Teen Wolf: "привет" (Лидия/Стайлз) (1/1)

Привет, это яЛидия стоит перед домом растеряно, переминается с ноги на ногу, качается на ветру подобно листам с ближайшей липы; в окнах горит яркий свет, который путается в зрачках, теряется в радужке, прячется в белках. Лидия выдыхает, будто снимает с плеч весь груз этого мира, и решительно стучит, пока не передумала, пока заново не сломалась?— сил больше не соберет, обязательно соскочит в середине пути.Стайлз долго стоит возле двери, слушает чужое дыхание, разглядывает почти-уже-незнакомку в зелёном пальто, с ярко-рыжими, такими ненатуральными, волосами, и видом расстроенным настолько, что аж кости хрустят; Стайлз смотрит в любимое прежде лицо, от которого сердце погибало мгновенно, кровь вскипала, пробуждался инстинкт супергероя, и понимает, что сейчас абсолютно не ёкает, равнодушие по венам разливается, бьет набатом чувство ни-че-го.Говорят, что время лечит,Но мне всё не становится легчеПрошло пять? шесть? семь? лет после того, как Стайлз вернулся из стертого мира, вернулся бракованный, истерзанный, сломленный?— память присутствует как базис, элементарные навыки сохранены, индивидуальные?— стерты под самый корень; Лидия и Скотт с ног сбились, решая новую головоломку, но тщетно: Стайлз помнит про них в своей жизни, но себя в них?— отнюдь.Привет, ты слышишь меня?… Я уже и забыла, каково это, когда мир не у твоих ногЛидия смотрит в медовые глаза и чувствует что угодно, кроме бабочек в животе и тепла по всему телу, Стайлз худее обычного, более взъерошенный, хрупкий и, тем не менее, насколько сильный духовно, что едва не заслуживает причисления к Будде; Лидия суеверно отшатывается, религия?— не ее конек, да и после БХ верить в одного определённого бога глупо чертовски, однако не может не отшатнуться, отступить, раствориться во тьме ночной.—?Привет, ты вспомнил меня нас?Стайлз сглатывает так громко, что Рихтер как минимум магнитуду три присвоит; Стайлз отступает, впускает Лидию в дом и не отвечает, плечами выдавая больше дрожащего голоса. Лидия видит гору фотографий на стене, карандашные зарисовки и доску во всю стену с закорючками, красными нитями и дырками от ножей, на полу белые таблетки без упаковок, разорванные клочки и, что странно, но не удивительно, Малия.—?Я его первая нашла,?— почти что рычит, чуть ли не зубами в горло целится; Лидия смаргивает, пазлы никак в единое целое не соединяются.—?Я помню тебя, Лидия, но не помню нас.Привет из другой жизни.По крайней мере, я пыталасьИзвиниться за то, что разбила твое сердце,Но всё это уже не важно, ведь тебя это больше не терзаетЛидия пьёт гвоздичный чай, заедает клубничным печеньем, рассыпающимся на языке, и болтает ногой; на столе лежат три письма: выплаканные, вымученные, переписанные сотни раз, почти что крестражи, в каждом?— чуть больше десятка слов, что режут без острия.Ноа, Скотт и Лидия.Лидия напоследок оборачивается, обнимает бегло, ураганом, шепчет в разгоряченную кожу, что готова ждать вечность, что способна принять и без памяти, что ее дом всегда открыт?— Малия смотрит недоверчиво, с неодобрением, но не лезет, лишь жмется к двери, прекрасно понимая, что дело не в любви, но в доверии, надежде и вере; Стайлз захлопывает дверь и скатывается вниз, дробя дверь лопатками?— Малия садится рядом, укладывает голову на плече, прижимается и делает то, что важнее всего?— молчит.(Это не секрет,Наше время на исходе)Лидия садится в машину и набирает Бикон Хиллс, царапает экран и сбивает лак, Скотт берет с первого дозвона.—?Он не вспомнит, это конец, Скотт.—?Возвращайся домой.