Глава 12 - ?Совершенно другие чувства? (2/2)

- Подожди, успокойся, - Чунхен зачем-то опустил руки танцора вниз, прижал их к его бокам, а затем достал их кармана телефон, еще по более непонятной причине выключая его и отбрасывая на тумбочку, стоявшую возле входной двери. Следующим движением на глазах у удивленного Хенсына лидер снял с себя куртку и ботинки.- Что ты… - но договорить танцор не успел, потому что Чунхен резко схватил его за локоть и потянул на себя.- Я пытаюсь разобраться, - просто ответил лидер, осторожно касаясь своими губами приоткрытых губ Хенсын.Почувствовав на своих губах мягкое движение и горячее дыхание лидера, Хенсын испугался.- Не надо, - парень попытался оттолкнуть Чунхена, но тот лишь перехватил его руки, прижимая к себе и целуя настойчивее. – Остановись, ты же знаешь, что мучаешь меня, - с болью в сердце и в голосе просил Хенсын, но вырываться сильнее он просто не мог.Он так долго этого ждал.Будь что будет.Чунхен не ответил на мольбы, но Хенсын ответил на поцелуй.Чунхен целовал отчаянно, требовательно, с какой-то гиперболической уверенностью. Он покусывал губы танцора, исследовал горячим языком его рот, вплоть до нёба и десен. На секунду оторвавшись, парень страстно перешел на щеки, подбородок и шею Хёнсына, выбивая из потерянного в мыслях парня судорожный выдох.Руки лидера прижимали к себе крепко и безапелляционно, Хенсын даже не пытался двинуться – бесполезно. Оставалось только принимать внезапный порыв Чунхена как факт, причем очень приятный и одновременно причиняющий невыносимую боль. Сердце сжималось от непонятного страха и волнения. Точнее все было понятно, но мысли о правде только разочаровывали, поэтому красноволосый танцор отбросил попытки взвесить все за и против. Он просто в ответ обнял Чунхена, притягивая и прихватывая губами мочку уха, пока тот был занят его шеей и ключицами.Чунхен резко выдохнул и отодвинулся от Хенсына, заглядывая ему в глаза, пугая парня еще больше. Танцор уж было решил, что опять все испортил, но лидер быстро стянул с Хенсына футболку, а затем и свою, чтобы потом вновь притянуть ближе и прижаться горячим обнаженным телом к телу Хенсына.Хенсыну стало невыносимо душно и жарко. Его трясло от желания: Чунхен был так близко. Чунхен целовал его, Чунхен обнимал его, Чунхен хотел его.А еще Чунхен знал наверняка, где в квартире Хенсына находится спальня.***Повалив несопротивляющегося парня на кровать, Чунхен отстранился, рассматривая покрасневшие от поцелуев губы и потемневшие от желания глаза. Хенсын будто плавился в его руках, растекаясь тягучим воском, позволяя делать с ним все что угодно и даже больше. Лидер никогда не чувствовал подобной отдачи даже от Хёри.- Ты невероятный, - вырвалось у него, прежде чем вновь наклониться и утянуть Хенсына в глубокий и страстный поцелуй.Хенсын не был уверен, что все происходит на самом деле. Ему просто хотелось отдаваться, хотелось, чтобы это случилось, а о последствиях он старался не думать, но не мог.Чунхен покрывал поцелуями его припухшие губы, покрасневшие щеки, красивую шею, нежные уши и соблазнительные ключицы. Его руки оглаживали плечи и грудь, задевая возбужденные соски, останавливались на талии и чуть сжимали, притягивая ближе к себе. Лидер пугал своей настойчивостью и очевидным стремлением довести дело до конца.- Чунхен, - тихо позвал Хенсын, однако срываясь на стон от касания горячего языка к обнаженному животу.Но Чунхен не слушал его, увлеченно исследуя тело, которое прошлый раз практически не видел и не трогал. Он, продолжая ласкать живот, принялся развязывать узелок на мягких штанах Хенсына, который все же нашел в себе силы бороться.- Стой, стой, - танцор резко сел, чуть отталкивая от себя лидера, на лице которого тут же отразилось все возможное недовольство.- Ты хоть понимаешь, что сейчас делаешь? – учащенно душа от возбуждения, уточнил Хёнсын. – Считаешь, приемлемо ?так? разбираться?Чунхен смотрел на танцора открыто и прямо, но ответ не был настолько же честным и ясным:- И понимаю, и не понимаю. И считаю и не считаю.- Нет, Чунхен, так нельзя, - парень покачал головой и поспешил отодвинуться от лидера. – Мы должны остановиться. Ты не понимаешь, что творишь.Чунхен ничего не ответил, лишь резко забрался глубже на кровать к Хенсыну и притянул того к себе. Новый поцелуй был настолько откровенным и страстным, что танцору на секунду показалось, будто между ними на самом деле что-то есть. Он опять не смог не ответить. Не смог оттолкнуть, не смог воспротивиться.Лидер нежно покусывал губы танцора, оглаживая их языком, и целовал так глубоко, что звенело в ушах. Танцор отвечал аналогично, но вкладывал в поцелуй все свои чувства. Все ту боль, причиненную ему его командой и самим лидером. Все то бесконечное восхищение, которое окутывало его, когда Чунхен был рядом. Всю ту любовь, которую хранил в себе много лет.- Нет, - Хенсын снова оттолкнул лидера.- Я понимаю, что тебя останавливает, Хенсын, - коснувшись рукой щеки танцора, проговорил парень севшим голосом. – Я не могу сказать с уверенностью, что чувствую к тебе что-то сильное, но я точно хочу тебя.- Думаешь, этого достаточно?

- Конечно нет, но выбор за тобой, - Чунхен выглядел серьезным и готовым сдаться, если Хенсын его оттолкнет.И именно сейчас Хенсын меньше всего хотел его оттолкнуть. Все-таки, если Чунхен уже давно сомневается, возможно, есть надежда.Рука танцора осторожно коснулась подтянутого торса лидера, кончиками пальцев поглаживая живот и поднимаясь вверх. Чунхен ждал.Хенсын придвинулся ближе, усиливая нажим и проводя по груди уже ладонью, заводя руку за спину и притягивая парня за затылок. Целуя приоткрытые в ожидании губы лидера. Руки танцора зарылись в его волосах, чуть оттягивая, и в то же время он сам прижимался сильнее. Чунхен обхватил парня за талию, тут же резко переворачивая и укладывая Хенсына под себя, придавливая обнаженным телом к кровати.Прошлый раз и этот сильно отличались. Тогда, в клубе, Хенсын играл, особо ни на что не надеясь, желая поиздеваться над лидером. Сегодня же их поцелуи были почти настоящими, почти искренними, почти теми самыми.

Не имя намерений больше мешать происходящему, Хенсын активно принялся отвечать на ласки. Он целовал в ответ, иногда перехватывая инициативу и переворачиваясь, поджимая лидера под себя. Проводил руками по спине и пояснице, отмечая про себя места, которые доставляли наибольшее удовольствие Чунхену.В какой-то момент терпеть стало невозможно, поэтому лидер на вытянутых руках навис над танцором и потянулся к завязке на его брюках, быстро расправляясь с ними и стягивая вместе с бельем. Оглядев сверху налившийся болезненным возбуждением член танцора, его плоский живот, часто вздымающуюся грудь и запрокинутую голову с четко выделяющимся кадыком, Чунхен перевел на Хенсына прямой взгляд, в котором последнему померещился страх, когда как для первого был сродни восхищению и осознанию.- Ты можешь все прекратить, - тихо, почти шепотом, а так же сделав попытку прикрыться, но был остановлен лидером.- Да никогда в жизни, - буркнул Чунхен себе под нос, резкими движениями расстегивая собственный ремень и джинсы, а затем наклоняясь к Хенсыну и остервенело целуя в губы.Стянув с себя остатки одежды, Чунхен прижался своим возбуждением к возбуждению Хенсына, подхватывая того под бедра и усиливая давление и трение. Танцору даже показалось, что лидер сошел с ума, такими горячими и чувственными были его поцелуи и прикосновения. Он обнимал обеими руками до боли в ребрах, а прижимался до боли в паху. Он покрывал поцелуями каждый сантиметр его кожи, не пропуская ни единого кусочка. Он целовал и целовал так, что у Хенсына не хватало уже ни дыхания, ни терпения.- Чунхен, пожалуйста… - простонал парень.Чунхен же, за неимением понятия, где достать смазку, обернулся к высокому комоду, загроможденному какими-то вещами Хенсына, в том числе бутылочками с лосьонами, дезодорантами и другим нужным хламом. Наткнувшись взглядом на масло для тела, Чунхен потянулся к нему, чуть отодвигаясь от возбужденного танцора.- Куда?..- Здесь, я здесь, - лидер вновь нагнулся над парнем, коротко целуя и размазывая по рукам маслянистую жидкость.Одной рукой Чунхен скользнул по члену парня, вырывая судорожный вздох, а второй аккуратно обмазывал вход между ягодиц. Первый палец он протолкнул внутрь вместе с движением по члену, вниз-вверх, вырывая из Хенсына судорожный полувздох-полустон.Танцор, предвкушая и в то же время идя против неприятных ощущений, сильнее расслабился и раздвинул ноги, давая Чунхену больше возможности для движения. Второй и третий пальцы вошли легче и уже не причиняли боли, только чистое удовольствие, сравнимое разве что с эйфорией во время баттлов.Хенсын чувствовал, как старается лидер, как осторожно и даже заботливо растягивает его, не отвлекаясь на поцелуи, дабы не перейти границ и не сделать плохо. И ему от этого становилось еще невыносимей. Решив для себя, что уже готов, да и в крайнем случае потерпит, танцор позвал Чунхена.- Поцелуй меня, - прошептал парень.И был рад, что лидер ничего не сказал, только последовал просьбе, нежно касаясь губ и проводя по ним языком, лаская, еще больше возбуждая. Хотя казалось бы, вот он – предел.

Хенсын крепко прижался к Чунхену, размещая руки на лопатках, стараясь оставить как можно меньше расстояния между ними. Он бы еще полежал так, но тогда рискует лишиться лидера в принципе. Незачем пугать неуверенного парня своими неуместными чувствами, пусть они и разрывали грудную клетку, надеясь, наконец, спустя годы, вырваться наружу.

Когда Чунхен осторожно и плавно вошел в него, Хенсын не смог сдержать двух слезинок, скатившихся на простынь под его головой. Заметив это, лидер остановился и хотел отодвинуться, считая, вероятно, что стал причиной боли, но думал он не совсем в том ключе, который на самом деле чувствовал танцор. Хенсыну пришлось обхватить Чунхена ногами, чтобы не дать возможности выйти из него.- Все нормально, - все так же шепотом.И Чунхен, чуть сомневаясь, все же уступил, приподнимая бедра парня и толкаясь чуть сильнее, чем в первый раз, но все еще не переходя границ. Хенсын же увидел звезды просто от мысли, что он сейчас с лидером, с человеком, которого так любит. И не так как в прошлый раз – грубо и обидно, пусть и вполне заслуженно. А по-настоящему. И его даже не заботило то, что, скорее всего, это больше не повторится.Внутри Хенсына было узко и горячо настолько, что Чунхен едва сдерживался, чтобы не броситься в омут с головой или хотя бы позорно не кончить в первые три минуты. Он крепко прижимал к себе отвечающего встречными движениями танцора, толкаясь настолько глубоко, насколько это было возможно в их позе. Казалось, что все равно мало, поэтому лидер нагнулся к Хенсыну, практически ложась на него. Двигался парень медленно, но резко и глубоко. Сообразительный танцор выгибался и принимал заданный ритм.

Жарко стало мгновенно.Чунхен оставлял смазанные и точные поцелуи на губах, шее и ключицах, иногда лаская и плечи. Перехватив запястья танцора, лидер сначала обвел языком обе его перебинтованные ладони, а затем переплел их пальцы, укладывая руки по обе стороны от головы. И ускорился, чувствуя, что лучшее еще впереди.

Лидеру хотелось брать… Нет… Заниматься сексом… Нет… Делать это с Хенсыном только в такой позе. Видеть его лицо, во всех красках отражающее, насколько тому хорошо. Иметь возможность поцеловать в любой момент в губы или еще куда-либо. Хотелось наблюдать и чувствовать, как Хенсын выгибается под ним, как хочет то ли отдать всего себя, то ли сбежать от прекрасных ощущений, которые дарил ему Чунхен. И двигаться, двигаться без остановки и передышки. Глубоко и сильно.Хенсын, кончая наконец, издал такой низкий и протяжный стон, выгибаясь дугой и вцепляясь в спину лидера, что Чунхену не оставалось ничего, кроме как толкнуться в него как можно сильнее, руками обхватывая спину и тут же тоже подходя к завершению, и затянуть парня в глубокий поцелуй, ответно до боли кусая чужие губы.Изнеможенные парни так и лежали какое-то время, приводя в порядок собственные мысли и дыхание, чувствуя, как распространяется экстаз, задевая самые глубокие и отдаленные уголки в расслабленном теле, как приятное покалывание хотя бы ненадолго заменяет тяжесть на душе и в сердце.***Было уже очень поздно, но два парня, находящихся на кровати Хенсына все еще не спали. Чунхен полусидел, облокотившись спиной к стене, и обнимал обеими руками прислонившегося к нему танцора. Хенсын же сидел чуть боком, удобно устроившись на груди лидера и вслушиваясь в размеренное биение его сердца. Оба парня молчали, разбавляя тишину редким шевелением и едва слышимым дыханием. Оба были одеты, хотя Хенсын думал, что лидер почти сразу уйдет, но тот только натянул брюки и футболку, а затем притянул к себе танцора, вдыхая запах его волос и не говоря ни слова.Хенсыну, который не сразу смог расслабиться в объятиях, спустя какое-то время стало казаться, будто сон затянулся, делая все вокруг еще более нереальным, чем могло казаться до этого, даже во время такого чувственного и одновременно сложного секса. Случившееся между ними Хенсын в душе окрестил чудом, и то же чудо удерживало его в объятиях лидера до сих пор. И танцор не сопротивлялся, считая, что имеет право на свое маленькое волшебство. Потому что спокойное дыхание Чунхена, его нос, зарывшийся в волосах другого парня, руки, нежно обхватившие плечи и талию танцора иначе как волшебством в понимании Хенсына назвать было нельзя.Разговаривать не хотелось никому из них, слишком сложно было выразить что-то словами, а если они не приходили на ум сразу, то торопливость в этом вопросе могла только навредить. Хенсын и Чунхен, словно сговорившись, но совершенно отдельно друг от друга думали об одном и том же. О непонятных, запутанных чувствах, ситуациях и проблемах.Чунхен действительно засомневался. Он пришел к неутешительному выводу, что какая-то его часть без танцора просто не может. И не могла. Парень понравился ему сразу, как только заявился на кастинг, а затем привлек внимание как умный и интересный собеседник, сложная личность. Сейчас Хенсын был почти таким же, за исключением появившейся в нем вызывающей откровенности и вспыльчивости, но лидер соотносил эти качества скорее с собственной виной перед ним. Так Хенсын защищался. Если его успокоить, заставить расслабиться и почувствовать себя уверенно, лидер не сомневался, что танцор будет таким же, как и много лет назад. Отчего-то хотелось вернуть того чудесного парнишку, так много работавшего и старавшегося на самом деле ради команды и Чунхена, просто тот был слеп и имел множество предубеждений. Возвращение танцора добавило масла в огонь, особенно учитывая, что в новом образе Хенсын был невероятно привлекательным.Хенсын просто пребывал в некоторой прострации, вновь ощущая всю тяжесть своего положения. Его чувства были вновь сильно задеты, и как следствие ничто не казалось хоть насколько-нибудь надежным, внушающим доверие. Ему не хватало опоры и уверенности в завтрашнем дне. Завтрашний день вселял страх. Что будет, когда он придет на репетицию? Как поведет себя Чунхен? Они ведь сто процентов не встречаются теперь. И даже нет надежды на какие-то либо отношения из разряда ?мы просто узнаем друг друга получше?. Это не в стиле Чунхена, он не станет гулять за спиной Хёри так откровенно, чтобы просто убедиться в отсутствии чувств к одному из них. Произошедшее ранее и даже сегодня не в счет. Это, как бы ни было больно Хенсыну, разовое помутнение или разовое поощрение, но на большее лидер рассчитывать не позволит. Да и Хенсын бы не хотел никого обманывать. Хёри ни в чем не виновата, так что даже пусть и раздражает танцора до жути, не обязана страдать по его вине.

- Хенсын, - прошептал лидер, вырывая танцора из размышлений и заставляя вздрогнуть от неожиданности, но тот тут же почувствовал, как руки Чунхена сжались на плечах и талии парня, стараясь успокоить.- М? – боясь дать дрожащим голосом показать, насколько он боится того, что сейчас может сказать Чунхен.- Уже очень поздно, мне нужно идти, - как-то виновато и очень нежно, так нетипично для сурового и вечно раздраженного тона в памяти Хенсына.Хенсын ничего не ответил, только напрягся, стараясь унять глухую боль в грудной клетке.- Ты… можешь остаться до утра, - полувопрос-полупросьба слетели с губ танцора раньше, чем он успел себя остановить. И как он ни старался, не смог скрыть в голосе умоляющие нотки.- Прости, - Чунхен сел ровно, отстраняя от себя Хенсына. – Мне правда нужно домой. Ты же понимаешь, что я тебе ничего не обещал, но чтобы разобраться до конца, я хотел бы еще подумать. Один.Хенсын прикрыл глаза, что в принципе было видно Чунхену, потому что свет с улицы удачно падал на кровать парня, на которой они вместе сидели в течение длительного времени. Возможно, даже пары часов. И лидеру было не менее больно наблюдать за терзаниями танцора, чем тому это все ощущать на себе.

- Я понимаю, - как можно ровнее постарался ответить парень, тут же отодвигаясь еще дальше и давая возможность лидеру встать.

Чунхен осторожно спустился на пол и медленно побрел в коридор одеваться. Чуть посидев в одиночестве, немного придя в себя, Хенсын последовал за ним, находя лидера уже застегнувшим куртку и, вероятно, ожидавшим танцора.Хенсын не стал подходить близко, пытаться обнять лидера или поцеловать на прощание. Он просто стоял на противоположной стороне коридора, ровной спиной прижавшись к стене, словно она была его единственной опорой. Для Хенсына смотреть на уходящего сейчас Чунхена было подобно муке, в сто раз сильнее причиняющей боль, нежели те несколько лет неразделенной любви к нему.

- Пока? - как-то вопросительно сказал лидер, глядя на Хенсына через пару метров от него.- Пока, - ответил парень, поднимая глаза на Чунхена и чувствуя, как сломался его голос на последнем слоге.

И все. Чунхен развернулся и вышел за дверь, оставляя Хенсыну лишь глухую пустоту. В который раз за сегодняшний день. И как бы ни хотелось верить танцору, что его Чунхен сейчас остановится и вернется обратно, вновь прижимая к стене и целуя до потери сознания, этого не будет.А сам лидер, уходя, останавливался несколько раз. Пять или шесть, а может и все десять. Почти каждый метр заставлял его в мыслях и желаниях мучительно уноситься обратно в квартиру танцора, где расстроенный Хенсын старался склеить свое сердце в который раз. И Чунхен знал, что в который раз виноват, но продолжал идти вперед, прочь оттуда, чтобы дать им время. Чунхен знал, что оно было нужно им обоим, но больше, конечно, ему. Рядом с Хенсыном хотелось послать все к чертям и просто обнимать его, держать в руках и никуда не отпускать, но у него была Хёри, о которой тоже нужно было подумать и в итоге принять какое-то решение. Единственно верное в сложившейся ситуации, а это было отнюдь не легко. Проверка чувств сегодня показала положительные результаты, но в какой-то степени в них не было ничего хорошего. Ничего хорошего ни для кого их них троих.