Глава 40 (1/2)
Совершенно растерявшийся Цзян Чаогэ попытался оттолкнуть Чжи Сюаня и увернуться от излишней близости, но, конечно же, Цилинь не позволил ему таких вольностей, прижав сильнее к кровати. Их текущее взаимодействие можно было назвать чем угодно, только не поцелуем. Чжи Сюань, безусловно, очень старался, прикладывая много сил, но на деле выходило, что лицо одного мужчины было попросту плотно прижато к лицу другого, да так, что их зубы больно стукались. Это не лобызание, а настоящее сражение! Цзян Чаогэ, опытному в амурных делах мужчине, стало смешно - более нелепого ?поцелуя? в его жизни еще не было.Тем не менее, Чжи Сюань, кажется, был очень заинтересован процессом. Совершенно не ведая, что вообще нужно делать, помимо прижимания губами к губам, он широко распахнул свои золотые глаза и уставился на Чаогэ. Но даже от таких нехитрых действий сердце Цилиня забилось чаще, а внутри все запылало. Никогда прежде Чжи Сюань не ощущал ничего подобного, но все же заключил, что это действие было довольно приятным, поэтому не сдержался и, высунув кончик языка, аккуратно лизнул плотно сомкнутые губы Цзян Чаогэ. Цилиню еще с прошлого раза не терпелось узнать, какие же они на вкус.
Цзян Чаогэ же, в первый раз за свою жизнь испытавший что-то наподобие поцелуя с мужчиной, просто застыл. Вопреки ожиданиям, ему не было противно или неловко, а просто как-то… странно. Даже в своем взрослом воплощении Чжи Сюань для Чаогэ все еще оставался неразумным дитя, отчаянно желающим познать новый для себя мир. Этот большойребенок не ведал, что такое смущение или стыд, просто хотел попробовать все здесь и сейчас. Так уж вышло, что Цзян Чаогэ стал для Цилиня самым близким человеком, а, следовательно, на него и пала основная обязанность ?решать головоломки? для Сюаня.Тем не менее, он не мог позволить зверю безобразничать подобным образом. Воспользовавшись легким замешательством Чжи Сюаня, молодой мужчина наконец получил возможность сказать хоть слово. С силой оттолкнув от себя приставучего Цилиня, он серьезно заявил:- Чжи Сюань, достаточно!Чжи Сюань действительно остановился по приказу мужчины, но был явно недоволен:
- Ты раньше целовал других!- Э?.. – только и смог выдавить из себя Чаогэ.- Почему я не могу? Разве можно меня сравнивать с жалкими людишками?- Это не одно и то же.
- А в чем же отличие? – Чжи Сюань сердито смотрел на мужчину рядом с собой. - Ты мой слуга, следовательно, принадлежишь мне. Я могу делать все, что хочу.Цзян Чаогэ был немного раздражен логическими выводами Цилиня, но, в очередной раз обдумав собственное положение, вновь избрал политику терпения. Насилу успокоившись, что в текущей ситуации было верным решением, он вкрадчиво разъяснил:- Чжи Сюань, ты все понял неправильно. Поцелуи - это то, что происходит между любовниками. Ты ведь в курсе значения слова ?любовник?? Так вот, мы ими не являемся.Цилинь был явно ошеломлен словами молодого мужчины, даже его лицо внезапно покраснело. Подпрыгнув на кровати, он отодвинулся, говоря на повышенных тонах:- Абсурд! Как я могу вступить в подобную связь с жалким, низменным человеком?Цзян Чаогэ с облегчением вздохнул.Но Чжи Сюань расценил реакцию мужчины неверно, от чего разозлился пуще прежнего:
- Что за выражение на твоем лице? Даже не пытайся стать моим любовником, ты просто мой слуга!- Конечно-конечно! – поспешил подтвердить Чаогэ.Чжи Сюань громко фыркнул и немедленно повернулся спиной к собеседнику. Его широкие плечи резко вздымались и опускались в такт частому дыханию.Цзян Чаогэ прекрасно видел, что очень прогневал Цилиня, только вот причину столь сильного негодования он так и не понял. ?Очевидно, это все разница в менталитетах между древними зверями и людьми?, - иронично подумал мужчина. Решив более не провоцировать вспыльчивый нрав Сюаня, Чаогэ тоже развернулся и максимально вжался в стену со своей стороны.В темной комнате воцарилась гнетущая тишина, прерываемая только громким звуком тяжелого и частого дыхания Сюаня. Лежавший рядом с ним несчастный мужчина не знал, куда себя девать. Спать с таким пыхтением под ухом было просто невозможно, да и само настроение Цилиня создавало неловкую атмосферу. Мысли Чаогэ невольно возвращались к его собственному незавидному положению в этом мире.
Через некоторое время Чжи Сюань обернулся. Казалось, его золотые глаза стали еще ярче сиять в густой темноте комнаты. Зрелище было несколько пугающим. Цзян Чаогэ немедленно притворился спящим, а как только Чжи Сюань полностью развернулся на кровати, мужчина открыл глаза и спросил:- Не можешь уснуть?- Древним зверям не нужен сон, - буркнул Цилинь.Им не надо пить, не надо есть, не надо спать. Они не чувствуют усталости, не могут и умереть. Пока есть сила души, духовный зверь всегда может поддерживать состояние полной физической силы. Но после долгого общения со своим хозяином зверь поневоле сам привыкает к человеческому образу жизни, перенимая человеческий режим сна и разделяя с хозяином трапезы.- Ну... Тогда можно мне поспать?- Нет.- Тогда, что ты, в конце концов, хочешь?- Какой второй шаг в любви?Буквально задохнувшись от вопроса, Цзян Чаогэ осторожно поинтересовался:
- Тебе-то это зачем?- Просто хочу знать.
- Ну что же, какого-то определенного шага нет, у всех людей любовь протекает по-разному.- А что насчет тебя? – не унимался Цилинь.- Я... – Цзян Чаогэ почувствовал, что каждый вопрос Чжи Сюаня вводил его в ступор.
Мужчина всегда обладал прозорливым умом и бойким языком, но в ситуации с Сюанем он не находился с ответом, потому что нельзя было предсказать, какую реакцию у высокомерного и неразумного Цилиня вызовет та или иная фраза Чаогэ.Тем временем Чжи Сюань все продолжал буравить собеседника своим пылающим взглядом.
- У всех протекает по-разному? Значит, ты делал любовь со множеством людей?Цзян Чаогэ вовсе не считал себя распутником, он был нормальным молодым мужчиной с нормальными потребностями. Да, постоянной подруги у него, конечно, не было, но за свою жизнь он действительно вступал в подобные интимные отношения с энным количеством женщин. Прекрасно понимая, что честный ответ вполне возможно спровоцирует Цилиня на необдуманные действия, например, на то, чтобы съесть его, Чаогэ пространно ответил:- Несколько...- Нет, скажи мне, сколько конкретно человек у тебя было? Один, два, три, четыре?
Скальп Цзян Чаогэ онемел, мужчина совершенно не знал, что говорить настойчивому Цилиню.Видя, что собеседник долгое время не отвечает, Чжи Сюань злобно сказал:
- Я ненавижу всех людей, включая тебя!С этими словами он резко вскочил с кровати и в следующий миг выбежал из комнаты, не забыв при этом громко хлопнуть дверью.Оставшись в комнате один, Цзян Чаогэ еще некоторое время полежал в тишине и покое, затем, тяжело вздохнув, он все же примирился со своей судьбой и покинул теплую комнату, отправившись на поиски неразумного дитя. Сейчас ни в коем случае нельзя позволить Чжи Сюаню сбежать и натворить глупостей, в конце концов, их положение все еще оставалось очень серьезным, а за девой Жуань и вовсе велась смертельная охота. Но искать беглеца долго не пришлось, Чжи Сюань обнаружился сидящим под ближайшим деревом. Листья с дерева давно осыпались, оставив ветви голыми, а земля была покрыта толстым слоем чистого белого снега, который красиво искрился под бледным светом зимней луны. К одинокому дереву вел ряд таких же одиноких следов. Сидевший под ним мужчина в темных одеяниях почти сливался со стволом, его длинные волосы спускались до земли. Вся картина буквально сквозила одиночеством.Цзян Чаогэ долго смотрел на него, не решаясь приблизиться, но, поколебавшись, все же подошел. Чжи Сюань никак не отреагировал на его появление, даже головы не поднял, продолжая смотреть на искрящийся снег под ногами.Тем временем мужчина присел на корточки и, убрав волосы с лица Цилиня, тихо произнес:- Ты вновь испачкал свои волосы.Чжи Сюань откинул пряди назад, обиженно буркнув:- Какая разница, тебе ведь все равно.- Чем ты недоволен? Просто скажи, - пробормотал Цзян Чаогэ. – Этот мужчина готов исправиться.- Тебе не разрешается делать любовь с другими и целоваться тоже!Из-за неуемной требовательности Цилиня у Цзян Чаогэ вновь перехватило дыхание. Как же он хотел сейчас схватить наглого зверя и оттаскать его за ухо, крича при этом: ?Это не твое дело!?. Но, конечно же, в очередной раз сдержался и промолвил только одно слово:- Да.
В душе же пообещал себе, что, вернувшись в родной мир, он больше никогда не допустит такого унижения, что ему пришлось испытать здесь, в чужеродном для него месте.Односложный ответ Чаогэ, кажется, порадовал Чжи Сюаня, так как лицо юноши немного смягчилось. Оглядев мужчину, он с заботой в голосе произнес:- Зачем вышел на мороз? Тебе же холодно.В этот момент Цзян Чаогэ осознал, что, выбежав на поиски Цилиня, совсем позабыл накинуть сверху теплый ханьфу. Сейчас же до него постепенно стала доходить вся опрометчивость такого поступка, ибо холодный ветер пронизывал буквально до костей и тело мужчины уже начала бить легкая дрожь.