Часть 8 (1/2)

…Идти в клубах тумана было… странно. Легкая дымка перед глазами, но не достаточно плотная, чтобы потерять видимость и ?молоко? за спиной. Еще видно землю под ногами, но кустов чуть позади — уже нет. И звуки словно утонули в тумане. Аид, идущий рядом, скорее ощущается, чем видится. Размытый силуэт, странный. Можно угадать профиль, но затылок уже в тумане.

Это было хорошей идеей. Их никто не увидит сейчас. И все датчики захлебнутся: в этом мареве сигнал не проходит.

Влад свернул налево, не дойдя до бетонной стены каких-то пару шагов. Чуть нахмурился, вспоминая направление, а потом рванулся в сторону бегом. Если туман накроет ничем не примечательный пригорок до того, как они доберутся туда, им придется ждать, когда он рассеется. И вот тогда с вышек они будут видны как на ладони.

Он успел до оставленной им метки одновременно с туманом. Но теперь он был им не страшен. Осторожно опустившись на колени на землю, Влад вслепую зашарил по траве. Ну же… Ага. Рука словно провалилась в пустоту, и Влад придвинулся чуть ближе. На ощупь раздвинул искусственное покрытие, имитирующее траву, и потянулся к фонарику.

Мысленно Дима пару раз обхихикался и пару раз обругал себя самыми последними словами. Как айсберг в океане, все плывет в сплошном тумане. Отчего-то смех, пусть даже и мысленный, здорово снимал нервное напряжение. И все-таки порядком отвлекал. Туман захлестнул их. Погасил все звуки и движения. Туман скрыл их под собой. Даже от них самих. — Вниз по кроличьей норе? — Да, — Влад включил фонарь и посветил им вниз. Луч заметался по стенам, каменному полу… Камер нет. Датчиков вроде тоже не видно. Высоковато, но… И как потом выбираться? Можно, конечно, веревку оставить болтаться. Но если они задержатся, то ее могут обнаружить.

— У нас есть ручная лебедка? — Влад выключил фонарик, оглядываясь. Туман стал каким-то мутным. Как подсвеченное молоко. Похоже, включили прожектора.

— У нас, кроме оружия и взрывчатки, ни черта нет. Большая часть осталась в Лесу. Придется по старинке, — ни иронии, ни шпилек. Констатация фактов, не более того. — Для этого нужно, чтобы вышли двое. И на своих ногах, — буркнул Влад и, зажав фонарь зубами, спрыгнул вниз и тут же откатился в сторону, шипя: пятку он таки ударил.

Дима приземлился мягче и тут же перекатом ушел в сторону, гася инерцию. Падать — единственный навык, который он освоил в совершенстве. — Выходит, нам придется выходить вдвоем. К слову, не уверен, что самостоятельно вынесу прототип. Да и подрывник из меня не ахти какой. — Я даже не знаю, какого он размера, — Влад встал и вдруг замер. Пару секунд над чем-то напряженно думал, а потом произнес: — Мы можем не выносить его. А просто взорвать к чертовой матери. Только убедимся, что он здесь.

— Тебе дали такие полномочия? — выгнул бровь Дима. -— Уничтожению объект подлежит только в случае невозможности его эвакуации. — Мы в Зоне. Помочь нам некому. Это уже попадает под понятие ?невозможное?. По правилам, мы должны были вернуться в контору и доложить обо всем, еще когда поняли, что состав идет сюда, а не лезть самим. Мы уже пошли против правил.

Дима медленно поднялся на ноги, потянулся всем телом. Жить можно. Ни ушибов, ни растяжений. Хорошо. — Давай решать проблемы по мере их поступления. Если мы не сможем эвакуировать прототип — мы его уничтожим. Если эта хрень влезет в рюкзак и не будет выглядеть как миномет или АК-47, мы сможем транспортировать ее назад. Влад выпрямился, постучал носком ботинка о каменный пол. Включил фонарик и принялся изучать ?кроличью нору?. Неправильная форма, стесанный камень стен… По затылку словно прошелся сквозняк, и Влад повернулся. Противоположной стены не было. Луч света просто утонул в темноте туннеля. Влад, стараясь ступать как можно осторожнее и тише, подошел к ?порогу? и присел на корточки, пытаясь разглядеть пол. Осколки, обрывки, арматура… Хлама было много, но следов того, что здесь кто-то недавно ходил, не было. Это почти радовало.

— Что там? — Дима так же, как и Влад, замер у ?порога?, вглядываясь в темноту коридора. Там было тихо. И ни единого лучика света. Конечно, не факт, что здесь не понатыканы инфракрасные датчики, датчики движения, массы и еще какой-нибудь электроники. Его наладонник работал исправно, а значит, и прочая техника здесь будет работать. Пусть не как часики, но будет. — Уходит вниз. Здесь склон. Хотя ничего удивительного. Если здесь целый город, то глубина катакомб должна быть очень приличной, — Влад выключил фонарик, погружая их в полную темноту. Нужно экономить батарейки. И достать фонарь помощнее. — Возможно, здесь лабиринт. Мы должны придумать, как оставлять метки. — Во мраке голос звучал странно. Он словно рассыпался на два. И одна часть натыкалась на стены и пол их колодца, а другая — уходила вниз эхом. Влад отодвинулся от края и прислонился спиной к стене.

— В теории мы находимся у крайней левой стены от центрального входа в периметр. Для того чтобы уходить в центр, нам надо сворачивать направо. Давай двигаться вдоль правой стены коридора. Отметки нас не спасут. У меня есть счетчик расстояния в КПК, так что можем рискнуть топать так. Все равно других вариантов просто нет. — А вот телефоны, майор, выключить придется. Здесь все гораздо серьезнее, чем на поверхности. И я не хочу засыпаться только потому, что какой-то датчик засечет сигнал. И зря ты так о метках. Однажды… Неважно, — Влад оборвал сам себя. Не время и не место рассказывать историю своей жизни. — В любом случае у нас действительно ничего нет. Ну что, пошли? — он встал, держась за стену. Покачнулся и выпрямился, чувствуя хороший сквозняк, идущий из лаза. Похоже, это вентиляция.

Майор. Капитан. Все, личности остались на поверхности. Бестия и Аид. До конца. До самой точки. — Как скажешь, капитан. — Аид отключил наладонник, достал симки и блок питания и сунул его назад в карман куртки. Не засекут. Снова сцепил карабин с поясом Влада. Потеряться в этом месте ему совершенно не улыбалось. — Тогда веди. Влад включил фонарик и выматерился про себя. Надо было брать шахтерские фонари, которые можно надеть на голову. Тогда руки были бы свободны, а так… В одной фонарик, в другой — автомат. Влад ступил в туннель и, неожиданно даже для самого себя, присел, касаясь кончиком пальца до каменного пола и закрывая глаза. Позволяя этому мраку войти в себя. Позволяя себе раствориться в нем. Открываясь для Зоны и ее порождений. Крысы, паутина, одна слабая электрическая ловушка… До ближайшего поворота больше ничего нет. Значит, опасаться можно только человека.

Влад гибко поднялся и спокойно пошел вперед, чувствуя, как пол понемногу идет вниз. Спуск был не крутым, но все равно чувствовался. И, похоже, этим выходом действительно никто не пользовался. А, с другой стороны, зачем, если эти ребятки явно ничего не опасаются и ходят только через центральный вход, то есть спускаются на лифте?

…В тоннеле гул ловушки звучал совсем иначе. Злее, четче. Она словно бросала вызов. И занимала и без того узкую дорогу. Обойти — никак. Воздух искрился, молнии то и дело выстреливали вверх. Небольшая ловушка? У Зоны странное чувство юмора.

Странно, но страха не было. Только детское любопытство. Как ребенок, стоящий перед розеткой и собирающийся сунуть в нее пальцы, Влад присел перед недовольно гудящей Электрой, почти улыбаясь. Она вредная потому, что одна здесь. Здесь темно, холодно и совсем невесело. Никто не ходит, никто не боится. Влад тихо рассмеялся. Еще сутки назад он бы решил, что сошел с ума. Сейчас ему казалось, что он считывает эмоции ловушки, чувствует ее. И это совсем не было странным.

Не успев подумать о том, что делает, Влад протянул руку, погружая пальцы в подсвеченное голубоватым светом марево. Электра словно дернулась, взметнувшиеся молнии облизнули потолок и стены, а потом заплясали на ладони Влада, обвивая пальцы кольцами.

— Э, нет, подруга, для замужества я слишком мало тебя знаю, — фыркнул тот, чувствуя странную, но приятную щекотку. Воздух, напоенный статистическим электричеством, дрогнул, замерцал и вдруг втянулся в кончики пальцев Влада. Свет погас, молнии — тоже. Зато фонарик во второй руке Влада засиял так ярко, словно работал не от батареек, а от электрической сети. Влад тряхнул головой, приходя в себя, и испуганно вскочил на ноги. Какого черта сейчас было?!

— Какого… — стоящий чуть в стороне Дима точно озвучил его мысли. — Черта?.. Если бы он не видел всего собственными глазами — непременно стебанулся бы по поводу ?Матрицы? или еще чего-нибудь в этом роде. Но слишком странным было все. Начиная от обстоятельств их появления здесь, заканчивая вот этим.

Фонарик вспыхнул прожектором, треск ловушки стих, а глаза Сокола на короткий миг вспыхнули сапфирно-синим и мягко засветились нереально голубым светом, мягким, мерцающим, как морская лазурь с высоты птичьего полета. — Влад? — Дима преодолел разделявшее их расстояние и осторожно коснулся кончиками пальцев его щеки. Тот повернулся к нему — испуганный, ничего не понимающий.

— Мне это приснилось? — потерянный взгляд, ставшие огромными глаза. Он смотрел на Диму и словно умолял: ?Скажи, скажи, что этого не было на самом деле! Что я нормальный, обычный!?

— Нет, — медленно покачал головой Дима. — Ты сейчас на фримена похож. Глаза светятся. Кончики пальцев ощущали теплую кожу. Это был Влад. Тот Влад, которого он знал и к которому привык. И в то же самое время — не он. Влад с силой зажмурился, словно это могло помочь. Мотнул головой в отрицании: — Неправда. Я обычный! Нормальный! Это… Это тебе только кажется. — Он мало что по-настоящему боялся в этой жизни. Но сейчас от затопившего вдруг страха хотелось кричать. Только бы выплеснуть из себя этот ужас и то, из-за чего у него глаза… светятся. — Это пройдет, — выдохнул он, пряча лицо в ладонях. — Пройдет, как только выйдем отсюда, — Влад дышал тяжело, часто, пытаясь взять себя в руки. Да, это Зона. Просто Зона. Все исчезнет, как только они вернутся домой. И у него все снова станет как раньше, а у Аида снова начнет расти щетина.

— Успокойся! — Дима с силой обнял его за плечи и прижал к себе. Не время для объятий. И не место. Но что делать, если только это и кажется сейчас нужным и правильным? Влад развернулся молниеносно. Сжал в ответ, пряча лицо на плече. Без слов. Просто впитывая ощущение присутствия рядом. Он не один. И он не сходит с ума. Значит, все остальное можно пережить. У него не выросла вторая голова. И даже рука не отсохла. Он такой же, как и был. Ну, подумаешь, глаза светятся. Так это хорошо — батарейки тратить не придется. Влад вымученно хмыкнул, глубоко вдохнул и отстранился. Профессионал, бля… — Спасибо. Извини за эту… истерику. Я просто не ожидал.

— Все будет хорошо, слышишь? — Дима еще раз сжал его плечи и отпустил, позволив отступить. Страх плеснул внутри и затих. Забился глубоко в подкорку. — Все будет хорошо. — Ты меня боишься, — выдохнул Влад, глядя с горечью в его глаза. Отвернулся, подобрал автомат и фонарик, который выронил, и тот снова ярко засиял. — Пойдем, нам лучше не задерживаться.

?Не тебя?, — так и не слетело с губ. Дима только кивнул. Сцепка. Они сами друг для друга сцепка сейчас. Только того, что страх не его, а за него, не объяснишь. Влад шагнул вперед, кинул взгляд на натянувшуюся веревку, и пальцы сами собой сжались в кулак. Идиот. Если бы ловушка сработала так, как надо, разряд скорей всего ударил бы и Диму.

— Нам нужно разделиться, — глухо произнес он, вглядываясь в темноту. Светятся глаза или нет, но видеть во мраке, как днем, он не стал. И ему по-прежнему нужен фонарь. Разочарование, блин. — Я не знаю, что будет, если это случится со мной вновь. Тебе лучше держаться на безопасном от меня расстоянии.

— Да иди ты к черту! — зашипел Дима, шагнув к нему ближе. — Разделиться. Я тебе так разделюсь, что всю оставшуюся будешь себя амебой считать и ложноножки выбрасывать! Ты с меня пылинки еще сдувать начни и ловить на каждом ухабе, чтоб башкой не приложился и совершенство свое не испохабил. Все, тема закрыта, Сокол. Мы идем в сцепке. Влад тихо зарычал, а потом дернул на себя веревку. С силой, почти яростью. И когда не ожидавший этого Аид почти врезался в него, заглянул в его лицо. — Посмотри мне в глаза, — мягкий голубоватый свет в радужке словно ожил, заискрился. — Посмотри мне в глаза!! Хочешь так же?!

— Очень красивые глаза, — тот выдержал взгляд, а потом резко подался ближе, почти касаясь губами его губ, так и не разорвав сцепления взглядов. — Самые красивые из виденных мной. Угомонись, Сокол.

— Ты псих, — после недолгого молчания выдохнул Влад почти устало. — Псих, — сильно, яростно вжался в приоткрытые губы поцелуем и отступил. — Пошли, — развернулся, взял в руку фонарь, который каким-то образом умудрился засунуть в карман, и, мягко ступая, пошел дальше. Здесь, после поворота, стены были уже другими. Чуть влажными, отливающими антрацитом. Влад провел ладонью по поверхности и вскинул бровь. Гладкая. Словно отполированная.

Они сделали еще пару поворотов прежде, чем Влад встал как вкопанный перед еще одним.

— Там… ловушка. Такая же, — он вытянул из мешочка болт и протянул его Аиду, надеясь, что других пояснений не потребуется.

Аид подбросил на ладони болт и шагнул вперед. Волоски на коже поднялись дыбом. Кажется, даже воздух здесь потрескивал от напряжения. Это ничего. Это не страшно. Подумаешь, статика. Дома от розетки шарахнуть может ничуть не ласковее. Болт полетел вперед, пущенный меткой рукой. Гулко звякнул об пол. Ничего. Шаг вперед. Бросок, катится, подпрыгивая по полу металлический болт. Шаг вперед. Бросок… Он медленно шагал вперед, чувствуя, как гудит в теле нечто. Тугая электрическая спираль. Будто по венам не кровь циркулирует, а электрический ток. Шаг… хищная дуга изгибается в воздухе, голубой ветвистой молнией вспыхивая рядом с ногой. Жадные щупы лижут ботинки, рассыпаются, стелются над полом, ластясь, как преданный пес.

— Тебе скучно? — вот только псы, они и бешеными бывают. И кусают. Внезапно. Молния растеклась у его ног, точно понимая его слова, как живое существо. Безумие в чистом виде. Они спятили в Зоне. Хором. Вместе. — Дима?.. — Влад, уставший ждать треска разрядившейся ловушки, вышел из-за угла. И замер, глядя на открывшуюся ему картину. — Мило… — протянул он, облизывая враз пересохшие губы. — Она тебя не трогает, — он, глядя с опаской, подошел еще чуть ближе.

— Уйди за угол, Влад!.. — Дима не обернулся на звук шагов, замер, протянув раскрытую ладонь к искрящейся ловушке. Молния почти робко коснулась кончиков его пальцев. Соколовский остановился, хмурясь.

— Она не пытается в тебя забраться. Но ты ей явно понравился, — и вдруг коротко усмехнулся. — Вот так всегда. Ты их обаянием, а я — грубой силой.