Глава 5 (1/2)

Пришло время отправляться в поход. Гостеприимные эльфы провожали отважных путников в опасную дорогу. Когда проститься с Арагорном вышла Арвен, все мужчины посмотрели в его сторону со смесью зависти и уважения. О красоте этой эльфийки ходили легенды, хотя даже они не могли ее описать в достаточной степени. Но не только прекрасная Арвен приковала к себе взгляды. Чуть поодаль застыл дивной красоты единорог, он стоял неподвижно и был похож на изящную статую, вырезанную из мрамора умелой рукой мастера. Лишь живые глаза и развевающаяся на ветру белоснежная грива рассеивали иллюзию нереальности. Цирилла подошла к гордому созданию, погладила по шее и что-то шепнула, после чего сказочный зверь исчез у всех на глазах.Все приготовления были завершены, собравшиеся в этот нелегкий путь стояли перед крыльцом эльфийского дворца и слушали напутственную речь Элронда.

Когда все прощальные слова были сказаны, путники покинули светлую обитель. Было решено совершать переходы по ночам, а отдых устраивать в дневное время, чтобы привлекать как можно меньше внимания. Отряд вел Гендальф, что не могло не отразиться на настроении гондорского главнокомандующего, хотя поводов для раздражения и без того хватало с лихвой. Погода была хмурая, дул ледяной, пронизывающий до костей ветер. Никто из вышедших в поход и не ожидал легкой прогулки, но действительность оказалась еще более суровой, чем все предположения. К утру у всех ныли ноги, настроение было паршивое, недовольно урчали привыкшие к обильной и вкусной пище желудки. На привале, опасаясь недобрых глаз, костер разводить не стали, поэтому еда была неразогретой. Несмотря на сильный холод, путники провалились в сон, как только легли на землю.

Так повторялось несколько дней подряд, пока погода не сменила гнев на милость, подарив уставшим путникам безветренные ночи. Настроение у всех немного улучшилось, путешественники начали разговаривать более охотно, стараясь подбодрить друг друга.

***

Путники привычно жевали ?завтрак? на заходе солнца, наслаждаясь моментом отдыха перед долгим ночным переходом. Цири ела хлеб с сыром, отказавшись от куска вяленого мяса.

– Что, худеешь? – пошутил над ней Сэм. – Так ты скоро ноги протянешь.– Мне такое мясо не нравится, – поморщилась она.– Ешь давай, не принцесса. Нравится – не нравится… – передразнил ее Пиппин.– А вот и принцесса, – на полном серьезе заявила Цири.В ее сторону сразу же устремилось несколько любопытных взглядов. Геральт вмешался в разговор, когда она начала перечислять свои титулы и владения.– Хватит врать, – поспешно сказал он.

Цири удивленно заморгала, опешив от такой несправедливости.– А вы тоже хороши, уши развесили, – продолжил Геральт, обращаясь к хоббитам. – Из крестьян она.Цири собралась что-то возразить, но Геральт не дал ей такой возможности.– Рот закрой, – грубо сказал он, давая понять, что разговор окончен.Девушка, не привыкшая к такому обращению со стороны Геральта, чуть не задохнулась от обиды. Она поджала губы, сверля ведьмака сердитым взглядом, но промолчала.

Боромир, слышавший этот разговор, усмехнулся и закатил глаза. Ему стало по-человечески жаль выставившую себя на посмешище девушку.– Не расстраивайся, – решил он ее подбодрить. – Принцессой тебе, может, и не стать, но заняться чем-нибудь путным у тебя есть все шансы, было бы желание.Сказав это, он бросил косой взгляд на Геральта и продолжил:– Если захочешь, найдем тебе место при дворе в Гондоре. А как стану наместником, может, и титул какой пожалую, – последнее он добавил больше для того, чтобы посмотреть на реакцию Арагорна.Арагорн, как человек мудрый, сделал вид, что вообще ничего не слышал, и продолжил обсуждать с Фродо превосходный табак из Шира. Цири же перевела на гондорца тяжелый, полный негодования взгляд.

– Очень любезно с твоей стороны, – сквозь зубы прошипела она и отвернулась.С Геральтом Цирилла не разговаривала долго. Однако его это не сильно заботило, гораздо больше его волновало, чтобы она снова не сказала чего-нибудь лишнего. Ведьмак искренне полагал, что ей следует забыть о некоторых фактах своей биографии, пока она снова не накликала на себя несчастья.***

Боромир сидел, тихо переговариваясь с Леголасом. Изматывающий ночной переход был ему, как и всем остальным, в тягость, однако вылезшее из-за горизонта солнце мешало ему уснуть. Остальные члены отряда спали. Дежурство Леголаса было щедро скрашено рассказами Боромира о Минас-Тирите. Тот, казалось, мог без устали расписывать красоту и величие своего родного города любому пожелавшему его выслушать, а Леголас слушал с неподдельным интересом.– Мне радостно слышать, – сказал эльф, – что есть еще людские города, которые противятся наступающему со всех сторон злу. Сильные, гордые, не запятнавшие предательством свою многовековую историю. Пока в сердцах воинов живет любовь к родине и живо понятие чести – у людей есть надежда.

Эльф и человек с пониманием посмотрели друг на друга.

– Свободных земель становится все меньше, – с грустью сказал Боромир. – Страны, в которых торгашей уважают больше, чем воинов, обречены. Враг берет их если не силой, то хитростью и щедрыми обещаниями. Сначала он изнутри разъедает идеологию, а потом, когда доблесть и нравственность становятся пустыми словами, он просто вербует наемников, которые наравне с орками идут воевать против оставшихся независимыми государств.

Оба на какое-то время замолчали погруженные в свои невеселые думы.

– Если наша миссия удастся – все изменится. Враг лишится своей силы, и единственное, что потребуется людям, это осознать свои ошибки и не совершать их снова. Сейчас, когда появился такой шанс, нельзя отчаиваться, – нарушил тишину Леголас.– Вот именно – шанс, – откликнулся гондорец.?Нам выпал шанс использовать оружие врага против него самого, а мы собираемся этот шанс упустить. Как это глупо?, – мысленно добавил он.

Боромир расправил плечи и потянулся.

– В нашей цепи столько слабых звеньев, что шансы на успех минимальны, – сказал он вслух. – Четыре слабых невысоклика, девица. Тут еще выяснилось, что Геральт – наемник. Я-то его сначала за порядочного человека принял.– Что? – изумился Леголас.