Глава 10. Потерянный в древних снах (1/1)

По длинному белому коридору шел пожилой седой мужчина с тусклыми, уставшими глазами, одетый в форму дворецкого знатного дома. Форма его была весьма старой, и на ней виднелись аккуратные, многочисленные швы – очевидно кто-то старался починить ее, но даже у самого лучшего портного были свои пределы. Эта форма была очень стара и еле доживала свой век.Как и ее владелец.Эдварду Морелю недавно исполнилось пятьдесят девять лет и… для девятнадцатого века он находился в весьма и весьма преклонном возрасте. Настолько, что не встречал своих ровесников уже очень давно – в шестьдесят они либо лежали на кладбище, либо лежали дома, пока их родственники ухаживали за умирающим предком. Впрочем, Эдди было плевать на окружающих его людей. Он не мог позволить себе лечь и умереть от старческих болячек, которые, после… после ТОГО дня, пятнадцать лет назад, больше некому было лечить. Ведь, если он это сделает, то его госпожа останется совсем одна.Она останется одна в пустом Ковчеге, чтобы ждать возрождения своей Семьи, которое может и не наступить.Он не мог оставить ее одну. И смерть не была оправданием. Никогда не была.Эдди утомленно вздохнул и встряхнулся. В руках он аккуратно нес серебряный поднос, накрытый круглой крышкой. Внутри лежал стейк с веточкой розмарина и картофельным пюре, лично приготовленный добросовестным дворецким. Впрочем, не то, чтобы это было жестом особой заботы – просто некому было больше готовить. Все Акумы особняка были уничтожены во время ТОГО дня. Остальные слушались только Ноев, и, максимум, на что мог рассчитывать Эдди, это ненападение на него. А без Акум и Семьи… оставались только маленькая девочка, погрязшая в своем мире и старый дворецкий, не умеющий ничего, кроме своей работы. Не удивительно, что наследство рода фон Лихтенберг оказалось растащено добрыми родственниками и последние остатки Семьи Ноя оказались на улице. Благо, у них все еще был Ковчег… только благодаря этому Роад и Эдди жили в теплом и комфортном месте, хотя убираться во всей этой махине было сущим мучением, особенно учитывая здоровье пожилого мужчины.Нет, конечно, для шестидесяти лет Эдди очень неплохо сохранился, особенно, учитывая его детство, вот только – у госпожи Роад была еда и вода, которую поставлял преданный дворецкий. И эта была большая часть еды, которую мог раздобыть Эдвард. Если прибавить к этому его проблемы со сном, которые только ухудшились в последнее время (белые коридоры сна и реальности стали сливаться в его сознании. Иногда, он не мог понять, какой госпоже несет еду)… даже Мерсим не всесилен, а голодание и бессонница в течение многих лет могут истощить и молодого здорового мужчину, не то, что старика.В последнее время Эдвард часто терял сознание и его сердце, периодически, начинало странно колотится… вот только у них не было денег на врача. У них ничего больше не было, кроме этого пустого Ковчега. И Эдди ненавидел его. Он ненавидел эти гулкие, пустые коридоры, в которых жила его одинокая госпожа.А еще больше он ненавидел себя, понимая, что скоро его слабое тело заставит Эдди… покинуть ее. И это пугало его гораздо больше, чем все остальное вместе взятое. Если бы он мог остаться… хоть как-то. Но способа не было.Усталый старик вздохнул и, наконец, дошел до красивой деревянной двери, после чего аккуратно в нее постучал. Ответа не было. Эдди досадливо поморщился – ответа никогда не было, но он каждый раз стучал. Возможно он был глуп… Дворецкий толкнул дверь и тихо прошел в мило обставленную комнату, посередине которой стояла пустая кровать. На подушке кровати сидела мягкая кукла, в виде маленькой девочки – это был аватар его госпожи, который помогал ей связываться с реальностью. С ТОГО дня, она так и не вернулась в реальный мир, продолжая ждать. Она все еще была в Мечте, ведь таков был приказ ее Главы.Вот только, ей все еще была нужна еда и вода. И Эдди был тем, кто напоминал ей об этом.-Госпожа, я принес вам еду – сказал одинокий старик, стоя в пустой комнате.Кукла не ответила. Эдди устало на нее посмотрел, после чего положил поднос на столик и странно напрягся. На его лице, непроизвольно, расползлась злая улыбка и он сказал:-Я понимаю, госпожа, что ваш слух уже не тот, что прежде. В конце концов, вам недавно исполнилось шестьдес… - из воздуха внезапно материализовалась свеча и воткнулась в то место, где стоял дворецкий.Вот только он уже успел отпрыгнуть и стоял с невозмутимым видом, будто нечто странное не пыталось его убить несколькими секундами ранее.-Госпожа, я принес вам еду- повторил своих слова Эдди, глядя на… более злую версию куклы, лежавшей на кровати.Кукла недовольно на него посмотрела, после чего махнула рукой и поднос исчез.-Не забудьте вернуть его через час – вежливо сказал Эдвард и, степенно, удалился.Как только дверь закрылась, издевательское выражение быстро исчезло с его лица, и старик тяжело привалился к стене коридора. Он поморщился и быстро растирал ногу… его грудь лихорадочно вздымалась и он старался не потерять сознание.-Я уже слишком стар, для этих игр – с печальным смешком констатировал дворецкий- Слишком стар…И, со слабым стоном, отлип от стены. Ему пора было идти. Идти грабить.Эдвард Морель медленно спускался в обитель самого нелюдимого представителя Семьи Ноя – Тринадцатого, Одаренности. Когда-то Эдди отвечал за закупку оборудования, а теперь он, это же оборудование, продавал по более низкой цене. К сожалению, оно было весьма специфично и было сложно продать его, не привлекая к себе лишнего внимания. И, за эти годы, Эдвард вынес из лаборатории все, что мог. Когда господин Майтра вернется, то лично убьет недобросовестного дворецкого – Эдди практически ждал этого дня. Он надеялся, что доживет до него.Эдвард слабо ухмыльнулся, роясь в одном из столов Майтры, попутно отодвинув подозрительную стеклянную колбу. Это было где-то здесь. Эдди точно помнил… если продать этот прибор, то они смогут прожить еще несколько месяцев и тогда…Может быть Граф, наконец, вернется. Или хоть кто-нибудь. Кто угодно был более полезен в вопросе выживания, чем иллюзионист без своей силы. Как бы Эдди этого не отрицал – в душе он так и остался ребенком. Мечтательным и неприспособленным к обычной жизни, который ничего не смог сохранить и понятия не имел, как ему жить без защищающих его людей. Который и рад был бы сбежать в Мечты, как его госпожа, но не имел такой возможности и… не мог себе этого позволить.Он так устал. Он просто хотел немного побыть ребенком. Кем-то, кого будут защищать и о котором будут заботиться, но… его Семья уже умерла. У него больше никого не было.Эдвард поморщился и ощутил, что в сердце снова закололо. Его зашатало и он, с запозданием, понял, что снова теряет сознание. Дворецкий панически облокотился о стол и… что-то треснуло под его рукой. Он ощутил резкую боль и открыл глаза.По столу расползалось пятно, вытекающее из разбитой колбы. Абсолютно черное пятно.Темная Материя.-Проклятье - безнадежно сказал Эдди и…Ничего не произошло. То есть… в сердце все еще кололо, его шатало, он, даже, стал сильнее трястись, но…-Я жив? – удивленно спросил Эдвард.Может… у Материи есть срок годности? Хотя Акумы все еще нормально функционировали. Или это не Темная Материя? Точно! Если оно черное и странно густое, это еще не значит, что это Материя.Вот только…-Почему мне так больно? – простонал старик.Его колотило все сильнее, сердце стучало подобно молоту и ноги стали странно ватными. Эдвард тяжело повалился на землю и продолжил трястись уже на полу. Возможно, это и не Материя, но, похоже, людей оно все еще убивает. А Эдди был стар и истощен. Слишком стар. Мир стал темнеть и расплываться и последним, что услышал старик было:-Эдди?! Эдди! Нет!!***Маленький израненный мальчик, лежащий в комнате, полной плюшевых игрушек, медленно открыл глаза.Эдди тяжело вздохнул и поморщился. Он снова был здесь.В конечном итоге, он всегда оказывался здесь. В одиночестве. И что-то ему подсказывало, что, в этот раз, госпожа к нему не придет. Что никто к нему не придет.Мальчик застонал и, рывком, поднялся из горы игрушек. В руках он сжимал странного и неказистого плюшевого медведя. Казалось тот, кто его делал, понятия не имел, как должны выглядеть игрушки и мало понимал в шитье.Это было самое большое сокровище маленького мальчика. Он мог лишится всех своих игрушек, но не этого медведя. Никогда.Эдвард встал на дрожащие ноги и медленно пошел к самому чистому участку в маленькой комнате – там, прислоненные к стене, сидели двенадцать плюшевых кукол в форме людей. Эдди грустно на них посмотрел и повернулся к самой красивой.-Похоже… я не справился, госпожа. Мне так жаль- печально сказал мальчик – Я не смог остаться ни с вами, ни с ней. Я… довольно жалкий, да? В конце концов, я всего лишь слабый ребенок – устало-зло ухмыльнулся мальчик.Кукла не ответила. Впрочем… она никогда не отвечала. В последнее время, Эдди казалось, что уже никто и никогда ему не ответит. Возможно, в молодости он был прав- реальность была лишь сном, в который он сбежал. И, в конечном итоге, тот сон плавно стал этим. Наверное он никогда и не просыпался и просто грезил, в течение этих пятидесяти девяти лет.-Ну… это был хороший сон. В самом начале, а потом… все всегда одинаково. Все умирают и я остаюсь с госпожой, чтобы, в конце, тоже ее оставить. Ничто и никогда не меняется, в этом пустом месте… - потерянно пробормотал мальчик.Его голос звучал хрипло, будто он уже очень давно не разговаривал. Мальчик посмотрел на куклы еще некоторое время, после чего развернулся и медленно пошел ко входной двери. Ему нужно было проверить. Он всегда проверял, не вернулась ли она. Он не мог позволить себе ошибиться даже один раз.Эдди подошел к двери и открыл ее, чтобы увидеть покрывающийся трещинами коридор. После чего машинально опустил ногу и пол под ним треснул.-Чт?!.. –успел воскликнуть мальчик перед тем, как упал в бездну.***-******* -донесся до Эдди непонятный звук. Больше всего он походил на помехи, доносящиеся из граммофона, в который вставили истершуюся от старости пластинку. И звук этот был Эдди смутно знаком. Он уже слышал его… очень давно. Мальчик дернулся и ощутил, что его руки закованы в непонятные наручники. И тогда, он вспомнил, где слышал этот звук.Паникующий Эдди резко открыл глаза и увидел – он сидел в круге света, посреди тьмы, привязанным к белому, каменному креслу. В обе стороны от него расходились бесконечные ряды таких же кресел, к которым были привязаны странные безликие белые куклы, с нарисованными зеленой краской глазами. Перед мальчиком же стояла еще одна кукла, выглядевшая так же, как остальные, но гораздо выше. Она была одета в лабораторный халат и сжимала в руках папку с отчетами.-*****- прошуршала высокая кукла и махнула рукой.И мир Эдди затопили хаос и тьма. Маленькие куклы, вокруг него, забились в судорогах и стали странно сереть, издавая громкие крики. Эдди не кричал. Если ты будешь кричать, то не сможешь сосредоточится и уйти в глубь. А он должен. Он должен был уснуть! Тогда ему не будет больно… он должен был…Это был один из его, навсегда, запертых кошмаров и Эдди уже знал, как его остановить. Да, он просто должен подождать… подождать нужных слов.-Excitare Teddy– донеслось до мальчика, и он открыл глаза.Эдди находился в большой белой комнате, установленной рядами столов и стульев. За этими столами сидели многочисленные высокие куклы, с разноцветными глазами и потрескавшейся кожей. Через трещины вытекала темная жидкость.Перед ним сидела немного усталая молодая женщина с добрыми синими глазами, белыми волосами и остроконечными ушами. На ней были бесформенные белые штаны и рубашка с цифрой 68 на груди. Она держала поднос с серой бурдой на тарелках, и мягко трясла мальчика за плечо.-Я проснулся, сова – сказал мальчик.Женщина внимательно на него посмотрела, после чего немного расслабилась и пошла будить кукол, лежащих около белой, стальной двери. Сам же Эдди сидел, прислонившись к стене, одетый в ту же белую форму, что и на женщине. Как же он сюда попал? Глупый вопрос - это был сон.Сны нелогичны. Особенно кошмарные сны.Всю жизнь его госпожа считала, что Эдди ненавидит возвращаться в ту, пустую комнату. В чем-то она была права. Но, гораздо больше, Эдди не хотел возвращаться сюда. В эти кошмары. Они могли быть разными, но итог был один – Эдди долго мучился, а потом умирал.И попутно смотрел, как кошмары ломают его игрушки. Этого он вынести уже не мог. Все, что угодно, но не его игрушки.Но, в этот раз, что-то отличалось. В этот раз…-Я впервые увидел лицо совы – недоуменно прошептал мальчик.Она больше не была куклой, в виде плюшевой игрушки птицы. Она была человеком.Внезапно раздался странный, воющий звук и Эдди вздрогнул. О, а он уже почти забыл об этой штуке… как же он ее ненавидел. Едва ли не больше, чем темное место с креслами.-Suspensam blanda oratio! – донеслось с высокой лоджии над белым залом.Некоторые куклы поднялись и радостно пошли к центру зала, сев около бесформенной, жутковатой статуи женщины. Эдди же поморщился и, с силой, прижал ладони к ушам. Настало время… время песни, которая заставляла его чувствовать, будто что-то мерзкое крадет часть его сути.Внезапно мальчик ощутил, что к его рукам прижались еще одни руки. Он вздрогнул и резко поднял глаза – рядом с ним сидела сова и ободряюще ему улыбалась. Она никогда раньше не делала так. Никогда.-Почему ты? – испуганно спросил Эдди, а потом…Leniret curarum tuum. Da in ira tua, et timor. Servite me pacem mentis et felix sitВерх лоджии стал источать яркий зеленый свет, и голову мальчика прошила дикая боль. Он застонал и начал тяжело дышать… оно снова пыталось пролезть внутрь. Оно пыталось и… сова даже не могла зажать себе уши. Мальчик попытался убрать руки от головы, чтобы упрямая сова заботилась о себе, но та упорно держала их прижатыми. Эдди зло на нее посмотрел.-Заботься о себе! Я не ребенок, ясно! Не нужно меня оберегать! – прокричал мальчик.Бледная сова его проигнорировала, и Эдвард застонал. А мерзкая песня, тем временем, становилась все сильнее и сильнее... Эдди готов был поклясться, что его кошмары еще никогда не были такими сильными. Будто что-то усиливало их и это было ужасно. Мальчик видел, как сова все больше бледнеет и трескается и…-Хватит… не ломай мои игрушки… пожалуйста – прошептал Эдди –только не мои игрушки. Кто-нибудь… пожалуйста… я хочу проснуться!-Нашла- внезапно донеслось спереди и… мерзкая песня прекратилась, будто ее и не было.Эдди машинально повернул голову на голос – перед ним сидела молодая длинноволосая женщина, одетая в старую юбку, свитер и бесформенную шерстяную шаль. У нее были белые волосы и остроконечные уши. Ее лоб был покрыт розовыми крестообразными шрамами, а на лице была мягкая улыбка. -Я нашла тебя, Тедди. Не волнуйся, я буду тебя держать– счастливо сказала женщина и взяла мальчика за руку.***Эдвард Морель резко открыл глаза и обнаружил себя в окружении огромного количества паникующих врачей и медсестер, бегающих в разные стороны. -Что значит, вы не знаете, почему ему плохо! – закричал поблизости молодой голос – Вы же врачи! Лечите его!!-Мы лечим- заорали ей в ответ – Но случай вашего дворецкого беспрецедентен! Сначала у него наблюдалось сильное истощение и признаки инфаркта, но сейчас я не наблюдаю ничего подобного! Это чудо! И именно поэтому мы не знаем, отчего у него судороги! -Г-госпожа? – дезориентировано прохрипел Эдди, повернув голову.Рядом с ним стоял пожилой и крайне злой доктор во врачебном халате и худая девочка, лицо которой было скрыто очень длинными волосами. Они были настолько длинными, что спускались до пола. И сейчас, этот водопад волос быстро повернулся к нему.-Эдди! – в голосе девочки звучало невиданное облегчение – Эдди, тебе лучше! Тебе лучше!! – судя по охриплости, девочка очень сильно плакала.Эдвард прищурился, пристально глядя на копну волос:-Госпожа, вы ужасно выглядите. Я, официально, отказываюсь признавать себя вашим дворецким. В вашем то возрасте, не уметь ухаж… - начал Эдди, по был прерван ударом по голове, после чего крепко обнят.-Эдди, Эдди, ты в порядке! Почему ты так себя запустил? Ты такой худой и эти врачи сказали, что у тебя истощение и проблемы с сердцем и что-то с ногой… - затароторила девочка.Эдвард хотел уже было прервать ее бессвязную речь, но тут… его тело прошило крайне болезненной судорогой. Он глухо застонал, затрясся и… его кожа посерела. Весь персонал больницы замер. Как и Роад.А потом мир стал странно смещаться и Эдвард осознал, что снова засыпает. Пораженное лицо госпожи стало расплываться и Эдди провалился во тьму.***Эдвард ощущал, что кто-то его несет. Этот кто-то пах пылью, книгами и чернилами… это был смутно знакомый мальчику запах, но он не мог вспомнить, где его чувствовал. А еще этот кто-то был теплым и мягким- мальчик знал, у нее очень ласковые объятия.Он медленно открыл глаза и обнаружил, что прислонен к чьей-то спине и накрыт сверху старым плащом. Неизвестный держал его за ноги и бережно нес непонятно куда.-Что? – хрипло спросил мальчик.-О – донесся до него мягкий голос- Ты проснулся.И Эдди мгновенно узнал его – это была та женщина, которая пообещала его держать. И, похоже, она выполнила обещание буквально.-Кто ты? – нерешительно спросил ребенок.-Я? – донеслось спереди – Я не совсем уверена… Это твой сон, Тедди, и я та, кем ты хочешь меня видеть. Ты очень сильный иллюзионист. Ты втянул меня в свой сон и придал мне знакомую форму… боюсь, если я попытаюсь вспомнить, кто я сейчас, это разрушит иллюзию и ты окажешься в опасности. Ты очень сильный иллюзионист Тедди. И, именно поэтому, твое пробуждение такой трудный процесс… сила иллюзиониста опасна не только для окружающих, но и для него самого – спокойно пояснила женщина.-Пробуждение? – непонимающе переспросил ребенок.-Да, это было в твоих знаниях. Полагаю поэтому ты дал их мне. Я должна все знать и быть самой сильной… такова твоя фантазия. Кто-то очень сильный, кто всегда будет тебя защищать. Полагаю… в конечном итоге, я не справилась. Прости меня – горько сказал голос.Эдди крупно вздрогнул и резко вскинулся, из-за чего плащ упал на землю:-Нет! Это не… - хотел начать мальчик, но прервался.Он увидел место, по которому они шли.Женщина шла по бесконечной серой пустоши, в небе которой горел огромный зеленый крест. Вокруг них лежали развалины огромных городов, в которых виделось смутное шевеление- Эдди знал его источник. Это были зеленые чудовища.-О нет – затрясся ребенок – Нам нужно уходить отсюда! Они убьют тебя!Женщина, на секунду, остановилась и повернула к мальчику голову. На лице ее четко прослеживалась крайняя степень недоумения.-Тедди… я же сказала. Ты придал мне форму всезнающего и всемогущего существа, которое сможет тебя защитить. Эти чудовища ничего не смогут мне сделать. По-твоему, как давно мы уже идем? – спросила женщина и весело посмотрела назад.Эдди недоверчиво обернулся и увидел – пустошь за их спинами была усеяна бесчисленными останками жутких зеленых существ. А еще там были… это были его игрушки. Но, одновременно, это были остроухие люди, с белыми волосами. И они, без устали, отбивались от этих чудовищ.-Да… ты очень сильный иллюзионист- мягко сказала женщина- С моей душой и твоими силами… теперь ты можешь воссоздать их лучше. В конце концов сны, это еще одна форма воспоминаний. Пусть и не такие четкие и конкретные, но… вы с совой, действительно, очень близкие друзья- улыбнулась неизвестная и повернулась обратно.-А, мы не будем им помогать? – робко спросил мальчик- Может… посмотрим на них поближе?Женщина грустно на него посмотрела.-Ты не сможешь, Тедди. Ты помнишь сову, потому что само ее существование помогает тебе помнить. Она, наша Память. К тому же… вы были вместе с самого начала и… и до самого конца – внезапно голос женщины дрогнул – Ты помнишь ее лицо, но не остальных.Эдди немного тоскливо посмотрел назад, но быстро повернулся обратно. Женщина была права – Эдди был иллюзионистом. Он знал, как все работает.-И сколько нам еще идти? – спросил мальчик.-Около двух дней- спокойно сказала женщина – Не волнуйся, Тедди. Я буду тебя держать. А потом ты проснешься окончательно.Мальчик молча кивнул и женщина продолжила свой долгий и бессмысленный путь по бесконечной серой пустоши. Она уходила все дальше и дальше, неся на спине маленького мальчика. Через несколько часов мальчик устал и, прислонившись к хрупкой спине, расслаблено закрыл глаза.***Эдди было больно. Он вздрогнул и захрипел, после чего мгновенно осознал - он помнил эту боль. Мальчик панически открыл глаза и обнаружил себя в… комнате с игрушками.-Нет… нет!- простонал мальчик – Она обещала мне! Обещала, что я проснусь!После чего тяжело закашлялся и крепче обнял неказистого плюшевого медведя.-Она обещала… она никогда не лжет. Не мне- дрожа сказал мальчик.Но время шло и ничего не менялось. Эдди лежал посреди плюшевых игрушек и мучился от боли… ничего никогда не менялось. Было глупо на что-то надеяться. Этот сон был вечен и неразрушим.И в нем никогда никого не было.Эдди всхлипнул и мелко затрясся. Ничего… ничего страшного. Он всегда был здесь. Всегда был один. Ничего не изм…И тут раздался странный шум. Будто…шаги. И людей было двое.Глаза Эдди пораженно расширились и он, недоверчиво, поднял голову. Шаги становились все ближе и ближе, пока не остановились около его двери. Сердце мальчика учащенно забилось, а потом… он увидел свои руки. Уродливые, покрытые мерзкими кристаллами руки. Такие же уродливые, как и он сам. Если кто-то войдет, то он увидит его. Эдди никогда не допускал этого, не позволял даже госпоже Роад… и не может позволить этой женщине.Она не должна меня увидеть. Не должна узнать… Это уничтожит ее.Появилась в голове Эдди предельно четкая и конкретная мысль. И он… спрятался. Мальчик старательно завалил себя плюшевыми игрушками и старался совершать как можно меньше движений. Дверь медленно открылась и в комнату кто-то зашел. Мальчик затаил дыхание и постарался не трястись.Неизвестный нерешительно остановился, а потом… резко пошел прямиком к Эдди. Мальчик вздрогнул и постарался сжаться в, как можно меньший, комочек. Вскоре тяжесть игрушек пропала и мальчик понял – она видит его. Теперь она знает об этом. О его отвратительном виде… почему она молчит? Это точно она?Эдди робко поднял глаза на женщину. Да, это была она… она нашла его. Но… ее выражение лица было другим. Будто это тот же человек, но переживший гораздо больше – в ее глазах были горечь, отчаяние и ужас. Но она улыбалась, и Эдди понял, что она улыбается ради него.-Omnia autem quae erunt dextra mecum. Vos can ire – сказала женщина и Эдди понял.Теперь со мной все будет с порядке…ты можешь идтиОн помнил. Это то, что она сказала ему. Когда-то очень давно. Эта женщина была воспоминанием, но… она была настоящей.-Aliquam madam- сказала постаревшая и покрытая шрамами сова, стоявшая за женщиной.Улыбка женщины дрогнула, но она кивнула и уступила сове место. Та, бережно, подхватила Эдди и его голова прислонилась к ее плечу. Он нервно сжал медведя и испуганно посмотрел на сову. На лбу женщины появились крестообразные шрамы, а на переносице были старые очки. Она выглядела гораздо старше и сильно похудела.И теперь, эта истощенная женщина, вынесла его в коридор. В глаза Эдди ударил мерзкий, холодный свет и он прищурился. Сова продолжала его нести. Он посмотрел назад, и увидел, что добрая женщина осталась одиноко стоять в коридоре, смотря на удаляющуюся спину совы, уносящую Эдди.-Почему она не идет с нами? – испуганно спросил мальчик.Добрая женщина резко повернулась и теперь мальчик видел только ее спину. Те, еле заметно, дрожала.-Эй, остановись! Мы должны остаться с ней! – начал вырываться Эдди.Сова не останавливалась.-Мы не можем - вдруг сказала она и Эдвард замер.Он поднял глаза на сову… ее глаза были болезненными и очень грустными.-Почему? – робко спросил мальчик.Сова печально улыбнулась и ответила.-Потому что мы с тобой уже давно мертвы.И лежащий на кровати старик, наконец, проснулся.----------------------------------------------------------------1) Проснись Тедди (Excitare Teddy)2) Успокаивающая молитва! (Suspensam blanda oratio!)3) Избавьтесь от своих тревог. Отдайте мне ваш гнев и страх и счастливо служите мне, со спокойствием в сердце. (Leniret curarum tuum. Da in ira tua, et timor. Servite me pacem mentis et felix sit)4) Пора, госпожа. (Aliquam madam)