XX (1/1)

...И плакало небо, плакали звёзды, увидев пять холодных тел. И не согреет их теперь родной дом, ведь Мир предал их. И теперь, как брошенные птенцы, они спали под снежной шапкой вечным сном - дети улыбались. Улыбались! А с чего им грустить?.. Окружённые заботой и любовью дикой вьюги, стеной из тысячи холодных льдинок, они как никогда были защищены! Крылья юного Габриэля стали совсем твёрдыми, перья слиплись и заледенели, образовав купол над детьми, поддерживающий наметённый снег. Их белые одежды, белая от холода кожа выдавала ту самую невинность и простоту, незамутненность жизни, которой так не хватало взрослым из Кольтенберга, Гаусса, Токиона, Мовы, Ло-Ангуса и прочих городов Альтплана. Лебедята так и не взлетели... - Па-а-ап! Ну не верю я! Ну не могли они умереть! Я плакать теперь буду-у-у-у! - маленькая светлоглазая девочка ткнулась в грудь мужчине, на коленях которого сидела. По розоватым щечкам скользнули две слезинки. Она шмыгнула носом и зарылась лицом в свитер отца. - Дурашка! - на полу сидел мальчик постарше с пепельными волосами и довольно улыбался. - Генос! Не обижай сестру! - мужчина пристрожил сына, но было видно, что он смеялся глазами. Глазами с неуловимой голубизной. - Ну па-ап, я же понял уже давно, что ты о себе и своих друзьях рассказываешь! И о маме! - Ох, понимаю теперь, в кого ты такой головастый... - Ты бы хоть имена поменял! - Значит, никто не умер? - девочка подняла глаза с такой надеждой, что отец и вовсе растаял. - Никто, Герда...* * *Спасать их было некому, разве что вновь Удача показала свои золотые крылья и послала местных жителей за какой-то рудой, которая добывается лишь в ледяной половине Пандоры. Рептилоиды двигались вереницей, укутанные в теплые одежды, за спиной были огромные подобия кирок, когда передний остановился и попробовал на вкус морозный воздух - вьюга постепенно утихала. - Айгаль-шус, пахнет теми голокожими созданиями! - Да, только запах слабый... Но надо проверить, Лярьяр-шус не будет против такого подношения! - змееголовые заоблизывались, бросились врассыпную. Они кружили по снегу, пока один из них не наткнулся на снежный холм. Снег, ещё рыхлый, легко раскапывался, взвиваясь в воздух мириадами радужных льдинок, поэтому вскоре гуманоид скользнул лапами по чему-то твёрдому. - Айгаль-шус, сюда!Он продолжил копать, пока не оголил крылья, нависшие куполом над бледными телами. "Это же... Это же детёныши!" - громадная рептилия в шоке озиралась по сторонам. Он осторожно поднял на руки тело темноволосой девочки - смугловатая кожа стала безжизненно-серой, губы посинели, ресницы покрылись инеем, сердце едва билось - тихо-тихо, слабо-слабо. Послышался хруст, тихий шум - крылья рассыпались, оголяя бледную кожу спины светловолосого мальчика. Подоспели остальные, зашипели, залепетели, поднимая детей из снега - поход за рудой пришлось отложить...В поселение они вернулись спустя полчаса, сразу же показав детей Лярьяру и местному знахарю. Знахарь тут же уложил замёрзших в центр кольцевого кострища, изредка подпаивая их по очереди теплым бульоном.Первым пришел в себя Михаил, с трудом приподнявшись на локтях. У него не было сил даже удивиться змеиной морде знахаря, он лишь тупо смотрел перед собой и силился разогнать лениво-холодные мысли. Следующей очнулась Кетерин, вернув себе прежние краски. - Мы... Мы не умерли? - процедила она, запинаясь. Крагин лишь кивнул в ответ и принялся расталкивать Отто, мальчик не просыпался. Знахарь же молча кружил у костра и что-то бормотал, впрочем, на него особого внимания дети не обращали. Удалось поднять Габриэля, тот сразу же принялся помогать в попытках разбудить Вильму и Гужика - и если первая смогла проснуться самостоятельно, то последний был совсем плох. Рептилоид с тихим шипением протянул рыжему чашу с бульоном и указал когтем на младшего. Крагин кивнул и принялся медленно поить Лютика, придерживая того за голову - постепенно на щеках появился румянец, дыхание стало глубже, глотки уверенней. Очнулся: затрепетали веки, мальчик закашлялся. - Жив! Все живы! - Кетерин захлюпала носом, обжигаясь собственными слезами. - Мы все... Спасибо вам!Последнее было адресовано знахарю и подошедшему Лярьяру, Габриэль благодарно склонил голову, в то время как Мишка тискал желтоголового Гуддена вне себя от радости быть живым. Впрочем, змееголовые молчали недолго, Лярьяр-шус задал вопрос: - Кто вы и откуда, дети? - Мы не здешние... - Это я понял, но откуда? И как сюда попали?! - Мы из далёкого отсюда Мира, - инициативу перехватил Габриэль, зарекомендовавший себя как мастер в переговорах. - Наш юный друг лишился родителей, их отправили против воли куда-то очень далеко, и мы ищем их по всем Мирам. Впрочем, похоже, наше путешествие подходит к концу, не так ли? Вы нахмурились, когда я сказал "родителей", да и сам мальчик что-то почувствовал, стоило нам оказаться на вашей земле... Умоляю Вас отпустить нас, мы уйдем, как только восстановим семью Отто! - Действительно, совсем недавно мои воины обнаружили двух странных созданий, доподлинно на вас похожих - разве что крупнее. Их кожа была столь же незащищённой, как ваша, и я решил оставить их себе, как диковинку... Но раз такое дело... - змеелюд задумался, поскребывая когтями по носу. - Возможно, я их отпущу, если это действительно его родители... - Спасибо Вам огромное! - Габриэль вскочил, едва не рухнув в огонь на подкосившихся ногах - благо, Ви успела его поддержать. Лярьяр-шус кивнул и ушел куда-то, оставив детей на попечение знахарю, однако надолго они не задержались. Как только Гудден более-менее встал на ноги, он сразу же поплёлся куда-то вперёд. - Мама... Папа... Они здесь, я знаю! - его тут же подхватил под руку Миша, со второго бока поддерживала Кетерин, чуть позади шли Ви и Габ. Отто ускорился, потом и вовсе вырвался и побежал, огибая изумлённых рептилоидов. - Мама! Мама, это я, я здесь! - он с налёту кинулся на толстые деревянные прутья клетки, протягивая руки к сидевшим внутри мужчине и женщине. - Гудден? Это ты, это ты, милый? Боги, как я счастлива, мальчик мой, родной! - светловолосая обняла сына, просунув руки сквозь дыры меж прутьев, прижалась, дёргалась от всхлипываний. По пушистым волосам мальчика прошлась большая шершавая ладонь - это отец Лютика пытался сдержать эмоции, хотя глаза его также были влажными. Лярьяр-шус, стоявший поодаль, прикрыл глаза и слабо улыбнулся: - Как они привязаны друг к другу... Семья... Может, этому нам стоит у них поучиться? Может, именно семья спасла этого мальчика?Да, Гудден, когда его достали из снега, не подавал признаков жизни. Вообще. Знахарь шепнул, что, возможно, он уже мертв и не поднимется, однако... Он встал на ноги, и теперь ему осталось лишь одно.Лярьяр одним мощным ударом лапы сломал нехитрый замок, одна "стенка" клетки рухнула на землю с тихим скрипом. И теперь уже лицо большеголового мальчика было мокрым от слёз его матери - да и сам он ревел. Женщина покрывала его поцелуями, прижимала к себе, будто снова боясь потерять. Сзади их обнял и глава семейства, прохрипев: - Нет, я бросаю эту работу... Ничего подобного я больше не переживу!.. В эту секунду все поняли, насколько они стали дороги друг другу и принялись обниматься от счастья...* * * - Тревога! - Что случилось? - Снова возмущение на Сигма-канале! Но резонанс обратный! - Быть такого не может!Крики снаружи заставили учёных прильнуть к окнам: снаружи творилось что-то невообразимое, сотрудники со всего Центра высыпали, как горох, окружив небольшую кучку людей. - Будь я проклят! Это же Шато и Мриам Отто! Вернулись! И сын их... И дети какие-то...Когда толпа более-менее утихла, вперёд вышел Шато Отто и громко прокричал: - Я ухожу отсюда! Моя жена также заканчивает работу в этом Центре, подорвавшем наше доверие! Думаю, и вам стоит задуматься - а стоит ли рисковать собой, своими детьми, ради того, что пока для нас недостижимо? Стоит ли винить в чем-либо тех, кто рождён с даром делать то, что нам недоступно?! Стоят ли детские слёзы всего этого, стоят ли слёзы их родителей?!.. - Если ты о детях, то они опасны для общественности! - вперёд вышел пузатый начальник отдела уланов. К взрослым постепенно начала возвращаться их память, стоило им увидеть детей, наделавших столько шуму. - Уж кто здесь опасен, так это вы, слепо уверовавшие в Систему, где всё иное - неправильно и опасно! - гаркнул огненноволосый Крагин. - Вы даже готовы детей засадить за решетку, даже если они ни в чем неповинны! - Кто знает, что вы натворите?! - Мы знаем! Прошу, выслушайте! Мы любим этот город не меньше вашего, здесь живут наши родители, бабушки, дедушки, так зачем нам что-либо "творить"? - Вильма также подала голос. - Мы не первые такие и, уверена, не последние, так не пора ли изменить установленные правила и перестать тупо верить искусственному интеллекту и метить людей, будто скот на ферме?! Вы говорите о свободе, а сами и не заметили, как загнали себя в угол неизменностью Системы, а время-то идёт!..Девушка всхлипнула, не в силах продолжать. По толпе пробежал ропоток: "А ведь правда...", "Система не действует...", "Я тоже ухожу, не хочу лишать детей родителей..."... - ...А насчёт иных Миров - поверьте, наступит время, когда все мы сможем путешествовать по ним, когда заблагорассудится, а пока остаётся лишь ждать и обеспечивать друг другу то светлое будущее, в котором вы хотите оказаться... - Кетерин закончила речь Вильмы и принялась успокаивать подругу. Способности и иные Миры - эти две проблемы не давали покоя народу, Система такое не принимала, и поэтому... Поэтому с ней пора было кончать.Зазвучали призывы уйти из Центра. Кто-то из толпы крикнул, что если рухнет хоть один узел Системы, расположенный в каждом крупном городе, то и сама Система полетит к чертям. Кажется, это был старший брат Вильмы...* * *В тот же день весь город охватила волна возмущений - кто-то возненавидел Центр за бесчеловечный поступок с семьёй Отто, кто-то оценил все недостатки Системы, кто-то был в шоке, узнав о заключении детей и их побеге... В общем, шумиха вышла знатной, на площади перед ратушей собралось полгорода, все шумели и требовали отключения Системы и прекращения работы Центра. Реакции со стороны властей не последовало - и тогда на площади снова появились пятеро детей, ставшими в одночасье героями. Они повторили требования народа, но ответом снова было молчание.В Кольтенберге никогда не было землетрясений, поэтому вибрация почвы под ногами стала для жителей новостью, как и парящие, вырванные с бетоном фонарные столбы, со скрежетом скручивающиеся в толстое остроконечное подобие копья. Нет, никто не пострадал, почти. Пораженной в самое сердце оказалась Система, когда железная махина пропорола командный пункт Центра. Сотрудников рядом не оказалось, металл вошёл в сплетение плат и проводов, как в масло, ничуть никому не повредив. На секунду остановилось всё - погасли вывески, замер трамвай на Кольце, остановились куранты на ратуше. - Все закончилось... - прошептал высокий парень, мягко взяв девочку рядом за руку, она потянулась рукой к соседнему мальчику, и вскоре все вместе сцепились пальцами, взявшись за руки. Послышался тихий звон и щёлканье.Толпа с ликованием встретила то, как с их запястий начали выпадать чипы вместе с проводами, оставляя лишь небольшие шрамы и вмятины. Конец тоталитарного режима Системы! Никаких индексов! Никаких уставов! Свобода! Конечно, никто не собирался устраивать анархию, как сделали бы это народы в былые времена - люди достаточно много осознали, поэтому сразу же начали думать о новом способе поддержания порядка, исключающем тесноту ошейника Системы. Появились мысли о сохранении "рулеток", но с некоторыми поправками и их ужесточением. Кто-то даже предложил помочь одаренным способностями людям пустить их на пользу новому порядку, например, способности Михаила использовать для поиска различного рода взломщиков, а Крылья Габриэля - для спасения неизлечимо больных. Кет могла задерживать преступников, а Гудден с Коннором (которого полностью оправдали после недолгих разборок) могли помочь с транспортировками и контактом с иными Мирами. Шарлотта также могла помочь в больнице психбольным, а Вильма...Вильма посмотрела на своё запястье и без труда вытащила нерабочую железяку. Провода выскочили из-под кожи, пустив последние искры, отразившиеся в её серых глазах. Врочем, они светились и без искр...