Воспоминания. (1/1)
[Да-да! Я наконец-то написала главу! Ура, читатели! Надеюсь, вы еще не позабыли о данном фике. Читайте, постараюсь выкладывать чаще, чем сейчас.][POV Юске]Он любил мне петь колыбельную, когда я плакал, так он меня успокаивал. Жаль, что сейчас я о нем ничего не знаю, а все из-за горе - родителей. Всю мою жизнь поломали. Мы тогда даже не попрощались. Я был очень расстроен. Интересно, что же он тогда чувствовал? Ведь у нас были такие нежно – теплые детские отношения, порой казалось, что мы больше, чем просто друзья. Хотелось бы его увидеть.
Помню, он был милым и заботливым, всегда защищал меня, если обижали. Да, я был жалким ребенком, до тошноты нежным мальчиком – одуванчиком, которого все тискали, как какую-то кошку. Я никогда не мог постоять за себя, а он меня за это ругал и… Не давал в обиду. В один прекрасный день я пообещал ему: ?… Я обещаю тебе, я обязательно стану сильнее!?. И все, потом провал. Нас разделяли тысячи километров, огромное расстояние. Я совсем его не помню, помню только то, что он был высоким, светлая кожа, зеленые глаза и русые волосы, а еще лучезарнаяулыбка, которую он дарил только мне.
Кажется, это была невинная детская любовь. Именно так. Он был моей первой любовью…- Такоми, не пой, пожалуйста. – Я не мог больше слушать до боли знакомую мелодию и слова, становилось слишком тяжело, к горлу подкатывал комок нервов.- Хорошо, прости. Это единственная колыбельная, которую я знаю. Когда-то давно я пел ее одному беспомощному ребенку, но очень милому. – Он улыбнулся.[POV Такоми]На меня нагрянули воспоминания из моего ужасного детства, где был лишь один – единственный лучик солнца. Мне тогда было шесть лети ему. Он был беззащитным ребенком, ненавидящий своих родителей. К нему часто, собственно, постоянно приставали мальчишки постарше и пытались задеть его чувства, или просто - напросто избить. Я не помню, почему и при каких обстоятельствах, нозаступился за него и потом пошел с ним домой.Он плакал, а я успокаивал его, напевая колыбельную, которую где-то услышал. Это было зимой, какая-то женщина, сидя на лавке, укачивала ребенка и пела колыбельную, так я ее и запомнил и иногда пел сам себе, а потом и ему. Он жался ко мне, а я обнимал еще крепче и пел, так он успокаивался.Он был для меня больше, чем друг. Я любил его. Очень.Но в один ?прекрасный? момент он исчез. Я был в ужасе, искал его везде. Каждый день втечениидвух месяцев. Но он так и не вернулся. Мне было больно. Сейчас я даже не помню его лица…- А ты знаешь какие - нибудь? – Поинтересовался я у него.- Нет.- Жаль, а почему ты попросил меня остановиться? - Мне стало это интересно.- Не знаю, не нравится.- Ясно, а знаешь, мне нравится. – Я немного расстроился.[POV Юске]Наше примирение длилось совсем недолго. После этой чертовой колыбельной он, видимо, вспомнил очень когда-то некогда важного и дорогого для себя человека и закатил истерику. Я был в глубочайшем шоке. Мне стало вдруг так больно в груди. Неужели, он до сих пор помнит и питает к тому существу какие-то чувства? Почему? Ведь столько лет прошло. Как он может? У него же есть я! Или я всего лишь замена тому, кто в его голове? Нет, я так не хочу. Хочу быть единственным для него. Чтобы весь его мир вращался лишь вокруг одного меня. Он должен помнить только меня! Меня и никого больше.Но чувству такому, как любовь, свойственно ломаться. Без разницы как: разобьется ли она стеклянными хрупкими осколками вдребезги; или ее разгонит бушующий ветер; или ее накроет темная,мрачная волна океана во время бури; или по ней проедутся поездом, как по рельсам; или просто растопчут ступнями ног. Неважно, она в любом случаи умрет. А может, станет инвалидом, будет вся в ссадинах и синяках, перемотанная бинтами и намазанная зеленкой.Я больше не смог слушать его нытье и ушел. Просто собрался и ушел, не сказав ни слова. Зачем? Он все равно меня бы не услышал через свою боль и горечь, я лишь бы до конца разрушил его мир.