1 часть (1/1)
Концы пальцев синеют от холода, по щеке катится прозрачная и чистая, словно душа ангела, слеза. Алые цветы на земле щекочет порывистый ветер.-Витя, почему ты ушёл так рано? - протяжно заскулил Гоша, стараясь не сорваться на крик о помощи - Я же не виноват в твоей гибели, верно? Так почему же так больно, Витя? - шмыгая носом, бормотал парень. Рукав длинного худи в миг прошёлся по лицу Георгия, вытирая его совсем детские и напрасные слёзы.***-Нет, Гош, я так больше не могу, - надрывисто кричал в трубку Виктор, - Мне надоело всё это! Почему я должен жить в тумане, абсолютно не имея смысла и цели?Высокий парень нервно перебирает в руках ручку. Тот с вызовом смотрит в окно, едва приоткрытое. Дуновение ветра вызвало непонятное ранее чувство агрессии, обиды.-Нет, ты ещё имеешь смысл, - едва хватая воздух, отвечал по ту сторону провода Гоша - Пойми, это совсем не имеет значения. Неужели ты, едва достигши шестнадцати лет, решишь закончить всё это?-Да, - уверенно заявил Виктор, кидая телефон на стол. Послышалось три, последних гудка."Абонент вне зоны действия сети, перезвоните позже"***-Я любил тебя, Витя, - закричал на всё кладбище Георгий - Любил, но ты правда был в тумане, ты не видел меня! Из кармана показалось лезвие раскладного ножа. Красные от слёз глаза сверкнули в опускающейся на земь ночи и сжались, будто желая не видеть страданий собственного организма. -Мы скоро увидимся, - сдавленно прошептал Гоша, вновь отпуская из закрытых глаз кристалльную слезу. Раз. Острый конец оружия прошёл сквозь тонкую ткань чёрного худи и оказался совсем близко к телу парня. Именно в такие моменты он чувствовал себя действительно незащищённым. Впрочем, такое он будет чувствовать последний раз. Два. Едва заточенный нож коснулся невинной кожи, из-под неё хлынула алая, словно цветы на могиле, кровь. Ручеёк, будто после капели, побежал вниз, к джинсам, окрашивая их в характерный цвет. Почувствовав настоящую боль, Гоша понял, что может всё ещё обратить вспять, но процесс уже начат. Глубже. Ещё немного. Теперь лишь рукоять швейцарского ножа видна.Три. Снова и снова, нож выходил и входил, затрагивая органы и заставляя Гошу чувствовать адскую боль. Дыра в теле парня увеличивалась в размерах, будто чёрная дыра. Очень... больная дыра, истекающая кровью. Ещё несколько вырезов на плоском животе Георгия и его можно будет считать изделием, вырезанные из человеческой плоти и продаваемым на ярмарке. Будто посчитав себя художником, Гоша водил ножом по своему телу, открывая для себя новые пороги боли. Четыре. Едва не держа в собственных руках внутренности, худой парень издаёт единственный, жалобный крик. Наконец, тот вонзает нож в глаз, а потом в щеку, а ещё несколько мгновений беспорядочно протыкал себя, уродуя. Если полиция не сможет опознать черты лица парня, его близкие не узнают о его смерти. Одежда? Те клочки, тряпьё, раскрашенное в кровь будут узнаваемы? Пять. Два возлюбленных вместе. Боль ушла. На былом кладбище ныне лежат лишь остатки, обглоданные воронами, грачами и прочими падальщиками. В раю нет тумана, нет забот и никакого смысла, кроме предмета обожания. Они тут одни, ведь рай совсем пуст. Теперь никто не сможет разделить их.-Вить... зачем нам всё это?