1 часть (1/1)

Джесси нравилось быть мэром Бикентауна. Правда. По своей натуре он?— прирожденный лидер, а по характеру?— хороший человек; это отличная комбинация для ответственного и великодушного руководителя. Джесси со своей задачей прекрасно справлялся, и считал он так именно потому, что видел подтверждение этому каждый день, просто выглядывая поутру из окна своего дома.Несмотря на все невзгоды, которые свалились на мир за последние десять лет, Бикентаун не перестает каждый день насыщаться все новыми и новыми красками. В этом городе кипит жизнь, кипит ярко и горячо?— и это прекрасно. Быть причастным к истории этого, однажды, огромного мегаполиса?— действительно честь.Но даже самая любимая работа однажды надоедает.Становится тяжело или банально скучно. Каждый день видеть восхищение в глазах горожан?— утопать в их ожиданиях. Порой они забывают, что Джесси?— простой человек, такой же, как и они. Порой даже сам Джесси это забывает. Не в том смысле, что он начинает зазнаваться, ставить себя выше других?— нет, скорее наоборот, он начинает сам требовать от себя невозможного, ставит недостижимую планку, и раз за разом наступает на эти грабли, пока нервы не сдадут и он не начнет впадать в затяжную и беспощадную хандру. Загоняется, одним словом.Тогда, обычно, на помощь приходит Петра. Теперь она частенько пребывает в городе, отлучаясь только максимум на месяц. Еще всего года два назад Джесси бы сказал, что они совсем потеряли связь, ведь тогда он даже не знал, где находится сейчас Петра, как у нее дела, не влипла ли она снова в какие-либо неприятности, даже не слышал о ней ни слова?— не знал о ней ровным счетом ничего, и даже лицо ее вспоминалось как-то расплывчато, за что он, сердобольный, долго себя винил. Но вот однажды она, не предупредив, заявилась в Бикентаун, как будто никогда и не было всех этих лет разлуки. Случайная встреча на площади, нерешительный взмах рукой, легкая улыбка с привкусом вины, все те же огненно-рыжие волосы до плеч, черные глаза, рассыпанные по лицу блеклые веснушки?— все та же Петра, как будто не прошло и дня. Только шрамов стало больше, как и безумных историй, в которые можно поверить лишь увидев их воочию. ?Только в дороге понимаешь, как на самом деле хорошо дома?,?— сказала она в их вторую первую встречу, и Джесси все понял. С тех пор надолго она не уходила, и иногда брала Джесси с собой, когда он впадал в эту самую хандру.Отпуск?— так это они называли. И это был вполне заслуженный отпуск, учитывая, что сражения с монстрами и изнурительные походы от рассвета до заката с небольшими передышками Джесси находил более релаксирующими, чем свою ежедневную рутину в Бикентауне.Иногда к ним присоединялись и другие, по мере своей занятости. Чаще всего в отпуск уходили только Джесси да Петра, иногда к ним присоединялся Лукас, изредка?— Аксель или Оливия, а когда они в последний раз собирались все вместе, уже никто и не вспомнит. Но чего уж жаловаться.И во время таких отпусков обычно наиболее явными становятся произошедшие в друзьях изменения. Петра повзрослела?— стала старше не только физически, но и ментально. Стала спокойнее, рассудительнее, хотя вспыльчивость, разумеется, никуда не делась?— Петра не Петра, если ее не тянет покачать права. Она многое повидала, и хоть душа ее до сих пор лежит к путешествиям и приключениям, голос разума говорит, что поодиночке всю жизнь?— никак, и стоит иногда заякориться. Теперь она его слушает.А вот Лукас, наоборот, отдалился от людей, но в то же время стал к ним открыт больше, чем когда-либо ранее. Писательство изменило его, в какой-то мере. Он погрузился в себя, в свои мысли, и большую часть времени проводит наедине с собой, Дьюи и книгами, и понять его стало даже сложнее, чем раньше, но это Джесси не особо волновало. Он чувствовал, что Лукас перестал скрывать от мира настоящего себя за маской идеальности. Он был рад за него, и рад, что несмотря на некоторую вынужденную дистанцию между ними, они по-прежнему друзья.Оливия с возрастом стала все больше напоминать Эльгорд. Может, неосознанно, но все-таки?— факт. Такая же строгая, такая же погруженная в работу на все сто, такая же тревожная. Когда Джесси ей об этом сказал, она в ответ лишь грустно улыбнулась, ничего не ответив. Больше он об этом не говорил. Когда-то Оливия хотела быть похожей на Эльгорд?— своего кумира, но теперь эти сравнения огорчали ее. Видимо, жители Редстоунии только и делают, что сравнивают ее с Эльгорд, ?шарлатанкой?, и не очень-то их волнует, что история с командным блоком никак не умаляет заслуг Эльгорд в инженерии. Завышенные ожидания?— это то, с чем Джесси приходится сталкиваться каждый день, поэтому ему бы хотелось как-нибудь поднять эту тему в разговоре с ней.Аксель остался Акселем, по большей части. Разве что стал намного жестче, ведь в Бумтауне разговор короткий?— у тебя либо есть авторитет и ты держишь всех и вся под контролем, либо тебя свергают и занимают твое место. Такое уже было, и не раз, кстати, но король всегда так или иначе возвращался на свое ?законное? место. Послушать Акселя?— так всерьез начать волноваться за его жизнь: что ни день?— то террористический акт. Хотя что тут скажешь, понять это сложно, но для него это место?— рай.А по поводу того, как изменился Джесси, мнений довольно много. Петра говорит, что размяк, Лукас?— что стал выше (сам Джесси был рад это услышать, ведь невысокий рост бесил его в себе больше всего), Оливия?— что стал мудрее, Аксель?— что стал занудой. Сам Джесси в себе изменений не заметил почти никаких. Разве что, да?— выше стал, это важно. Ну, а помимо этого?— нет, ничего. Разве что…Стало как-то скучно и одиноко. Иногда возникало ощущение, особенно часто оно возникало под конец рабочего дня, при взгляде на исписанные бумаги и насиженное кресло, что в нем потухла какая-то искра. Будто он потерял какую-то часть прошлого себя, довольно важную, благодаря которой он был именно собой. И почему-то его иногда посещала мысль, что где-то там, вне его поля зрения, эта потерянная искра когда-нибудь учинит пожар.У судьбы есть чувство юмора. Может, поэтому произошло именно то, что произошло, во время одного из, казалось бы, обычных отпусков при необычных обстоятельствах.