Третий ход. Миттельшпиль. (1/1)

Но, как известно судьба не сдается просто так, отвечая на сделанный ход двумя более изощренными ходами.И словно в насмешку Кунсайт сталкивался с ней, где только возможно. Даже тогда, когда был абсолютно точно уверен, что это не произойдет.На приемах, где она выступала, на благотворительных акциях, куда приходила сопровождая своего продюсера, неизменно улыбаясь, показывая как довольна жизнью, что не могло не вызывать раздражение.Мало того, что они постоянно сталкивались, она стала сниться ему ночами, проникая во сны, не оставляя ни на секунду, в каждой прохожей Кунсайт стал видеть ее — Минако. Ее одну и никого больше.Он, наконец, признался себе, он желал ее, безудержно, влечение было непреодолимо. Хотел обладать ею, чтобы быть только ее, чтобы она была только его. Многие сказали бы, что это любовь, но это было не так, страсть, выжигающая изнутри, похоть, граничащая с безумием, желание обладать, она должна принадлежать только ему и никому другому.А ее чертовы песни!? Их словно выжгли в мозгу, прилипчивый мотив, не желающий отпустить ни на минуту.?Я не прошу себя забывать,Я не прошу тебя запомнить.Ты просто знай, что ночь опять,В твой дом опять откроет окна?.— Черт, черт, черт,— он и не заметил, что произнес это вслух, но ему было все равно. Кунсайта волновал лишь один вопрос ?Какого? Что она от меня хочет? Зачем??.Не любовь, но первый шаг к определению своего чувства, возможно, оно перегорит, а может быть перерастет во что-то более значимое и важное. И ему хотелось знать, за кем останется победа в этом раунде.И опять, и снова. Блондинки, брюнетки, шатенки, сколько же их было за последнее время, а сколько из них оказались в его постели?! И все равно — это не она.Минако — ее имя преследовало его везде. Разум хотел избавиться от наваждения, ведьма, тело же жаждало близости, сексуальная сучка.И снова не она, но руки, словно без приказа поглаживают стройные бедра, язык проводит дорожку от шеи до аккуратной груди, а перед глазами снова она.Черт. Самому тошно, но тело требует разрядки, и нет сил, да и желания отказываться от того, что само плывет в руки.А на утро сев в машину, и включив магнитолу, снова услышать по радио ее песню, пока первую известную всем. Но все же...Почему судьба так не справедлива к ней? Почему не дает возможности быть с тем, кем она хотела бы?А возможно это и к лучшему, ведь не могла она влюбиться в него за такое короткое время?! Или все же могла...За ним так приятно наблюдать, что она и делает, находясь рядом со своим продюсером, не обращая внимания ни на что кроме него одного.Вот он пригласил на танец какую-то даму, кажется владелицу сети ювелирных салонов, сопроводив приглашение, как и полагается на таких мероприятияхучтивым поклоном. А вот они движутся в такт размеренной музыке и она просто не в состоянии отвести взгляд от великолепной пары, грациозной и ослепительной.Кунсайт — это имя преследует ее везде, где бы она не находилась, врываясь раскатами грома в сердце, вплавляясь воском свечи в мозг. И некуда спрятаться, невозможно сбежать от самой себя.Он обернулся, испугавшись быть пойманной им за таким, казалось бы, невинным занятием, Минако поспешно отвернулась, делая вид, что внимательно слушает разговор двух стоявших рядом мужчин. Ее нежелание быть обнаруженной, граничило лишь с желанием оказаться ближе к нему.По телу прошла дрожь, когда Минако подумала, что возможно он все же видел, какими глазами смотрела она на него и надо отдать должное, на лорда Кунсайта невозможно было не смотреть. Этот мужчина, обладающий великолепным телом, подчеркнутым сегодня дорогим элегантным костюмом цвета мокрого асфальта, с собранными хвост волосами цвета снега на горных вершинах, двигающийся с грацией дикого тигра, манящий, завораживающий, притягательный, не ее.А она мечтает о том, чтобы, но подошел, и с поклоном произнес.— Мисс Айно, окажите честь потанцевать со мной!Однако это всего лишь напрасные мечты, несбыточные, но безумно желанные, занимающие свой уголок в сознаний к которому она обращается в такие же как и сейчас моменты. Когда неимоверно больно и кажется в груди вместо сердце зияет черная пульсирующая, словно рубец, дыра. Когда он улыбается— не ей, когда нежно обнимает— не ее, когда уходит не обернувшись— с другой, не с ней.И снова она надевает на лицо маску безразличия и веселья, не позволяя никому увидеть себя настоящую, не давая пройти за воздвигнутый барьер. Но глаза, только глаза оставались полными тоски и грусти. Только глаза, смотрящие ему во след...И снова она встретилась на его пути, ненависть к себе, к ней, к окружающему миру снова поднималась в его душе подобно извергающейся лаве. Желание быть с нею и одновременно стараться держать себя в руках и в тоже время убеждение себя, что им не нужно даже пытаться быть вместе давало о себе знать— нервное напряжение не спадающее ни на секунду грозило перерасти в обычную ничем и никем не контролируемую истерику либо выплеснется яростью, подобно шампанскому на первом попавшемся на пути человеке. Ему все равно, будет стыдно, а возможно он и не почувствует ничего.— Вот же вертихвостка,— раздался над ухом до боли знакомый голос.— Но до чего же хороша!И как бы ни хотел он признаваться сам себе, но это довольно таки безобидное замечание никак не относящееся к нему — задело.Еще не совсем понимая, что делает, Кунсайт развернулся и направился в противоположную сторону от собеседника, именно туда где находилась девушка, занимающая все его мысли — Минако.Он довольно таки быстро пробирался через толпу приглашенных, почти не обращая внимания ни на что и ни на кого вокруг, лишь кивая на слышащиеся в его адрес приветствия, стремясь к только ему значимой цели.Не замечал он и удивленных взглядов, которыми провожали его гости, не видел он и удивления во взгляде на миг промелькнувшего в глазах Сэйдзи Цуцуми, но сразу же пропало, который не испытывал сочувствия к тому, кто так настойчиво пытается забрать то, что как он считал по праву принадлежит ему.Тем временем Кунсайт подошел к девушке стоящей к нему спиной и отметя все сомнения решительно произнес.— Добрый вечер, Мина!"Добрый вечер Минако", кажется, нужно что-то ответить, а она стоит, как дура открыв рот и не может выдавить не звука."Добрый вечер Минако", и, кажется, мир перевернулся, неужели это правда он."Добрый вечер Минако", а в глазах такое количество эмоций, что она боится согнуться под их силой.— Добрый вечер, лорд Кунсайт,— блин ну почему так предательски дрожит голос.— Разрешите?— вопрос и легкий кивок в ее сторону.— Пройдемся?— учтиво подставленный локоть и ее легкая полуулыбка в знак согласия.Они вышли в сад разбитый на территории и, неспеша, шли по центральной аллее. Оба молчали: она, не зная что говорить в подобной ситуации, он, не зная как начать этот довольно таки странный и тяжелый разговор, но тишина, окружавшая их, была спокойной. Им было хорошо друг с другом, без слов, где вынужденной игры на публику, вдвоем.Однако разговора было не избежать, их сердца просто не в силах были молчать.— Айно-чан...— начал было Кунсайт и не смог вымолвить больше ни слова, чувствуя тебя глупым мальчишкой подростком.Минако же, смотрела на него, не отрывая взгляда, не моргая, затаив дыхание в ожидании его слов, но он молчал и это пугало.Она была в подобной ситуации всего единожды, правда тогда перед ней стоял мальчик ровесник, а не взрослый мужчина.Напряжение между ними усилилось, и Минако сделала то, что не повторила бы никогда и не с кем. Подойдя на шаг ближе к Кунсайту, поднялась на носочки и поцеловала в уголок губ, легко, еле заметным касанием, словно перышко.Поцеловала и сразу отступила, испугавшись своего внезапного порыва, боясь смотреть на мужчину, которому таким оригинальным способом призналась в чувствах.Она не услышала, как он подошел, только почувствовала тепло его рук, ласково обнимающих дрожащее от ветра и испуга тело, и теплый шепот на ушко.— Минако.Пара так и провела весь оставшийся вечер в парке, сидя на скамье и рассматривая темное звездное него, почти не разговаривая, не размыкая объятий.Но время пришло и как истинный джентльмен, Кунсайт предложил доставить свою даму домой.Чувство déjà le vu не оставляло на всем пути до дома. Так уже было и оба боялись, что все может повториться.— Le rayon glacial (фр. ледяной лучик),— едва слышим, произнес Кунсайт и хмыкнул.Действительно, лучик, главное не заморозить его, а он мог.Минако не замечая странного поведения мужчины, с восторгом глядела в окно, рассматривая мелькавший и сверкающий огнями Токио, чувствую странную легкость, присущую кажется только ангелам.И вот они уже на месте, стоят около машины и не знают, что сказать друг другу. Стоят, держась за руки и смотря друг другу в глаза."И вдруг...Стремительно ввысь, твой случайный взгляд уносит меня.И когда в глаза тебе смотрю, хочу я взять, руку взять твою.А сердце летит пускай, наверх в облака, вверх в облака, где я тебе пою.Но кто бы мог подумать, кто б мог предугадать.Что вдвоем нам доведется вместе, вместе в небе побывать.Никто вчера б не сказал, что видел мир с такой высоты.Я тебе в глаза, в глаза смотрю, иди сюда, руку дай свою.А сердце летит пускай, наверх в облака, где я тебе пою.

Не знал, не думал, что душа моя умеет так петь..."