одиннадцать. (1/2)

/видит лёгкое охуевание на лицах читателей/.

По субботам Анри играет в гольф.

Сегодня суббота.После трёх-четырёх партий он и его друзья устраивают небольшой фуршет на веранде. Две женщины, пришедшие вместе с мужьями, смотрят на меня крайне враждебно.

Ну, ничего. Ничего.Я закуриваю третью сигарету.

Анри - хороший любовник, слов из песни не выкинешь. Ставлю сотню долларов на то, что он ебал и этих двух.

Блондинка мне нравится. У неё высокая грудь, эффектно подчёркнутая жилетом, и красивые восточные глаза. Полукровка. Я читала где-то, что мужчинам такие нравятся.

У другой ноги слишком длинные. Невероятно длинные. Уверена, когда Анри входил в неё, то она эффектно расставляла свои бесконечные ноги.

Когда блондинка, опустив холёную руку на плечо мужа-миллионера, в очередной раз бросила на меня испепеляющий взгляд, я усмехнулась.

Если хочет вернуть себе любовника, то пусть поспешит.

У меня украденный с кухни нож лежит под подушкой.

Анри предлагает гостям прогуляться по нашему - так и сказал: "нашему" - саду. Он приятный хозяин, любезный и очаровательно смеётся над всеми шутками. Женщины тают.

Он указывает им путь меж роз, чей аромат будоражит, а сам резко оборачивается ко мне.

Мы вместе уже несколько месяцев. Слуги смиренно зовут меня "госпожой". Его друзья очевидно думают, что мы пара. Красивая, кажется, пара.

Я снова пытаюсь выжить, предлагая своё тело чужаку. Я вспоминаю ради чего всё это, и почему.

Детский рисунок в моей памяти - солнце.Просто надо терпеть. Снова и снова.

Снова, господи, и снова.

А если надоест - зарезать вначале его, а потом себя, прекрасно помня о контракте. И о сестре. Где-то внутри себя я очень громко и очень истерично смеюсь.

Анри кивает мне - знак подан. Шоу начинается.

Мы отходим в сторону, прячемся за белой статуей, как молодые любовники из романтического фильма. Крепкой рукой хозяина Анри хватает меня за задницу. Трусы - не нужный атрибут моего гардероба.- Они все так смотрели на тебя... - шепчет Анри, обжигая дыханием мне шею. - Видела? Зная их жён, прекрасно понимаю, с чего у них стоит на тебя, милая.

Я смеюсь.

В голос.

- Будто у тебя не было ничего с этими женщинами. - Пауза. Он жадно целует мой рот, языком размазывая бордовую помаду. - Они красивые.

- В них нет греха, - вдруг говорит он, отрываясь от меня. - Ты порочна до мозга костей.

- Хочешь сказать, что, продав душу, я стала сексапильнее?

- Да.

Я вспоминаю всех мальчишек, наивных и совсем юных, что смотрели на меня; всех мужчин, которые так, словно случайно, задевали меня то в очереди, то на улице; все эти похотливые взгляды. Хочется сорвать с себя кожу, вытряхнуть.

- Это на уровне подсознания.

Я думаю о своём психотерапевте. Внизу живота больно тянет. Анри меня не возбуждает. Он груб, жесток, холоден.

Жалкий комедиант, любящий показуху.

Неделю назад он улетал в Англию. Когда я встречала его в аэропорту, после короткого приветствия, он повёл меня в комнату матери и ребёнка, и мы трахались прямо на пеленальном столе.

Ему нравилось. Нравилось ощущать угрозу, думать, что кто-то может увидеть.

Он хотел видеть, как я краснею, оглядываюсь, крепче сжимаю губы.

Это пугало. Это не возбуждало.

- Твои друзья могут нас заметить. Ну, не думаешь же ты, что они такие дураки?- Они куда глупее, - противно хихикает Анри.

- А ведьма-то не дура, - звучит сзади знакомый голос, и Анри резко отходит от меня.

- Дейзи?! - вскрикиваю я и немедленно одёргиваю юбку.

Она смотрит на меня, игнорируя Анри - такое с ним, думаю, в первые.

- Как ты, девочка?

Я молчу.

- Ясно.

Замечаю, что во взгляде её уже нет прежнего отвращения, и губы брезгливо не поджаты. Ей откровенно жаль меня.

Когда оценка моего состояния завершается, Дейзи, наконец-то, поворачивается к Анри.- Я пришла за ней.Он ухмыляется.

Властно прижимает меня к себе. Смотри, ведьма, кукла моя.