Ни царапины (Лара, пилот Мигель, R, джен) (1/1)

По возвращению в Лондон Лара с облегчением обнаружила, что у страха глаза велики. Изуродованный ягуарами труп, на который она наткнулась в лесу после крушения самолета, оказался вовсе не останками Мигеля. По правде говоря, уже никогда и не узнать, чьим, — но одно Лара знает точно: в тот раз она приняла свои худшие страхи за действительность. Адреналин, обезвоживание, глубокие раны — и вот она, глядя на половину человеческого тела с тянущимися по примятой траве кишками и измазанной в грязи и крови размозженной головой, на которой едва ли можно различить черты полуобглоданного лица, решает, что это тело пилота. Может, так ей было проще; меньше на одного человека, чьими поисками надо было заняться.Она просто мысленно вычеркнула его тогда.И пошла за Ионой.Теперь, узнав правду, Лара чувствовала себя виноватой.Мигель действительно — так же, как и она, — столкнулся с ягуаром. Тот успел нанести ему чудовищные раны, прежде чем получил сигнальным патроном в глаз и, мечась от боли, напоролся на обломок фюзеляжа. Мигель успел дойти до высокого уступа над обрывом, отправить SOS по рации и пустить последнюю сигналку — его заметили по чистой случайности, и когда нашли, он уже был без сознания.Когда его довезли до Лимы, руку и бедро уже было не спасти: кости были раздроблены стальными челюстями зверя, а от плоти остались лишь загнивающие кровавые лохмотья, так что руку по плечо, часть лопатки и ногу в госпитале ему сразу же и отпилили.Ларе нужно было успокоить совесть. Прежнюю жизнь Мигелю уже не вернешь — но Лара может хотя бы попытаться.Дважды в неделю она наведывается к нему в лучший лондонский центр реабилитации инвалидов. Делает чековый взнос, а потом, когда Мигель закончит ежедневные тренировки по физподготовке и адаптированию к новейшим протезам, не спеша гуляет с ним по просторной территории центра, слушая ритмичное шуршание опрыскивателей газона вокруг.И думает, как же так вышло, что на ней самой уже не осталось и царапины.