15. Порка (HQ!! NC-17) (1/1)

Инаризаки владели недвижимостью по всей Японии, и в Токио у них были выкуплены дома в различных районах, начиная от обычных многоквартирных домов и заканчивая роскошным отелем в центре. Жить в отеле Ацуму запретили, как и в доме бизнес-класса. Кита сказал, что это привлечёт слишком много внимания. Домами они владели через множество подставных лиц и светиться не хотели. Но Ацуму ныл, что не солидно ему жить в обычной квартире, если уж он живёт в Токио официально… В итоге они договорились на двухэтажный семейный дом, при условии, что там будет останавливаться и Осаму во время поездок в Токио. Официально они владели только сетью закусочных, и Осаму регулярно приезжал проверить бумаги и выбирал случайную точку для инспекции. Ещё одним условием было ни в коем случае не беспокоить респектабельных соседей. То есть, никакой работы на дому и шумных вечеринок. — Цуму. Осаму прислонился плечом к дверному косяку и нахмурился. Ацуму не обратил на никакого внимания, поэтому Осаму повторил чуть громче:— Цуму, я предупреждал, что приеду, почему у тебя нет еды и только пустые упаковки из-под лапши в гостиной? — Я немного занят, — наконец, ответил Ацуму и повернулся к нему. — Потом закончишь, нам нужно поговорить. Цуму , — с нажимом повторил Осаму. Подумал и добавил: — Прошу простить меня, но мне действительно нужно обсудить очень важное дело с моим братом. — Я пока схожу в душ, Ацуму-сан. Человек, член которого Ацуму только что выпустил изо рта, встал с кровати и прошёл мимо Осаму в коридор. Он показался ему смутно знакомым. — Прости, Оми-Оми! — крикнул ему вслед Ацуму, а потом сердито посмотрел на Осаму. — Мы не закончили, а он терпеть не может оставлять дела незавершёнными. — Вниз, Цуму, и надень штаны. Пока Ацуму спускался, Осаму собрал пустые коробки из-под лапши и отнёс их на кухню, нашёл рисоварку там же, где оставил её в прошлый свой визит — нераспакованной в коробке за холодильником, — и наконец-то достал её оттуда. Он уже промывал рис, когда Ацуму наконец показался на кухне — в трусах, майке и смешных домашних тапочках, которые когда-то подарил ему Осаму на день рождения. Это было приятно. — Знаешь, для человека, которого называют Мясником из Кобэ, ты слишком домашний и скучный, Саму. — Ты знал, что я приеду, — Осаму переложил рис в рисоварку и повернулся к Ацуму. — Кто этот человек? — Сакуса Киёми, — Ацуму подошёл к нему и обнял за талию. — О. И не подлизывайся, Цуму, ты знаешь, почему я приехал.— Может, я скучал!Разумеется, он скучал. В Хёго Осаму тоже по нему скучал, но, стоило им оказаться в одной комнате, как это быстро проходило. Если подумать, ещё идя сюда по улице с чемоданом, Осаму скучал, хотя и целью его очередного визита в Токио была не рутинная проверка, а надрать Ацуму уши за то, что у него слишком длинный язык, но вся его сентиментальность пропала, стоило ему обнаружить Ацуму в постели с Сакусой Киёми — как будто в целом Токио не с кем было больше трахаться. Возможно, и правда стоило вернуть Ацуму домой, но ему шёл Токио так, как сшитый на заказ хорошим портным костюм идёт его владельцу. — Выпороть бы тебя, Цуму. — Как скажешь, Саму, — беспечно согласился Ацуму и звонко поцеловал его в щёку, в другую и наконец в губы. Всё-таки немножко Осаму скучал по нему не только на расстоянии. Он обнял Ацуму в ответ, и какое-то время они молча стояли. На самом деле, ругаться или серьёзно разговаривать Осаму совершенно не хотелось. Возможно, завтра. Пока куда больше потерянных кланом денег его злило то, что Ацуму знал, что он приедет, но не только не купил еды, но и привёл в дом любовника.— Давай поужинаем в городе. Я нашёл новое хорошее место, думаю, тебе там понравится, — пробормотал Ацуму. Его пальцы теребили пуговицы на рубашке Осаму, а некоторые уже и вовсе расстегнули.— Завтра, когда поедем в офис, — Осаму вздохнул. На самом деле он зашёл в магазин по дороге сюда, потому что Ацуму никогда нельзя было доверять в таких вопросах. Прислушался. — Кажется, Сакуса-сан помылся. --- Он ужасный зануда и чистюля.— Зато он хорошо делает свою работу и ни одной семьей так и не удалось уговорить его примкнуть его к ним. Я слышал, что он согласился на личную встречу только с Акааши из Фукуродани. — Акааши и есть Фукуродани, — фыркнул Ацуму и расцепил руки. — Пойдём наверх, Саму, брось ты свой рис. Она всё равно автоматическая. Да, сказал сам себе Осаму, Ацуму определённо стоит выпороть. Сакуса ждал их гостиной — стоял посреди комнаты, в одежде, от которой приятно пахло кондиционером для белья. Инаризаки никогда не нанимали его, но Осаму знал, что если необходимо избавиться от человека так, чтобы его никогда не нашли и, возможно, люди и вовсе уверились, что такой человек им померещился, — Сакуса Киёми был именно тем, кого нанимали для такой работы. Его репутация была безупречна — и только это сдерживало Осаму.— Оми-Оми, — Ацуму закинул руку ему на плечо. — Осаму хочет меня отшлёпать, думаю, тебе понравится. И потом, все ведь мечтаю о сексе с близнецами. Так он позвал сюда Сакусу нарочно . Осаму не знал, откуда в нём ещё способность удивляться тому, что делал Ацуму — казалось, эта наивность в нём должна была умереть ещё в детстве, но нет. Сакуса молчал какое-то время, переводя взгляд с Ацуму на Осаму и обратно. — Только если Осаму-сан примет душ. И ты сменишь простыни, — сказал он наконец. — Не проблема, просто пойдём в комнату Саму, там и кровать больше, а чистое я всё постелил, когда он сказал, что приедет, — Ацуму ухмыльнулся, и Осаму не сдержался и шлёпнул его по заднице, когда прошёл мимо в сторону ванной. Поднявшись в свою спальню, Осаму испытал дежа вю: ровно такая же картина, какую он застал сорок минут назад. Только его собственная кровать и правда была больше, потому что по какой-то причине Ацуму всегда больше нравилось трахаться в той кровати, которая считалась “Осаму”, если они были вместе. Посторонних сюда без Осаму он не водил.Осаму подошёл и забрался на кровать, подобрал флакон смазки, который валялся рядом, и выдавил себе в ладонь. Ацуму уже был мягкий — Осаму легко вставил два пальца и вскоре добавил третий. Наверняка у них тут был секс-марафон, но Осаму нравилось, как Ацуму дёргается и стонет вокруг члена Сакусы, и тому, кажется, тоже. — Ты разочаровал меня, Цуму, — Саму вытащил из Ацуму пальцы и погладил его по левой ягодице. Потом отвёл ладонь и ударил, пока несильно. Ацуму качнулся вперёд, заглатывая член Сакусы до основания, и тот вдруг холодно улыбнулся и сжал волосы Ацуму, не давая убрать голову. Второй удар пришёлся справа, и Ацуму застонал громче. Сакуса чуть ослабил хватку, позволяя Ацуму ненадолго выпустить его член изо рта — только затем, чтобы вместе с третьим ударом Осаму толкнуться обратно. На шестом ударе Осаму сменил руку, а Ацуму уже был весь красный. Он по-прежнему держал член Сакусы во рту, но уже даже не пытался сосать — скорее это Сакуса трахал его рот, подстраиваясь под шлепки Осаму.Такой Ацуму, жалкий, с мокрыми дорожками слёз на щеках, но тем не менее счастливый и довольный, одновременно радовал и злил Осаму. Хуже всего то, Ацуму оставался громким даже с заткнутым ртом — он стонал, хрипел и вскрикивал, и даже то, как он ёрзал и подставлялся под удары, было громко. У движения воздуха вокруг его задницы определённо был звук — или, возможно, им стоило сменить кровать. На двенадцатом ударе Ацуму кончил, и Осаму остановился. — Ты не должен получать удовольствие от наказания, Цуму, — Осаму наклонился, целуя покрасневшую кожу ягодиц. Ацуму слабо дёрнулся и что-то промычал. — Думаю, твоё наказание нужно удвоить. Как вы считаете, Сакуса-сан? — Это вполне разумное предложение. Осаму решил, что Сакуса Киёми — отличный подарок к его приезду. Обычно Ацуму проявлял не столько фантазии. — Цуму, иди ко мне, — Осаму сел, прислонившись к спинке кровати, и потянул на себя безвольного Ацуму, буквально усадив его на свой член. Ацуму всхлипнул и уронил голову ему на плечо, и Осаму поцеловал его в висок. Одной рукой он обнимал Ацуму, а вторую просунул под его колено и отвёл сторону, открывая Ацуму сильнее. Они уже делали это; кто-то меняется игрушками, а Осаму и Ацуму менялись людьми — нельзя было получить одного из них, не захотев другого. Это на самом деле ведь не так уж и сложно, но редко кто действительно мог это понять. Сакуса приблизился. Сперва его пальцы скользнули внутрь вдоль члена Осаму, проверяя, и Ацуму задрожал, кусая губы. Осаму переместил руку с его груди на подбородок, поворачивая к себе его голову, и поцеловал. — Не делай так, — строго велел он. Какое-то время он медленно целовал Ацуму, пока Сакуса медленно готовил его, но, когда Ацуму уже задыхался, он убрал пальцы и тихо предупредил: — Я вхожу, Осаму-сан.Ацуму задышал чаще, вцепился в руку Осаму, но больше не проронил ни звука. Сакуса едва ли вошёл на половину, потом вышел и толкнулся обратно. Сам Осаму не двигался, больше занятый Ацуму, да и этим двоим это было нужно больше, чем ему. Ему было хорошо и тепло, и Ацуму в его руках было хорошо, и Сакусе явно тоже — что ещё нужно. Вскоре Сакуса задвигался резче, а потом и вовсе выскользнул из Ацуму, снял презерватив и сомкнул пальцы на члене. Он быстро задвигал рукой и кончил на живот Ацуму, который обиженно заворчал, не выпуская руки Осаму. — Это наказание, Цуму. Оно и не должно тебе нравится, — Осаму поцеловал его в лоб. — Потерпи ещё немного. Подвиньтесь, пожалуйста, Сакуса-сан. Когда Сакуса перекатился, освободив им место, Осаму уложил Ацуму на живот. На себя ему много времени не требовалось — своё он может взять и позже, у них вся ночь впереди. Кончив, Осаму встал, замотал бёдра полотенцем, в котором пришёл из ванной и напоследок ещё раз шлёпнул Ацуму по заднице. — Жду вас на кухне.