23 июня (1/1)

Она проснулась не сразу, лениво приоткрыла глаза, потягиваясь, весьма целенаправленно протянула руку на другую половину кровати, ожидая наткнуться на теплое сонное тело, прижаться к нему и полежать так, в преступной праздности еще некоторое время. Но ладонь зачерпнула только пустоту, покрывало было холодным, как будто его покинули уже давно... Стоп, покрывало? Вздрогнула даже, поднялась резко, осматриваясь: она лежала на неразобранной кровати и это казалось странным, ведь если ей не изменяет память, то вчера вечером это самое пресловутое покрывало улетело куда-то в дальний угол комнаты, вместе с подушками, потому что "Давай будем спать на полу! Ну ладно-ладно, давай просто без подушек!", сопровождающееся захлебывающимся воодушевленным хихиканьем.И почему на ней эта одежда? Как в том сне, когда Доктор... Да черт, почему она вообще спала в верхней одежде, если прекрасно помнила, как не далее, чем вчера вечером с энтузиазмом избавлялась от местами порванных и прожженных вещей? Свидание не обошлось без парочки заблудших далеков и беготни по заброшенным зданиям, где на голову вот-вот свалятся кирпичи (они и валились). Она была так счастлива. Еще и потому, что знала, что вещих снов не бывает, и доказывала себе это раз за разом. Он спрашивал ее, что значат эти рассеянные улыбки и внезапные судорожные объятия в самые разные моменты, но она только качала головой и не отвечала ничего, потому что попросту не знала, что ответить.Она встала, ноги почему-то подгибались, головная боль подступала какими-то толчками и глаза горели, словно она долго рыдала. Но не помнит ничего такого. Сердце забилось чуть быстрее в какой-то безымянной тревоге, как будто существовала какая-то вторая часть ее сознания, что молчала, но знала гораздо больше. Нужно найти Доктора, а то почему это он решил смыться из постели с утра-пораньше, не подумав даже разбудить ее. Как ему вообще удалось выползти из кровати, не потревожив ее? Обычно она спит более, чем чутко. Доктор решил развивать новые навыки? Хотя это очень мило с его стороны стараться не потревожить ее сон.Вышла из комнаты, каждый шаг по коридору был тяжелее, чем предыдущий, как будто ее тело протестовало против любого движения, к горлу подступала тошнота. Чем дальше, тем больше Ривер чувствовала себя разбитой. Безо всяких видимых причин, это даже на усталость не похоже. В консольной, в кресле, поджав под себя ноги, сидела Эми. Девушка уставилась в одну точку и совершенно не среагировала на появление своей дочери. Откуда-то сбоку раздавались приглушенные мужские голоса и звон посуды.- Мама, доброе утро, только не говори мне, что Доктор вместе с папой решили приготовить завтрак! - почему она пытается добавить в голос непринужденность и беспечность? Чувство "через силу", чувство "что-то не так", датчики необратимого зашкаливают. Почему Эми в черном? Почему Эми плакала? Почему так бледна? Поругалась с Рори? Мысли Мелоди цеплялись за какие-то простые вещи, простые и понятные, объяснимые. Нужно подзарядить бластер, а то за вчерашний вечер весь заряд истощился.- Мелоди, о чем ты? - безжизненный голос матери сухо прорезал кажущуюся тишину. - Доктор мертв. - Ривер второй раз слышала от нее эти слова, второй раз. Первый - со слезами, с ноткой истерики, дрожи, паники, горя, отчаяния. Первый раз, когда она сама знала, что Доктор ничерта не мертв, потому что сама его убила. Но сейчас... это была обреченность и пустота, холодная уверенность в том, что уже ничего не исправить.- Что за глупости? Доктор жив! Он не мог умереть! Эми, что ты такое говоришь? Я видела его только вчера вечером и он ложился спать целый и невредимый. - Сонг будет это отрицать всеми фибрами души, словами, действиями, мыслями, потому что Доктор жив, действительно жив и она знает это. Не так, как тогда: сейчас у нее нет никаких доказательств, никаких зацепок и лазеек, нет ничего, кроме веры в то, что сны не бывают вещими.- Мелоди, ты плачешь. - Говорит Амелия, поднимаясь с кресла, обнимает свою дочь. - Я знаю, я тоже хочу, чтобы он был жив, но на этот раз все по-настоящему. - И тут Ривер понимает, что она действительно плачет, ей действительно больно, и ей по-настоящему трудно дышать. Обнимает мать в ответ и не может осознать ничего. - Джек и Рори сделают нам кофе, а потом мы подумаем, что дальше... - Эми Понд изо всех сил пытается быть взрослой и рассудительной, она хочет поддержать свою дочь, она хочет держать хоть что-то под контролем, но это у нее получается из рук вон плохо, потому что в ней всегда будет жить та маленькая Амелия Понд, любопытная, бесстрашная, рыжеволосая девочка, которая ждала. И Ривер должна это понимать, но ее сознание дробится, разделяется на две равнозначных части, без права выбора.С одной стороны полнейшее отчаяние, стена из глухоты и непонимания, слез, боли, обреченности и холода, что пробирает до костей, не оставляя выбора. С другой: отрицание, желание доказать всем, что они неправы. Уверенность в том, что через несколько минут откроется дверь и этот невыносимый пришелец зайдет в ТАРДИС в каком-то очередном кошмарном головном уборе, заявляя, что это круто. Боже, она готова позволить ему носить все, что угодно, хоть тюрбан турецкого султана, только бы он оправдал ее надежды. Когда-то она говорила, что смерть Доктора ее не пугает. Но почему же именно эта из его смертей ввергает в состояние, близкое к шоковому? Почему от попытки части ее сознания просто пропустить через себя эту информацию окутывает ледяная паника и становится нечем дышать? Она отрывает от своей матери, рассеяно выхватывает взглядом знакомые предметы в консольной, мельком видит дату и время...- 23 июня? Вчера же было двадцать первое, разве нет? - и в этом более, чем рассеянном вопросе может заключаться вся суть, но она не успевает ее уловить, потому что Джек несет две чашки с кофе, за ним Рори, они начинают что-то говорить, строить какие-то планы о том, что делать... с телом... На этих словах, она, обычно сдержанная и рассудительная, почти бросается к Харкнессу.- Что там произошло? Это ты его вызвал! Почему, черт возьми, ты жив, а он нет? - несправедливо, так несправедливо, глупо, бессмысленно, но она теряет себя. Она всегда была женщиной Доктора. Сильной, бесстрашной, вездесущей, почти всемогущей. Она миллионы раз сбегала из тюрьмы, она носилась по времени и пространству, она шантажировала и убивала, она защищала своего неуклюжего пришельца. Потому, что, черт возьми, кто защитит защитников? Кто еще мог защитить Доктора, который спасал миры, который вытаскивал из полной задницы вселенную, который подставлял свое плечо всем и каждому? И только казалось, что он всесилен и непробиваем. Он тоже нуждался в защите, он тоже нуждался в том, чтобы ему протянули руку и потащили за собой совершенно безапелляционно. Для этого всегда была она.А сейчас весь этот мир рушился на глазах, она полностью теряла свою суть, теряла то, ради чего жила, во имя чего родилась. Они говорят, что он погиб. Они так просто поверили в это. Они пытаются доказать ей. Но это неправда. Доктор был здесь вчера вечером, именно он обнимал ее так неуклюже и бережно. Сны не бывают вещими, и если они сдались, то она не сдастся. Она выяснит, что происходит и почему. Она найдет этого лохматого идиота и заставить все ей объяснить. Потому что он жив, а зачем ему сдались такие фокусы - это он будет рассказывать долго и обстоятельно. Не слушая больше никаких объяснений и увещеваний, профессор Ривер Сонг уверенным шагом покинула консольную, по коридору почти бежала. Для начала, ей нужно переодеться: ведь в самом деле, не может же она поддаться примеру своего супруга и разгуливать в чем-то непонятном, заявляя, что это круто. А сны не бывают вещими - она им это докажет. Только знать бы, кто вложил в ее голову эту мысль.