Ты прав,?— прочистив горло, вдруг кинул Бибер, почувствовав себя слишком жалким и беспомощным. —?Что сделано?— то сделано.—?Да,?— Моне неуверенно кивнул, кинув задумчивый взгляд на Джастина, но не решился больше говорить, чувствуя негодование друга. —?Заходи в дом,?— обернувшись к крыльцу, тихо добавил он.—?Фрэнк,?— глухой, потухший голос остановил его прямо у двери и заставил повернуться. —?Если ты поймёшь, что всё заходит слишком далеко и ей угрожает опасность,?— в его словах звучало волнение и это ещё больше настораживало паренька. —?Увози девчонку. Не слушай никого. Не позволяй ей страдать.—?Я сделаю это,?— кивнул Моне, спустя несколько секунд раздумий. —?Я обещаю.***В тени холодной, безветренной ночи женские глаза открыты, но видят лишь темноту, зарывающуюся глубоко в сознание. В этих ясных, чистых, от того и таких печальных голубых глазах таится что-то иное. Что-то неземное и незримое. Ей не хочется спать, но слыша шаги по ту сторону двери, она резко опускает веки, почти утыкаясь носом в холодную стену у которой стоит её постель.Сначала шаги уверенные и чёткие, но уже спустя секунду они становятся чуть замедленными, будто человек, которому они принадлежат, ощущает сомнение внутри. Затем сверху слышится чей-то тихий, осипший смех, точно над этой беззащитной девушкой и все её внутренности сжимаются. Она чувствует себя нехорошо.Скрипучая дверь, что так уютно и плотно была закрыта, вдруг даёт щель через которую и входит неизвестный. Борясь со страхом, девочка не двигается, лишь тихо сопит в холодную стену, которая не возвращает тепло её дыхания.—?Ты должна поесть,?— этот голос звучит не как посторонний и девушка вздрагивает от того, насколько осторожно произносятся эти слова. —?Мы не хотим голодом тебя морить.Ответа не последовало и его шаги стали ещё более робкими, но приближающимися, от чего у девушки спёрло дыхание.—?Эй,?— она ощущала его руку над своим худым плечом, но мужчина не решался коснуться. —?Пожалуйста. Ты не ела два дня.—?Я… —?тихо, точно скрип половиц под ботинками, звучал её голосок. —?Я боюсь вас.Хриплый выдох ударился о стены помещения. Фрэнк, стоящий за её спиной, чувствовал ещё больший страх, чем она. Он боялся её разрушить, сделать что-то такое, что в дальнейшем помешает ей жить. И странно, что это так сильно беспокоило уже двух похитителей.—?Я знаю, но… —?послышался лязг подноса, который обосновался на полу-живом прикроватном столике. —?Мы не хотим тебя обидеть. Я уж точно.—?Тогда… —?под тихий скрип постели, девушка развернулась к человеку и медленно, точно кошка, села, обняв свои колени руками. —?Зачем я вам?Тишина. Фрэнк не знал что может сказать ей, чтобы не показаться ещё большим мерзавцем, чем есть сейчас. Видя её бледное от голода и холода лицо, он невольно сжался, чувствуя отвращение к самому себе. В голубых глазах он так же увидел себя и это напугало ещё больше. Запуганная, дрожащая от любого постороннего звука, беспомощная и слабая. Он помнит себя точно таким же.—?Я… —?парень растерялся. —?Я не могу тебе сказать. Но… —?он как мог пытался говорить искренне и честно, чтобы показать, что эта юная девочка может ему доверять и не должна бояться так сильно. —?Мы тебя не обидим. Я тебе обещаю. Никто из нас не причинит тебе боль.Она нахмурилась, будто обдумывая его слова и переваривая собственные мысли. Он оказался слишком честным, чтобы соврать сейчас.—?Как тебя зовут? —?парень решил немного сменить тему, возможно, чтобы хоть немного отвлечь бедняжку.—?Сэм… То есть,?— откашлявшись, чтобы говорить более уверенно, она продолжила. —?Меня зовут Сэмюэлла. Сэмюэлла Уитмор.—?Красивое имя,?— кивая, он улыбнулся. —?А я Фрэнк.Девушка могла бы быть польщена, если бы не данные обстоятельства. Она так нерешительно смотрела на паренька и билась от совершенно разных эмоций. Вроде бы, этот человек не давал какой-то слишком отрицательной энергии, но и воспринимать его так легко было невозможно. Поэтому, спустя несколько минут неуместно и неуютной тишины, он решил оставить её, напомнив о еде.Сегодня Сэмюэлла впервые поела в этом подвале и не было ясно сколько ещё раз ей предстоит сделать это. Сколько раз ей предстоит спать на этом твёрдом, почти каменном матрасе? И придётся ли вообще спать, потому что хороший сон в этом доме был чем-то вроде мифа. И не только для неё.Он же спал не менее тревожно. По его лицу стекал холодный пот и безумно трепетали ресницы. Пальцы, то сжимались в кулаки, то разжимались, точно в надежде уцепиться за реальность. Бибер дрожал от тремора и в какой-то момент, когда состояние его тела достигало точно ?опасно?, мужчина распахнул глаза, но увы, не смог даже пошевелить пальцами. Его сковало от безумия внутри и в голове и на губах было лишь одно имя.—?Оливия,?— крохотная точка в мозгу резко подала тепло в конечности и парень смог вздохнуть.Сонного паралича не было давно и Джастин уже отвык от подобного состояния. Болели мышцы и ужасно звенело в ушах. Стирая ладонями пот, он закрыл глаза, боясь попасть взглядом на своё отражение.Ему больно прямо сейчас. Больно настолько, что сердце отказывается функционировать.Джастин давно не вспоминал о ней. Нет. Не так. Бибер никогда не забывал о ней.Она давно ему не снилась. Слишком давно, но об этом невозможно забыть и не хочется вспоминать.Встав с уже остывшей постели, мужчина, избегая своё отражение в зеркале, накинул на плечи куртку и вышел из спальни. Ему точно нужен был воздух.Движения Джастина были тяжёлыми и уставшими, но он знал, что ему необходимо увидеть что-то помимо четырёх стен своей комнаты. Стук его ботинок отражается в его собственных ушах, но на это абсолютно наплевать. Спустившись по скрипучей лестнице, мужчина оглядывает пространство, погружённое в темноту и замечает на диване спящего Николая и под звук его сопения, мужчина замирает. Дверь, ведущая в подвал распахнута. Внутри Джаса перевернулось всё и паника резко пропитала воздух. Даже не заботясь о тишине, мужчина буквально ринулся к подвалу и, бегом спустившись по лестнице вниз, замер, расширив карие глаза до предела.Кровь. Он никогда не забудет её тёмный, мерзкий цвет и никогда не вычеркнет этот неприятный, вызывающий тошноту, запах металла в воздухе. Джастин буквально задыхается от него, скользя по стене позади себя.Её алые волосы слиплись, пачкая лицо и одежду и всё вокруг, на щеках и на губах ненавистный им багровый оттенок. Девушка смотрит на мужчину, еле дыша, в унисон с ним, но Бибер не может сделать ровным счётом ничего, потому что больше не может пошевелиться. Он смотрит в её голубые, с каждой секундой потухающие, глаза и умирает рядом, уже почти лёжа на полу.—?Я умру так же как она?