Часть вторая (1/1)
Хотелось только одного – спать.Для человека, который не спал вторые сутки, я еще хорошо держусь; я вполне могла бы протянуть до вечера, но как назло вызвалив мэрию. Нахрена, я, спрашивается, нужна, если мой новый хозяин все равно введет какую-нибудь бредятину, полностью наплевав на мое мнение? Вот сейчас снова запели про пробки на дорогах. Все-таки я поражаюсь упертости некоторых – все уже давно смирились с этой неразрешимой проблемой, но данные товарищи все равно пытаются бороться. Хотя, по-моему, они просто создают видимость работы, ничего при этом, по сути, не делая.Вот и сейчас какой-то пухлый лысый дедок что-то вещает, прыгая рядом со своим проектором.Хотя я, конечно, загнула про ?прыгает? — удивительно, как он вообще может шевелиться с таким объемом тела и умиротворяющим лицом. Еще и голос такой… успокаивающий… Не очень приятный, но лучше всякого снотворного. Фак… Я так долго не протяну! Еще и руки ноют – всю ночьпо чату со студентами песни орали. Все, больше и близко не подойду к компьютеру в нетрезвом состоянии! Долбаная Интернет-зависимость…-… также я должен добавить, что на воплощение проекта в жизнь понадобятся крупные средства. Около миллиарда рублей,— дядечка наконец-то закончил свою речь и вытер пот со лба платочком,— Надеюсь, что спонсоры оценят всю важность этого дела и не пожалеют нужных средств…Что?! Миллиард?! И это на что?!?! Какого хрена!! Очередной бесполезнейший проект и очередной бездельник чиновник, желающий разжиться и купить еще одну дачу сынульке на юбилей… Как же это бесит… И опять будет воровство, и опять придется выслушивать, какая же я дрянь. Будто бы мне вчерашнего с уральскими не хватило, я ж после этого от печали опять напилась как придурошная. Я сжала руки в кулаки, от чего костяшки побелели.-Нет,— на мой голос повернулись все эти бюрократы, сидящие за столом. Дед нервно заерзал, глядя то на меня, то на проектор, то вообще куда-то внутрь себя,— Я не принимаю этот проект. Полный бред. Мои жители не будут это оплачивать.-Н-но позвольте, Мария Даниловна…-Нет значит нет!!— рявкнула я и вскочила с места,— Мне этого не нужно! Вы вообще меня не знаете, а еще что-то пытаетесь из себя изображать! Срубить очередной парк, проложить через него дорогу, а потом сидеть и ругать мою экологию, когда ваши же дети родятся больными с кучей патологий! Идиоты! А вы – особенно! – указательный палец застыл перед носом моего начальника, который попытался меня успокоить. Сергей замер, ошарашено глядя на меня-еще не привык к моему характеру. Тяжело дыша я упала на стул, после чего уже спокойно продолжила,— Идея сама по себе – полное дерьмо. Мало вам того, что происходит в Химках, так еще к Красной Пресне подкопались. А Тимирязевку срубить не хотите? Или осушить Чистые пруды? А может и Лосиный Остров уже не в моде? Знаете что, вы как хотите, а я против,— я поднялась с места и направилась к выходу,— И только попробуйте провернуть это дело – получите такие протесты, что…Дальше я не стала продолжать, а просто покинула помещение. Губы изогнулись в ухмылке. Вот и еще одна победа. Ох, и помучаемся мы с вами, Сережа!***-Я дома! – в абсолютно разбитом состоянии я таки доехала до дома. По дороге попала в жуткую пробку, так что нервы мои были в ужасном состоянии. Сил не было даже на то ,чтоб сорвать на ком-нибудьзлость.Из комнат выбежала Химки, хорошенькая светленькая девушка лет пятнадцати на вид.-Здравствуй! Тяжелый день был?— спросила она, принимая мое пальто.-Да, и не говори,— я вздохнула и поплелась в комнату,— Эти воры уже вконец доконали… А где Балашиха?-Не знаю, тоже работает, наверное.-Ну ладно. Передай, чтоб никто меня не беспокоил, я жутко вымоталась, буду отсыпаться.-Конечно, — отозвалась девушка и исчезла в глубине дома.Ох, все тело ломит…Я растянулась на кровати, уткнувшись лицом в подушку. За окном начался холодный ноябрьский дождь.-Зима в этом году запаздывает… — сонно пробормотала я, прежде чем окончательно отключиться."Сверкнула молния. Я стоюна крепостной стене и смотрю, как мой народ, собрав все хозяйство и семьи, поспешно выходит из города. Богачи дворяне, рабочие, крестьяне – все торопятся как можно скорее меня покинуть. Картина действительно печальная…И не повезло же беднягам попасть под проливной дождь.На южной части города послышались пушечные залпы – значит, враг уже близко. Последняя старушканаконец проковылялачерез ворота, после чего двое солдат их затворяют, и вскочив на коней, мчатся к остальной армии. Что ж, теперь в городе осталось всего ничего народу – больные в больницах да монахи в монастырях. Ну ничего, французыкультурные люди, с такими-тобойцами сражаться не станут.Иду по пустым и непривычно тихим улицам навстречу к врагу. Франциск, Франция – у нас его очень любят, однако он сильно болеет в последние годы, революция – штука серьезная; вот и бросился он на соседей с войной. Говорят, в сражении он словно обезумевает, рвет и терзает всех на своем пути. Поеживаюсь от холода и ощущения внутренней пустоты, где-то внутри комком появляется липкий страх, который я старательно подавляю.
?Ничего,— говорю я себе, укрывая лицо шарфом от промозглого ветра,— Все будет хорошо. И не такое мы проходили?Вдалеке слышатся шаги и шум наступающих войск. По телу пробежала дрожь – чужеземцы вошли в город. Легкий страх начинает перерастать в дурное предчувствие. Очень дурное..."