24. Умершей (Малкольм Мерлин и Мойра Куинн) (1/1)

— Здравствуй, Мойра. Полная луна светит на могилу. На надгробный камень прямо, освещая надпись?— её имя. Мойра Куинн. Доблестная мать. Хорошая жена. Сильная личность. (красивая женщина, строптивая женщина, совершенно несносная женщина) На этом кладбище, в этой холодной ночи, в которой все звёзды спрятались под могуществом полнолуния, он один на этой могиле. Стоит в нескольких шагах от надгробия?— простого и лаконичного, увы, никак не характеризующего личность той, кому принадлежит.(ведь в смерти все равны, верно?)?— Ты ведь не думала, что я теперь оставлю тебя в покое? Она, в отличие от него, больше не станет дышать. Не откроет глаза. Не поднимется на ноги. Она мертва, абсолютно точно мертва. У неё, в отличие от него, не было девяти жизней.?— Как жаль, что ты не сможешь мне больше сказать, насколько сильно ты мне не рада. В тишине этого кладбища он?— единственный гость. Гость, которого она меньше всего хотела бы здесь видеть. И всё же?— он здесь. Стоит на могиле. Словно прибитый к ней гвоздём. Словно крестом приколоченный.(этоименно то,что онвсегда чувствовалпо отношению к тебе,Мойра)?— Знаю, ты мне не поверишь… Она не верила ему никогда. Даже когда он клялся, что всегда будет рядом, лишь бы она этого хотела.?— Но я всё-таки должен это сказать… Вообще-то, нет. Не должен. Всё ушло, и, хотя не прошло безвозвратно, хотя чёрной кошкой цепляется в глотку, мешая спать по ночам, он мог бы промолчать. Но он?— как всегда, когда это касается её и своих к ней чувств?— не может.?— Я люблю тебя, невозможная женщина. Именно так. Любил в юности, когда их неодолимо тянуло друг к другу, в молодости, когда притворялись друзьями, она пыталась быть хорошей женой и матерью, а он искренне и нежно заботился о супруге и сыне, в зрелости, когда, оставшись вдовцом, поддался на её провокацию, едва она ту начала. Любит и сейчас, стоя на её могиле, в объятьях лунного света.?— Хорошо, что ты этого не услышишь.(как жаль,как чертовски жаль,что она этогоникогда большеникогдане услышит)