5. (1/1)

***- Так я тебя сразу предупредил. Я не буду считаться с тобой, я просто это сделаю. Я поставлю тебя на ноги. Хотя нет, не так. Мы вместе это сделаем.- схватив руку младшего, Сухо робко улыбнулся. Однако Кай, видимо, не оценивший столь щедрого предложения, грубо выдернул кисть из теплых пальцев собеседника. Его словно обдало ведром ледяной воды, кровь сошла с лица, а под глазом начала биться нервная жилка. Парень еле сдерживался, чтобы не закричать. Выдохнув, трясущимся голосом он попросил:- Слушай, будь добр, не лезь ты ко мне. Не нужна мне ничья жалость. Не строй из себя мать Терезу, некоторым прокаженным не помочь. - блуждая взглядом по комнате, Чонин пытался прийти в себя. Он не знал, почему почувствовал столь сильную злость от мысли, что этот орясина испытывает к нему жалость. Но, тем не менее, на душе после его теплых слов было так гадко, что не передать.-Да кто тебе сказал, что ты жалок?!. Да как ты не поймешь, я действительно лишь хочу помочь тебе,- У парня расширились глаза от удивления и возмущения. Сухо никак не мог взять в толк поведение этого мальчишки. Что он сделал такого, чем он мог показать жалость, неприязнь, предубеждение? Где? Всегда общался на равных, наоборот, довольно высоко ценя личность паренька, он не мог понять реакции. Несмотря на подростковые психи и зажимки подопечного, Чунмен успел по-своему привязаться к Каю, воспринимая того чуть ли не как младшего брата. Было почему-то больно и обидно знать, что этот мальчишка будет испытывать трудности, что к нему будут всю жизнь относиться как к человеку второго сорта, что ему будет тяжело и горько. Хотелось взять его в охапку и отнести туда, где у этого совсем еще юного человека не будет проблем, переживаний и слез. Сухо знал, что Кай периодически плачет, уткнувшись ночью в подушку. Хоть он и пытается заглушить рыдания, выходит это у него плохо. Но, не в пример ночи, днем он всегда поразительно хладнокровен, что только больше пугает и огорчает Чунмена. Глупую гордость, одиночество этого парня он с каждым днем ощущал все сильнее, порой он боялся, что однажды не сможет нормально с ним поговорить. Сухо почему-то непреодолимо хотелось быть близким человеком для него, ведь больше его просто некому было спасти, защитить.Сухо всегда мечтал иметь младшего брата. Возможность учить его чему-то, защищать, играть с ним и быть вместе. Наверное, вследствие такого склада характера его и прозвали в приюте "мамочкой". Но, как ни странно, никого из своих прошлых знакомых парень не воспринимал так, как этого пацана. Хоть разница в возрасте была и небольшая, он постоянно испытывал желание накормить, выслушать, просто посмотреть на Кая. Какая-то энергия, аура, исходившая от подопечного, заставляла его растекаться млеющей лужицей по полу. Парню никогда не приходило в голову списать всё это на природное обаяние - ведь за все время к Чонину не пришел ни один друг. От этого факта становилось еще горше. И тогда парень решил для себя, что сделает все возможное, чтобы помочь адаптироваться в жизни этому ребенку. Ведь если бы у него была семья, был брат или младшая сестра... нет, по-другому поступить нельзя.- Не смотри на меня так, олух. Ты до сих пор думаешь, что я не пытался?- вдруг в глазах Кая промелькнуло что-то такое, из-за чего у Сухо защемило в груди. - Прошу тебя, уйди. Оставь меня одного, - парень неловко отодвинулся от Чунмена и медленно покатил коляску к окну в спальне. Сухо понял. И ушел.Тихо закрыв за собой дверь, он съехал по деревянной отполированной поверхности на пол. Прислонившись спиной к косяку и опустив голову, он сидел. Мелкий озноб пробивал его по спине и лбу, в груди лихорадило, а сердце учащенно стучало. Хотелось плакать. Господи, несчастный ребенок. Почему, почему даже он, Чунмен, причиняет ему боль? Как, почему он заранее не подумал, что этот глупыш воспримет все как жалость, направленную лишь на подпитывание собственного эго. Он уже жалел, что так скоро и активно заговорил об этом с Каем, и теперь чувствовал неприятный осадок в груди. Вспомнив тот взгляд, парня снова бросило в озноб. Нет, нисмотря ни на что он это сделает. Молча, без лишних слов.***Услышав тихий шелест зарывающейся двери, Кай расслабил плечи и дал волю слезам, уже давно текущим по его бронзовым скулам. Одно разочарование. Почему люди такие двуличные? Кай знает, что всем на самом деле на него наплевать. И прекрасно понимает, почему, в такой ситуации его отношение было бы таким же. Но зачем скрывать свои истинные эмоции, прикрывая их завесой благочестия и "доброжелательности"? Учителя, родители, даже этот - все натягивают фальшивые улыбки, теша свое самолюбие показушной добродетелью. Только друзья и честны перед господом- не показывают носа и ладно. Они хотя бы не врут. "Откажусь от этого. Достал. Лучше бы не видеть этой самодовольной рожи, наверное, как радуется своему благородству. Конечно, сирым и убогим всегда милостыню кидали."- тихо прошептал Кай, глотая слезы. Честно говоря, он и сам не знал, почему так воспринимал двуличность этого парня. К репетиторам он относился с серьезной долей пофигизма, а на родителей не обращал внимания. Но почему-то не мог стерпеть его жалости, которая говорит лишь о его безразличии. Не мог стерпеть мысли, что однажды этот странный парень в растянутой футболке так же привычно сощурит глаза и уйдет, как только ему перестанут платить жалование. Или еще того хуже- останется на всю жизнь здесь, стирая его пеленки и выжидая дня хозяйской кончины. Его нельзя подпускать близко, дабы потом не было слишком больно. Чонин понял это только сейчас, когда изменить уже что-то поздно. Ведь в момент, когда этот олух схватил его за руки, Кай покраснел. Парень слишком поздно понял, что начал влюбляться.Кожа на запястье до сих пор будто бы ощущала его прикосновение, непривычно покалывая под пальцами , а горячие слезы свободно стекали по пунцовым щекам. Нужно взять себя в руки, нельзя влюбляться во врага. А для Кая теперь весь свет - враги. Он не хочет больше чувствовать одиночества, не хочет снова остаться один. Быть самодостаточным или брошенным - это решать только ему. И парень сделал свой выбор, уже давно. Но что делать теперь? Чонин знал,в конце игры его ждет лишь поражение. Поражение- одиночество. Но, может, стоит решиться и пожертвовать собой ради мнимого, сиюминутного счастья? Довериться Чунмену, стать друзьями, на большее ведь Кай и не рассчитывал. Но что ему дать взамен? Чонин жалок, всё, что у него есть- это деньги. А деньги имеют свойство заканчиваться. И что делать тогда?.. Лучше изначально быть одному. Не переживать, не заботиться, не любить. Ведь так проще?*** Чунмен...никогда не называл его по имени. Красивое, никак не соответствует его аборигенской сущности. Вечно лыбится, кашеварит на кухне и сует нос не в свои дела. Щурит свои большие глаза и постоянно одергивает свои выцветшие лохмотья. Раздражает всей своей сущностью, начиная от постоянных завываний в ванне и оканчивая россыпью родинок на правой руке. Я должен справляться без этого придурка. Не дождется, я больше никогда не дам ему повода для жалости. И тогда,возможно, он сможет чувствовать ко мне хотя бы уважение. Просто не забывай меня. Мне этого будет вполне достаточно. Думаю, я буду счастлив знать, что когда-то хоть что-то значил в твоей жизни. Неважно, останется ли что-то после меня в этом мире. Я не знаю, как так получилось, я бы не хотел тебя любить, но люблю. Поэтому, пожалуйста, просто помни : ты мне нужен, а значит, у тебя есть смысл жить. Ведь безразличие- самое страшное, что может случиться с человеком. ...возможно, я еще не так безнадежен, раз нуждаюсь в тебе? Может, мне будет достаточно лишь этого, чтобы продолжать жить? Я не знаю, что делать. Пожалуйста, кричи на меня, плачь, смейся- делай, что хочешь, только не будь равнодушным. Я этого не перенесу.