be (me) (us) loved (1/1)

Джуну интересно, как дела у Джунсона. И он звонит, но не Джунсону, а общим друзьям. И это не как в сопливых сериалах, где пытаешься всем видом показать, что тебе похуй на человека и в то же время вежливо спросить, не слышно ли ничего о нем. Нет, Джун знает, что общие друзья?— единственные, кому все равно. Джунсон исчезает из его жизни слишком быстро, испаряется, как фотки в ленте, которые инстаграм уже не считает актуальными для пользователя june.gif_. Ускользает из рук, будто он в куртке из самой скользящей ткани. Растворяется, как первая ложка сахара в только заваренном чае. Не оставляет ни одной ноты, как кусочек песни, которую Джун придумал по дороге домой, а потом почему-то забыл. И хочется из-за этого переехать в другой город, сменить цвет волос и имя, чтоб ничего больше не напоминало. Но оставить в подписках его аккаунт, чтоб напоминало хоть что-то.Общие друзья не спрашивают, почему мелодичный голос дрожит или почему Джун так мало говорит. Ему, кажется, разбили губу? Сердце свое он сам выкинул, так что некого винить. Джун грустит настолько сильно, настолько сильно ему _не хватает_. Не хватает смотреть на всегда-классного-лучшего Моти, не хватает сравнивать себя с ним, не хватает делать вид, что он не замечает обеспокоенный взгляд. Не хватает глупых слов Моти о том, что Джун красивый и прикольно поет, не хватает пытаться представить, что однажды ему скажут больше. Не хватает испортить все в момент, когда больше все же говорят.Судя по словам общих друзей, сегодня больше половины школы на недотусовке по случаю чьего-то дня рождения, и Джун почти уверен, что придется туда идти, но о Джунсоне там никто не слышал.—?Он был тут, но ушел очень быстро,?— девчонка из группы по истории пьяно смеется в трубку, пока Джун надевает первую попавшуюся одежду.На улице дождь, но они живут в одном районе, так что у Джуна нет повода пользоваться общественным транспортом. Кроссовки промокают, а капли, отбиваясь от тротуаров, летят прямо на голые ноги. Джун совсем бледный и это, наверное, первый раз, когда он в шортах, но в голове проскакивает ?Джунсон, уебок, тебе должно понравиться?. Джун злится на лифт, который медленно соображает, хотя сам он думает не быстрее. У него нет времени, чтоб отдышаться, поэтому приходится стучать в дверь вот так. Пока он слышит шаги в глубине квартиры, пока музыка затихает, пока в прихожей включается свет, у Джуна в голове дерутся мысли о том, что ему теперь сделать. Поговорить? Обнять? Пялиться, пока Джунсон сам что-нибудь не скажет? Что ему делать?—?Привет, я,?— Джунсон затягивает его в помещение, прижимая своим весом к двери.Металл чувствуется на горячей спине ужасно классно, но темные глаза напротив избивают его на ментальном уровне. Джунсон просто целует его, отчаянно хватается за промокшую футболку и перестает дышать. Это кажется вечностью, прежде чем щеки промокают от непонятно-чьих слез, но оба терпят. Джун просто разваливается, по кусочкам распадается и превращается в кучку осколков. Ему так больно, ведь это все, что нужно Джунсону? Вот так вот? Все сделать здесь и сейчас, пока родителей нет дома? Джун снимает чужую футболку, стягивает ее, почти в слепую толкает их двоих к комнате Джунсона. Джун был в этих коридорах столько раз, что знает, сколько семейных фото на полках, и на которых из них есть двоюродная сестра мамы Джунсона, которая приезжает раз в два года из другой страны. Он пять лет назад во время ночевки пролил на этом месте сок, а еще играл с собаками, мечтал о том, что после школы они с Моти не забудут друг друга, но никогда не мог представить, что будет в темноте под звуки грозы оттягивать этого мудака за волосы, чтоб отдышаться.Джунсон отталкивает Джуна, запирает дверь, держит ее с другой стороны.—?Эй! Ты чего? —?Джун не понимает, почему сейчас тепло Джунсона заменяет мягкий коврик на полу его комнаты,?— какого хуя?Джунсон сползает вниз по стеклу, когда защелкивает замочек под дверной ручкой:—?Успокойся, пожалуйста, Джун,?— он закрывает лицо руками и улыбается,?— ты думаешь, чтоэтого достаточно? Ты думаешь, это то, что нам сейчас нужно?—?Тебе должно быть похуй, что я думаю! Чего ты хочешь от меня,?— голос сиплый, почти выдает желание рыдать в истерике, а кулак бьет в пол.От бессилия Джун падает на пол, дает мягкому ковру его поймать, укладывает голову на уголок кровати.—?Я хочу, чтоб ты меня послушал. Джун, послушай меня, и попытайся, пожалуйста, вбить себе в голову, что я не просто так все это, блять, говорю! Я люблю тебя. Мой телефон не может заряжаться от чужих зарядок, потому что ему нужна его?— единственная родная. Я люблю тебя, Джун. Слова моей песни не подойдут под другие биты. Они могут звучать неплохо, я могу их записать, но это будет тем еще дерьмом, потому что одно от другого не отделить. Я люблю тебя, Джун. Почему ты не ушел раньше, когда я еще не понимал, что мне тебя будет не хватать? Почему ты не ушел раньше, если я ничего бы не значил. Ты постоянно показывал, как отвратительна тебе моя забота, но ты единственный человек, ради которого я старался? Схожесть наших имен раздражала воспитателей в садике, так что я просто решил, что отдам тебе сокращение ?Джун?. Кажется, тогда я и понял, что мне придется всегда отдавать тебе все, а самому как-то выкручиваться. Я хотел тебя подбодрить с первого дня, ведь тебе больше идет улыбка. Тебе идет счастье, Джун. В младшей школе я защищал тебя, потому что те ублюдки должны были получить по ебалу за все, что они говорили тебе. Но в ответ ты только обижался на меня. Если тебе так же похуй на них на деле, как на словах, то блять, я единственный, кого это все задевает? Я никогда не хотел, чтоб тебя обижали, потому что я всегда тебя любил? Ты самое красивое, что я видел, Джун, ты самое лучшее, что у меня было.—?Я все еще есть.—?Если бы ты перестал выебываться хоть на минуту, я бы тебе все объяснил. Когда ты сказал Даыну, что думаешь, что недостаточно классный, я думал, что расхуярю себе ребра и вырву все, что внутри. Это так больно, Джун. Ты в миллиард раз больше, чем ?достаточно?. Ты, блять, никогда не видишь, насколько талантливый и красивый. Я люблю слушать, как ты поешь, но чаще всего ты просто психуешь. Блять, я бы никогда не оставил тебя. К хуям все пошли, я не хочу тусоваться ни с кем, кроме тебя. Мы дружили все вместе, впятером, но ты всегда бесился из-за того, что я ходил на вписки с другими людьми. А что мне делать, когда ты злишься на меня, Джун? Чем больше ты надуваешь щеки, тем больше мое желание наебениться до потери сознания, потому что я скучал по тебе в потолок каждой заблеванной комнаты, в каждый звук говняной музыки, из каждого стакана. Я писал тебе песни, вкладывал туда всю любовь, которая выливалась из меня, включал тебе, надеялся, что ты поймешь. Я слышал в ответ ?классная песня?, сука, конечно классная, вот бы еще долбоеб, которому я ее посвятил, понял, что, когда я лишь ему одному включаю ее, то это значит кое-что другое, а не то, о чем он думает.Джунсона отпускает, потому что Джун по другую сторону двери ревет в голос, заливается слезами и дает волю всему, что накопилось.—?Мне плевать, любишь ли ты себя, потому что я люблю тебя, Джун. Но если однажды утром ты проснешься и почувствуешь, что не хочешь больше становиться кем-то другим, я буду лежать рядом, просто быть рядом. Я люблю тебя, Джун, не то, чем ты пытаешься быть, чтоб сбежать от себя.Проходит около часа, прежде чем Джун наконец засыпает. Мокрая одежда высыхает, волосы пахнут шампунем и грязным сеульским дождем. И Джунсон максимально тихо открывает дверь, закрывает ее изнутри, стаскивает одеяло с кровати, накидывает его на Джуна. Ложится рядом, поверх обмотанного одеялом замерзшего любимого мальчика кладет руку. Знает, что замерзнет сам, но ему важно знать, что во сне Джун не размотается.В утренней тишине Джун чувствует себя собой, когда его целует не солнце, а что-то по-настоящему теплое.