Часть 25 (1/1)

Ночь была на удивление спокойна. Вечером вновь началась метель, покрывая землю белоснежными хлопьями. Людей на улицах не было от слова совсем, что не казалось таким уж поражающим. Какой нормальный человек пойдёт гулять в такую сумасшедшую погоду? Если только один мужчина, который явно не подходил под определение нормальности. Слава бессознательно следил за языками пламени, которые быстро по его меркам двигались, одаривая комнату тусклым золотистым светом. В голубых глазах бегал яркий огонёк, но взгляд был таким же безжизненным, как и всегда. Губы дрожали, а руки непроизвольно тряслись, проливая горячий какао на серый ковёр, на котором сидел мужчина. Он не дома, вещь не его, но кудрявого блондина это мало волновало. Его вообще ничего не волновало. Он был напуган, но в то же время горькое чувство некоего облегчения покалывало быстро стучащее сердце. Если тот ?жуткий Слава? был воплощением его конца и если появится вновь перед глазами, он больше не будет сопротивляться и убегать. В конце концов, умереть — его главная цель на протяжении последних пяти лет. А папа всегда учил добиваться своей цели любыми доступными способами. Только вот... как ему это сделать? Сам убить не сможет, а просить кого-то глупо. Кому нужны проблемы с законом? Пусть хоть он и напишет тысячи предсмертных записок, в которых попросит дядь полицейских не шлёпать по попе его убийцу. Может, киллера нанять? Боже... Как же он жалок.— Ты в порядке? — аккуратно спросила девушка, поставив поднос с горячим куриным бульоном на кофейный столик. — Часа два так сидишь... не двигаешься даже. — Зачем мне двигаться? — пытаясь выговорить слова как можно чётче, он как будто вскрикнул, что было похоже больше на наезд на девушку. Это заставило его замолкнуть, кашлянуть и поубавить свой тон. — Делать просто нечего. Вот и смотрю. Думаю.— О чём думаешь? Славе не хотелось ни о чём разговаривать, просто смотреть на огонь и греться об его тепловые лучи. Мина обречённо вздохнула, не дождавшись ответа. У неё разрывалось сердце от того, насколько он плохо выглядел. Некогда одетый с иголочки в дорогой костюм, белоснежные кроссовки, на которых не было и пятнышка, с причёсанными блестящими золотистыми волосами и широкой улыбкой до ушей, сейчас же был похож на человека, пережившего какой-то зомби-апокалипсис. Бинты, которые предназначались для его израненных рук, оказались нетронутыми. Он настоял на том, что обработает руки сам. На самом же деле забил на это дело с первой секунды. Девушка, разозлившись на его безответственность, взяла бинты, перекись и салфетки и подошла к Славе. Он, поджав колени к груди, сидел завёрнутый в толстое одеяло. Руки торчали из-под одеяла, что облегчило девушке задачу. Резко схватив его ладони, она приготовилась к тому, что мужчина их просто выдернет, но он этого делать не стал. Лишь усмехнулся. Это немного жутко. Развернув запястья, девушка приготовилась обработать порезы, но замерла, увидев толстые розовые полосы. Слава, разглядев испуганные глаза Мины, выхватил свои руки, пряча их под одеяло. Насупившись как маленький мальчик, он отвернулся и завалился на бок, как будто обижаясь.— Слав... Что это? Неужели ты...— Забей. Не твоё дело. Джордан нервно дёрнулась, услышав настолько ледяной тон от горячо любимого человека. Больше пугало именно это, а не шрамы на запястьях, которые явно были заработаны не случайно. Сердце заболело ещё сильнее, хотелось прижать мужчину к себе и просто гладить по голове, проговаривая раз за разом, что всё будет хорошо. Из глаз полились слёзы, и она обвила руками мужчину, который не оказывал никакого сопротивления. — Зачем?.. Ты же нужен мн... Алекс, — произносила девушка с закрытыми глазами сквозь горячие слёзы. Тот заметно разозлился и оттолкнул девушку от себя.— Это было давно, прекрати ныть! Да и вообще, это не твоего ума дело! — Пожалуйста, я хочу помочь... Не отталкивай меня... Я же... Я же тебя... Слава резко поднялся, сбрасывая с себя одеяло. Он собирался свалить отсюда, хотя понимал, что сам напросился. Он не выносил одиночества, поэтому уходить бы было для него смертельно, хоть этого он и добивался. Пусть он и готов к своей разыгравшейся шизофрении, но всё же специально идти ей навстречу не хотел. Прекрасно понимая, что Мина его не выгонит и выполнит любую прихоть, он не собирался к ней подлизываться. Она была ему совершенно не интересна как личность, а вот как девушка на одну ночь... Можно. Только если сразу ей об этом сказать, чтобы потом не бегала и не доставала. Не то чтобы у него стоял... Такое он уже не способен испытывать, просто если ей так хочется... Так и быть.— Слушай, чего ты от меня ждёшь? — Ты о чём? — всё ещё отчаянно рыдая, пыталась проговорить Мина.— Просто... Зачем помогаешь? Забила бы на такую неблагодарную скотину, как я...Мина немного растерялась, потому что ответ был банален и прост, только вот стоит ли его говорить? Такой парень как Слава просто пошлёт её подальше, если не посмеётся в лицо. Руки затряслись, а сердце нервно забилось. Девушка начала тяжело дышать, испуганно смотря на безучастное лицо любимого мужчины. Иногда, смотря на Колина, особенно во время секса, она представляла перед собой совсем другого парня, вот только это ужасно. Колин не заслуживал быть просто заменой фантазии, но Эм не могла ничего с собой поделать. Когда ты настолько любишь человека, что на сердце становится больно, плевать на мораль, лишь на секунду почувствовать бы то, чего так хотелось. Не понимая, что Слава хочет от неё услышать, она просто поднялась с колен и притянула его за футболку, утыкаясь в горячую грудь. Слава был очень высоким, а также тяжёлым, поэтому даже если бы она захотела, то не смогла бы поцеловать.Прижимаясь к нему изо всех сил, Мина была готова к тому, что он её оттолкнёт, однако он по-отечески погладил её по голове. Девушка посмотрела на него удивлёнными глазами, а он как-то слабо улыбнулся, облизывая параллельно обветренные губы. От взял её за плечи и аккуратно провёл руками по ним. Отнял от себя девушку, наклонился, чтобы их глаза был примерно на одном уровне и как-то отчаянно широко улыбнулся. Кончики его рта подрагивали, что говорило о том, что эта улыбка стоила ему физических усилий.— Слушай, девочка... Ты хочешь меня? Он продолжал широко улыбаться, а его глаза не выражали абсолютно ничего. Тусклый, пустой взгляд был направлен прямо на неё. Вдобавок с этой улыбкой он походил на какого-то жуткого психа, смотря на которого в фильме становится невыносимо страшно.— Ч-что? — непонимающе глядя на него, еле выговорила Мина, совсем не ожидая такого откровенного вопроса.— Ну... хочешь заняться со мной сексом? На разок, вряд ли потом смогу. Да и сама не захочешь, я то ещё бревно в постели. — Я... Мина действительно безумно его хотела, но в то же время стремилась к большему. Она его любила как человека, даже на секс плевать. Хотелось, чтобы он просто рядом находился. Смотреть на него, поглаживать по щеке, прижиматься к горячей твёрдой груди... Ей хотелось почувствовать все прелести настоящих и искренних отношений. Вон, даже Алекс смогла... Почему ей нельзя быть с любимым человеком? Почему максимум, что она может получить — это одна ночь, и то он как-то вяло её заинтересовал. — Просто я не смогу дать тебе то, что ты от меня ждёшь. Дело не в возрасте, не в том, что ты школьница, да даже вообще не в тебе. Я наркоман. Я алкоголик. Я психически больной. Я стою на учёте в психиатрической клинике за попытку самоубийства. Я не способен испытывать эмпатию. Словом... я ужасный человек.Мина испуганно на него смотрела, пока он говорил все эти вещи. Неужели это та сторона жизни Славы, о которой говорила Алекс? Она была права. Джордан совершенно ничего не знает об этом человеке. Всё то, что она испытывает — все эти чувства — лишь к придуманному образу идеального парня. Но... смотря на него сейчас, сердце всё равно сжималось невероятно сильно. Плевать кто он, плевать, что ничего у них не получится. Важно жить сейчас, иначе люди не смогут двигаться вперёд. Будучи той, кто всегда боялся ответственности перед взрослой жизнью, она шагнула наперерез своему детскому страху ошибиться. Потому что знала, что это никакая не ошибка. Она всегда хотела побыть с ним, хоть и на одну ночь. — Я... я не понимаю... мне плевать, кто ты... я просто хочу, чтобы ты был рядом... всё равно на остальное...— Мне недолго осталось. Если и не сброшусь с окна, то умру от передозировки. Я не могу прекратить, сразу говорю. — Сколько придётся, побудь... Слава повёл глазами, усмехнувшись такой отчаянности Мины, и притянул к себе, вовлекая в глубокий поцелуй. Он давно выучил весь алгоритм удовлетворения любой девушки. Джордан вцепилась в него, как будто если отпустит, то он тут же исчезнет. Девушка тянулась изо всех сил, так как разница в росте давала о себе знать. Слава заметил это и подхватил её за ягодицы, позволяя полностью обвить его шею. Но мужчина вдруг прервал поцелуй.— От меня воняет, наверное, я не мылся дня два, да и руки надо всё-таки обработать, так что давай позже. — Мина согласилась, но всё равно не отпустила его. — Тогда пошли вместе. Душ там... — девушка кивнула в сторону соседней двери. Мужчина ничего не сказал и, не отпуская Джордан, пошёл с ней в ванную комнату.Слава посадил девушку на раковину, а сам включил воду. Делал он всё это как будто совсем безучастно. Также стянул футболку и начал расстёгивать ремень, но был остановлен девушкой.— Я сама. Мужчина кивнул и опустил руки. Мина широко улыбаясь расстёгивала сначала ремень, потом пуговицу, начиная сильно смущаться. Всё-таки он взрослый мужчина, да ещё и пользующийся огромным количеством внимания от девушек. Мина ужасно боялась облажаться, хотя он почему-то назвал себя бревном. Сложно было поверить, что такой красивый парень мог быть настолько плох в сексе. Остановившись на секунду перед тем как снять джинсы и вместе с тем боксёры, она отвернулась, но Слава схватил её за подбородок.— Если собралась, то делай. А если стесняешься, то не мучайся. — Н-нет, всё хорошо...Но девушка также продолжила неуверенно двигаться, что разозлило Славу, и он схватил девушку за плечи, поднимая и раздражённо цокая. Притянул к себе и грубо расстегнул пуговицу на её брюках и резко стянул вместе с бельём, что заставило девушку вскрикнуть и тотчас прикрыться руками. Мина была красная как помидор. — Слушай, ты сама согласилась. У меня нет времени и желания слушать твоё нытьё и обсыпать комплиментами, чтобы избавить от смущения, — невероятно раздражённым и ледяным тоном проговорил блондин. Он чувствовал невероятную власть над ней, поэтому мог позволить себе такое ужасное отношение. Прекрасно понимая, что ведёт он себя отвратительно, ничего менять он не собирался, так как сразу предупредил Джордан, что является ужасным человеком.— П-прости... Я боюсь что-то сделать не так и что тебе не понравится... — Не утруждайся. Меня секс не привлекает. Я это делаю только в благодарность за то, что пустила сегодня к себе. — Ладно... — тихо произнесла Мина, сдаваясь. Сердце закололо от таких слов, но было слишком поздно. Ей было плевать. Главное, чтобы Слава был рядом. — Тогда подними руки.Девушка послушалась, а Слава стянул с неё блузку через голову. Расстегнул бюстгальтер и откинул подальше, сам же снял с себя штаны. Взял Мину за руку и завёл в душевую кабину, прижимаясь к ней губами. Она вздохнула, а Слава подбросил её под ягодицы, складывая руки. Мина обвила ноги вокруг торса, пытаясь ещё сильнее прижаться к нему. Они продолжили сминать губы друг друга, пока горячая вода стекала по их голым телам.***Девушка проснулась и посмотрела на экран телефона. 3:56. В это время она обычно не спит, а только готовится. Посмотрев вбок, где спал умиротворённо Томас, она аккуратно встала, чтобы его не разбудить. Эта ночь была по праву лучшей в её жизни. Хотелось расцеловать Тома изо всех сил за то, как много он для неё сделал. Спустившись на первый этаж, девушка заглянула по привычке в холодильник и на радость заметила знакомую красную баночку любимого вишнёвого напитка. Открыв, отпила немного и вдруг почувствовала руки на своём животе поверх широкой футболки. Блондинка дёрнулась от неожиданности, но горячее дыхание на недавно расцелованной шеи заставило ещё раз вздохнуть и успокоиться. — Тебе пора перестать кусотничать по ночам, — поцеловав девушку в затылок, сказал Холланд, — это вредно для здоровья... и фигуры...— С фигурой у меня всё в порядке, хожу в спортзал иногда, благо из-за гимнастики осталась физическая подготовка.— Кстати... — Томас развернул девушку и посадил на барную стойку, оказываясь между её ног, расставил руки по разным сторонам от Алекс. — Почему ты перестала заниматься? Блондинке было некомфортно в таком положении, но потом она вспомнила, как сама постоянно так сидела, расставив широко ноги. Как парень. Немного смутившись данному факту, ведь каждой девушке хочется быть девушкой, она решила впредь быть внимательнее. Ради Тома.— Я... Ну... Неважно. — Что значит ?неважно?? Я думал, мы договорились не скрывать друг от друга ничего. — грозным тоном проговорил британец.— Да... Прости... Просто воспоминания с этим связаны неприятные. Об отце. Вернее гимнастика никак не связана с отцом. Вернее связана, но не так. То есть... Блять. Короче, я занималась этим по большей части, чтобы отца впечатлить, а он сдох, так что уже похуй. — Понятно. Но неужели совсем не хотелось всё вернуть? — Нет. Точнее, зачем мне это? Вернусь в Россию, тогда и подумаю. Том заметно напрягся, потому что никак не хотел отпускать девушку. А сам бы с ней не поехал. Всё-таки тут семья, друзья, вся жизнь. Веря в то, что после продолжительных отношений Алекс сама не захочет уезжать, вздохнул и улыбнулся, чмокая девушку в нос. — Слушай... Я волнуюсь за Славу. Как он там один. — вдруг неожиданно произнесла девушка. — Ему нельзя находиться в одиночестве. Противопоказано. А я позлить решила. Теперь боюсь очень сильно.— Ты же в курсе, что наркоманов никто не остановит перед принятием. Думаю, что он бы прямо перед твоими глазами высыпал дорожку. — Я о другом... Я знаю, что мы договорились не лгать друг другу, поэтому я скажу... — серьёзным тоном сказала Алекс, убеждая Холланда отпустить её и сесть на столешницу рядом. — Он болен. Психически болен. Если быть точнее, то у него пограничное расстройство личности. Депрессия иными словами. Нельзя отставлять одного, потому что он может наложить на себя руки. Было уже такое один раз. До моего переезда в Лондон...— Да уж... Чем дальше, тем больше ?интересного? я узнаю о вашей семье... — усмехнулся Томас, понимая, что девушка не лжёт, потому что он тоже удивлялся количеству браслетов, напульсников на каждой руке и перчаток без пальцев даже в жаркую погоду. А ведь сначала казался очень милым и добрым парнем. Правильно говорят, что самые позитивные снаружи всегда самые негативные внутри.— Я знаю, что это всё свалилось на тебя. Итак жизнь в постоянном стрессе, а тут ещё я со своими проблемами. Прости. Я пойму, если...— Так-так-так, а ну-ка тихо! Томас вскочил с барной стойки и вцепился в губы девушки, лишая возможности оторваться. Данным поцелуем он хотел показать, как она ему дорога, а всё остальное не имеет значения. Вместе они справятся. Алекс обняла его за шею, улыбаясь сквозь поцелуй от того, насколько этот актёр милый. Отпустив наконец девушку, Томас взял её на руки и понёс наверх, ведь поспать всё-таки надо было. В кровати Холланд прижал девушку к своей груди, поглаживая по голове. — Интересно, почему Слава стал таким? — неожиданно спросил парень. — У вас у обоих была не очень жизнь, но ты ведь не сторчалась и не спилась.— Знаешь, если у человека такая же судьба, как у другого, но что-то меняется, даже самое незначительное, это нарушит естественный порядок вещей, и он становится совсем другим. То есть... Сейчас объясню. У многих людей одинаковые жизни, но кто-то идёт вперёд, кто-то сдаётся, но это зависит от того, как именно его жизнь протекала. Самое мелкое событие может в край всё изменить. Похоже на закономерность чисел. Сначала всё идёт как по маслу, а если нарушить её, например случайно ошибиться, то всё поменяется. — Я что-то не понял, как это связано с вами...— Слава изначально имел всё, а потом потерял, а у меня... ничего не было с самого начала. Мы как... Только не смейся... Саске и Наруто. Один имел счастливую семью, лишился её, а потом свернул на неправильную дорожку мести, а другой был с самого начала одинок, окружён ненавистью, но всё же не стал злой версией себя. Если у ребёнка отнять конфету, которую он любит, он заплачет, а ребёнок, никогда не пробовавший её, и не расстроится, потому что не знает все прелести её вкуса. — Алекс...— Нет-нет, не надо. Я в порядке. Я не знаю вкуса, а значит и скучать по нему не буду. Ты же не страдаешь по человеку, которого никогда не знал или по тому, кто регулярно приносил тебе страдания. — Да, наверное, но теперь ты не одна и никогда не будешь, я обещаю.— Спасибо. Но не давай обещания, которые от тебя не зависят. Люди не властны влиять абсолютно на всё. Знаешь... я часто интересуюсь тем, как люди ищут смысл жизни. Это увлекает, иногда смешит. Всё же иногда кажется, что все мы лишь какой-то эксперимент высших существ. — Я... не понимаю. — Эх, Том, всё-таки тебе надо отдохнуть. Сейчас объясню. Все люди похожи друг на друга, однако одинаковых никогда не существовало и не будет существовать. Что-то всё равно отличается. Я думаю, что тот, кто нас придумал, как будто экспериментирует и пытается анализировать наши реакции. Кому-то он родителей убивает, кому-то дарит опухоль. Короче, пытается разнообразить нас всех, чтобы мы по-разному реагировали и рождали новые полноценные личности. — То есть мы все промысел божий? И это весь смысл нашего существования? Реагировать на раздражители?— Мне кажется, что это часть эксперимента. Смысл существования также зависит от обстоятельств и жизни человека в целом. Думаю, что цель жизни — это поиски смысла, а не сам смысл. Блин... Я тебя запутала, наверное.— Нет, я понял вроде. Хочешь сказать, что главное не результат, а пройденный к нему путь?— Да. Только не сам путь, а средства, приложенные к достижению цели. Если у тебя смысл жизни разбогатеть, то если ты, к примеру, убивал, это ужасно, а если до посинения вкалывал, то очень хорошо. Если верить в Рай и Ад, то кто попадёт в Рай? Тот, кто работал, хоть они и достигли одного результата. — То есть... Заслужи звание хорошего человека честными путями... Хм, думаю, тут соглашусь. Я, наверное, хотел бы, чтобы меня запомнили, только... за хорошие вещи. — Какие, к примеру? — Ну... как отличного актёра. Не хотелось бы, чтобы я в чём-то проебался и меня бы запомнили благодаря этому, забывая об остальном. Как было, к примеру, с Харви Ванштейном.— Да уж... Но всё-таки у меня немного другое мнение на этот счёт. Я, конечно, не актриса, но всё же считаю, что мнение тех, кого ты не знаешь, неважно. Главное, чтобы... твои близкие люди и после смерти продолжили бы любить тебя. Не делили наследство, не пытались бы пиариться благодаря твоей смерти. Человек жив, пока его помнят, но кто именно вспоминает, тоже немало важно. — Ты права... Слушая тебя, я понимаю, что как-то неправильно живу...— А вот это плохо, что ты говоришь. Я не ходячая истина, я просто девочка с некоторым мрачным взглядом на мир. Опять же, жизни у нас разные были. А у разных людей не может быть одного мнения на такие вещи. Иногда становится больно от того, что нельзя создать своего теневого клона и поговорить по душам. — Слушай... Раз ты заговорила про боль... Что для тебя больнее всего в жизни?— Хм... Я не думала об этом. Наверное, я тебя удивлю, когда скажу, но я бы не хотела больше никого терять. Да, с виду я человек, который легко отпускает и смиряется, но всё же настолько близких, как, скажем, Слава, я не хочу лишиться. Страшно представить, что тот, кто дарил тебе счастливые воспоминания, станет одним из них... Да ещё и не самым приятным. — Но чтобы с ним не случилось... Я буду рядом, обещаю.— Не дав...— Я знаю! Но я дам. Иногда человек в состоянии что-то проконтролировать. — Ладно, сдаюсь. Томас посмотрел в глаза Алекс и погладил по щеке. Девушка усмехнулась. Разговоры по душам были необходимы, особенно в начале отношений. Алекс чувствовала себя настолько спокойной, что возвращаться домой к брату совсем не хотелось. Но всё же... придётся. Нельзя надолго оставлять его одного. Тихо зевнув, девушка отключила тревожные мысли и, прижавшись к груди Холланда, уснула. ***— Это всё?— Хах, разочарована? Слава стоял у открытого окна и выдыхал сигаретный дым. На нём не было футболки, только штаны и забинтованные руки, которые всё же пришлось обработать. С Миной было неплохо, она так отчаянно прижималась к нему... Только бесполезно. Ни возбуждения, ни любви чувствовать он не в силах. — Понравилось, очень... Просто... мы могли бы повторить... Мина сидела на кровати, закутанная в одеяло. Сначала, попробовав в душе, они оба сошлись на мысли, что там совершенно неудобно, поэтому пришлось перейти на кровать в комнате девушки. У розоволосой до сих пор сумасшедше билось сердце от переполняющих её чувств. Пусть так, пусть на один раз, но она смогла стать ближе к тому, кого любила уже не один год. Впервые увидев его, девушка поняла, что это любовь с первого взгляда. Только вот она была односторонней, а шанса никогда не было, нет и не будет.— Если хочешь. Приходи, когда я буду один. Алекс к своему ёбырю скоро совсем свалит, так что... Велком. — А ты случайно не знаешь... кто её парень?— Неужели не сказала своей лучшей подруге? Нихуя не удивлён. Такого-то парня надо скрывать. Иначе никакого покоя не будет. — Так кто это?— Да членистоногое это... Холланд.— Ч-что?.. Ты шутишь? — Да нет, я работал с ним, скорешился, так и познакомились втайне от меня. — продолжал незаинтересованным голосом Слава, всё ещё вдыхая и выдыхая табачный дым.— Я... не знаю, что сказать...— Тогда молчи. Не дави из себя. Лучше поспи. Я пока схожу в ванную, бинты поменяю. Слава потушил сигарету и лениво зашагал в сторону комнаты, из которой недавно вышел. Но внезапно на полпути остановился и развернулся, посмотрев на всё ещё удивлённую девушку. — Спасибо. За то, что... побыла со мной. Я боюсь... оставаться в одиночестве. Немного вяло улыбнувшись, он продолжил свой путь, а Мина в это время облегчённо выдохнула и тоже улыбнулась, только намного шире, чем мужчина, мысленно кивая и произнося одними губами ?всегда пожалуйста?.