Австралия/Китай (PG-13) (1/2)
На Китай жалко смотреть, хотя причины этого Австралия решительно не понимает: странам приходилось за раз терять и куда большее количество людей, особенно, с такой-то древней многовековой историей кровопролитных междоусобиц.
Но Яо сидит и смотрит куда-то перед собой. Взгляд его вроде бы направлен на сложенные на коленях руки – но отсутствующее выражение на лице лучше всякого говорит, что рук он не видит, как не замечает и весь окружающий мир вокруг. Глядя на это поистине печальное зрелище, в груди что-то невольно щемит, так, словно кто-то стальной рукой медленно, неумолимо сжимает все внутренности. Австралия уверенно – насколько ему вообще хватает смелости не спасовать в последний момент – подходит к Китаю, стараясь не врезаться в кого-нибудь из мечущихся в истинном броуновском движении людей, и опускается рядом. Ван даже не поднимает головы, всё продолжая сквозь собственные руки сверлить взглядом пол перед собой, и у Австралии вновь что-то тугим корсетом стягивается внутри. Он сглатывает, прежде чем неуверенно произнести:
- Слушай, не волнуйся, я… я помогу тебе найти его[1], - он мнётся, против воли заливается краской - а Китай, наконец-то вернувшийся мыслями в реальный мир, удивлённо смотрит на него, прежде чем расплывается в усталой, но благодарной улыбке.
Усталой, благодарной и какой-то формальной улыбке.Малайзии нет, но в этом нет ничего удивительного – вряд ли она рискнёт сейчас показаться на глаза хоть кому-нибудь, тем более Китаю, из которого, казалось, вытряхнули все внутренности, оставив только лишь одну оболочку.
И это действительно пугает.Уж слишком привык Австралия к бодрому и бойкому Китаю, который, казалось, успевал везде и сразу, который выглядел так молодо и невинно (по нему и не скажешь, что он появился на свет задолго до появления первых религий, едва ли не одновременно с письменностью), который так умилительно восхищался простыми вещами вроде коалы или же новорожденных утконосов, который…Австралия поспешно отгоняет от себя непрошенные мысли, и только лишь поправляет затянутый на шее галстук, эту уж слишком непривычную для него часть гардероба, – на большее его и не хватает как-то.
- Мои спутники… Думаю, они…- Да, босс что-то такое говорил, - прерывает его Китай, кивая головой, а потом как-то странно добавляет: - Странно, что ты об этом вообще вспомнил, - последнее он добавил с такой искренней, почти детской обидой – Австралия недоумённо поморщился, ожидая продолжения обвинений, которых не последовало – Яо предпочёл вновь изучать собственные конечности отсутствующим взглядом, нежели разговаривать со старым другом.Другом ли?Австралия вновь гонит от себя странные мысли и, отчаянно краснея, словно школьник на первом свидании, неуверенно обнимает Китай за плечи – жест, который можно истолковывать как угодно: от утешительного до почти любовного – да он и сам не очень понимает, что именно пытается в это жест вложить.Китай вздрагивает, словно по телу его прошёлся разряд электрического тока – и это заставляет Австралию покраснеть ещё гуще, но руки он всё же убирать не стал: слишком тёплым было чужое тело, чтобы вот так отпускать его, слишком приятным ощущение чужой плоти под рукой.
?О чём я?..?Яо почему-то и сам не торопится сбросить чужую ладонь со своего плеча, как, впрочем, и поднять на её обладателя взгляд, в котором вновь – о, чудо – проступила некая осмысленность происходящего.- Ну да, - и вновь этот тон, полный грусти и какой-то горькой обиды, природа которой уж вовсе непонятна Австралии. Он судорожно пытается вспомнить, чем же таким мог заслужить подобное обращение – в последнее время они с Китаем и видиться-то почти не успевали – и когда он только успел сотворить что-то, из-за чего впал в немилость? На ум, как назло, совершенно ничего не идёт, так что Австралия только лишь покорно ждёт продолжения истории. - А США тебе, что, уже не хватает, ару[2]?- Он… мой брат?.. - неуверенно как-то произносит Австралия.
- А Кику – мой брат, ару! Но вам троим это не мешает строить планы и заключать военные союзы[3]! – неожиданно громко и отчётливо произносит Китай, дёрнув острым плечом и высвобождая тот из-под власти грубой мужской руки. – А теперь ты вновь делаешь вид, что… что… - он сглатывает, – что ты мой друг, ару. И вся эта возня, - он указывает взмахом руки на мечущихся людей, маркированных специальными повязками на рукавах, да форменной одеждой: тут и спасатели, и простые рабочие аэропорта, и военные, и пилоты всех трёх стран одновременно, - я не понимаю, ару, почему бы тебе просто не вернуться обратно и не оставить меня в покое? Я и сам прекрасно справлюсь со… со всем, - он в очередной раз сглатывает и сжимает кулаки: весь его вид отчётливо говорит, что вряд ли уж он в действительности может справиться вот со всем, как он пытается это показать.
- Но я не делаю вид, что я твой друг…
Австралия просто списывает всё на стресс.
Австралия просто списывает всё на стресс и уж никак не чувствует себя задетым за живое.- ...я и есть твой друг[4], - добавляет он.
?Если бы ты только знал…?Знал что?- И я бы никогда не стал строить вокруг тебя никаких планов. И помогаю я тебе, потому что……потому что я…- …потому что люди пропали, много людей, и даже если они умерли, то важно найти их тела, - как-то неожиданно сбивчиво произносит он. - И геополитика или что там не имеет к этому никакого отношения. Сядь, - и после вздоха. - Пожалуйста.Китай сверлит его взглядом, и Австралии невольно кажется, что тот сейчас либо разрыдается, либо малодушно сбежит – но вместо этого он вновь опускается на скамью рядом с ним, пожалуй даже слишком рядом, и его бедро, тесно обтянутое брючной тканью, так тепло и доверчиво прижимается к ноге Австралии.
Тот вновь чувствует, как лицо заливает предательская краска – и внимательно смотрит на Яо.