2. (1/1)

2.Потом было долгое и мучительное освоение тела. Получались сразу только простейшие вещи: дыхание, ходьба, пара десятков фраз. Думать и вспоминать он научился почти сразу. А вот писать стихи на трех языках, фехтовать, петь – приходилось учиться. И привыкать не менять голос и почерк по десять раз за фразу.Вскоре Фрэнк понял, что это были еще цветочки. Когда пятнистый шоколад тела стал немного привычнее, Штейна принялись возить по миру, показывая ученым, религиозным деятелям и досужей публике. Нужно было безупречно выглядеть, безупречно говорить и одновременно пытаться не остаться человеком – стать им.Это удалось ему, когда появилась Риса Уорд. Как оказалось, в том, чтобы быть единой личностью, подчиненной единой идее, приятного мало. Особенно – если ты пестрое чудище, которое никому не видится чем-то единым, цельным и способным на признаки человечности.После ее бегства Фрэнк пустился во все тяжкие. Вести себя вызывающе не позволял простой инстинкт самосохранения: одно слово – и его с превеликим удовольствием убьют во второй раз. Поэтому он ограничивался тем, что напропалую пользовался вниманием невесть откуда взявшихся поклонниц – никогда, впрочем, не переходя за определенные границы. Слишком уж противна была мысль о том, как его организм будет действовать на чужие.