Часть 14 (1/1)

Аэропорт шумел путешественниками, на лицах которых были маски дорожной усталости разной степени. Джон нашел в телефоне наши билеты, и мы прошли к терминалу. Когда мы заняли свободные места, на некоторых сидениях уже посапывали люди. Я поставил ноги на чемодан. Джон закинул ногу на ногу и стал наблюдать за машинами, подвозящими людей к самолетам. По его глазам было видно, как он вымотан.—?Хочешь чего-нибудь?Он покачал головой.—?Ты уверен?Он кивнул, стянул резинку с хвоста, пригладил волосы и перевязал его. Его смесь усталости с тревожностью делала его похожим на любого другого путешественника, но я чувствовал его личную боль, и беспокойство за него отвлекало меня от собственных переживаний.Объявили посадку в первый класс, и Джон стал собирать наши чемоданы.—?Мы летим первым классом? —?я не смог скрыть удивление в голосе.—?А как же,?— он сказал это таким обыденным тоном, что до меня не сразу дошло.Я поднял брови и встал, вспоминая, что мы из разных миров. Мы стали в очередь и быстро заняли места. Они были роскошными, учитывая короткий двухчасовой перелет. Джон сел у окна, я же с радостью занял место в проходе.Мимо нас прошла симпатичная стюардесса и остановилась, чтобы спросить:—?Доброе утро, джентльмены, желаете заказать напиток?—?Мимозу, пожалуйста,?— Джон улыбнулся девушке.Ох, черт, нам можно выпивать?—?А вам, сер? —?она повернулась ко мне.—?Виски с колой, пожалуйста?Она улыбнулась и ушла.—?Ты в порядке? —?он погладил мое колено.Я накрыл его руку своей, поглаживая его запястье большим пальцем.—?Все хорошо, не волнуйся за меня. Это я за тебя волнуюсь.Пока остальные пассажиры садились в самолет, стюардесса принесла наши напитки. Джон отпил мимозы и положил голову мне на плечо. Я сделал большой глоток из своего стакана и почувствовал, что ужасно хочется закурить. Пытаясь побороть это желание, я наклонился и зарылся носом в волосы Джона, чувствуя запах его клубничного шампуня.Мы высидели все объявления и инструктаж по безопасности. Я глубоко задышал и сделал ещё глоток. Он сжал мое колено.—?Боишься?—?Вроде того. Я и летал-то всего несколько раз.—?Все в порядке, детка,?— прошептал он.—?Я знаю.Я пренебрег процедурами безопасности и допил виски. Мы начали двигаться, и я крепко закрыл глаза, чувствуя, как мы взлетели и покинули землю.—?Дыши, сладкий.Прекрасно, он снова успокаивает меня. На этот раз это должна быть моя работа. Соберись, Гамильтон.Самолет выровнялся. Я расслабился и заказал ещё одно виски с колой, когда вернулась стюардесса. Джон сперва смотрел в окно, а затем достал скетчбук, и на бумаге грубыми штрихами карандаша стали появляться человеческие фигуры. Я наслаждался возможностью следить за его работой, так как обычно давал ему личное пространство и смотрел, только если он сам хотел показать. Принесли новое виски с колой. Через некоторое время он издал разочарованный звук и перевернул страницу, чтобы продолжить работу над более старым наброском. Это был более прорисованный бюст с длинными темными волосами, прищуренными от усталости глазами и губами, уголки которых были загнуты в подобии ухмылки. Я ахнул, и он быстро обернулся ко мне, густо покраснев.—?Это я,?— прошептал я. Раньше он показывал мне только пейзажи.—?Да. Я часто рисую тебя, Алекс,?— он стал листать скетчбук и показывать мне разные наброски меня. Он остановился на одном, где я стоял над столом, убрав волосы рукой, с дымящейся сигаретой между пальцев, и смотрел на свою работу.Он перевернул страницу. Завернутый в его белую простыню, я был похож на отдыхающих святых?— элегантный, чистая кожа без изъянов, россыпь волос на подушках, светлый пучок волос на груди, закинутые за голову руки и расслабленное, умиротворенное лицо.—?Боже, Джон. Это прекрасно.Я провел пальцами по рисунку и вздохнул.—?Таким я вижу тебя. Красивым,?— он прикусил щеку.Он стал дорабатывать мой бюст, дорисовывая тени на моих мешках под глазами. Я попивал напиток, облокотившись на него, и пользовался бесплатным вайфаем, листая Твиттер и удивляясь идиотизму, творившемуся в политике.Время прошло незаметно, и не успел я опомниться, как объявили посадку. Я одним глотком допил виски, а Джон отложил скетчбук, закончив прорисовывать мои глаза и придав им жизни. Я крепко закрыл глаза и схватился за складки на джинсах, пытаясь ровно дышать.—?Все в порядке, детка. Мы скоро прилетим и будем в полной безопасности.Ты даже не можешь его успокоить. Господи, Александр, ты такой подонок.Нам повезло приземлиться мягко. Я снова открыл глаза и принялся осматривать местность из окна, пока нас везли к терминалу. Пилот сказал нам, что было 7:43, 16 градусов, частично облачно. Джон с кем-то переписывался, договариваясь, чтобы нас забрали. Мы встали и собрали чемоданы, высаживаясь вместе с остальным первым классом. Мы подождали у ленты, пока к нам приедет наш багаж. Я услышал, как Джон вскрикнул и отошел.—?Джон, ох, я так рада тебя видеть. Где он, братик? Это Александр?Я обернулся и увидел обладательницу сладкого южного голоса. Джон сжимал низенькую темноволосую женщину. Вскоре он отпустил её и представил нас.—?Детка, это моя сестра, Марта. Петси, это Александр.Она сгребла меня в объятия. Я напрягся от неожиданности и похлопал её по спине.—?Он не очень-то любит обниматься, Петс.—?Ой, прости. Привет,?— она взяла меня за предплечья на расстоянии вытянутых рук и осмотрела. —?А он милый, Джеки.—?Я знаю. Оставь его в покое,?— Джон оттащил от меня свою сестру и забрал мой чемодан с карусели. Его чемодан ехал несколько позади.Он взял меня за руку, и мы пошли к машине Марты. Он закинул наши чемоданы в багажник её Рендж Ровера. Я удивился такой машине и сел на заднее сидение, чтобы дать Джону с сестрой возможность наверстать упущенное. Он пропустил ремень безопасности за головой, чтобы тот удерживал только его талию, и обернулся, чтобы видеть и меня.—?Как он? —?спросил Джон, прищурив глаза.—?Не очень. Вчера вечером был низкий гемоглобин, сегодня с утра ещё не вставал.—?Дети до сих пор не ходят в школу? —?допытывался Джон.—?Ага, все дома,?— она обратила внимание на меня. —?Александр, расскажи о себе. Джон описал тебя очень размыто, я даже сначала подумала, что он тебя выдумал. Теперь он говорит совсем по-другому.—?Я, эм, я живу в Нью-Йорке, пишу статьи, работаю с Джоном,?— съехал я.—?Ну, это я знаю. А что-нибудь ещё?Я закусил губу.—?Эм, я из Пуэрто-Рико и… я Козерог?—?Это уже что-то! —?она засмеялась.Я осматривал пригород, пока она пыталась выехать на трассу. Это был совсем другой, непохожий на Нью-Йорк мир. Мы провели добрую половину дороги на трассе, прежде чем она свернула. Солнце поднялось над деревьями. Мы поехали по петляющей дорожке. За окнами не было ничего кроме ферм и деревьев. Дома становились все больше. Марта снова свернула, заезжая в кованные ворота, украшенные витой буквой ?L?. Когда я увидел дом, у меня отвисла челюсть. Огромный, двухэтажный. Перед дома окаймляли окна и крыльцо. С крыши крыльца свисали две качели и, танцуя на ветру, спускался папоротник.Марта припарковалась на закрученной подъездной дороге. Из двери дома выскочила и побежала к машине девочка-подросток. Джон бросился из машины, наклонился, чтобы поймать её, когда она прыгнула ему на руки, и они вместе закружились.—?Полли, моя девочка!—?Джеки! —?она поцеловала его в щеку и спустилась на землю.—?Алекс, детка, это моя сестра Полли, Полл, это мой парень Александр.—?Привет,?— я помахал рукой.—?Хэй,?— она помахала в ответ, улыбаясь. Она была копией Джона. Длинные волосы были заплетены в две косички, и, судя по кудрявым концам, они вились так же, как у Джона.—?Вот, Полл, возьми,?— он передал ей рюкзак и достал наши чемоданы.Мы зашли в огромный дом, и я снял обувь у входа. Джон заметил, но ничего не сказал, видя мое опасение. Он сжал мою руку. Вышли двое мальчишек: оба долговязые, как Джон, один с темными волосами, как у Марты, а второй рыжеватый и веснушчатый, как Джон и Полли.—?Хэй, мальчики,?— он по очереди обнял братьев. —?Это Александр, детка, это Гарри и Джем.Я помахал мальчикам.—?Парни, а вы можете взять вон то? —?он указал на чемоданы.Мальчик с веснушками закатил глаза, но они выполнили поручение.—?Идемте,?— Марта провела нас на кухню.Джон открыл холодильник, нашел какие-то ягоды, перекусил ими и протянул тарелку с ними мне. Я отказался?— слишком устал и был немного подшофе, чтобы еда меня интересовала.—?Тебе поставить чайник, Джон? Александр?—?Кофе? —?взмолился я.—?Конечно, какой ты пьешь?—?Черный.—?Черный? Ничего себе, а вы, янки, совсем другие.Я улыбнулся, и она подала мне дымящуюся кружку. Свой кофе она сделала светлым и сладким.Она села рядом с Джоном.—?А где моя маленькая девочка? —?спросил Джон. Его уставшие глаза зажглись.—?Элли с Девидом. Он сегодня смог взять её на работу. Вечером увидитесь.Я пожал плечами, пытаясь понять, о ком идет речь.—?Элли?— моя маленькая племянница,?— пояснил Джон.Я кивнул, и Марта достала телефон, передав его Джону, который пролистал галерею, показывая мне фото маленькой кучерявой девочки с темными волосами и ярко-голубыми глазами. Милая. Джон ворковал над фотографиями, показывая и поглядывая на меня, оттопырив губу.—?Через четыре месяца ей будет уже два,?— напомнила Марта.—?Черт, и правда,?— Джон покачал головой.—?Ну что, ребята, освежились? Я поеду в больницу, вы со мной?—?Да, я готов. Просто хочу туда добраться. Александр, поедешь?—?Всегда,?— я встал и взял его за руку, поглаживая его кисть большим пальцем. —?Эм, можно я сперва быстро перекурю?Джон отвел меня к задней двери. Крыльцо выглядывало на все владения, огромный бассейн и неухоженный сад, трава в котором доросла до веток деревьев. Я зажег сигарету, радуясь приливу никотина. Сегодня обещало стать только сложнее.Мы снова сели в машину и отправились в получасовую поездку до больницы.—?Он плохо выглядит. Ты должен это понимать. Совсем никакой, его интубируют. Все плохо, Джеки. Очень плохо,?— она звучала как мама, когда говорила это. Я радовался, что ехал на заднем сидении. Не думаю, что смог бы успокоить его, даже если бы мог до него дотянуться.Марта подъехала в парковочный гараж и уверенно повела нас через больницу. Джон сжал кулаки, и я видел, как он напряг челюсть. Я обвил рукой его талию.—?Хорошо, вот эта дверь.—?Я подожду здесь,?— предложил я, не желая вторгаться в интимную семейную обстановку.—?Ты… ты пойдешь со мной? —?голос Джона сорвался, и я заметил дрожь в его коленях.—?У тебя все получится, querido,?— я кивнул.Марта улыбнулась нам через плечо, ввела ключ и толкнула дверь в палату.Я последовал, чувствуя себя как никогда не на своем месте. Я знал, что меня здесь быть не должно, но когда я увидел его мимолетную улыбку и потемневшие от печали глаза, скрытые густыми ресницами, то понял, что несмотря на пищащие машины и чистый запах больницы, я не хотел быть где-то ещё. Марта провела нас в комнату.Джон всхлипнул. На кровати лежал высокий широкоплечий мужчина с большими руками. Они были покрыты венами и казались очень бледными на фоне простынь. Из них торчали трубки капельниц. Джон сел на стул рядом с постелью и нахмурился.—?Привет, сэр, это, эм, Джон, эм, в общем, я, ты спишь, но я здесь, сэр, эм, пап.Его отец лежал на кровати, не отвечая. Из его горла торчала трубка. Шумели машины.Я прислонился к стене. Марта улыбнулась мне точь-в-точь как Геркулес прошлой ночью. У Джона была напряжена челюсть, и я видел, как он пытается не плакать. Получалось плохо, и он отвернулся от отца. Джон вцепился в лицо, оставляя на месте слез красные следы от пальцев.—?Я готов идти, нам нужна нормальная еда,?— Джон встал и пошел к двери палаты отца.Я обнял его одной рукой, когда мы шли к машине.—?Думаю, он выглядит… лучше, чем я ожидал,?— пожал плечами Джон.—?Ага. Я подброшу вас до дома, а потом мне надо будет отъехать на работу. Но я вернусь позже.—?Звучит неплохо.Когда мы отправились в имение Лоуренсов, я откинулся на подушку под голову и закрыл глаза. Марта высадила нас у дома и уехала. Джон провел меня вверх по лестнице в комнату, заполненную медалями и рисунками. Стол в углу был покрыт кучей бумажек, а в рамке над ним висела фотография веснушчатого мальчика со спутанными волосами и женщины, похожей на Марту. Джон и его мама. Я осмотрел рисунки, узнавая стиль Джона. Среди медалей были награды за трек, футбол, плаванье и одна за… фехтование?—?Это была твоя комната,?— я улыбнулся.Он покраснел даже ушами.—?Ага.Он повалился на кровать с темно-синим покрывалом. Я лег рядом с ним.Джон обернул нас в одеяло и положил голову мне под подбородок.—?Я люблю тебя,?— сказал я и обнял его крепче.—?Я тоже люблю тебя. И прости. И ещё мне жаль, что сегодня вечером нам всем будет ещё хуже, мы все такие странные и громкие, и разные, но все в порядке, даже если ты захочешь оставаться наверху большую часть вечеров, это нормально. Прости, что я затащил тебя в сумасшедшую семейку Лоуренсов.—?Не стоит,?— прошептал я, уже начиная дремать.