Глава1. Неспящий (1/1)

Глядя в глубину неестественно светлого неба, Алекс размышлял о значении слова ?ненастная?. Имея негативную окраску, оно превозносило скучные, ясные и безветренные ночи, когда тишина кажется абсолютной, тени резки и неподвижны, а пронизывающе надменное сияние звёзд грозит безумием. В такие ночи человек с кристальной чёткостью осознаёт свою беспомощность и незначительность, и окружающий мир становится неуютным, отчего сознание тянется к компьютеру-линзе, чтобы сбежать из него на вымышленные просторы Интернета. Эта ночь была совсем иной. Она неудержимо манила к себе, она заставляла зрачки расшириться, а разум - пробудиться и плениться предчувствием неведомого, она порождала противоречивые мысли и вдохновляла на нетривиальные поступки, она напоминала человеку о том, что возможно всё. Такую ночь можно назвать таинственной, притягательной, живой, ароматной, очищающей материю, проясняющей сознание, завораживающей как взгляд пророка и влажной как женщина в минуты близости. Определение ?ненастная? подходило к ней меньше всего.Алекс машинально остановился, пропуская поток электромобилей и велосипедов, после чего пересёк Первую улицу, одну из самых оживлённых транспортных артерий города Надежды, и устремился дальше, в лабиринт дворов и переулков. Его одежда промокла насквозь, капли, переливающиеся в изменчивом свете ночных огней города, застилали взор. Люди двигались по своим делам – в большинстве своём возвращались домой, где они смогут обсохнуть и согреться. Что-то неуловимое в движениях и походке позволяет безошибочно определить человека, возвращающегося домой. Девушка в плаще из прозрачной плёнки, чьи полы развевались позади неё, приветливо махнула рукой, привстав на педалях. Алекс улыбнулся и помахал в ответ, и юная всадница скрылась за поворотом. Мимолётная встреча незнакомых людей, подаривших друг другу частицу добра. Такие встречи Алекс ценил за их спонтанность, за то, что никто не в состоянии их предвидеть. В такие моменты начинаешь нравиться себе, кажешься себе более живым. Алекс продолжал идти, вдыхая с упоением запахи ночи. Его целью был Первый жилой квартал, сердце старой Надежды. Там, среди винтажных, украшенных барельефами зданий, старых деревьев, извилистых тёмных аллей, среди невысоких стен и лестниц из крошащегося от времени поросшего лишайником бетона искал он спасения от той томящей печали, что преследует его в подобные неспокойные ночи. Каждой клеткой своего тела он тянулся в тёмные глубины неизведанного.Почему же эту восхитительную ночь исследователь по призванию проводил в городе? Вместе с большинством жителей городов – анклавов, Алекс воспринимал мир ограниченным городскими стенами. А ведь всего несколько десятилетий назад, прежде Армагеддона, люди более или менее свободно перемещались по всей поверхности родной планеты. Но первая волна восстания мёртвых согнала обезумевших от ужаса выживших в группы. Древняя Надежда, город, который более пяти миллионов человек отождествляют со всем миром, является организованной формой одного из таких скоплений. Об этих временах и событиях Алекс не имел понятия. Не знал он и слова ?зомби?. Ему было лишь известно, что за стенами Надежды простирается опасное и безжалостное Ничто, частью которого становятся тела умерших, пустые человеческие оболочки, лишённые всего человеческого. Эта опасность была настолько привычной, что воспринималась как деталь обыденной жизни, тем более что Алекс был среди тех, кто в ответе за безопасность своего небольшого мира: он трудился в должности младшего сотрудника Отдела автоматики Института оборонных технологий.В глубине души Алекс желал, чтобы город был полон опасностей, таящихся в его укромных уголках. Чтобы город был непредсказуем, а значит, интересен. Но ему было известно, что смотрители видят всё и контролируют каждый метр родного города, и ни один нарушитель, будь он живым или мёртвым, не ускользнёт от них. Алекс ощущал необоримое стремление бежать. Его обуревали иррациональные и гротескные желания, он хотел избежать взгляда смотрителей, бежать из старой Надежды, скрыться от суровых реалий материального мира, хотел без остатка впитаться в дождь, мечтал раствориться во мраке этой чудной ночи. Человек жил. Человек стремился. Он не подозревал о том, что через четыре с половиной часа ему будет подписан смертный приговор.