Глава 7. Теон. (1/1)

После совета Томмен перезвонил матери в надежде выклянчить право ночевать у Бриндена, но та не разрешила. Сир Элмор, кстати, тоже был против ночёвки в этой смешной квартире. Не потому что боялся чем-либо стеснить или смутить бринденовых родителей, по словам их сына Риверсы-старшие отличались невероятно позитивным характером и исключительным гостеприимством. Чёрный брат хотел как можно скорее разобраться с проблемой в виде старших Ланнистеров, точнее, их, реакции на появление у Томмена собственного Иного и перспективы отъезда в Риверран (На самом деле в Винтерфелл)...В метро Томмен откровенно дремал, привалившись щекой к теонову плечу. Слишком уж много на пацанёнка свалилось за этот сумасшедший день. Нооразведчику это нравилось. Нравилось чувствовать себя сильным. Тем, кому доверяют, тем, на кого опираются. Конечно, скорее всего, это просто иллюзия, а на самом-то деле гордый маленький Ланнистер, если и позволит кому-то из компании защищать себя, то только сиру Элмору, который на самом деле крут, а не без году неделя разведчик. Но кто сказал, что иллюзии, особенно, такие приятные, это что-то плохое, и их надо непременно прогонять сразу, а не позволять себе насладиться ими, пока есть такая возможность? Пожалуй, вернувшись в Аст Ахэ, надо попросить своего программиста разработать ещё и младшего братика. И назвать, ну, например, Харреном - в честь самого дерзкого из островных королей. А может, лучше не братика, а сестрёнку - Ашу?..Бринден читал электронную книжку. Брат из Восточного Дозора напряжённо думал о чём-то, и лицо его становилось всё мрачнее и мрачнее. Поезд уютно покачивался, навевая дремоту и на Теона тоже, в конце концов, он, хоть и закалённый астаховец, а тоже ведь устал, как шахтёр в забое. В конце концов, нооразведчик начал проваливаться в сон, и даже увидел Железный трон, на котором почему-то сидела большая лохматая собака, но тут, как раз, пришла пора выходить.От метро шли молча, думая каждый о своём. На юге темнеет быстро, и вечер давно уже успел превратиться в ночь, густо-синюю, бархатную и душистую. Её, такую, хотелось просто впитывать, вбирать в себя всеми клеточками тела. Климатгенератор, слава всем северным богам, работал исправно, и влажная жара Теона не мучила. У павильона с выпечкой, прилепившегося к цоколю томменовского дома, сир Элмор остановился и купил коробку пряно пахнущих конфет для мамы-Ланнистер и большой кулёк орехов в меду, общий для них четверых.Орехи, которым нетерпеливый Грейджой начал воздавать должное прямо в лифте, оказались вкусными, а вот конфеты миледи-Львицу явно не впечатлили. Она приняла коробку у чёрного брата с таким лицом, будто была скорбящей королевой, которой не яркую бумажную коробку вручили, а не менее, чем уведомление об объявлении войны. Но в квартиру пустила.Томмен под материнским взглядом сделался будто даже меньше ростом. Самому Теону тоже, если честно, было не по себе. Тем более, что на площадке перед дверью означенный Томмен шепнул ему, что "ради успеха дела надо вести себя как можно скромнее, ну, будто бы тебя совсем комплекс неполноценности заел". Никаких неполноценных комплексов у склонного скорее к нахальству, чем к робости, Грейджоя не было и в помине, но сейчас он чувствовал себя таким измотанным, что у него просто отлично получилось. Честно говоря, нооразведчик даже радовался необходимости играть именно такую роль - за бесконечный сегодняшний день он весь язык себе отболтал.Говорил, в основном, сир Элмор. И оставалось только поражаться его буйной фантазии. Оказывается, Томмен, ещё полгода назад написал трогательное письмо по наивному адресу "Лорду-Командующему на Стену", и рассказал в нём, как он мечтает о чести самому когда-нибудь служить в Дозоре, благодарил всех до одного чёрных братьев за то, что они существуют на свете и спрашивал: какие положительные качества в себе, он, Томмен, должен развивать уже сейчас, чтобы, когда придёт пора, стать по-настоящему достойным щитом царства людей. Письмо каким-то чудом попало в Восточный Дозор, братья едва только не плакали от умиления, и даже суровый, как скалы у Клыков Мороза, Командующий Джон Старк сглатывал и моргал как-то подозрительно часто. Конечно же, в этом письме юный Ланнистер ненавязчиво посетовал и на то, что мама против столь высокой судьбы наследника, и поэтому у вышеозначенного наследника даже нет Иного. Вот братья, посовещавшись и решили сотворить для столичного школьника настоящее чудо - и маму уговорить, и Иного привезти, да не какого-нибудь там неженку из фирмы, а того, который по-настоящему на Стене стоял. Денег эта поездка по элморовским словам, стоила, конечно, бешеных, но их совсем не жаль, потому что скидывались всем замком, а жаль будет, если путешествие в Гавань окажется напрасным, и чуда не получится. Потом сир Элмор говорил ещё и ещё. О восьми тысячах лет высоких традиций, о настоящей мужской работе, о педагогике, и о том, что уж в двенадцать-то лет дети - в общем-то уже достаточно взрослые. Не забывая при этом делать изящные и ненавязчивые комплименты красоте, уму и безупречным манерам миледи. Мама-львица сначала была тверда, как камень, но постепенно, крошечными шажками всё же сдалась обаянию дорнийца, и разрешила-таки Теону Грейджою продолжать его жалкое существование. С условием, что ей, маме, Иной не будет лишний раз подворачиваться под руку и попадаться на глаза. А томменова папу и уговаривать особо не пришлось - он и так уважал выбор сына и гордился, что тот решил стать военным, пусть даже, на его отцовский взгляд Золотые Плащи были бы для Томмена гораздо лучше. Отстояли и поездку в якобы Риверран, здесь мастер-класс виртуозного вранья показывал уже Бринден. Вдохновенно живописуя, что "и на поезд посадят, и с поезда сразу встретят, и вообще, ни он сам, ни тем более, Томмен, "без пригляда взрослых на территории Речных Земель даже на полмминуточки не останутся". Риверсу мама Ланнистер доверяла и полагала, что оный Риверс на её расхлябанного сына положительно влияет, так что Риверран разрешила. В конце концов, мальчик действительно уже большой, а скоро начинается последний месяц каникул.Потом, сир Элмор и Бринден ещё немного посидели и стали прощаться с хозяевами. Дозорный, конечно же, собирался проводить Риверса до дома. Жили-то друзья на самом деле в разных концах города. А познакомились в школе - элитной с гуманитарным уклоном, куда Томмена запихали за фамилию, Бринден же поступил, потому что на собеседовании поразил весь преподавательский состав своей рассудительностью. Ездили в эту школу дети со всей Королевской Гавани, а некоторые - даже и из пригородов. Это последнее, что Теон успел узнать сегодня. Выжатый, как лимон, нооразведчик позорно заснул, сидя на диване, и даже не слышал, как за двумя напарниками по заданию закрылась дверь. Томмену, который, кстати, был ничем не лучше, едва удалось растолкать его, чтобы заставить раздеться и умыться.Проснулся Теон от солнца. Горячего и яркого, косыми столбами лучей падающего в окно. Климатгенератор, хвала Благим и Утонувшему, за ночь ещё не разрядился. Маленький Ланнистер ещё дрых, обхватив нооразведчика обеими руками поперёк живота так крепко, будто боялся, что его украдут.На самом деле, это было бы так здорово! Если бы и взаправду братик. Братишка. Ласковый и преданный, верящий беспредельно тебе и в тебя. Пусть даже приставучий, пусть немножечко вредничающий иногда. Родное, тёплое, самое близкое существо, за которое кого угодно в клочья порвать не жалко. Вот только, одна беда - глупо видеть такое в Ланнистере. Да и вообще, мечтать о таком глупо, во-первых, какой, ко всем хвостам, из расхлябанного Теона защитник, а во-вторых... Что именно "во-вторых", Теон так и не додумал, не успел. Потому что мелкий лев начал шевелиться, просыпаясь, но вместо того, чтобы отодвинуться, вцепился в Грейджоя ещё крепче.- У меня есть Иной! - гордо сказал он какому-то своему не успевшему толком развеяться сну. И открыл глаза.- Привет! - сказал Теон с деланной безмятежностью.- Привет! - отозвался Томмен и наконец, отодвинулся на свою половину дивана, - Седьмое пекло, у меня в башке не укладывается, что всё, что с нами тут было, произошло всего только за один день. Вы всегда по такому расписанию живёте?- Во-первых, настоящий лорд не должен позволять себе таких грубых слов как "башка", - нарочито строго отчитал его нооразведчик, - Ну, серьёзно, львёныш, тебе не идёт.- Ладно, не буду. А "во-вторых" тогда что?- А во-вторых, нормальное у нас расписание! - Грейджой сел в постели и объяснил то же, что Миакори-данна рассказывал на занятиях: самое напряжённое время для любого нооразведчка - это первые сутки после вхождения на новую Грань. Позже, когда уже удалось более-менее определиться и хотя бы минимально обжиться всё происходит уже спокойнее. Может, даже и заскучать в какие-то моменты можно.- А как вообще учатся на нооразведчиков? - моментально заинтересовался мелкий лев.- А на нооразведчиков не учат. Учат структурологии и ноосфероведению, а ещё - пользоваться всякой техникой сложной, в том числе и предназначенной для перемещения между мирами и параллелями миров. Самой нооразведке научить нельзя, для этого какое-то особое устройство мозга нужно.Теон вдохновился блеском любопытства в глазах маленького лорда и продолжил рассказывать. Технологии, так или иначе основанные на Тождестве Акари позволяют перемещаться по мирам, но - только тем из них, чьи координаты уже известны или, по крайней мере, могут быть вычислены. И только нооразведчикам никакая математика не указ, они просто "соскальзывают" на другие Грани Реальности, чаще совершенно непроизвольно, иногда - помимо собственного желания. Именно они-то и расширяют для всех остальных границы более-менее известной Вселенной, и новые координаты вносятся в соответствующие базы данных по "привязке" на того, кто первым в новый мир свалился. Конечно, нооразведку тренируют, но тренировки эти посвящены не "скольжению" как таковому, а отработке всевозможных знаний и умений, помогающих на незнакомой Грани выжить, более-менее сориентироваться и сделать что-нибудь полезное. В конце рассказа Томмен разочарованно вздохнул и вспомнил, что пора бы идти умываться. Грейджой безо всяких там аарнских наворотов понял его мысли - наверняка, пацан позавидовал множеству приключений, из которых состоит жизнь нооразведчика Теона. Мутанта Теона. Конечно же, по сравнению с возможностью в любой момент осознать себя в другом мире даже служба Ночного Дозорного может показаться скучной.Но когда Ланнистер вернулся из ванной, Теон понял, что ошибается. Потому что маленький лев печально спросил:- Значит, ты когда угодно можешь исчезнуть отсюда? И всё кончится?- Даже, если я и исчезну, то потом вернусь. Уже обычным способом. Самое позднее - когда вашу защиту проковыряют. Нам же с тобой тут как никаким не "ноо-", а просто разведчикам задание дали, олух! И его надо выполнять.За "олуха" Томмен стукнул посланника далёких иных пространств подушкой. Теон в долгу не остался, и следующие минут так десять оказались посвящены никак не заданию, а Великой Кроватной Битве. Универсальному, как показывала практика, боевому искусству всех миров, параллелей и времён. Победил предсказуемо Теон. Томмен, пытаясь отдышаться, пригрозил тем, что Ланнистеры, как известно, "всегда платят долги".- Что же мы будем делать сегодня? - спросил маленький лорд, когда Грейджой тоже, наконец, соизволил сходить в ванную и вернуться.- Честно говоря, пока не знаю. Может быть, стоит сиру Элмору позвонить. Никаких чётких и конкретных инструкций-то мне, как ты сам знаешь, пока не давали. Просто велели выяснить как можно больше.- А ещё, - напомнил Томмен, - Мы должны ехать в Винтерфелл. А мы туда поездом, или телепортом поедем?-Телепортом рискованно, если никто из нас не был в Винтерфелле - сказал нооразведчик, - Понимаешь, каналы для телепорта настраиваются по мысленному приказу перемещающегося. В соответствии с образами, которые хранятся у него в памяти. И образы эти должны быть как можно более чёткими, иначе глупая автоматика тебя невесть под какие хвосты Проклятого зашвырнёт.- Ой, кстати! - спохватился Томмен, - Я всё хотел спросить: что такое этот твой Проклятый, и почему это он с хвостами?- Это всё равно, что в Вестеросе Седьмое пекло. Так аарн ругаются, а все от них подхватили.- А кто такие эти аарн?Теон приготовился было начать рассказывать про великого Илара ран Дара и его Орден, но поперхнулся следующим вдохом. Потому что вдруг ощутил где-то совсем рядом присутствие какого-то Иного. Слабенького Иного и почему-то очень несчастного.И разобраться с этим было гораздо важнее и нужнее, чем объяснять про Аарн Сарт, все истории о котором можно легко и просто отложить на потом. Грейджой сосредоточился, пытаясь вчувствоваться в жизнь дома, внутренним взором разглядеть необходимое. Так, этаж этот же, совсем близко, балкон общий...- Ты чего? - забеспокоился маленький Ланнистер.- Иной, понимаешь, - пояснил Теон, - Тут, совсем рядом. Помнишь, вчера много говорили про то, что надо всё выяснить насчёт местных Иных.- Иди сюда! - неслышимо пронизывал при этом многоэтажку его Зов, - Сюда. В эту квартиру, кто бы ты ни был. Иди ко мне!Минут через пять в коридоре задребезжал робкий звонок. Теон пошёл открывать, мелкий лев - ставить чайник.Тот, кто вошёл, выглядел мальчишкой не старше Бриндена. Худое подвижное лицо с резковатыми чертами уроженца Долины, плечи ссутулены, руки в карманах, чёрные прямые волосы длиной до лопаток собраны в простой хвост. Дурацкая какая-то рубашка из блестящей золотистой ткани, очень жёсткой и шуршучей, словно бумага, на Терре из очень похожей делают одежду для кукол и карнавальные шляпы. И общее ощущение привычной неприкаянности, тоскливой обречённости и какой-то готовности к удару, что ли. Смотреть нечаянный гость предпочитал в пол, да и вообще, похоже, был отнюдь не рад предстоящему знакомству и не ждал от него ничегошеньки хорошего. Однажды лорд Тьелко взял Теона с собой на свою родную параллель Терры. Он с братьями шефствовали там над каким-то детским интернатом, и надо было отвезти сиротам собранные по "Аст Ахэ" подарки. Любопытный, как кошка Грейджой быстро согласился помогать, при условии, что более опытные волонтёры заранее объяснят ему, как надо правильно разговаривать с интернатскими обитателями. Они же ведь не такие, как все, кого он знал, они - особенные, потому что обездоленные, а Теон никаких обездоленных раньше никогда не видел, и не уверен, что сможет ничего не испортить. "Нормально общайся!" - велел лорд Тьелко. И объяснил, что детдомовские, на самом деле, терпеть не могут, когда их считают "какими-то не такими" и жалеют. В этом пришедшем сейчас на Зов госте тоже чувствовалось что-то неуловимо детдомовское. Поэтому нооразведчик решил, что с ним тоже надо "нормально", что для данного случая означало - стараясь не выказывать неловкости. И без всяких там экивоков. Хотя это казалось сложноватым, почему-то весь вид нелепого создания в кретинской рубашке заставлял Теона смутно стыдиться, толком не понимая, чего. Может быть, своего полного благополучия, хотя это и ужасно глупо?- Привет! - всё-таки придумал с чего можно попробовать начать разговор Грейджой, - Ты, надеюсь, не сердишься, что я тебя Зовом притащил?Пришелец окинул его взглядом. Довольно удивлённым. Потом быстро, будто украдкой, посмотрел на мелкого Ланнистера и опять уставился в пол.Томмен широко улыбнулся и сказал, что пора идти пить чай.На пороге кухни гость нерешительно застыл, снова глядя на маленького льва. Будто особого приглашения ожидал. Или просто завис, как старый негодный робот. Нооразведчик ощутил раздражение. И мысленно вынес этому бедолаге безжалостный вердикт: тормоз!- Ну, ты чего? - спросил у пришельца Томмен, - Садись за стол давай! Ты уж, действительно, не обижайся, просто нам, то-есть мне, то-есть Теону познакомиться хотелось. Он, оказывается, умеет через стенку чувствовать.- Все Иные умеют через стенку чувствовать, - поправил напарника Грейджой, - Я ж тебе вчера, когда к метро шли, объяснял немножко, но ты спал, наверно, уже на ходу. Мы умеем на расстоянии различать - людей и зверей, чужих и своих, живое и мёртвое. Может напрямую коснуться мысли мыслью. И притянуть к себе можем, если захотим, кто-то сильнее, кто-то слабее, но хотя бы капельку такое все умеют. Для простоты это называется Зов, хотя термин не совсем правильный, конечно. Тебя как хоть зовут-то, чудо заморское? - обратился он уже к жертве этого самого Зова.- Кирран Мейвилл.Голос у этого парня был очень тихий и совершенно бесцветный. - Теон Грейджой, - ,представился в ответ нооразведчик, - А это Томмен Ланнистер.Кирран посмотрел на Теона как-то странно, - Будто он, Теон, не знает элементарных вещей, и сейчас огребёт, как следует, за это незнание.- Эй, ты чего на меня воззрился, как древняя Игритт на Джона Сноу? - Теон, во всяком случае, пока, и правда, ничего не знал, но на всякий случай приготовился к схватке. "Во многих микрообществах, особенно, неблагополучных, таких, как, например, тюрьма, детский дом или казарма, существуют неписанные правила испытания новичков на прочность. Допустим, считаются недопустимыми какие-то жесты или какие-то фразы. Вновь прибывший по неведению нарушает эти запреты, и с ним затевают драку. В ней выясняется, чего этот новичок стоит и можно ли считать его отныне по праву своим", так рассказывал на одной из своих лекций Миакори-данна. Может, и у Иных в этом городе, или вообще в этом мире, какая-нибудь подобная традиция есть? Общество-то у них, по крайней мере, если судить по этому "сокровищу", такое, что неблагополучнее просто не бывает.Но Кирран не выказывал ни малейшего желания драться. А просто объяснил, что согласно правилам вежливости, первым нужно представлять человека. И, к тому же, даже, если человек разрешает Иному в своём присутствии вести себя непринуждённо, брать на себя главную роль в разговоре всё-таки не следует, это некрасиво и недопустимо. Из этих объяснений, ничего не понял не только нооразведчик, но даже и Томмен.- Никогда не слышал про такие правила, - честно признался маленький лев, - Правда, я и с Иными раньше дела не имел. Только с Теоном - со вчерашнего дня. А Теон, он совершенно особенный, потому что не из фирмы не из какой, а со Стены.- Я могу попытаться объяснить некоторые привычные для городских Иных вещи, если многоуважаемому хозяину дома это интересно.- Конечно, мне интересно! - заявил Томмен, умолчав, разумеется, что интерес этот не досужий, а разведывательный. Теон успел вчера объяснить умничке-Ланнистеру, что Саруман всё для аналитиков записывает.И Кирран начал объяснять. Перехватывать у человека инициативу в разговоре нельзя, проходить куда-либо первым, как это только что сделал Теон нельзя, позволять себе неаккуратный внешний вид ни в коем случае нельзя. Да и вообще, по Теону слишком хорошо видно, что он привык вести себя как-то слишком развязно для порядочного Иного. Поэтому он, Кирран, честно говоря, удивился, и даже немножко испугался такого безобразия. Всё это чужой Иной говорил спокойно-спокойно, этим своим тусклым, бесцветным голосом, практически лишённым интонаций. Будто действительно, робот какой из дурацкого фильма. И, судя по всему, действительно на полном серьёзе. По мере того, как он всё это рассказывал, Теону почему-то всё больше и больше хотелось провалиться сквозь землю, хотя спроси его кто-нибудь: почему именно, он не смог бы внятно и конкретно ответить. Просто целый паскудный букет из разных противных и царапучих чувств - гаденькой жалости, и какой-то неловкости, и гнусной радости от того, что сам-то он, Теон Грейджой, рождён в Аст Ахэ, а значит, никогда не был вынужден выполнять все эти идиотские правила... Мелкий лев, похоже, ощущал что-то примерно такое же, потому что по мере рассказа у него всё явственнее растерянно бегали глаза и наливались краснотой уши. Напряжение росло и росло, становясь уже невыносимым, а этот Кирран то ли действительно ничего не замечая, то ли хвост знает зачем издеваясь так, продолжал перечислять дурацкие правила. Чтобы разбить это напряжение, нооразведчик был готов уже ляпнуть всё, что угодно, даже какую-нибудь глупость, (Просто дать чужому Иному в ухо, или откровенно по-хамски заткнуть его Грейджой всё-таки не решался, опасаясь потерять в лице Киррана источник информации), но в голову ничего не приходило. Даже глупости. Просто хоть волком вой!Пытку прекратил Ланнистер, которому спасительная глупость в голову всё-таки пришла.- А я тоже как-то так умею! - не без гордости провозгласил Томмен, когда Кирран замолчал, припоминая очередное кретинское предписание, - Прошу прощения, уважаемый гость, мы ни в малейшей степени не хотели смущать вас! Поверьте, сир, мы исключительно польщены вашим визитом, и ничего другого так не желаем, как сгладить невольно допущенную неловкость! Теон сообразил, что мальчишку с такой прославленной и древней фамилией на тему этикета наверняка дрессировали на каких-нибудь специальных дорогущих курсах. И искусством владения казённо-киношными любезностями он там овладел столь безупречно, что теперь может, при желании, его даже пародировать.- Я уже упоминал, что мой друг совсем недавно приехал с севера, - продолжал маленький лорд, - А у них там, сейчас, как и в старину, нравы и обычаи гораздо проще, чем привычные в Королевской Гавани. И к тому же, сир, среди нас, к сожалению, не присутствует сейчас ни одной коронованной особы женского пола, могущей по достоинству оценить степень нашей галантности.Последнюю фразу Томмен договаривал уже широко улыбаясь и в глазах у него плясали искорки смеха. Теон подумал, что Кирран сейчас всё-таки тоже рассмеётся, поймёт, что его приняли в компанию, смущение рассеется, и всё станет хорошо.Но Ланнистер не угадал, и его маленькое представлении успеха не возымело. Кирран выглядел после этих фраз так, будто над ним ни за что ни про что безнаказанно издеваются. И оставался каменно серьёзен.- Простите, - еле-еле выдавил из себя он, - Это не вы, это я допустил вопиющую неловкость. Мне... Мне, наверное, лучше уйти, правда... Я... так не умею...- Чего не умеешь? - спросил окончательно растерявшийся Томмен.- Ну-у... Держаться так, чтобы не смущать вас, и чтобы вам было приятно, - еле слышно пролепетал Кирран. Теон ощущал его нарастающий страх.- Кирран! - львёнок откровенно не понимал, что ему делать, - Мы же ничего плохого не хотели, правда...Грейджой почувствовал, что с него хватит! Дурацких попугайски заученных слов и необходимости чувствовать себя полным кретином, нооразведчик, как и все нормальные разумные, отчаянно не любил. Он встал, обошёл стол, всё-таки взял пришлого Иного за грудки и как следует тряхнул.- Слушайте, может, хватит, а? Мы что, действительно - на приёме у древней королевы Серсеи? Я в самом деле с севера, и терпеть всю эту казёнщину не могу! И если ты на что-то обиделся, седьмое пекло, то объясни нормально! Хвосты в задницу! Так, чтобы я, шайзе инфернале, понял, сделай милость!Но делать милость Кирран почему-то не захотел. Или не смог, потому что не понял, как именно для Теона её сделать. На лице его нарисовалась полная беспомощность, и выдавил он из себя буквально следующее:.- Но, Теон, здесь, рядом с нами находится всё-таки человек. Откуда я знаю, можно ли при нём нормально?Нооразведчик отпустил киррановский воротник и мысленно обматерил себя за дурость. Это не Кирран Мейвилл, это он сам - тормоз! Такой безнадёжный тормоз, что впору вообще с рейсов и рейдов на хрен списывать, а не на первостепенной важности задания отправлять! Уже больше полугода вся нооразведка находится в Новом Вестеросе. Больше полугода идёт война. И кем надо быть, чтобы за такой срок не привыкнуть к тому, что Иные "тёплым" никогда сходу не доверяют? Грейджою ещё неистовее захотелось провалиться сквозь землю, точнее, сквозь пол. ланнистеровской квартиры и всех этажей небоскрёба, в котором эта квартира находится. До самого седьмого пекла! Как можно было не сообразить через Зов предупредить мысленно, что Томмен - свой в доску, и к тому же, обожает Иных? Хотя, стоп! А почему сам-то Кирран этого не почувствовал? Где его умение различать , кто опасен, а кто не опасен?- Порезано оно у меня, - печально сказал гость, когда Теон задал этот вопрос вслух, - У нас у всех оно порезано, как и некоторые другие ходоковые способности тоже.Что-то подобное Теон заподозрил ещё раньше, на пирсе Тириона, когда разговор мимолётно коснулся восстающих мертвецов. Он даже отдельное сообщение дварху Саруману кинул. А сейчас подозрение подтвердилось целиком и полностью. Ещё одна загадка, будь всё неладно!- Зачем? - оторопело спросил Грейджой. В Новом Вестеросе до пришествия лорда Мэлхаара Иных тоже держали, что называется, в чёрном теле, они были фактически в рабстве у людей, а люди - у поганых Красных Жрецов. Но в Новом Вестеросе Иных ценили всё-таки прежде всего именно как боевой ресурс. И никакие способности не блокировали, напротив, тот Иной, который части из них по какой-нибудь несчастливой случайности лишался, шёл по распоряжению своих жестоких хозяев в отвал. А от возможной (Вполне заслуженной по теоновскому мнению) агрессии Иных и полу-Иных люди защищались силовыми полями, электрическими и тепловыми шокерами, и даже жрецовыми чарами. Никому и в голову не могло прийти "испортить дохло".- Не знаю. Так почему-то всем делают, - прошелестел Кирран, - В фирмах этих. И раньше, когда для фирм отбирают, в Староместе. А ты разве не был в Староместе?- Не-а, - замотал головой Теон, - Меня же сюда прямо со Стены прислали. А, кстати, который Старомест имеется в виду? Местный, так сказать, или нововестеросский?- Нововестеросский, конечно, - ответил Мейвилл. Теперь он совсем не казался нооразведчику неприятным. Просто очень несчастным. А ещё Грейджой ощущал, как проснулась и тяжело ворочается внутри ярость: увы, про нововестеросский Старомест астаховская разведка с приставками и без, пока что знала только то, что эта сфера совершенно закрыта. Ни мастерство эфирщиков, ни несравненная электроника аарн, ни даже вся мощь разума дварха не в силах разглядеть хоть что-нибудь сквозь староместскую завесу. А там, оказывается, вот, что происходит! Теон поклялся себе, что если у него когда-нибудь будет возможность лично собственными руками поджечь этот самый Старомест, он сделает это не задумываясь.- Ты вообще расскажи про эти фирмы, - стараясь, чтобы его голос прозвучал спокойно и ласково, попросил Теон, - Пожалуйста! Он отлично понимал, что просьба эта была совершенно скотской - кому же по доброй воле захочется рассказывать, как он сидел в рабстве? Да ещё и едва знакомым парням! По крайней мере, сам Теон на месте этого Киррана лучше бы язык себе откусил. Но выходец из Староместа, похоже, оказался совсем не гордым. Тем же размеренным, очень тихим голосом он начал своё повествование.Вся система была простой, как мычание. Точнее, лучше уж сказать: как хрюканье, потому что представляла она собой полное свинство. Специально отряженные люди из числа разведчиков Дозора собирали на доступных им параллелях мира детей и подростков и под самыми разными предлогами везли их в этот самый Старомест. Там их обращали, делали Иными, разумеется, не потрудившись ни спросить согласия, ни рассказать толком о последствиях, а потом начинали медленно и планомерно "воспитывать" на нужный для староместовцев лад. То-есть, это у них там так называлось - "воспитывать". Или ещё "корректировать". А на самом деле, как понял Теон, Старомест этот самый представлял собой сущий концлагерь. В котором всё было предназначено только для того, чтобы из живой личности сделать какое-то полусумасшедшее ничтожество.Подъём у этих бедолаг был в шесть утра, день им забивали учёбой до изнурения. За малейшую ошибку, и уж тем более провинность, наказывали карцером или же сутками унизительной и совершенно бессмысленной работы. Всё, что угодно было нельзя: смотреть в окно - нельзя, обращаться к человеку первым - нельзя, повышать голос - нельзя. Даже свои собственные имена употреблять было нельзя, на всё время прохождения "коррекции" воспитанникам присваивались какие-то идиотские псевдонимы, чаще всего - названия драгоценных камней или цветов. Величайшей добродетелью считалось послушание. Тех, кто отупел настолько, что уже умел, не раздумывая ни секунды, бросаться исполнять любое кретинское требование, поощряли и ставили в пример. Проявивших агрессию или попытавшихся сбежать отстреливали на глазах у остальной группы. Впридачу, всем староместским Иным давали какие-то таблетки, делали уколы и иногда надевали на голову резиновую шапочку с электродами. И всё это происходило под несмолкающий аккомпанемент бесконечных занудных наставлений о том, какое им всем, избранникам Староместа, выпало счастье - им же в конце концов позволят жить на юге, среди царства людей. Почти как люди. Они все - просто любимчики судьбы после этого. Помнить, что когда-то эти самые избранники, вообще-то, сами были людьми, у них почему-то получалось плохо. Никто из них не мог ни назвать с точностью прежнего места жительства, ни описать лица родителей и друзей - человеческие воспоминания очень быстро бледнели и исчезали. (Впрочем, как отлично знал Теон, для Обращённых это вообще нормальный процесс. И сам нооразведчик уже тоже почти не умел себе представить, что изначально никаким Иным не был).Кирран рассказывал обо всех гнусностях Староместа совершенно спокойно, очень вежливо и даже с нотками благодарности. Теон, слушая его, всё сильнее и сильнее задыхался от злости. Томмен, судя по выражению лица, беспомощно не умел до конца поверить, что такой ужас может где-то существовать на самом деле, а не в исторических романах, где действие происходит на берегах Залива Работорговцев или в рудниках Валирии. Раз в два месяца в Старомест приезжала какая-то комиссия. Обходила всех, проводила тесты, отбирала тех, кого по результатам этих тестов считала годными. А после комиссии выпускников этого концлагеря увозили и распределяли по фирмам. Кирран попал в "Снежную мелодию", откуда его и забрала вскоре после того какая-то леди Элисенда Гилмор, чтобы подарить на свадьбу своей дочери. Он так и сказал - "подарить", действительно явственно не понимая, отчего у обоих слушателей так кривятся лица.Сам Кирран ничего мерзкого и недопустимого в своих староместовской и последующей жизни искренне не видел. Это Теон, переформулируя киррановы слова для дварха, переводил, что называется, "с родного на отечественный", пытаясь хоть так, пока ещё бессильно, выплеснуть свою лютую ярость. Когда мальчишка из фирмы более-менее завершил свою немудрёную повесть, Грейджой был зол уже настолько, что если бы ему предложили сейчас надеть пояс смертника и идти взрывать на хрен этот паскудный Старомест, он благодарно расцеловал бы предложившего, будь тот хоть самим Проклятым со всеми четырьмя хвостами. Кирран причину этой злости вот, совершенно, вот ни на порошинку не понимал.- Я тебя, кажется, рассердил, - виновато поник головой он, обратив внимание, что Грейджой сидит, судорожно вцепившись пальцами в край стола, и от этих пальцев во все стороны разбегаются морозные иголочки, - Прости, но будь, пожалуйста, осторожнее, ты рискуешь испортить мебель.Этого нооразведчик выдержать уже не смог.- В пекло мебель! - заорал он, вскакивая и роняя стул, - Тебе в задницу твою треклятую мебель!Он заметался по кухне, сжимая и разжимая кулаки, пиная стены и пресловутую мебель и невнятно изрыгая самые чёрные проклятия и богохульства. Острогранные ледяные осколочки разлетались от него во все стороны, стёкла в окне покрылись толстым слоем инея, а в над полом начал змеиться прядками ещё жиденький, но вполне ощутимый морозный туман. Что-то стеклянное жалобно дзынькнуло, разбиваясь. Томмен забился в просвет между холодильником и узким шкафом для кастрюль. Киррран отшатнулся к двери, закрыв лицо руками и беспомощно шепча что-то, вроде "Его же срывает, срывает, это п...ц, п...ц!"Но Теон Грейджой не замечал производимых им разрушений. Да и не был он уже в полной мере Теоном Грейджоем, нахальным и несгибаемым разведчиком из Аст Ахэ, весёлым и добрым парнем, воспитанным среди аарн, на хороших книжках, светлых фильмах и песнях о чести и справедливости. Ярость поглотила его всего, и он сам стал яростью. В полной мере Белым Ходоком, древним проклятьем и полулегендарным ужасом севера Вестероса. Забавная футболка с зелёным кракеном лопнула, превратившись в клочья, из-под которых проглядывал похожий на мерцающие доспехи, покров из голубого льда, на пальцах прорезались тёмные когти, глаза, раньше уютно переливавшиеся нежно-голубым светом, сейчас горели безжалостным звёздным огнём. И послушная метель змейкой закручивалась у ног. Он не помнил себя сейчас, даже будь у него такое желание, он не вспомнил бы себя сейчас. Что-то властное, живущее внутри, ещё мешало ему сделать шаг к замершей в ужасе в углу тоненькой тёплой фигурке, вытащить её оттуда и разорвать в клочья, но всё остальное, что совсем недавно составляло ещё Теона Грейджоя, было сейчас мертво и бессильно. Для того, в кого превратился нооразведчик, значение имело только одно - куда именно нести запредельно холодный гнев, затопивший всё его существо? Смерть, которой стал Теон Грейджой, пока ещё этого не понимала, не чуяла. И только поэтому медлила.Жмущийся к стене в нише между двумя массивными штуками - белой металлической и розоватой деревянной, ничтожный комок тёплой плоти тем временем на что-то решился и сделал шаг из своего укрытия. Робкий, спотыкающийся, беспомощный шаг.- Теон! - расслышала смерть его срывающийся, перепуганный голос, - Теон, пожалуйста, не надо! Вдруг кто-то заметит, вдруг тебя вээсдэшники арестуют? Теон, пожалуйста! Я боюсь за тебя!Слепо протягивая вперёд дрожащие руки маленькое тёплое существо сделало ещё один шаг. А потом ещё один шаг. И коснулось плеча смерти.- Теон, пожалуйста!Это было что-то... Такое, через что смерть не могла почему-то переступить. Смерть, оказывается, понимала, что ей для чего-то необходимо это тёплое. Что оно - нужное, своё. То, что на самом деле хотелось защитить, а не растерзать. Смерть не хотела, нет - смерть почему-то не могла просто отшвырнуть со своего пути это тёплое, и поэтому замерла в нерешительности. Смерть вспомнила, что ей никак нельзя перешагнуть через это тёплое, и начала снова превращаться в Теона.Исчезли мерцающие ледяные доспехи, синий свет в глазах постепенно стал ровнее и не таким яростно-ярким, когти втянулись. Маленький ледяной вихрь, порождённый невозбранно выплёскивающейся гневной силой, умер, превратившись в несколько пригоршней снега, уже тающего на линолеуме. Взгляд Грейджоя обрёл осмысленность.- Ч-что... это было? - неверным голосом спросил он, обессиленно бухаясь прямо на пол.- Не знаю, - ответил маленький Ланнистер, ничтоже сумняшеся устраиваясь рядом, - Ты... Ты сначала слушал про этот Старомест, разозлился очень, а потом... - Что потом?- Начал превращаться в такого Белого Ходока, как в кино показывают, вот.Нооразведчик почувствовал себя жутко виноватым.- Я, похоже, впал в неконтролируемый боевой транс, так иногда бывает у Иных, если сильно-сильно разъяриться. Ты меня прости, пожалуйста! Простишь?На жаргоне Дозорных Кольцевой Стены это называлось "сорвало". Раньше, при мерзких Красных Жрецах, утратившего контроль над собой и собственной силой Иного расстреливали издали драконьим стеклом. Теперь, при короле Ночи Мэлхааре пытаются докричаться до разума. А если не выходит, используют станнер-парализатор. Сорванный не помнит своего человеческого имени и лиц друзей, не осознаёт, на котором он свете и не различает своих и чужих. Сорванный идёт и крушит всё на своём пути, пока сам не упадёт мёртвым, превратившись в россыпь ледяных обломков. Если не остановили, конечно.Как у Томмена вообще получилось достучаться до помрачённого теоновского сознания, он не понимал и сам. - Я просто... Испугался... - пытался объяснить маленький лев, - Но не тебя, а за тебя испугался...- А я, похоже, не смог через это переступить, - Теону мучительно, просто до дрожи в пальцах захотелось обнять Ланнистера, и он позволил себе это. Сгрёб Томмена и притиснул к себе, крепко-крепко. И плевать, что между пацанами в каких угодно мирах, таки телячьи нежности не очень-то приняты.Львёнок был родной-родной и такой... действительно такой тёплый. Нет, не просто теплом тела, как нормальному человеку природой и положено. Теон ощущал сейчас его душу. Суть. И ласковый свет этой сути щедро вливался в него, Грейджоя, смывая остатки гнева, опоздавший страх возможных последствий срыва и чувство вины. Умиротворяя и успокаивая. "Целитель Душ он, что ли? - мысль мелькнула на самом краешке сознания и пропала.- Теон, - очень тихо и почему-то почти жалобно сказал Томмен, - Ты ведь больше не это... Не сорвёшься?- Я постараюсь, - нооразведчик попытался улыбнуться как можно увереннее, - И, к тому же, ты, как оказалось, умеешь меня останавливать. Всё будет в порядке.Временно забытый Кирран, успел,оказывается, разыскать швабру, тряпку, и сейчас возился, устраняя последствия теоновского срыва.- Надо бы ему помочь, - спохватился львёнок, - А то неудобно же как-то получается.- Не стоит беспокоиться, - сказал Кирран, выжимая тряпку, - Кстати, между прочим, нам способности Иных "подрезают" в первую очередь для того, чтобы вот таких вот случаев не было,- добавил он, опять же, едва ли не с ноткой гордости.Теон ощутил, что опять начинает злиться. Но это уже была нормальная, обычная злость, если можно так выразиться, человеческая. На не-человеческую сейчас, честно говоря, и сил-то не было.- А у нас, - выделяя голосом каждое слово, сказал он, - У нас просто стараются Иных не бесить.- А у вас - это где? - спросил Кирран.- В Армии Ночи, - ответил Грейджой, отпустил Томмена и встал, намереваясь поставить чайник по второму разу.- А можно тогда тебя спросить, - чуть нерешительно поинтересовался Кирран, - Всё-таки на что именно ты так вызверился?Нооразведчик замялся. Ну, как, в самом деле объяснять совершенно очевидные вещи?- Давай, сначала всё-таки чистоту тут донаведём, чай разольём и всё такое, - предложил он, выигрывая себе паузу, чтобы над этим подумать. Кирран кивнул.Когда порядок был окончательно восстановлен, и все трое уселись за стол, Киррен повторил свой вопрос.- Я и в первый раз расслышал, - буркнул так ничего и не придумавший Грейджой, - Только я не знаю, как тебе на него ответить.- А ты правда из Армии Ночи?- Правда! - энергично закивал нооразведчик, - Вон, Ланнистер может подтвердить.Томмен тоже энергично закивал и подсунул поближе к Киррану блюдце с печеньем. Староместовец немного поколебался, прежде , чем взять одно, но в итоге всё-таки взял.- У нас очень жестоко наказывали за любые разговоры про Армию Ночи, - староместовский Иной горько вздохнул.- Интересно, почему это? Вот уж, разговоры-то им чем не угодили? - вскинулся Теон.- Кирран окончательно смутился и опустил голову так низко, что едва не угодил носом в чашку.- Понимаешь,- тихо-тихо проговорил он, - У нас это была такая религия. Ну, или легенда. Что однажды придёт Король Ночи, возьмёт штурмом Старомест и всех выпустит. И не придётся лезть вон из шкур, чтобы тебя захотели взять люди, потому что Иные будут жить сами по себе... Только это ведь всё неправда! - жёстко оборвал он сам себя, - Нет никаких Королей Ночи, и никому мы не нужны, чтобы нас ещё спасать! Но всё-таки некоторые несмотря ни на что верили. И ждали...- Есть Король Ночи! - Грейджой вскочил и ринулся в Томменову комнату за ноутбуком и телефоном. Томмен посмотрел ему вслед с недоумением.- Есть Король Ночи! - ещё раз повторил Теон, вернувшись с аппаратурой, - Я тебе прямо сейчас его покажу, хочешь?- Может, не надо? - испугался Кирран, поняв, что у Грейджоя на уме - Тебя же, наверно, заругают, если ты вот так вот, ни с того ни с сего кого-то вызывать будешь.- Зато ты в него, наконец, поверишь, дурик болотный! - Теон был полон решимости, - А заодно, мне всё равно ему рассказать надо про этот твой распроболтоновский кретинский Старомест.Экран мягко засветился, загружая систему. Теон набрал нужный код на телефоне.Лицо у лорда Мэла, глянувшего на разведчика с монитора было серое от усталости.- Вот! - сказал Теон, - Извини за столь срочный вызов, Аэанто, но я кое-что узнал про местных Иных. И про наш, нововестеросский Староомест.- И что же ты узнал?- Что из них там рабство какое-то делают, вот! - Теона опять разрывало от злости, и эта злость даже мешала ему правильно подбирать слова, - Слушай, твоя Милость, а может быть ты прямо так считаешь? С моей памяти. А то, если я буду такую дрянь словами рассказывать, меня опять сорвёт.Лорд Мэлхаар на экране нахмурился ещё больше.- А тебя что - сорвало?- Сорвало. Но всё обошлось, слава Утонувшему!Король Ночи потёр пальцами виски.- Как тебя останавливали, Теон?- Меня Томмен... Как-то остановил, - нооразведчик замялся, пытаясь сообразить, как лучше объяснять, - Просто меня так взорвало, что я ничего не помнил. Вообще ничего не помнил, кроме того, что мне надо куда-то идти и убивать! Но этот лев мелкий как-то вышагнул мне навстречу, лапкой коснулся, и я это... В общем, понял, что через него не переступлю. Не могу почему-то - и всё. Через что угодно перешагнул бы, я ж совсем не соображал. А через него никак.- А Томмен-то, похоже, на твоём жизненном пути попался не просто так, - задумчиво сказал Король Ночи, - Но об этом - потом. А сначала я возьму информацию про Старомест.Ощущение прикосновения мысли и воли Аэанто Мелькора в Аст Ахэ все любили. Даже дружно жалели, что их обожаемый Тано пользуется такой возможностью исключительно редко. Прикосновение это было мягким, обволакивающим, таким родным-родным каким-то. И вызывало ощущение тихого и капельку грустного счастья, сродни тому, какое бывает, когда любуешься с друзьями рассветом над морем, и вдруг вся весёлая трепотня, как по команде, смолкает, потому что всех так пронзительно, до болезненной остроты, шарахает пониманием, что это так хорошо - просто жить на свете. Провожаешь взглядом уносящуюся ввысь чайку, и кажется - будто сам сейчас полетишь...- Вот, именно, поэтому я и стараюсь не особо часто с вами разумом соприкасаться, - объяснял в ответ на все соответствующие вопросы Мелькор, - Я знаю, как это воспринимается. И вовсе не хочу, чтобы кто-то из вас потом на мне, как на наркоте, сидел. Теон понимал, что Тано прав, но дивное ощущение всё равно любил.- Значит, Старомест, - тяжело вздохнул лорд Мелхаар, оборвав прямой контакт, - И в этих мерзких фирмах таких, как Кирран, насколько я понимаю, полным-полно...- Да, Ваша Милость, - осмелился подать голос вышеупомянутый Кирран.- Кстати, Кирран, - спохватился маленький Ланнистер, - А тебя дома не заругают, что ты к нам пришёл? Может, им сказать что-нибудь? Или записку какую написать?В первые дни и недели дружбы с проживающим на другом конце города Бринденом, мама Риверс, провожая Томмена вечером до дверей, давала ему записки для мамы Ланнистер. В них говорилось, что она, Меллерия Риверс, подтверждает, что Томмен был у неё, мальчики вели себя хорошо, уроки сделаны, а Томмен поехал домой не на метро, а на такси. Получив послание от леди Меллерии, мама никогда не ругалась на сына за позднее возвращение.- Не-а, - понурился Кирран, - Во-первых, они сейчас оба на работе, и хозяйка, и её муж. А во-вторых, им вообще всё равно, где я и что со мной. Я им вообще только для престижа был нужен. Леди Элисенда, которая меня из "Мелодии" взяла, просто хотела, чтобы гости на свадьбе меня увидели. И подумали, что Гилморы очень богатые, раз могут себе позволить. А теперь они не знают, куда меня девать.От этих простых слов веяло таким бездонным сиротством, что Томмен подозрительно шмыгнул носом, а Теон опять почувствовал, как, мешая дыханию, подкатывает к горлу чёрная злость. На этот раз нооразведчик смог задавить её и просто сказал:- Твоя пушистая Милость! А может, этого парня к нам, а?- Парня к нам можно, конечно, - Аэанто задумался оперев подбородок на руку, - Но, если парня прямо сейчас отправить в Морозный Предел, то вашей группе придётся уезжать в Винтерфелл как можно скорее.- Почему? - спросил Томмен.- А про импланты регистрационные у здешних Иных вы забыли? Мы изучили тут эту гадость, Элмор образец предоставил, чтобы для тебя, Грейджой, фальшивую регистрацию сделать. По показаниям этой штуки ВСД может отследить перемещения Иного. И если Киррана хватятся, то легко поймут, что его путь оборвался здесь.- Да что вы, - попытался возразить Кирран, - Не стоит беспокоиться...- Стоит! - ласково, но твёрдо сказал лорд Мэлхаар, - Вот ровно за тебя больше всех и стоит. А ребята всё равно собирались уезжать в Винтерфелл.- Вай-Фай, - несмело улыбнулся Кирран.- Какой такой вай-фай? - не понял Теон.- Ну, так у нас иногда ласково Винтерфелл называют. А ещё - Северная Столица и Волчарня.При упоминании "Северной Столицы" Мелькор хихикнул.- Бывал я как-то и в совсем другом городе, - сказал он, - Его тоже Северной Столицей называли*. Теон эту историю знает, а вам я расскажу как-нибудь.- Ну, так я портал провешу? - спросил Грейджой.- Провешивай, - Аэанто посмотрел на потолок, похоже, уточняя что-то мысленно у Сарумана, - Кстати, есть приятная для тебя новость: наши гении из техотдела защиту эту местную уже несколько подрасшатали. Но ты, Теон, никуда с этой Грани уходить пока что всё равно не рискуй, велика вероятность, что не сможешь вернуться. Потерпи...- Да я и так терплю, - отмахнулся Грейджой, - И вообще, мне-то, как раз, здесь живётся здорово! Во всяком случае, пока.- Боюсь, что только пока, - вздохнул лорд Мэл. И добавил едва слышно:- И, похоже, что это "пока" закончится совсем скоро.