Глава 31. (1/1)

Децимус был еще жив. Но мизансцена, которую застал Мегатрон, говорила о том, что помощь чуть было не опоздала. Впрочем, бывшего командора спасли несколько обстоятельств. Первое — охранникам ценой потери контракта, а иногда и жизни, запрещалось передавать кому-либо свои шокеры, бластеры или клинки. Это было непреложное правило любой арены — каонской или заштатной на дальних рубежах. Саундвейв прекрасно знал об этом правиле, которое Каон свято соблюдал, опасаясь ненужных последствий. Стимуляторы, нелегальные тотализаторы, продажа интерфейса с осужденными — на все это хозяева арен закрывали окуляры, считая невинными забавами и позволяя охране заработать дополнительных кредитов. Но оружие для гладиаторов вне арены было под полным запретом. Кем бы ни был гладиатор — именитым наемником или тюремным полу-дезактивом — оружие всегда выдавалось прямо перед выходом на бой в присутствии удвоенной охраны. Из этого правила существовало только одно исключение — оружие в тренировочном ангаре. Саундвейв без труда восстановил всю цепочку событий. Желая отделаться от впавшего в немилость тренера и надоевшего всем хуже горького солидола выскочки-десептикона, оставшиеся наемники из шайки Терция решили начать с Децимуса. Кроме всего, шаттл был главной угрозой каждого наемника перед каждым сражением — жребий мог выбрать его в любой момент. Дезактивировать фактически лучшего бойца арены, да еще и опытного тренера, в световой цикл без оружия было задачей практически неразрешимой. Даже всемером. Оставался только ангар для тренировок - в теневую фазу. Подкуп охраны, вызов Децимуса якобы хозяином — и вот устранены сразу две проблемы: надзор охраны, которая днем бдит и контролируется хозяином и его помощниками, и оружия. Но в этом как раз и заключалось второе обстоятельство, которое позволило шаттлу выжить. Оружие в тренировочном зале — в основном, плазменные клинки — было куда слабее, чем боевое, и предназначалось скорее для сигнальных повреждений, чем для реальных. Хотя, если учесть количество нападавших, шансов выжить в продолжительном бою не было даже у лучшего из лучших. Еще одним нюансом, спасшим командора, было то, что он сам пришел в ангар, и, скорее всего, быстро сориентировавшись в обстановке и сумел завладеть одним или парой клинков, чтобы защищаться. По крайней мере, Саундвейв смог разглядеть один клинок в левом манипуляторе Децимуса. Правый был перерублен в локтевом сочленении.Мегатрон мгновенно оценил обстановку: Децимус у самой стены и семь наемников с разными степенями повреждений, полукругом обступившие его. Действовать надо было молниеносно и наверняка. В левом манипуляторе Мегатрон сжимал длинный боевой клинок, в правом — бластер-шокер. Каким был уровень заряда бластера, десептикон не знал, но первое, что он сделал — это три прицельных выстрела. Два наемника упали на песок ангара, содрогаясь в конвульсиях от поражения нейросети, еще один выстрел попал третьему в голову, но не вывел из строя. Четверо оставшихся наемников бросились было к Мегатрону, однако, самый высокий из них, межгалактический темно-синий шаттл (по-видимому, теперешний их главарь), коротко приказал одному: — Останься и добей этот автошлак!— Продержись пятьдесят астросекунд, Децимус, — бросаясь в атаку, крикнул Мегатрон полу-дезактивированному товарищу, и Саундвейв понял, что эта фраза, скорее всего, предназначалась тому, кто оставался, чтобы убить бывшего командора.Несмотря на свое отчаянное соло, шансов победить у десептикона было достаточно. Вывести из строя четверых нападавших, имея преимущество в оружии — боевой клинок против учебных — он сумел менее чем за двадцать астросекунд. Три отрубленных манипулятора и четыре вспоротых моторных отсека — он старался не наносить смертельных повреждений — лишь вывести в офф надолго. Последний наемник, удары которого Децимус был уже не в состоянии отражать, даже не успел обернуться — гудящая ярко-синяя плазма рассекла его корпус от плеча до самой камеры Искры — Мегатрон меньше всего размышлял о принципах честного боя, напав со спины. Черные пальцы Децимуса, до последнего мгновения сжимавшие ставший безсполезным учебный клинок, разжались. Оптика замигала в аварийном режиме. Шаттл грузно оперся на стену и начал медленно сползать на пол. Мегатрон, оценив степень повреждений товарища, быстро подставил плечо и подхватил Децимуса под левый манипулятор. — Шлак, только не падай, командор, потом будет сложно тебя поднять. Вы, межгалактические шаттлы, весите как цельные стальные болванки.— Что… — Децимус сплюнул энергон, наполнивший его рот, — ЧТО ты делаешь здесь, Юникрон тебя дери?!— Оправдываю смысл своего существования и полезность, — Мегатрон коротко оскалился, словно зверь, демонстрирующий клыки — он всегда так улыбался перед лицом опасности.— Не зови охрану, — шипя поврежденным вокабулятором, устало перебил его шаттл.— Я похож на идиота? Когорта куплена наемниками. А теперь… — рывком приняв на себя всю тяжесть корпуса шаттла, Мегатрон потащил автобота по коридору, — проведи быструю самодиагностику и сообщи мне уровень твоих повреждений? — Шестьдесят... два процента...— Уровень энергона в системах?— Девятнадцать...— Хорошо. Колодец по тебе истекает омывателем, но напрасно.— Но как же… КАК ты узнал?Мегатрон легонько ударил его в развороченную моторку, Децимус хрипло вскрикнул.— Вас, автоботов, невероятно сложно заткнуть! Береги свои силы, командор, и слушай. Будешь болтать – ударю больнее. На этот раз не мы вне закона. Я действовал осторожно. Деактивированы не все, свидетелей, из которых можно выбить показания, осталось предостаточно. Три охранника в оффе, их хватятся через астрочас, не раньше. Но в стазис за это время они не уйдут — я не оглушал их слишком сильным зарядом. Насчет тех, кто напал на тебя, не знаю — бластер был заряжен боевыми, двое поменяли цвет почти сразу. Одного я зарубил клинком. Еще четверо проваляются в отключке несколько астрочасов, и надеюсь, что их накажут. И на этот раз хозяин будет на нашей стороне. — Возьми... ключ блокировки у охранника... — не унимался Децимус.— Я похож на однопроцессорного идиота? Уже взял. Заблокирую выход из караульных помещений, а также двери своего отсека изнутри, и открою только, когда явится хозяин собственной персоной.— Мы…— Да, на этот раз ты будешь жить у меня, Децимус Прайм, и я обещаю тебе самый радушный десептиконский прием и ремонт. Не люблю ходить в должниках.— Пусть будет так, Мегатрон… Ты прав… Мы можем сейчас доверять только друг другу и … этому подлецу хозяину. — Когда-нибудь ты поймешь, что я всегда прав, командор, — с саркастической ухмылкой сказал Мегатрон, преодолевая последние механометры до своего отсека.