5 (1/1)

—?Нил, ты ничего мне не хочешь сказать? —?Нил уловил в голосе Криса подозрительно нервные нотки.—?А что? В чем дело дорогой?—?Это я должен узнать у тебя, в чем дело. Честно тебе скажу. До меня дошли неприятные слухи. Но пока это только слухи. Я им не склонен верить, пока не спрошу тебя,?— Крис смотрел на Нила строго и прямо.—?Тогда спрашивай,?— Нил сказал это таким честным голосом, что Крис засомневался, но все же проговорил:—?Кто это сказал неважно. Важно другое: правда это или нет… —?Крис замялся, сомневаясь и дрожа при одной мысли о подтверждении своих страхов и подозрений,?— так вот. Нил. Ты только скажи… Лучше знать…Нил удивленно разглядывал Криса. Он будто в первый раз его увидел и с неподдельным любопытством ждал продолжения. Нил жадно разглядывал любимое лицо, уже понимая, к чему клонит Крис, и одновременно поражаясь тому, что Крис не терпевший выяснения отношений об этом вообще заговорил.—?Что, Крисси? —?тихо спросил Нил.—?Тот парень. В России. Что это за человек? —?Крис с каждым словом повышал голос, этим подбадривая себя. —?Что у тебя с ним было?—?Какой парень? —?Нил все отлично понял, но решил не сдаваться до последнего.—?Не придуривайся. Тот. Тот самый! Даже фотографии имеются. Стоило мне немного отвлечься, как ты тут же ушел в загул!—?Та-ак! Фотографии? Покажи мне эти фотографии! А я потом плюну в рожу тому, кто их намонтажил! Да как ты мог подумать про меня такие гадости! —?Нил был полон праведного гнева, так как сообразил, что доказательств измены у Криса нет.—?Мерзости говоришь? Дай-то Бог мне ошибаться,?— Крис распалился и все смущение его прошло,?— к сожалению, у меня есть основания тебя подозревать.—?Нет, люди добрые, вы только на него посмотрите! У него есть основания меня подозревать! Отлично! Ты думаешь, у меня нет, что ли оснований подозревать тебя? А кто это какал мне на лысину столько раз? Кто тут такой верный? —?злые слова Нила прилетали Крису как пощечины,?— уж не тебе ли Крисси я должен доверять безоговорочно? Это, наверное, я столько раз уходил к другим мужикам? Это я, наверное, когда пахло жареным, прибегал обратно? Это я обещал терпеть и прощать, а теперь выговариваю только по подозрению? —?Нил зло чеканил фразы.Крис все понял. Ему в этот момент показалось, что он спал, а теперь проснулся. Будто с глаз упали покровы, искажавшие его представление о мире. Нет, Нил не стал другим. Вовсе не стал. Он все такой же развратник и обманщик, манипулятор и хвастун. Он любит и может любить только себя. Крису показалось, что сердце его готово разорваться от горя, словно Нил только что на его глазах умер. Он смотрел на Нила изрыгающего злобные и обличительные речи и почувствовал, как непозволительные слезы подступают к глазам.—?Что молчишь? Скажешь я не прав? Ты всегда готов думать обо мне самое плохое,?— Нилу казалось, что он отстоял свое мнение и свою честь в глазах Криса,?— Больше я сегодня говорить с тобой не намерен. Я хочу прогуляться.Нил, выпрямив спину, пошел в сторону двери. На секунду Крису показалось, что сзади у него волочится мощный хвост. Как у крокодила, вставшего на задние лапы.***Крис спокойно и размеренно собирался. Он сам удивлялся своему спокойствию. Да, он любит Нила, даже слишком, но быть с ним рядом не в состоянии. То есть как его вторая половина. Нет, Нил его не злит. Он такой, как есть, в нем ничего не появилось нового за эти 18 лет. Ни-че-го. Все как было с самого первого года. Даже с самого первого дня. Только Крис надеялся, что сможет смириться, но нет, не смог. Это уже второй раз. Сейчас Крису казалось, что это решение единственно верное: уйти. Не терпеть, не дергаться, не ждать его холодными ночами, не скучать с ним в чуждых компаниях. Этот русский окончательно переполнил чашу терпения Криса. Крис обессиленно сел на кровать. Потом откинулся и заложил руки за голову рассматривая потолок. И еще этот пошлый буржуазный уют кругом. Все эти коврики, подушечки, вазочки, кружечки, дурацкие иммортели. Картины вроде ничего, но тоже… Ну, почему, почему с этим русским? Крис простил бы ему любого другого мужчину, но не его. Может быть это оттого, что подсознательно он всегда боялся нездорового пристрастия Нила к России. Еще чего-то такое он поговаривал насчет переезда туда. Да. Еще тогда у Криса тревожно сжималось сердце. А их гастроли в России? Это же лажа, призванная служить только прикрытием гадкого романа с этим парнем. Там на этих гастролях все происходило так, словно все вокруг сговорились не давать им побыть наедине. Криса постоянно упаивали до отключки, вели в какие-то невнятные ночные клубы и рестораны с дурной едой. Были там и вполне приятные люди, которые как понимал теперь Крис, смотрели на него с жалостью. Но основная масса были?— черт знает кто. Глаза Криса были закрыты очками во всех смыслах. Он не видел ничего, он был слеп и глух, ко всему, что могло развеять его заблуждения. Теперь даже ненависти не осталось. Ну, как он может ненавидеть Нила? Его можно только пожалеть, как человека?— раба своих необузданных страстей. Только ведь того, кого жалеешь, того всегда немного презираешь. А это уже не любовь. Совсем не любовь. Все бы ничего, да только как он будет жить без этих небесных глаз? Как он будет жить, зная, что Нила может быть целует другой. И другому он шепчет слова любви. И отдает свое полное желания тело, и… Но, может быть, и в эту самую минуту он звонит этому русскому? Сердце Криса зашлось от жгучей боли и тоски. Он даже сжал кулаки и заскрипел зубами. Ему невыносимо захотелось ударить Нила. Разве не он виноват в том, что Крис изменял ему? Он сам, сам виноват! Гадкий самовлюбленный болван! Он все время гулял от Криса и даже не считал это зазорным. Все время самоутверждался, доказывая, что его хотят. Как щенок, как подросток. Кровь прилила к щекам Криса и сердце билось гулко в висках. Он катался по кровати в бешенстве не в силах справиться с подступившей истерикой. Если бы сейчас Нил вернулся домой, он бы прикончил его. Крис вспомнил, как Питер любил говорить: ?Я убью того, кто покуситься на моего мужчину?. Питер всегда был очень решительным и дерзким. И он хотел, что бы Крис вернулся к Нилу… Так какого черта, он лежит здесь и пускает слезы как девчонка? Он устроит Нилу! Он ему покажет, кто в доме хозяин! Крис не хочет его терять, но не хочет и унижения. Как там поступают мужья с неверными женами? Вот теперь Нил узнает, каков Крис в бешенстве!***Нил сидел на скамейке в Грин-Парке. Без грима и концертной одежды он вполне мог себе это позволить. Люди проходили мимо, даже не обращая внимания на грустного седеющего мужчину. Проехала компания хорошеньких девочек на роликах перемигивающихся и пересмеивающихся. Прошел подросток со смешным мопсом на поводке. Собачка подошла к ногам Нила и сосредоточенно понюхала ботинок. Мальчишка нетерпеливо дернул поводок: ?Шевели лапами, Лакки!? Мопс еще раз грустно посмотрел на Нила, и подчиняясь поводку потрусил за мальчиком. Мысли Нила текли невесело и медленно, цепляясь одна за другую. А ведь все было так хорошо. Теперь Нилу казалось, что после примирения у них с Крисом были идеальные отношения. Он забыл о всех злобных припадках Криса, о своих слезах, о полных ожидания ночах, обо всем, что омрачало их совместное существование. Он мысленно повторял, что виноват сам. Но как преступник пойманный, уличенный и посаженный под арест, думал вовсе не о раскаянии, а о том, что надо было быть ловчее и изворотливее. Он вспоминал свои поступки и выискивал моменты, где сделал промашку, где допустил ошибку. Кто на него донес? Кругом одни сволочи. До сих пор он так явно не попадался. Никогда, на самом деле Крис не ловил его за руку. Ни-ко-гда! Никогда не мог предъявить конкретных доказательств его измен. Вот он мог упрекать Криса открыто, потому что были несомненные доказательства его измен. Измены Нила доказать было невозможно. Только если Том. Но и Томом его нельзя было очень-то упрекнуть. Тем более, что они с Крисом тогда были ?в разводе?, и Том не мог оскорблять чьи-либо чувства. В общем, на все обвинения Криса, он мог ответить?— докажи! И всегда занять позицию оскорбленной невинности. Это было нечестно, но помогало сохранять отношения, так как виноватый Крис?— это покладистый Крис. И вот он попался. Да еще на том человеке, которым и увлечен то не был. Так, молодое мясо. Нил всегда хотел попробовать на что способны русские в постели. Попробовал. Ничего особенного. И вот теперь расплачивается собственным счастьем. Да так. Не больше и не меньше. Любовь к Кристоферу особенная. Она давно перестала быть чисто физической. Так давно, что Нил готов был стерпеть все его измены и причуды. Он знал, что примет Криса абсолютно любым и в любой момент. Но вот как поступит Крис, он даже боялся догадываться. Скорее всего, он в бешенстве собирает сумки. Нил как наяву представил, как Крис швыряет свои вещи, роется в шкафах, проверяя, все ли взял, злобно топчет разбросанную его, Нила одежду. Нил подпрыгнул на лавочке как ошпаренный: да ведь Крис же уйдет сейчас! Уйдет совсем, навсегда и Нил останется один-одинешенек! А ведь можно убедить его в своей невиновности, уломать, оставить! Нил испуганно оглянулся вокруг. В раздумьях он слишком далеко забрел от выхода, но ограда была рядом. Нил оценил ее высоту, оглянулся вокруг и неуклюже перевалился через заборчик. Он потрусил вдоль тротуара, стараясь поймать такси.*** Входная дверь была заперта. Нил подергал за ручку еще раз и полез за ключами. Всю дорогу до дома он лихорадочно соображал, что скажет Крису. Он живо представлял себе, как бросится ему в ноги, прижмет его к себе и вообще употребит все доступные ему способы оставить Криса дома. И вот теперь дверь была закрыта, машина Криса, стоявшая у парадного, отсутствовала. Нил бессильно огляделся и прижался лбом к косяку. Все напрасно. Боже, как же он теперь медленно соображает. Надо было не врать, не изворачиваться, а сразу покаяться. Но главное, не уходить, не убедившись в том, что Крис поверил и успокоился. Нет, он просто осел, безмозглое создание. Нил открыл дверь, и устало прошел в гостиную. Шторы были опущены, и в комнате царил полумрак, на светлом ковре валялись непонятные обрывки. Нил нагнулся поднять бумагу и увидел ноги в белых кроссовках. Он медленно поднял голову. Это был Крис. Тот, видимо, только что беззвучно встал с кресла позади него. Взгляд Криса, как и всегда в волнительные моменты, был спокоен и светел:—?Крис, я…- но договорить Нил не успел, Крис с размаху ударил его кулаком по лицу. Не ожидавший удара Нил попятился и сел на пол. Тут же его настиг второй удар, и Нил инстинктивно закрыл лицо руками. Сделано это было вовремя, так как Крис ударил его уже ногой. Нил повалился на спину, чувствуя, как кровь из носа заливает губы. Он не кричал и не стонал, давая Крису выместить на себе все негодование и обиду. Крис склонился над ним и развел в стороны его руки. Нил приоткрыл глаза. Крис смотрел на него, со злым удовлетворением и молча. Нил тоже молчал, не пытаясь защититься. Крис размахнулся и залепил ему звонкую пощечину, от которой у Нила загудело в голове. И все же Нил ощутил, что гнев Криса идет на убыль, что предел ненависти перейден и самое главное, Крис почти простил его. Крис схватил его за грудки и сквозь зубы прошипел:—?Поднимайся, гадина! Поднимайся! —?Нил пытался встать, но ноги и руки не слушались его и он как червяк извивался на ковре, капая кровью на бежевое великолепие. Крис взял его за ворот и рванул на себя.—?Пошевеливайся! —?крикнул Крис срывающимся петушиным голосом. Нил встал на четвереньки, а потом, качаясь, поднялся на ноги. Он нерешительно прикрыл пах рукой.—?Что не можешь сориентироваться, куда я ударю: в твою наглую морду или по яйцам?! К стене! К стене встань, говорю! —?Нил сделал несколько неуверенных шагов назад. Если бы Крис ему сейчас приказал умереть, он бы умер. Просто лег и умер. Он знал, то виноват, и все-таки знал, что и Крис не прав. Ему было жалко их обеих. Себя и Криса. Нил уперся лопатками в белую стену. Тут же послышался звон бьющегося стекла. Богемская ваза стала кучей непривлекательных осколков.—?Ты сволочь! Ты сосуд с ядом! Ты очковая змея украшенная перьями! Ненавижу! Кусок дерьма в шоколаде!Еще одна милая вазочка превратилась в мусор. Рядом с плечом Нила в стену ударилась бутылка, и его обдало осколками, брызгами и спиртуозным запахом. Он закрыл глаза и поднял руки к голове, опасаясь, что следующая бутылка угодит ему в висок. Крис повалился в кресло и закрыл лицо узкими ладошками, сотрясаясь всем телом. Нил так поразился этому зрелищу, что забыв о синяках и о кровоточащем носе, смотрел на него. Крис повернул к нему сухое лицо с красными совершенно сумасшедшими глазами и прокричал:—?Ты гад! Тварь! Мразь!Нил шагнул к нему через осколки и опустился на колени рядом с креслом:—?Сделай все что хочешь, только не гони меня. Я виноват, но я хочу быть только с тобой,?— Нил протянул руки. Крис истерично всхлипнул и бросился в объятья Нила.—?Ай! Больно же!—?Ну, потерпи. Не капризничай. А то я, пожалуй, вспомню поговорку: чем заболел, тем и лечись!—?Давай, издевайся. Я, конечно, виноват, но не до такой степени.—?Ха! Еще скажи, что это было в первый раз!—?Нет. Не в первый! Хотя, да, в первый. В первый раз с 95 года. А до этого нет смысла вспоминать.—?Нил, лучше молчи! Не пытайся мне внушить, что избит незаслуженно. Ну, давай, я еще смажу.—?Крис, я не… Зачем, только, было по лицу бить? Теперь неделю из дома не выйти!—?Во-от! Посидишь дома, и подумаешь! Зато теперь будешь вспоминать это, как только решишь нагнуть какого-нибудь смазливого юнца, Это только начало. В следующий раз я даже разговаривать не стану, я тебе без разговоров наваляю.Крис помолчал, складывая лекарства в пакетик.—?А все-таки я тебя люблю, Теннант! Ну, давай губки! —?он наклонился, целуя в нижнюю губу и мягко сжимая узкие плечи Нила руками. —?Знаешь, Нилчиту, а, пожалуй, мне пришла в голову отличная идея!***Милый-милый, мой родной! Какой же ты красивый и уверенный. Как скала, как монумент, как порфировая колонна! И в тоже время нежный как цветок. Тонкая, увлекающаяся, артистичная натура. Я знаю, что ты прячешь за своим смехом и жеманством, за этой ложной мишурой. Ты мой дерзкий и стеснительный. Мой самый желанный. Если бы ты только знал, как я тебя хочу все время! Нет, не в постели. Это было бы слишком просто. Я хочу знать все твои мысли. Я хочу знать, что ты чувствуешь, обнимая меня, и что ты чувствуешь, когда мы в разлуке. Я хочу невозможного. Ты такой красивый. А я… Когда мы успели постареть, родной мой? Когда это произошло? А ты все такой же привлекательный, как и раньше. Иногда, мне кажется, что время устраивает тебе экзамен по красоте, а ты его успешно сдаешь. Каждый раз, мой милый. Я никогда не перестану тебя ревновать. Это невозможно. Но главное твое сокровище, твое отличие, то, что делает тебя таким особенным и притягательным: твое неугомонное сердце стремящееся к совершенству и гармонии, такое ранимое и твердое одновременно. Таких идеалистов я сроду не встречал. Это, может, и есть самое главное, что в тебе хорошо, что притягивает людей к тебе. Я тоже эту черту люблю. Хоть и пообтесался ты в жизни изрядно. Да, так и есть, много ты в жизни повидал. А все одно остался таким же наивным, как и 18 лет назад. Я за это люблю тебя еще, может, сильнее, чем тогда. Вот ты пытаешься меня все время опекать. А тебя самого опекать стоит. Не видишь ты в людях плохого. Вот пока тебя не стукнут по носу. Может это и к лучшему, ведь и во мне ты плохого не видишь тоже. А если бы порылся, так и ужаснулся бы. Сколько я гадостей о тебе думаю, сколько обиды, бывает, таю. Сколько душевного гноя во мне скопилось, и если бы не широта твоей натуры, не твоя доброта, и не способность забывать плохое, что бы с нами сталось?! Что бы было со мной? Кто бы согрел меня своим пониманием и близостью? Бедный мой! Когда ты падаешь в этой чертовой ?Бейн Борин?, хочется броситься к тебе и умереть рядом. Такой ты беззащитный. Хоть знаю, что ты должен упасть, а сердце все равно екает. Уже который раз. Ах, какой ты смешной в этом костюме и сексуальный как Бог. Так бы и … Не зря я его придумал. Я-то в этом наряде глупее некуда выгляжу, но ты очень… Прям, не знаю, как сказать! Необыкновенный, красивый я бы тебя… И даже… О-ох! Не думай, Шон, не думай! Вот, хочу о красивом поговорить, а у самого все мысли в одну сторону. Я это чокнутое бабье, даже очень понимаю. Красавец, загадка, золотой голос, вот они слюни и льют. Да как глянешь, как гипнозом их прошибает. Если уж на меня так действует, то, что про эту биомассу говорить? Милый, ну как можно тебя не любить? Как я мог от тебя отказываться? Ты же такой слабый и сильный одновременно. Сильный своей слабостью! Кто с тобой сравниться? Нет такого человека. И если ты будешь мне изменять, то поделом мне. Я недостоин такого ангела. Но ты мой! Мой ты! Никому не отдам.