Гарри (1/1)

Драко,Я уверен, что ты тоже получаешь письма тоннами: письма с угрозами и письма официальные... Любовные письма. Кстати, я и не подозревал о твоем умении сочинять их, особенно те, что адресованы мне. Так что, нет, я не ожидал от тебя такого рода почты, как ты, наверное, не ожидал, что я отвечу.Нет нужды говорить тебе, что ты должен, а что нет. Я думаю, что один только факт, что ты закрываешь глаза, размышляя обо мне, делает тебя психом в глазах других.И это письмо — доказательство твоего помешательства.Тогда почему же я тебе отвечаю?Не могу объяснить... Наверное, из-за своего характера: не хочу, чтобы последнее слово осталось за тобой.Поэтому, отвечу на твой вопрос: нет, я не верю тебе.Я не верю, что твои руки дрожали, когда водили пером по этому пергаменту. А если это правда, то ты, наверное, просто подхватил насморк, и жар — причина твоей маленькой слабости.Если бы ты любил меня, твое сердце забилось бы быстрее, а ладони вспотели от одной только мысли, что я буду читать твое письмо, что буду держать его в руках, а перо в твоих пальцах дрогнуло бы и не вывело и сл[i]ова твоим идеальным почерком.Тебе нравятся мои глаза? Не смеши меня. Если бы они тебе нравились, как ты говоришь, ты не отводил бы свои... Разве что ты боишься Авады, которую они могут в тебя бросить.Если бы ты любил меня, ты искал бы в моем взгляде что-то, кроме ненависти. Так что здесь я тоже тебе не верю.Продолжение полученного мной письма не оставляет сомнений о помутнении твоего рассудка. Поэтому я не стану распространяться о личных частях моего тела и о твоей гипотетической способности заставить меня кончить.Потому что, как ты правильно заметил, ты не первый, кто отправляет мне такого рода почту, и каждый из моих робких влюбленных хоть раз, но мечтал отправить меня на седьмое небо.Да и, я признателен за твои клятвы вечной любви, даже в случае, если я стану блядью. От знания, что тебя любят не за, а вопреки сразу теплеет на душе.А теперь давай я помогу тебе (не благодари. Я гриффиндорец, и этим все сказано) и объясню, что чувствует человек, когда любит.Когда любишь, постоянно хочется находиться рядом с любимым (удивительно, но я что-то не наблюдаю тебя рядом с собой).Когда любишь, не замечаешь никого, кроме избранника своего сердца (замечаешь ли ты только меня, Драко? Сомневаюсь, учитывая число человек, которые выходят из твоей комнаты по утрам).Когда любишь, живешь ради одной лишь улыбки другого (а я никогда не хочу улыбаться, когда ты ко мне обращаешься).Когда любишь, стоишь за другого горой (ты же ведешь себя с точностью, да наоборот).Когда любишь, хочешь провести жизнь бок о бок с другим и умереть, если он бросит тебя (единственный, с кем ты хочешь жить, Драко, это с самим собой).Пожалуй, я остановлю на этом свои аргументы, я ведь даже не уверен, что хочу отправлять это письмо.Думаю, я доказал, что все это — на самом деле вранье, так что ты не обязан говорить мне об этом.Но я тоже должен тебе кое в чем признаться, наверное, чтобы не оставаться в долгу...Я люблю. Сильно. Вот почему я знаю, о чем говорю. А еще я знаю, что ты врешь.Знаешь, я постоянно наблюдаю за тобой.Чувствуешь ли ты на себе мой взгляд?Слышишь ли ты мои стоны, когда приходит ночь, а твой облик вырисовывается на фоне моих закрытых век?Чувствуешь ли ты мое желание на каждом твоем шагу и мой обжигающий взгляд на затылке?Видишь ли ты мою улыбку, когда одна из твоих освещает твое бледное лицо?Нет... Я не думаю, что ты замечаешь все эти детали. И теперь я уверился, что ты еще хуже, чем сам себе кажешься, потому что в этот раз ты сделал мне действительно больно.Очень больно.Потому что раньше, мне оставалась кроха надежды.Раньше я верил, что однажды ты изменишься, перестанешь хотеть любой ценой унизить меня.Но нет, и ты должен быть доволен: ты добился своего.И в этот раз я не встану.Не волнуйся, я не стану закатывать скандал, да и зачем? Это всего лишь я, и все это — шутка, не так ли?Вранье, подобие любви.Ничто никогда не произойдет между нами, и, возможно, это к лучшему.Никогда мои губы не коснутся твоих, а мой язык не попробует твой на вкус.Никогда мои руки не лягут на тебя, разве что, чтобы ударить.Никогда мое тело не задрожит под весом твоего.И никогда я не скажу тебе слов, которые, однако, засели в горле и отравляют лучше любого яда.Я не стану жаловаться. Я буду вести себя как обычно, и ты никогда не узнаешь, правда ли то, что понял по моим словам. Реакция, достойная слизеринца — не хочу оставаться перед тобой в долгу.Ты никогда не узнаешь, были продиктованы мои слова любовью, или местью.Ночью ты будешь гадать: представляю ли я тебя обнаженным и потным в своей постели.Днем ты будешь задаваться вопросом: не смотрю ли я на тебя сейчас украдкой своими блестящими глазами, в которых страсть мешается с плохо скрытым желанием.Мне нравится представлять тебя настороже. Та еще "компенсация", но приходится довольствоваться малым, когда знаешь, что не можешь получить все.Пожалуй, я закончу свое письмо на этом.Пусть твое воображение делает с моим телом, что ему вздумается. И потом, может, ты на самом деле меня хочешь? или, возможно, после этого ты захочешь ударить меня сильнее, чем раньше?Думай, что хочешь.И поскольку все это не больше, чем вранье, я не стану питать иллюзий.Гарри Поттер— Эй, Драко, что с тобой? Ты весь бледный.Голос Панси вывел Драко из состояния оцепенения.Поттер ему ответил…— Плохие новости? — поинтересовался Блейз, наливая себе чаю.— Нет… Так, вранье. — Снова заулыбавшись, ответил Драко.Его друзья вернулись к прерванному разговору, а Драко скользнул взглядом в направлении стола гриффиндорцев.Он был здесь, в окружении нищеброда и мисс всезнайки, и наслаждался горячей чашкой шоколада, как каждое утро на протяжении семи лет.Как если бы он почувствовал на себе чужой взгляд, Гарри Поттер поднял глаза, и их взгляды на мгновение встретились.И Драко перестал улыбаться: ему померещилось, или в зеленых глазах промелькнула смесь желания и страсти? Все произошло так быстро, что он засомневался: а не показалось ли ему?Его кулак смял пергамент, который Драко так и не выпустил.Вранье… и именно он все это начал.Теперь он жалел об этом.