12. Прерванный секс (MDZS, NC-17) (1/1)

Давно Хуайсан не спал так спокойно и беспечно, и давно пробуждения его не были такими же сладкими. Минцзюэ ласкал его неторопливо и нежно, едва касаясь губами и пальцами, но оттого Хуайсану только хотелось большего. Не открывая глаз, он поймал руку брата и потянул её себе между ног, мечтая наконец получить то, в чём ему отказали ночью. — Доброе утро, любовь моя.Хуайсан резко распахнул глаза от этого обращения, задыхаясь от переполнявших его чувств. Он потянулся поцеловать, и Минцзюэ перекатился на спину, увлекая Хуайсана к себе на грудь. Он целовал его глубоко и долго, пока его руки блуждали по телу Хуайсана и иногда дразняще проскальзывали между ягодиц, пока Хуайсан сам не разорвал очередной поцелуй и не посмотрел полными слёз глазами.— Сделай это сам, — попросил Минцзюэ, поглаживая его поясницу. — Как ты хочешь. Тогда Хуайсан сел на его бёдрах и приподнялся на коленях. Обхватив член брата, он направил его в себя и начал опускаться, не сводя взгляда с лица Минцзюэ.Тот переместил ладони на его бёдра, помогая, но не останавливая, и когда Хуайсан опустился до конца, Минцзюэ вдруг сел и заключил Хуайсана в объятия. — Наконец-то ты дома, — прошептал Хуайсан, прижавшись щекой к его плечу. Сколько раз ему казалось, что нет человека счастливее него? И каждый такой раз превосходил предыдущий просто от того, что они были рядом.Хуайсан не знал, сколько они так просидели, не расцепляя рук, но потом Минцзюэ опустил его спиной на кровать, подхватил под колени и задвигался, медленно и неспешно, совсем как ласкал, пробуждая ото сна. Хуайсану казалось, что это длилось так долго, что он успел несколько раз провалиться в сон и снова из него выскользнуть, когда Минцзюэ иногда толкался более резко. На его лице Хуайсан читал такое обожание, что у его сердце переполнял бешеный восторг. Никто из них ещё не достиг пика — сейчас целью было единение, желание пробыть вместе как можно дольше. Поэтому когда в двери вдруг резко застучали, Хуайсан испуганно охнул и заметался, не зная, что делать. Минцзюэ замер, удержал его за талию и рявкнул: — Что? — Владыка… прибыли… — Подождёт. — Это посланники от ордена Ланьлин Цзинь и Гусу Лань. Они настаивают на встрече. Минцзюэ выругался и выскользнул из Хуайсана. Склонился и поцеловал. — Прости, А-Сан. Я постараюсь недолго. Поспи ещё. И вот так он ушёл, оставив Хуайсана растерянным и обиженным. Между ног тянуло, а возбуждённый член опал. Хуайсан перекатился на живот и зарылся лицом в простыни, вдыхая запах, оставшийся на них — его собственный и Минцзюэ, смешавшиеся в один.Короткая паника прогнала всю сонливость, которая в нём ещё оставалась, и Хуайсан, провалявшись немного, встал, оделся и направился к себе. У него появилась одна занятная идея, но для этого сперва нужно было найти сундук, который когда-то он привёз из Облачных Глубин — тот самый, где хранил все подарки брата. Кто знает, сколько Минцзюэ будет занят, а Хуайсану хотелось скорее закончить то, что они начали утром. Найдя среди маленьких шкатулок ту, где хранилась изящная вещица, которая помогала сохранить тело подготовленным, Хуайсан смазал её маслом и погрел в ладонях, а затем осторожно ввёл в своё тело. Поёрзал, приспосабливаясь, но после того, как его ночью и только что брал Минцзюэ, игрушка казалась едва заметной.Спустившись во двор, он узнал, что с делегацией Гусу Лань в том числе прибыл Лань Цижэнь и попросил узнать, нельзя ли встретиться с Хуайсаном. Только заверив посланника, что он с радостью побеседует с учителем, Хуайсан понял, в каком… положении будет это делать, и густо покраснел, радуясь, что посланник уже убежал. Смущение это впрочем быстро прошло, стоило Хуайсану подумать, как отреагирует брат… Он тряхнул головой, отгоняя лишние мысли и направился отдать распоряжения, чтобы в его любимую беседку подали чай и закуски. Если бы несколько лет назад кто-то сказал Хуайсану сказал, что он будет беспечно пить чай и говорить с Лань Цижэнем, Хуайсан бы решил, что этот человек выжил из ума. Но, привыкнув к обществу старика за эти годы, Хуайсан к нему даже привязался. Он научился вести себя тихо и почтительно, как подобало хорошему ученику. А то, что именно в Гусу Лань Хуайсан нашёл своё призвание, смягчило сердце Лань Цижэня — кажется, с такой же теплотой он относился только к племянникам, и от этого Хуайсану было даже неловко. Прощаясь, Лань Цижэнь ещё раз заверил его — в Облачных Глубинах буду рады вновь принять его для обучения. Покраснев, Хуайсан пролепетал, что хотел бы пока остаться с братом в трудное время… Старик покивал, поглаживая бородку, но улыбка, чуть тронувшая тонкие губы, была доброй. Хуайсан проводил Лань Цижэня обратно в главный двор, где уже собирались отъезжать посланники. — Что случилось? — спросил Хуайсан, подойдя к брату. — Вэй Усянь, — коротко ответил Минцзюэ. — Не забивай пока голову. О чём вы говорили с Лань Цижэнем?— Он приглашал меня в Облачные Глубины, — Хуайсан вновь вспомнил об игрушке внутри своего тела и покраснел. — Когда ты освободишься?— Я уже закончил. Прогуляйся со мной, А-Сан, — Минцзюэ повернулся и пошёл в сторону заброшенных садов, где обычно бывал только Хуайсан. — Не беспокойте нас, — бросил брат на ходу. Когда они прошли круглые ворота, отделявшие сады от основной части замка, Минцзюэ взял Хуайсана за руку и переплёл их пальцы, поднём к губам и поцеловал. — Прости, что оставил тебя так утром. Я бы хотел отдавать тебе всё время, что у меня есть.— Ты не виноват. Пойдём, я хочу тебе кое-что показать. Хуайсан потянул Минцзюэ за собой вперёд. Все цветы уже облетели со сливового дерева, но оно стояло, покрытое яркой зелёной листвой, полное жизни. — Много лет оно оставалось сухим, а этой зимой неожиданно вновь зацвело. Это был добрый знак.Хуайсан погладил шершавый ствол, а потом, робея от собственной смелости, распахнул верхние одежды и развязал пояс, позволив упасть штанам к своим ногам. Выступил из них и смущённо улыбнулся:— Я использовал один из твоих подарков… — Негодный мальчишка, — Минцзюэ усмехнулся, но на его лице читался жадны голод. Скинув верхнее платье, Хуайсан подошёл к стене и повернулся спиной, чуть расставив ноги. Обернулся, закусив губу, но Минцзюэ уже шёл к нему. Погладил по бедру и покачал игрушку внутри, а потом резко выдернул и отбросил в траву.— Тебе нужно быть очень тихим. Зашуршала одежда, и вот уже Минцзюэ сжал бёдра Хуайсана, потёрся членом между его ног и одним плавным движением вошёл до упора. Хуайсан выдохнул с облегчением, наконец-то чувствуя себя полным. Минцзюэ перекинул его волосы вперёд, оттянул воротник нижней рубашки и поцеловал туда, где шея переходила в плечо. — Тихо, А-Сан, — прошептал он ему на ухо, прежде чем начать быстро вбиваться в его тело. Хуайсан кусал губы, сдерживая стоны и крики, а потом Минцзюэ вышел из него, перевернул к себе лицом, приподнял, прижав к стене спиной, и вновь опустил на свой член. — Держись за меня, — велел он. Теперь одной рукой Хуайсан цеплялся за его плечо, а второй зажимал себе рот. Когда он был уже совсем близко и отчаянно сжимался вокруг Минцзюэ, тот накрыл его рот своим, ловя крик, и Хуайсан выгнулся, выплёскиваясь себе на живот. Внутри него тоже было влажно, и Минцзюэ по-прежнему удерживал на весу. — Думаю, нам стоит пойти в спальню, — Минцзюэ легко поцеловал Хуайсана, а потом приподнял, всё-таки снимая его в себя, и поставил его на землю. На дрожащих ногах Хуайсан подошёл к своей оставленной на траве одежде, чувствуя, как из открытого прохода течёт семя. Понадеялся, что на тёмных одеждах ничего не будет заметно, пока он будет идти через замок. Минцзюэ помог ему одеться, и Хуайсан покраснел, заметив, что на одежду брата тоже попало его семя. Неловко он утёр белёсые капли рукавом. — Не забудь свою игрушку, А-Сан, — Минцзюэ чуть сжал его пальцы и первым вышел из сада.