Глава 19. Рождение вампира (1/1)

В жизни Мариана Кросса часто бывали случаи, когда ему приходилось делать мучительный выбор между тем, что правильно, но ведет к поражению, и тем, что было несомненным злом, но могло привести к победе. И сейчас, когда мужчина смотрел на лежащего на полу мальчика, который уже три года назывался его учеником, он думал. Думал и вспоминал.Аллен Уолкер, определенно, был странным ребенком. Мариан понял это еще тогда, когда незаметно наблюдал за ним при помощи Марии. Именно так, Кросс решил назвать труп безымянной подопытной, которую отстоял перед советом кардиналов. Ее имени ученые не сохранили, но оставили после себя огромную кипу записей об экспериментах /пытках/, в которых не было ничего интересного. Самой полезной из жуткого чтива, Мариан посчитал информацию о духовном сродстве тела подопытной, из-за которого она и оказалась на хирургическом столе (хотя ни в одной записи не указывалось, как же ученые это обнаружили. Вся информация была старательно вымарана, но в самой ранней упоминался странный эпизод с Темной Материей и лихорадкой). Благодаря этому, Мариан усилил Чистую Силу, чтобы частично оживить труп, и заставить его слушать простейшие команды. Попутно Кросс выяснил, что подопытной нравились бабочки и, в качестве жеста почтения к умершей, создал для нее глазную повязку в виде этого насекомого (к моменту прибытия экзорциста, ее глаза уже сгнили, и проще было их прикрыть). Мариан не считал себя сентиментальным человеком, но… судя по записям эта женщина заслужила… на самом деле, больше всего она заслужила покой. Но этого экзорцист не мог позволить – паразитическая Чистая Сила не могла синхронизироваться с кем-то, кроме хозяина. Мариан был удивлен, что она не распалась со смертью подопытной – похоже опыты что-то нарушили, и душа женщины освободилась от всего, что связывало ее с болезненным прошлым. К большому везению одного неблагонадежного генерала…Таким образом, Мариан Кросс стал владельцем двух типов Чистой Силы и… некоторое время думал, что завладел третьим. Вот только дурацкий цветок, в котором была Чистая Сила, ТОЖЕ оказался паразитического типа! И ладно, с этим Кросс мог справиться (хотя представлять себя дрессировщиком цветов, на подобие Клауд, было жутко), но эта Сила оказалась… заражена. Мариан не знал почему и как, но факт был фактом – Сила в цветке была слабее обычных и имела стабильные способности, а значит походила на Правосудие и Марию, но от нее исходила частота, которую Неа называл проклятьем Сердца. И, судя по четкости излучения… похоже проклятье на цветок было наложено позже, чем на всю остальную Силу. И это Мариана сильно обеспокоило – очевидно, в этом мире существовало что-то (идущий по улице мужчина, в монашеской рясе и очках, громко чихнул) что может заразить Чистую Силу Мариана, подобно остальным зеленым камням. Разумеется, выяснив это, Кросс немедленно избавился от подлого растения, отправив его к синхронизируемому пацану, живущему в каком-то готическом особняке. При этом… реакция Алистера Кроули на силу оказалась странноватой – судя по докладу голема, парень начал жаловаться на усиливающуюся головную боль. Это было любопытно, но…Сейчас Кроссу было не до своих опытов. В виду открывшихся фактов… ему пришлось пересмотреть некоторые планы.Ведь теперь выяснилось, что оружие экзорциста может стать бесполезным в любой момент. И Кросс даже не подозревал, из-за чего, поэтому… если Сердце окончательно придет в этот мир, то Мариан проиграет. Если его силу можно было осквернить, то он точно потерпит поражение, а значит… без Ноев и Графа этому миру конец. Без Четырнадцатого…Мариан стоял и смотрел на лежащего на полу Аллена Уолкера. Не Неа Д. Кэмпбелла – это Кросс, после трех лет ?ученичества?, осознал абсолютно ясно. У него были сомнения, после того, как спасенный мальчик три дня провел в жутком бреду, и проснулся с совершенно другой личностью. Учитывая, что творилось с ним все эти дни… Мариан не ждал, что ?Рэд? выживет, пусть даже и станет ?Алленом Уолкером?. Особенно, учитывая его взбесившуюся тогда руку, странно активировавшийся глаз (бывший разработкой Неа на будущее), периодически серевшую кожу, и полностью поседевшие волосы на голове.Боже, да Мариану казалось, что внутри пацана идет битва насмерть, между Чистой Силой ?той женщины? и памятью Четырнадцатого. Когда парень очнулся, Кросс посчитал, что его старый ?партнер? уже вернулся. Но потом пацан заговорил, и Мариан осознал, что… пока что ?та женщина? победила. Она подавила пробужденного Четырнадцатого и сохранила ?Аллена?, пусть его память и была изменена. Это действительно впечатляло и немало ужасало.И спустя три года въедливого издев ученичества Аллена, в ходе которого Кросс подвергал его постоянному стрессу, экзорцист выяснил, что Четырнадцатый заперт надежно. Ни угроза жизни, ни ненависть, ни ярость и унижение не могли вытолкнуть его наружу, что означало… дочь Сердца очень сильна. Возможно Неа сильно ее недооценил, а значит… он мог недооценить и мать.И теперь перед Марианом встала жуткая дилемма – он поддерживал Неа, потому что Четырнадцатый хотел победить Сердце меньшей кровью. Он не был столь фанатичен, как Граф, и не хотел уничтожить человечество в попытке убить Сердце. Четырнадцатый считал, что это необязательные меры.Если Неа недооценивал Сердце… готов ли Мариан дать Графу поглотить пацана? Готов ли он признать, что Сердце ужаснее, чем он думал?Нет… пока Кросс не был готов. Он всего лишь человек, заливающий свою боль дорогим алкоголем… он недостаточно силен, чтобы окончательно решиться. И поэтому Аллен Уолкер отправится в Черный Орден. Кросс не мог сделать выбор, поэтому он решил положиться на судьбу.***Алистер сидел у подножия лестницы и с силой сжимал голову. Ему казалось, что та сейчас расколется на части и мужчина четко понимал – он больше не мог надеяться на чудо. Если так пойдет и дальше, Кроули просто сойдет с ума.-Nullus timor, nullum laborem pro vobis, quamdiu serve me. Ambula coram me et beatitudo nesciunt. Servite me in exitium tenebrarum. Et dissipabuntur in tenebris beatitudinem venit- бесконечно звучало в его голове.-Заткнись… заткнись, заткнись, заткнись, заткнись!!!! – заорал молодой мужчина с белой прядью на голове, одетый в милый цветочный фартук.Его крик эхом разнесся по мрачному готическому замку, засаженному огромными тропическими цветами. Он и цветы были единственными жителями этого пустынного места – последние слуги уехали, как только дедушка Алистера умер.Люди никогда его не любили… Кроули уже привык. Единственным, кто не сторонился мальчика, была маленькая дочь экономки. Она была с ним, пока Алистер достаточно не подрос, а потом уехала, чтобы никогда больше не вернуться.Кроули помнил, что ее звали Лулу, и она любила кошек… даже ее лицо стерлось из памяти мужчины. Но он уже привык. Он всегда был один… даже, когда дедушка был еще жив. И Алистера это вполне устраивало – он не знал ничего другого и, уже очень давно, не ждал избавления от своего одиночества. Но теперь…-Servite me. Servite me. Servite me!-АААААРРРРР – зарычал Алистер и стал биться головой о каменный пол- Замолчи, чертова женщина! Я ненавижу тебя! Ненавижу!!!Этот мерзкий голос начал беспокоить Кроули, когда странный цветок укусил мужчину за голову, и его зубы осыпались на землю. Сначала он был еле слышным шепотом, на грани восприятия - Алистеру казалось, что он пытается слышать что-то, что почти разучился слушать. Но, к сожалению, постепенно его разум тренировался заново и звук становился все различимее и четче, пока…-Хватит! Хватит!! Хватит!!! – зарыдал Кроули.-Servite me. Servite мне. Служи мне.И сами слова, постепенно, стали обретать смысл. Алистеру сама их суть была глубоко отвратительна, но сделать он ничего не мог. Он пробовал…Единственным, что изменилось в нем помимо песни, были зубы. И Кроули, закономерно, решил, что в этом и была проблема. А потом он попытался ее решить.И это было больно. Очень, очень больно, каждый чертов раз. Он вырывал их, пилил, плавил какой-то дедушкиной кислотой, крошил, давил и… они всегда вырастали заново. Всегда, как будто измываясь над его усилиями. И мерзкий голос, в его голове, лишь усиливался с течением времени.Алистер так, бесконечно, устал. Он видел лишь один выход из своего положения, и, перед тем, как ступить на путь без возврата, Кроули решился на последнюю прогулку по любимому лесу. Он не хотел делать это в ненавистном замке. Быть запертым там, даже в смерти.Мужчина всхлипнул в последний раз и, пошатываясь, поднялся на ноги. Дрожащими руками, он снял фартук и кинул его на землю, а потом подошел к огромным дверям, широко их распахнув. Через некоторое время, мужчина обнаружил себя на лесной поляне, залитой лунным светом. Он сидел, прислонившись к стволу жесткого дерева и тоскливо смотрел на звездное небо. Если он умрет здесь… когда люди обнаружат, что Алистер погиб? Что они почувствуют в этот момент?Хотя Кроули знал – они ненавидели его. Разумеется, деревенские будут рады. Мужчина снова всхлипнул и протер глаза рукавом… чем он заслужил все это? Алистер всегда слушался деда и послушно защищал его наследие. Кроули охранял эти странные безделушки и цветы… пока дедушка был жив, Алистер защищал и его тоже, но, казалось, дедушка никогда этого не ценил. И его уехавшие родители… им малыш тоже был не нужен. Почему люди так относились к нему? Неужто, он не заслуживал любви? Неужели, за всю его жизнь, он вызвал теплые чувства лишь у маленькой девочки, любящей котов?-Лулу… я скучаю по тебе – прошептал Кроули- но я… я очень устал. Извини меня.И сидящий на поляне мужчина достал из кармана длинный нож – обычно Кроули использовал его для подпиливания сухих веток, но сегодня… он решился. Мужчина больше не мог этого выносить. Он поднес лезвие к горлу и… В кустах что-то зашуршало.Алистер замер.Кусты зашуршали сильнее, и робкий мужчина повернулся к источнику шума. В глубине кустов, окружавших поляну, шел странный бродяга. Его одежда была порвана, тело было покрыто царапинами, а лицо… оно было странно пустым. Казалось, неизвестный просто зашел в лес, и напрямую шел через кусты, раня себя и вредя одежде. И направлялся он к ошарашенному Алистеру.-Извините? – испуганно сказал Кроули – Вам что-то нужно?Бродяга не ответил, продолжая медленно идти к сидящему мужчине. Алистер нерешительно встал и…-Et dissipabuntur in tenebris beatitudinem venit. Et dissipabuntur in тьма, счастье venit. Тьма будет уничтожена и настанет счастье!Кроули согнулся и гневно зарычал. Эта песня просто взбесилась! И, в этот момент Алистер ощутил внезапное раздражение.-Достаточно! – закричал мужчина – Я что, даже умереть не могу спокойно?! – и резко выпрямился.Странный бродяга уже стоял около него, и протягивал руку к горлу Кроули. Тот, увидев подобную наглость, окончательно осатанел и полоснул грязную конечность ножом. В лицо плеснуло темной жидкостью, часть которой попала Алистеру в рот, и лицо бродяги стало радостнее. А потом удивленно вытянулось, когда стоящий напротив него человек не разлетелся черной пылью. Кроули же замер и пытался осознать…Мир, внезапно, налился яркими красками, тело напряглось, а мысли стали куда-то уплывать. Но некоторые остались и самой четкой было:Песня стала тишеТемная жидкость, покрывавшая Алистера, мгновенно высохла, будто впитавшись в кожу. Бродяга недоуменно замер, а потом увидел, как губы ненормально живучего человека расползлись в широкой улыбке.-Тишина… как же я ждал тишины – радостно протянул Кроули – дай мне больше! – и впился потрясенному Акуме в горло.Это было последним, что помнил Алистер. После этого была только яростно-возбужденная тьма, сотрясающая тело боль и ненормальные фрагменты истерзанных воспоминаний. Иногда они были четкими, и это был лес, хорошо знакомый Алистеру. А иногда рваными и на них было странное поле боя, враги которого могли быть солдатами в французской форме, или странными серокожими людьми, или жуткими зелеными тварями… враги были неважны. Главным была война. Всегда война.И те, кого он защищал. Их было немного, но они были важны… Кроули помнил это. Он должен был их защищать… он почти вспомнил…-Нет страха, нет печали, пока ты служишь мне. Служи мне и познаешь счастье. Служи мне в уничтожении Тьмы. Тьма будет уничтожена и настанет счастье.Но песня снова зазвучала в его голове, и он забыл. Через три дня Алистер Кроули обнаружил себя лежащим на лесной тропинке, на огромном расстоянии от своего замка. Все его тело дико болело, голова раскалывалась и песня снова пела в его голове, будто произошедшее было сном. Но Кроули помнил.Он убил того бродягу… Алистер стал убийцей. И теперь он знал способ избавиться от той мерзкой песни… ему нужно было убить еще раз.Когда Кроули понял, что в бреду спрятал нож обратно, то, даже расслабился. А потом вытащил и перерезал себе горло.Алистер был очень добрым человеком. Если это было не для защиты… только для него самого… он не хотел убивать людей по такой мелкой причине. Он был одинок и никому не нужен – Кроули не хотел рушить чужие жизни лишь из-за себя. А теперь, когда Алистер знал метод… он боялся, что не сдержится. В этот раз, Кроули не колебался и не плакал.Вот только это не помогло. Когда Алистер проснулся еще раз, то обнаружил, что на его шее не осталось следов от пореза. А песня в голове стала только сильнее, будто набравшись сил. Но Алистер не сдавался - он попробовал снова. И снова. И снова.В итоге, это оказалось бессмысленно – кровь Алистера, будто, затвердевала, закрывая любые его раны. А потом эти раны очень быстро заживали, буквально за несколько десятков минут. Чего он только не пробовал… Кроули не горел в огне, на него не действовала кислота и его нельзя было поранить обычным оружием – все сводил на нет твердый кровяной панцирь, покрывающий место раны. Утопить себя тоже не получалось – как-то Алистер провел на дне озера несколько часов и не ощутил никакого эффекта. Прыжки с высоты тоже были бесполезны - Кроули, рефлекторно, переворачивался на ноги и приземлялся на землю, оставляя глубокую яму в виде отпечатков подошв. Казалось его тело стало намного сильнее и быстрее, лишь немного слабея со временем.Вот только, Кроули не мог подождать, когда ослабеет окончательно – чем человечнее он становился, тем громче пела песня. А чем громче она пела… на заднем дворе замка появилось самодельное кладбище из трех деревянных крестов. Алистер понятия не имел, каким образом его чудовищный разум выбирает жертв, но иногда ему приходилось бродить сутками, чтобы учуять нужную. Это всегда были странно бездушные люди в потрепанной одежде. И они всегда так удивлялись, когда он нападал на них…. Кроули никогда не убивал их сразу. Если уж ему нужна их кровь, то ее нужно было сцедить. А потом похоронить тело.Это было отвратительно, но позволяло причинять меньше вреда оставшимся в деревне людям. Алистер ненавидел себя, но у него не было выбора.Он, действительно, пытался. Он сделал все, что мог, чтобы не быть чудовищем. Но, видно люди были правы – Алистер монстр, жуткий вампир из старых историй. Возможно, они всегда что-то чувствовали. Что-то, о чем он не подозревал… теперь, даже Лулу отвернулась бы от него. И Алистер с этим смирился. Очевидно, теперь он навсегда остался один. В этом чертовом замке, где не с кем сражаться и нечего защищать.А потом Кроули встретил Элиаду и, впервые с тех пор, как Лулу уехала, не увидел в чужих глазах непроизвольного отторжения. И тогда... он решил, что будет защищать ее. Будет жить, ради нее.