Невозможно уйти, нельзя оставаться (1/1)

Режущая буря остаточными всполохами оседает на землю. Курогане медленно выпрямляется, стискивая клинки. Торс покрыт сетью кровоточащих ран. Достойный ответ окровавленному лицу. Они усмехаются одинаково зло. Курогане перекрещивает клинки, а двойник заносит меч. Жалко решать все одной атакой, но когда еще представится случай ударить в полную силу? Остается один лишь шаг…Как между ними из ниоткуда вырастает высокая сверкающая стена. Полупрозрачная, сквозь нее прекрасно видно перекошенное лицо напротив. – Ух, вам лишь бы подраться! – весело восклицает Фай, отряхивая ладони. – Ладушки, поиграли – и хватит. Мы уже выяснил, что вы равны по силам! – Я его сражу. – Я его убью.Нужны ли иные доказательства? Багровые взгляды сталкиваются, словно лезвия ножей. Фай тяжко вздыхает. – Ну что за ненависть к самому себе? Себя надо любить! Куро-тан, почему бы вам не выпить? Ой, нет, давайте все выпьем! Курогане, знаешь, я ведь в каждом мире дегустирую местное вино! А здесь еще не успел… – Скорее сюда, я нашел еретика!Курогане нервно дергается. Этого еще не хватало! А крышу ближайшего дома уже заполоняет охрана во главе с пятеркой арбалетчиков. Как же вовремя-то, че-е-ерт! – Он же… клонировал Черного ассасина! Еретик собирает армию для захвата столицы! Вот… дебилы! И как ума хватает такое придумать?! Курогане зло рычит, взмахивая клинками. Ладно уж, Фай не даст ему сразиться с двойником. Переключимся на мелкую сошку. Охрана предсказуемо шарахается от прямого яростного взгляда. С такими и не развлечешься, тьфу! Шаг вперед – и перед ним взметается тонкая ладонь. Фай преграждает путь, хитро сверкая синими глазищами. – Черный ассасин! – нараспев произносит он, и у Курогане сводит зубы от нехорошего предчувствия. – Заклинаю тебя – не убивай этих людей!И, мать его, снова выписывает свои дурные символы! Сияющие ленты оплетают Курогане и растекаются над головой светлой пылью. Но ничего не меняется. Снова показушничает? Однако охрана явно приободряется. Курогане так и слышит массовый вздох облегчения.– Черный ассасин больше не опасен! Пли!– Дебил, – устало констатирует Курогане и выхватывает из нагрудного кармана небольшой круглый шарик.С размаху швыряет его в кучу арбалетчиков, и бомба взрывается еще в полете. Скрывает кашляющую охрану клубами непроглядного дыма. Универсальное средство от лишних проблем. Курогане ненавидит сбегать, но препираться с Фаем нет никакого желания. А за этими охранниками наверняка уже следуют другие. В покое их не оставят.– За мной! – рявкает он, устремляясь влево.Фай послушно следует за ним. Как и двойник. Вот только фокусник улыбается настолько счастливо, что вот-вот лицо треснет. Десяток секунд – и они скрываются в полуразрушенном забытом складе. Здесь их не услышат с улицы. А единственный источник освещения – узкое оконце под потолком. Самое то для допроса. Пора бы узнать, какого хера здесь происходит. – Какого хера здесь происходит?! – рявкает двойник, и по позвоночнику Курогане проходит холодок. – Во что опять ввязался, дурья твоя башка?! – Прости-прости! – смеется Фай, улыбаясь дурашливо и вскидывая ладони в извиняющемся жесте. – Я не специально! Просто колданул немножко на глазах людей, а в этом мире, оказывается, нет магии. И теперь меня объявили еретиком и ищут по всей столице, чтобы показательно сжечь на главной площади! Так, значит, он знал, зачем его везли в столицу. И покорно ждал казни, идиот!– А я все думал, что за идиота собираются жечь с фанфарами-и-и, – а вот это уже рык.– Не волнуйся ты так, Куро-пон! – изящно взмахивает ладонью Фай, улыбаясь взбешенному двойнику. – Я в полном порядке. Ведь со мной был Курогане!Но пассаж не удается. В воздухе повисает звенящая тишина. Курогане так и слышит, как трещит по швам улыбка Фая. Двойник медленно выпрямляется, кидая на Курогане оценивающий взгляд. Ассасин отвечает тем же.– Мы встретились практически сразу, как я попал в этот мир! – щебечет Фай, но на его лепет никто не обращает внимания. – Представляешь – я сначала его за тебя принял, Куро-рин! Ой, не смотри, что он такой грозный – он спас меня…– А я все думал, – неспешно выдыхает двойник и Фай мгновенно затыкается, – где ты шлялся столько дней. Я обыскал весь город, а ты, оказывается, все это время был с ним.– И будет впредь, – отвечает Курогане, с наслаждением ловя вспышку ярости в багровых глазах.Лицо двойника не меняется. Умеет держать себя в руках, как и Курогане. Сложно вывести такого из себя. Первый, потерявший контроль, проиграет. Но преимущество на стороне Курогане. Двойник видел достаточно, чтобы напридумывать того, чего не было.Его бешенство – лишь вопрос времени. – Хорошо, конечно, что мы все встретились, – громко произносит Фай, возвращая к себе внимание мужчин. Центр всех проблем. – Но сперва нужно отыскать Шаоран-куна и Мокону. Я еще в первый день наложил на себя заклятие понимания местной речи. И снять его даже забыл, поэтому и не могу понять, близок я к Моконе или нет! Но в этом мире нет магии, они могут пострадать…– Я сказал им ждать в номере, – грубовато отвечает двойник, бросая взгляд на Фая. – Красная сережка мерцает со вчерашнего обеда. Мы ждем лишь тебя. И в секунду меняется все. Широкая улыбка волной стекает с лица Фая. Глаза распахиваются, а губы приоткрываются в немом изумлении. Он молча таращится на двойника, и Курогане это совсем не нравится. Фай не терял лица даже при нападении наемников. Что же это за сережка такая?– Я велел пацану не сходить с места, – продолжает двойник, не обращая внимания на ошарашенного Фая. – Ему опасно двигаться. И ты знаешь, почему.Фай сглатывает. Моргает пару раз и потерянно оборачивается к Курогане. – Когда сережка Моконы мерцает, нам нужно срочно уходить в следующий мир. Мы не можем ждать. Почти день прошел. И Шаоран-кун… Искажение…На его лице – смесь извинения, растерянности и мольбы. Он не знал, что придется уйти так скоро. Совсем не ожидал. И потому безмолвно умоляет отсрочить неизбежное. Извиняется за скорый уход. Смотрит так, словно раскаивается за несовершенное предательство. – Времени нет. За мной.Это его фраза. Багровые взгляды снова скрещиваются, разве что искры не летят. Двойник не ухмыляется и не скалится, но Курогане явственно чувствует его торжество. Плевать, что было или не было, но уже скоро Фай уйдет навсегда. Не с ним. Один-один, ублюдок.Двойник несется по улице, совершенно не скрываясь. Курогане то и дело замечает слежку, но в открытую к ним не лезут. Выжидают. Двойник не может не видеть их. Но плюет на охрану – он же вот-вот покинет этот мир. А Фай больше и слова не говорит. Бежит между ними, голову опустив и по сторонам не смотря. Курогане впивается взглядом в светлый затылок, пытаясь прочесть через него мысли фокусника. Фай расстроен. Фай в прострации. Он рад встрече, но не рад возвращению. Что, хотел позырить, как два Курогане убивают друг друга? Или кто кого перепьет? Не выйдет. Шаг Фая тяжел. Он то и дело оступается, грозясь упасть. И Курогане вновь понимает, что Фай не уйдет сам. Даже необходимость срочного перемещения не торопит его. Он никогда не уйдет по собственному желанию. А, значит, Курогане…– Сюда! – рявкает двойник, и они без остановки вбегают в небольшую гостиницу. Влетают на второй этаж, едва не сбивая кого-то с ног. Громкий вскрик остается позади. Лучники должны быть рядом. Сволочи, не рискуют нападать в ближнем бою. Боятся опасных фокусов, пленивших Черного ассасина. Да и самого Черного ассасина боятся, чего уж там.Двойник с размаху распахивает дверь номера. Первый, кого замечает Курогане – обычный невысокий парнишка. Сидит на стуле в центре комнаты и даже не дергается от их вторжения. Лишь глаза распахиваются.– Фай-сан…– Та-да! Шаоран-кун, Мокона, смотрите, кого я привел! – восклицает неугомонный фокусник и изящно отпрыгивает в сторону, демонстрируя замершего ассасина.– Второй папочка! – пищит нечто белое и круглое, устремляясь в его сторону.Инстинкты срабатывают быстрее мозга. Курогане замахивается, и это… нечто по дуге огибает его, плюхаясь парню на колени.– А-а-а! Курогане хотел ударить Мокону! Это настоящий Курогане!– Конечно, настоящий! – с готовностью кивает Фай, растягивая губы в улыбке. – И ему нравится Мокона так же, как и нашему Куро-руу!– Мне не нравится эта… белая булка! – зло выплевывает Курогане, и комнатка тонет во взрыве хохота.– Настоящий, настоящий! – пищит белое создание, прыгая по замершему парню. Он что, всегда такой заторможенный?! – Даже Мокону также называет! А Фай… Ой!Неожиданно ухо белой фиговины загорается красным. Только сейчас Курогане замечает небольшую круглую сережку. Это о ней говорил Фай? А комната уже погружается в синий цвет. Прямо поверх ковра на полу возникает странный круг со множеством узоров. По ногам проносится холодный порыв ветра.– Больше не могу, совсем не могу сдерживать! – надрывно восклицает эта штука и взмывает под потолок. – Портал… сам открывается! Скорее, Фай!Тот крупно вздрагивает. Но не идет в круг к товарищам, а оборачивается к Курогане. Его улыбка насквозь фальшива. Губы дрожат, но он все равно лживо тянет губы. Словно может кого-то обмануть. А в глазах застывает такая тоска, что нестерпимо хочется схватить тонкие плечи да встряхнуть посильнее, чтобы пришел в себя. Чтобы не смел впадать в отчаяние, идиота кусок.– Я не хотел уходить вот так… – начинает он, но сильный порыв ветра едва не сносит с ног. Фай вздрагивает, но не уходит. Смотрит прямо в глаза. – Я очень рад, что встретил тебя. Это неспроста. Случайности не случайны, и наша встреча действительно была предрешена. А раз так – то ты наверняка встретишь Фая этого мира.– Но это будешь не ты.Фай поднимает затравленный взгляд. Не остается ничего кроме бездонных синих глаз. Усиливающийся ветер опрокидывает мебель и нещадно треплет полы плаща. Гул нарастает. А они все стоят, смотря друг на друга, не смея и шевельнуться. – Фай-сан!– Фай!!!Фай улыбается горько и больно. Медленно, словно против воли, отводит ногу назад. – Прощай, Курогане.– Я люблю тебя.Роковая ошибка.Судорожный вздох – и Фай застывает, оставляя ногу на кончиках пальцев. Так и не сделал шага назад. Он замирает, неловко вскинув руку. Смотрит на Курогане во все глаза, широко распахнув рот. Фай задыхается. И больше себя не контролирует. Курогане оказался прав – он не сможет уйти сам. Потому что всегда ждал этих слов.Фай видит, он знает – Курогане может дать ему то, чего никогда не даст двойник. Поэтому с такой трепетной готовностью отвечал на каждую ласку. Фай отчаянно жаждет тепла и объятий. Уйдет – и лишится их навсегда. Потому что двойник смотрит на него совсем не так, как Курогане.Эта секундная заминка стоит ему жизни – или чем они там рискуют, оттягивая перемещение. А крики его спутников больше не слышны – закручивающийся ветер глушит чужие слова. Остаются только они. Еще немного – и Фай не сможет уйти. Навсегда останется с Курогане. Именно с ним, и они оба будут по-настоящему счастливы…Но Фаю нужен не он.Шаг вперед – и Курогане едва не сносит порывом ветра.– Прощай, Фай, – выдыхает он, заставляя губы сложиться в теплую улыбку. Скулы неприятно сводит. Непривычно. Когда он в последний раз искренне улыбался? Улыбался ли?Хватает и легкого толчка, чтобы Фай завалился назад, падая в мерцающий круг. Ноги его не держат. Пацан подхватывает фокусника под локоть, не давая грохнуться на пол. Он что-то кричит мешком висящему на нем Фаю, но слов не разобрать. Их тела оплетают белые ленты, скрывая, стирая из этого мира. Перемещая в следующий. Лицо обжигает чужим взглядом. Курогане поднимает голову – и сталкивается с цепкими багровыми глазами. Взгляды перекрещиваются как их оружие. Последний обмен ударами. Двойник не слышал слов Курогане, но все понял по реакции Фая. Прочел смысл по губам и подкосившимся ногам. Но Фай уходит с ним, а Курогане остается здесь. Один.Херовая вышла схватка. В ней нет победителя. Секунда – и все исчезает. И ветер, и синие вихри, и эта странная четверка. Курогане остается один в развороченной комнате.– Что… Он только что был здесь! Куда исчез?!– Черный ассасин! Что ты сделал? Где еретик?!– Убил? Я видел, как еретик растворился в воздухе!– Ты… прогнал его?– Изгнал? Черный ассасин изгнал еретика?– Да ты глянь, как они сражались! Все переломано! Но нашего ассасина никто не одолеет!– Никто не смеет приказывать Черному ассасину!– Черный ассасин убил еретика!– Черный ассасин!Курогане столбом стоит посреди комнаты, не обращая внимания на резвящуюся охрану. Его прозвище произносят на все лады, весело гогоча и поздравляя с победой. А ведь белая булка тоже назвала его ?Курогане?. Они так просто называют его имя… И так непривычно слышать о себе ?Черный ассасин?.Но почему же так хочется услышать глупое ?Куро-тан?, обращенное к нему?..