1 часть (1/1)

Даже погода в этот день была ужасной: дождь, как из ведра, ветер завывает свою скорбную песню, и даже деревья пытаются прикрыть слёзы?— капли дождя?— листьями.Всё в трауре: огромный зал церемоний, в котором что ни шаг, то гул, чёрные занавеси, сквозь которые пробирается хмурый дневной свет, почему-то светлые обои, хотя я просил дать нам тёмный зал, пол в серую плитку, что холоден, словно тело покойника, и множество цветов. Яркие бутоны контрастируют с этим траурным великолепием, напоминая о забвении радостных дней. Минувших. И гроб по середине зала с окружившими его гостями в чёрно-белых фраках.У собравшихся людишек и в помине грусти нет, они все стоят с напыщенно-скорбным видом. Здесь собрались далеко не все?— многим не то что всё равно на смерть какого-то там директора оперы, как этим?— быстрый взгляд в сторону гостей?— так ещё и лень придти! Я был обязан их пригласить, это дело чести. Глаза снова жжёт, но в этот раз от злости и обиды?— почему эти собравшиеся идиоты не плачут?! Даа, ты им был не так близок, как мне…Для меня ты был гораздо больше, чем другом. В один прекрасный день мы всё же воссоединились?— из-за наших упрямых натур этого могло и не произойти?— и прожили в любви и согласии прекрасные несколько лет.Люди?— даже родные и близкие?— рано или поздно умирают. Я прекрасно знаю это. И никак не могу смириться… никак не могу поверить, что ты больше не подаришь мне ни одного поцелуя, больше никогда не обнимешь, не защитишь от бунтующих работников театра. Мы же директора оперы… Мысли, что теперь придётся делать всё самому не так сильно отягощали сознание?— я итак всё делал за тебя. А ты в это время занимался музыкой. Скорбную тишину прощания разрезал мой смешок: при этих воспоминаниях невозможно было не улыбнуться.Не помню такого момента, чтобы когда я прикасался к тебе, ты оказывался холодным. Даже в мороз. Я всё время грелся об тебя в холодные вечера зимы. Снова издаю смешок, но по щеке соскальзывает вниз слеза. Я ловким движением смахиваю её?— нужно сохранять самообладание. Не хватало ещё расплакаться, как маленькая девчонка, при знатных личностях из Академии изящных искусств.Но эти воспоминания лишь с каждым углублением в них омрачнялись: особенно когда… когда?— сглатываю ком в горле?— ты лежишь здесь в чёрном фраке. Бледный и неподвижный. Холодный. Где же твой обычный тёмно-зелёный фрак? Я бы всё отдал, чтобы всё стало как прежде?— лишь я, ты и обычные директорские будни.Я знаю, что теперь будет?— одинокие вечера перед камином. Скука в театре. Мне больше не на кого будет злиться?— Реми уволился, а ты…Не будем об этом.Мои мемуары… Ты говорил, что это ещё та ересь. Я не слушал?— они гениальны. А ты просто завидовал! Ничего кроме своих нот не умеешь делать! Зато у меня никогда в жизни не получилось бы сочинить что-то необычное, цепляющее?— про себя я так называл твои симфонии. Да, меня не интересует музыка, но в твоих действительно было что-то прекрасное. Наверное, их композитор.Собравшиеся подходят ко мне с соболезнованиями. Как к самому близкому другу покойника. Я не вижу в их глазах действительного сочувствия. Да пошли бы они уже со своими соболезнованиями! Фальшь, фальшь, фальшь, ничего, кроме фальши! Так же лицемерно улыбаюсь им, будто их слова что-то значат. Будто они могут что-то изменить! Будто от их сочувствия мне станет легче!..Я вижу, как какой-то деятель из Академии изящных искусств?— их так много, что я даже не помню его имени,?— сначала усмехается своему товарищу, указывая на меня, а потом подходит, в считанные секунды натянув маску лицемерного сочувствия. Я с неприязнью отпрянул от его протянутой для пожатия руки; маска этого господина исчезла так же быстро, как и появилась, и вот он уже чуть ухмыляется, глядя на окруживших нас людей:—?Ох, кажется, мои соболезнования принимать не хотят.На моём лице мелькает злоба, но я усилием воли сдерживаю себя и возвращаю прежний спокойный вид. Этот тип отходит обратно в толпу. Больше никто не подходит. Что ж это, граждане, пытка соболезнованиями окончена? В таком случае пришла пора… Пришла пора ехать на кладбище.***Гроб уже опустили в могилу; все с розами в руках окружили её. Моё сознание отказывается воспринимать, что там лежишь ты. Лучше бы там оказался я!..Прочь драму. Мы же не маленькие дети.Мой черёд тоже настанет. И мы воссоединимся на небесах… или в аду. За все неприятности, причинённые своим же работникам театра. Но что я мог поделать? Если нужно выглядеть в выгодном свете, так почему бы и не подставить кого-нибудь? Ехех, ты всегда был рад помочь мне в этом.Кого мне теперь ругать за написание мелодий на работе? Кто будет раздражать меня своей ленью? Подкалывать насчёт незнания музыкальных штук? Шутить про гобои… Кто будет утешать, когда что-то не получается?Все присутствующие начали кидать в могилу розы, мысленно отправляя тебя в последний путь. Подул ветер, и смахнул с деревьев слёзы?— капли дождя?— на землю. Его порывы со свистом проносились мимо надгробий и крестов, норовя смахнуть эти таблички с цифрами?— всё, что осталось от похороненных людей. Где-то в кронах, над головой, подала голос птица; неужели она поёт твою любимую мелодию?..Некоторые гости досадливо поморщились, взглядами торопя меня. Ветер треплет лепестки алой розы в моей руке, и я намереваюсь мысленно поблагодарить тебя за всё, отпустить в последний путь и кинуть розу к остальным, но…Я не могу. Я не стану!.. Оставайся, чёрт возьми, со мной, здесь, в этом грешном мире…Мысли спутались в единый ком, слеза покатилась по щеке, потом вторая. Приятно щекотя меня, они поползли солёными брюшками ниже и разбились о землю. Я тупо смотрю сквозь пелену слёз то на розу, то на выкопанную для тебя могилу и никак не могу.Никак не могу… Проститься.Закрываю это жалкое зрелище рукавом и всхлипываю. Это наверняка все слышали. Мне уже всё равно. Мягкая ткань пальто впитывает влагу, а мои плечи передёргивает отчаяние; внутри всё сжалось.Жалобный вхлип. Последний взгляд на алые лепестки. Последняя мысль: ?Отпускаю…?, и аккуратно расслабляю пальцы, освобождая цветок. Он беззвучно падает в могилу.Кто теперь утешит меня?Мне никак не смириться с потерей самого близкого человека, Ришар… Мне кажется, ты бы хотел, чтобы я смирился и жил дальше. Я попробую ради тебя. Попробую. Смирюсь. Я обязательно смирюсь. Но не сегодня и не потом. Просто когда-нибудь…