То, что было в прошлой главе, часть 2 (1/1)

-Ты в порядке? —?высвечивается на экране телефона спустя несколько минут после звонка.Он, конечно, ни капельки не в порядке, но Хаммеру об этом знать не нужно.-В полном. Просто спать хочу. Спокойной ночи,?— отсылает он, в миг закрывая окно диалога и откидывая телефон куда подальше.?Спокойной ночи? Серьезно? 19:21. Ночи в Нью-Йорке нынче ранние, или зима близко???—ударяет он себя ладонью по лбу. А зима ведь действительно близко…Так. Главное не волноваться, и спокойно подумать, какие есть варианты развития событий.Истерика берет верх, и он все равно не может усидеть ровно. Главное дышать?— говорит он себе.Тимоти не нужен ребенок. А Арми он уж тем более не нужен. Он вообще никому не нужен,соответственно, нужно как можно быстрее избавиться от этого. А как быстро избавиться? Надо найти специалиста, клинику, и вообще проконсультироваться, а еще сделать так, чтобы это было частно. А вот как это сделать, уже другой вопрос.Если искать частных встреч, нужны деньги. Много денег, чтобы сделать это тайно. А еще нужны связи, которых у него, в отличии от денег, которые найти было реально, было не так уж много.Можно обратиться к Нику, но если рассказать Нику, пиздец накроет с такой силой, с которой, наверное, не накроет сам Арми. И Ник ведь не знает об Арми, и тогда польется еще больше вопросов, сопровождаемых ненормативной лексикой. И если Ник узнает кто это, будет плохо, и если Ник не узнает кто это, будет тоже плохо. А еще если Ник узнает, что Тим сделал что-то подобное без его разрешения, так же будет плохо. Черт, так еще и нужно время, и Ник по любому что-то то должен знать, что тоже плохо.?Дотрахался блин, а теперь тебе все плохо?.Но, как говорится, если жизнь дает тебе выбор, иди налево, а если жизнь дает тебе хуевый выбор, выбирай меньшее из зол. Поэтому Тим попытается сделать все скрытно и незаметно.Он хватается за голову и ловит свой же бегающий взгляд в зеркале, а затем опускает руки, смотря на отражение.?Ненавижу тебя??— бросает он неизвестно кому, и направляется к прихожей, чтобы вновь одеться и выйти на улицу.***Нахождение на природе всегда помогает ему расслабиться и привести мысли в порядок. Воттолько ехать до какой-никакой более-менее приемлемой и не социализированной природы 40 минут на метро. Он просто вышел из дома и шагнул в поезд, не особо заботясь о том, куда едет, по дороге автоматически прокладывая маршрут. Голова гудит от мыслей, желудок неприятно сковывает, а тело заходится в неприятной дрожи. ?Надо же было так влипнуть??— снова прячет он лицо в ладонях. Обида. Жуткая обида на жизнь, настолько детская, что хочется плакать, да плакать так, чтобы губы уточкой кривились. ?Ну почему так? Почему я??. И никто не поможет ему решить проблему, никто банально не выслушает.Пассажиров с каждой станцией становится все меньше, а значит, скоро и он покинет поезд.Золотые листья необыкновенно преображают все вокруг. Тревога немного отступает, оставляя под остальные мысли хоть какое-то пространство. Главное?— найти врача, и это уже будет половиной решения проблемы.Вот только где его искать? Надо либо придумать какую-то ложь для Ника, либо тайно попытаться стащить его контакты и приготовить круглую сумму, либо… Врать Арми. Да, тот говорил о человеке, который готов помочь почти всегда, но и тут ему придется врать…?Таким образом, мы пришли к выводу, что без лжи не обойтись. Замечательно??— пнул он ногой кучку оранжевых листьев, и легкая оранжевая коробочка отпрыгнула оттуда. Пустая баночка из-под лекарств каким-то образом оказалась там. Сначала он подумал о том, как кому-то не стыдно мусорить в таком месте, а потом о распознал это не меньше, чем послание высших сил.?Есть же таблетки!??— чуть не запрыгал он от радости . Ведь можно подделать рецепт или, в крайнем случае, купить что-то запрещенное, и проблема будет решаемой. Риски его не волновали, решение казалось наиболее "правильным".***А потом он почувствовал обиду не только за себя, но и за этого гребанного ребенка. Он даже еще не сформировался как следует, просто набор молекул, и этот набор уже никому не нужен. Его в этом мире не жаловали и жаловать не будут. Никто о нем не знает, кроме Тима, и судьба этого набора молекул, просто непонятного образования, которое в будущем таким же непонятным образом может стать человеком, полностью в руках Тима. Настоящим человеком. Точно таким же, какие ходят рядом с ним по улице, сидят за соседним столиком в кафе, вообще населяют эту землю. И все особенные. А сейчас в его руках власть, несоизмеримая с обыденностью. Порой он ощущал себя властителем жизни, осознавая, что может выбирать в магазине молоко с лактозой и без, а здесь целая личность. Целая нить судьбы, которая будет переплетаться с другими нитями судьбы, запустит множество эффектов бабочки и развернет чужие жизни под другим углом. И он может это убить. Это в его власти.Черт, Арми ему не простит, если узнает. Поэтому он не должен узнать. Так всем будет лучше.***Ему не продали таблетки. Да, по липовому рецепту, но ему все равно не продали их без удостоверения личности. А удостоверять свою личность в государственных аптеках он не собирается.Поэтому ему придется поднять старые контакты, дабы достать все это также нелегально, как планировалось. И другого выхода он не видит, или не хочет видеть.Арми все еще подозревает его в чём-то, а когда они говорили прошлым вечером, почти что выпытал у Тима все, но вовремя разрядившийся телефон ?спас? положение. ?Главное не рассказать ему. Главное не рассказать ему. Главное не рассказать ему??— отчаянно повторял он, стараясь запомнить это на уровне приказа.Через три дня он купил еще один тест, и тот оказался положительным. Последние надежды рухнули, так же как и возведенные стены между прошлым и настоящим. В тот день его старому ?знакомому? пришло очень интересное сообщение, приятным звоном отдающееся по кошельку. ?Ради тебя, мой милый друг, все что угодно, но предупреждать надо заранее??— тревогой пробивает его ближайшие два дня. Оно ведь там растет, с каждым днем все больше и сильнее. Сильнее Тима и его мыслей, сильнее убеждениями и совестью.***?Что же я делаю со своей жизнью???— после мерзлых поисков думает он, отогреваясь в ванной.Пара таблеток и все исчезнет. Мурашками по спине нагоняет настоящая паника. А если он и сам умрет? А если не получится? А если что-то пойдет не так? Всё ведь может пойти не так...Он думает отложить на завтра, но его преследует чувство, будто бы если не сейчас, то он уже никогда не сможет этого сделать. Какими будут последствия? Будет ли он жалеть? Как сохранить эту тайну? В будущем мы будем говорить, что он просто не знал, что делает.Не знал, что так просто будет потерять сознание и вместе с ним такой маленький и на самом деле слабый комочек жизни, буквально не приспособленный к самым малейшим потрясениям.Однако, если брать удачливость Арми и упорство Тима, малыш выиграл в генетическую лотерею.А Арми выиграл в схватке со временем и событиями, потому что незаконченный разговор не дал ему рассказать о скором прибытии, а отмененный рейс вынудил отправиться раньше, рациональности хватило позвонить куда-надо, а курсы оказания первой помощи из колледжа все-таки дождались своего часа.-И почему тебя вечно тянет всякую гадость в рот брать?! —?бьет он его по щекам, дожидаясь слабой реакции чуть открытых глаз,?— Ты хоть думаешь, что делаешь, или мы в развитии на трех годах остановились?!Он злился, безумно злился. Помимо того, что Тимоти он считал частью своей жизни, практически своей собственностью, а тот так безответственно себя ведёт, подвергая свою жизнь смертельной опасности добровольно, так он еще и без его согласия распоряжается жизнью, на которую Арми имеет точно такое же право, как и Тим. И он точно знал, что имел это право. И он точно не любит, когда с его правами не считаются.-Я в тебе жутко разочарован,?— говорит он с нарочито каменным лицом, когда тот приходит в себя уже прокапанный и отлежавшийся по меньшей мере часов 10, все то время, что Арми не мог сомкнуть глаз, зная, что ни в какие больницы они не обратятся, а частный врач не станет уделять их проблеме больше внимания, чем они заслуживают, не будет рисковать своей репутацией.-Прости меня,?— бледное тело содрогается, а по неправильному румяные щёки заплывают солеными каплями.-Себя для начала прости,?— отвечает он.