Часть 4 (1/1)

POV ЯТом довел меня до одного из столиков и вежливо отодвинул стул, помогая мне сесть. Нам тут же принесли бутылку красного вина и легкие закуски. — Какой-то ты сегодня странный. – тихо говорю я, пристально наблюдая за каждым действием парня. – Не такой взбалмошный как обычно. Не отпускаешь пошлые шуточки, не домогаешься, не заводишь разговоры о сексе… — Ого, какие познания обо мне! – он рассмеялся, отчего ямочки на его щеках стали еще симпатичнее. В глазах плясали золотистые чертики. — Я о тебе знаю практически все… И даже больше! – загадочно говорю это, а сама мерно потягиваю вино и смотрю на него из-за полуопущенных ресниц. Он ухмыляется: — Расскажи?Я чуть не поперхнулась чудесным напитком: — Зачем? Тебе что о себе будет интересно слушать??Он расхохотался: — Думаю, ты права, не интересно. Но вот о тебе… — он посмотрел на меня ТАКИМ взглядом, что я тут же захотела рассказать ему все, что он захочет, и даже родину продам. Он, заметив мой ?капитулирующий? взгляд, добил меня окончательно, взяв за руку. Боже, какие убийственные у него руки… Он же, словно прочитав мои шальные мысли, начал медленно поглаживать мои пальцы своими. Меня как окатили кипятком. — Том… — хрипло говорю я. – Не надо, ладно?Он удивленно взглянул на меня, но руку убрал. Повисло неловкое молчание. ?Какая же я идиотка!? — ругала я себя. Том, нахмурившись, потянулся за сигаретами. Я молча перехватываю его руку, с мыслями ?ай, к черту все стеснение, такое раз в жизни бывает?. Парень озадаченно смотрит на меня, но я лишь скромно улыбаюсь. Тогда его лицо озаряет обворожительная улыбка, и он накрывает мою ладонь своей. — Здесь прохладно… — его пронзающий взгляд заставляет меня задрожать. Холода я не чувствую, ветра нет, погода отличная, но я лишь молча киваю, соглашаясь. Том встает из-за стола и протягивает мне руку. Я поднимаю взгляд на него, а он лишь мило улыбается: — Потанцуем? — Почему бы нет? – отвечаю вопросом на вопрос и поднимаюсь, оказываясь в опасно малых миллиметрах от его безупречного тела. Он еле заметно напрягается, когда мои руки, плавно скользя по его накаченным рукам, ложатся на широкие плечи. Напряжение вокруг нас становится все более ощутимым. Музыканты, видя это, заиграли мой самый любимый танец – аргентинское танго. Я широко и хищно улыбаюсь – этот танец я обожаю и знаю от и до. Том, видя мой настрой, немного удивляется и тянет меня на танцевальную площадку…Отблески огней… Блеск свечей… Глаза в глаза… Черные как ночь мои и темно-шоколадные его… Два хищника… Я улыбаюсь. Поворачиваюсь к Тому спиной и медленно спускаюсь по нему. Отвожу ногу в сторону. Резко встать. Взмах. Он с силой поворачивает меня к себе. Снова глаза в глаза. Поворот влево. Невольно втягиваю в себя воздух – Том ведет рукой по талии, спускаясь к бедрам. Господи, какие у него пальцы. Толчок. Поворот. Бегу от него. Он хватает за руку. Волчком крутит на себя. Врезаюсь в него. Пальчиками касаюсь пухлых губ. Чувствую его возбуждение. Плотоядно улыбаюсь. Знаю, Томас, знаю. Это танго – чистый секс. Напряжение вокруг нас уже настолько ощутимо, что его можно потрогать руками. Взмах ногой и резко присесть. Медленно, тягуче поднимаюсь, нарочно задевая своей грудью Тома. Он прикрыл глаза. Судорожно вздыхает – легко провожу ноготками по его груди от самого живота. Слышу протяжный стон. Том отрывает меня от себя и смотрит глубоко в глаза…POV ТомГосподи, мой бог! Кто же учил ее ТАКОМУ танго?? И я еще хотел ей показать класс в этом танце? Да она меня просто сделала! Да, Томас, теряешь хватку… Фааак… Зачем она так медленно поднимается и при этом нарочно задевает меня своей шикарной грудью? Еще немного и я просто накинусь на нее: — Вау… Да ты просто… Охренительно танцуешь!Она лишь ухмыляется: — Четыре года танцевальной школы не прошли даром. – Лада комично кланяется мне и облизывает пересохшие от танца губы. Я чую, что начинаю не на шутку возбуждаться. Танго, свечи, обалденная девушка – да это ж мечта. Надо еще и красиво завершить вечер. Причем желательно в моем номере. Я улыбаюсь ей своей самой обворожительной улыбкой: — Может, поднимемся в номер? Что-то стало здесь прохладно…РОУ Я— Может, поднимемся в номер? Что-то стало здесь прохладно… — смотрит на меня своими шоколадными глазами-омутами, в которых так и хочется утонуть. Вздыхаю. ?Догадываюсь, зачем мы туда поднимемся? — кружится у меня в голове. — Конечно, прохладно. – по-кошачьи улыбаясь, говорю я. ?То то я смотрю ты аж вспотел от холода? — думаю ухмыляясь про себя. Том берет меня за руку, и мы практически летим в номер. По пути меня посещает запоздалая мысль, что нужно бежать от него, но вот я уже в его номере, силком прижата к стене. Том наклоняется ко мне настолько, что я ощущаю его дыхание на своем лице. Он берет меня за подбородок и медленно поворачивает мое лицо на свет: — Ты красивая… — были его последние слова, после чего он наклонился еще ближе к моим губам. Слегка коснулся, словно пробуя на вкус: — И сладкая… — он облизывает свою нижнюю губу, задевая пирсинг. Я кладу руки ему на плечи: — Я знаю. – улыбаюсь и чуть касаюсь губами колечка пирсинга. Он прикрывает глаза и проводит ладонями вверх по моим бедрам, талии, груди, после чего он выдергивает шпильки из моих волос и зарывается в их темную копну. Я судорожно вдыхаю. Том, спускается к моей шее – я откидываю голову назад, давая ему простор для действий. Когда он целует артерию на шее,с моих приоткрытых губ срывается чуть слышный стон. После этого у него просто словно сносит крышу. Он резко подхватывает меня на руки и рывком бросает на кровать. Сам наспех срывает с себя пиджак, оставаясь в полупрозрачной белой рубашке и темных джинсах. Я откидываюсь на подушки, под его весом: — Ты как огонь… — шепчу на ухо, медленно расстегивая его рубашку. Он отбрасывает мои руки, через верх снимает мешающую вещь и прямо мне в губы выдыхает: — Так потуши меня…Голова идет кругом… Вот она – мечта. Вот он – Том. Рядом. Обнимает. Целует. Заставляет сходить с ума меня и сходит с ума сам. Мне кажется все настолько нереальным, будто это сон. Но нет, во сне бы я не чувствовала ЕГО руки. Я бы не ощущала ЕГО пальцы на своей груди. Я бы не видела ЕГО блестящие от возбуждения глаза и приоткрытый рот. Я бы не слышала ЕГО сбивчивое дыхание. Перекатываюсь на него сверху. — Могу только больше распалить… — целую его горячо, жадно впиваясь в эти желанные до боли губы. Он хрипло стонет и срывает с меня платье. Оно с треском рвется и летит на пол. Остаюсь перед ним (а точнее на нем) в белье и чулках. Том с восторгом рассматривает меня, но меня это нисколько не смущает – тело у меня в отличной форме: — Господи, неужели ты вся так прекрасна? – возбужденно шепчет он и накрывает мои губы дразнящим поцелуем. Отрываюсь от него и, хитро улыбаясь, говорю: — А ты всегда в такие моменты задаешь так много ЛИШНИХ вопросов? – он рычит и одним рывком меняет наше положение. В голове становится все мутнее и мутнее. С каждым поцелуем, с каждым прикосновением я теряю голову. И вот мы уже абсолютно нагие. Тела сплетаются в ритме танца… Слышу лишь его хриплые стоны и неразборчивые слова на немецком... Сама нахожусь на вершине блаженства... Темп все нарастает, руки блуждают по телу в поисках наслаждения, глаза в глаза… и вот он!! Взрыв на миллионы осколков наслаждения, на миллиарды молекул блаженства! Громко кричу ?Том!? и в это же мгновение он с приглушенным стоном кончает. Лежу, закрыв глаза. Дыхание все никак не может восстановиться. Том приподнимается на локте: — Спасибо тебе… — тихо произносит он и целует меня в приоткрытые губы. Нежно улыбаюсь. Он обнимает меня и закрывает глаза. Через несколько минут понимаю, что он заснул.

В голове куча разных мыслей. Но одна настойчиво теребит мою совесть – нужно уезжать. ЭТО БЫЛ НЕ СОН, НО И СКАЗКА НЕ БЫВАЕТ ВЕЧНОЙ. Я была просто одной из миллиона. Фанаткой. Я тихо поднимаюсь с постели, чтобы не разбудить Тома. Поднимаю платье и смущенно улыбаюсь – его теперь только выкинуть. Накидываю на плечи пиджак Томаса. Он мне как раз до колен достает. Заберу его себе, на память. Оглядываюсь посмотреть на это чудо: Том сладко спит, посапывая, его косички разметались по подушке, а на безупречном лице легкая улыбка. Я улыбаюсь сквозь слезы и шепчу: ?Прости меня?. Пишу на салфетке, лежащей на прикроватном столике, записку Тому, в которой всего три слова, написанные по-русски – я тебя люблю…