Седьмая глава (2/2)
Дом был тих, что казалось, что я был в нем один. Достав из чемоданов с одеждой серую рубашку,теплые штаны и жилетку, переоделся. Делать было нечего, да сидеть просто в тишине читая материал дела об убийце, тоже не хотелось. Надевбашмаки, я взял папку подмышку, и спустился вниз на кухню.Первое что я увидел, когда зашел в помещение с царившими там приятными запахами, это Себастьяна, который ловко орудую ножиком, нарезал продукты. Обычный человек…нет, даже человек не был способен готовить сразу три блюда одновременно. Услышав шум за спиной, мужчина повернулся, удивленно констатируя для себя моё присутствие.- Господин? Что случилось?- Ничего. – я прошел из дверного проема, и сел за стол напротив работающего мужчины. Папка открылась, охотно откидывая первый лист, и раздался характерный звукбумаги. Сразу же глаза стали цеплять слова, написанные в тексте, отмечая значения каждых в отдельности, а не всего текста. Внезапно рука, затянутая в белый шелк перчаток потянулась к папке, и закрыта её перед моим носом.
- Что?- Не стоит портить аппетит передедой. У вас будет достаточно времени для того чтобы посвятить себя документам.
- Ты снова нянчишься со мной как с ребёнком?!- Ни в коем случае. Ученые говорят, что чтобы не нажить себе болезни желудка, не следует при употреблении еды говорить о медицине и политике*.- Хорошо. – в этот момент передо мной поставили манящее ароматом мясо. Рот сразу же наполнился слюной.– Спасибо!- Не стоит. – мужчина быстро начал шинковать листы салата.- Себастьян?- Да, господин?- Назови меня по имени.- Вы уверены?- Разве я говорил хоть раз, то, что заставило тебя усомниться в моей неуверенности?!- Нет…Сиель.Молчание.- Себастьян?- Да?- Отобедай со мной.- Дворецкий не имеет право делить стол с…- А мне все равно. Я прошу Себастьяна, а не дворецкого. – мужчина усмехнулся, и вытерев руки тряпкой, и поставив приготовленный им торт в духовую печь, сел напротив.
- Не смотри так на меня.- А что же мне делать?- Ешь.- Я приготовил только на вас.- Ешь с моей тарелки.- Хм…- мужчина взял лежащую рядом со столом в ящике тумбы вилку, начищенную до зеркального блеска, и подцепил кусочек мяса.
- Как тебе?- Замечательное мясо. Но думаю, повару ещё стоит поучиться кулинарии…- с сомнением протянул он, глядя на новый подцепленный кусочек, от чего я зашелся веселым смехом. Неуверенность что появилась у меня относительно преступления, сейчас не играла роли, и вообще проблемы, что были у меня, забылись на этот короткий миг.- Вполне возможно у повара есть шанс стать лучшим? – посмеиваясь, протянул я, последовав примеру мужчины и поглощая кусочек еды.
- Вероятно. Но со мной ему не сравнится! – самонадеянно протянул он, отведав, наконец, и салат.
- Тебе нравится? – настроение определенно поднялось.Вместо очередной шутки, мужчина серьезно посмотрел на меня, заглядывая, казалось бы, в самую душу. Сразу стало не по себе, веселья и след простыл.
- Я не чувствую вкуса. Демоны не способны на это.– я сглотнул.- Снова ты об этом…- Демоны могут почувствовать, вкусна ли душа или тело. Это все что они могут оценить.– напряжение опустилось между нами. – Думаю, раз вы поели, будет целесообразно заняться делом.- Спасибо. Было вкусно. – я отставил в сторону нетронутый чай и пустую тарелку. Подтянув папку ближе, я понял, что расслабляться сейчас, было бы сейчас пустой тратой драгоценного времени.– Что ты думаешь об убийце?- Хм…зависимость, определенно.- Зависимость? От чего?
- От наркотика, а быть может от спиртного. Психология преступника такова, что какими бы не были потаенные желания, переступить через порог неуверенности помогает толчок. Это может быть все что угодно. Как только первая жертва лежит у твоих ног, понимая безнаказанность, это начинает нравиться, и ты уже не можешь остановиться.
- Ты говоришь,как будто ты сам преступник.
- Это один из методов расследования. Встать на его место, чтобы предугадать дальнейшее действие, шаг, который он может сделать потом.
- Существует ли вероятность того, что начиная думать как преступник, ты поймешь его цели, и он уже перестанет быть преступником в твоих глазах?
- Это исключено. Потому как мотив складывается под действием различных факторов. Пусть даже вы и будете людьми с похожей историей жизнь, все-таки вы разные люди.
- Но желание убивать детей, разве может стать причиной обращения с тобой этих самых детей плохо? Да, городские бродяжки могут обчистить твой карман, но чтобы обидеть взрослого человека…это просто глупое рассуждение.- Вы пошли немного в другом направлении. А если посмотреть с другой точки зрения? Что если ему нравится чувствовать страх, подчинение и унижение других. Этот человек должен быть с отклонениями в моральном и психическомнаправлениях.
- Все равно. Не понимаю. Можно убивать женщин, или других мужчин. Есть ещё и животные.
- Не все так просто. Исходя из убитых им жертв, следует, что его привлекают в качестве жертвы, как мужской, так и женский пол.Другое дело, что взрослые достаточно сознательны, мужчины, вероятно, смогут дать отпор, а женщины не поддадутся на уговоры и не последуют за преступником,что выводит нас к детям.- Они достаточно доверчивы и наивны, и если это будут ещё и бездомные, то поманив их едой или деньгами, они доверятся преступнику.Но в чем мотив убивать?- Секс. – я обмер, застыв. Живот скрутило в узелок, и появилось беспокойство.– Все жертвы изнасилованы убийцей, а затем умерщвлены.
- Я упустил это из виду.
- Это и есть мотив.
- Но дети…- Достаточно искушающие… - сказав это, мужчина оглядел все моё тело, и глаза его сверкнули.
Понимание ситуации встало в единую цепочку, показывая взаимосвязь. То, что я, тоже ещё попадаю в категорию детей, заставил вздрогнуть.
- Себастьян…- Да, господин?
- У меня есть план.Ночь тихо опускалась на постепенно пустеющий Лондон. Люди суетились, складывая ящики с овощами, продаваемыми на улицах, а дети не хотящие покидать своих друзей, под ругань матерей недовольно заходили в дома.На несколько часов, дороги становились пустынными, давая месту тишине ночной, сопровождаемой звуками ночной жизни, и боем часов. Спустя время,случайные, одинокие прохожие появляются на улицах туманного города.Ночные жители. Те, кто отрекся от мирской жизни, под солнцем предпочитая лунный свет и меркнущее иногда свечение фонарей. Те, кто совершают преступления, те, кто видит преступления и им это нравится.
Холод, приближающийся полуночи, обтекал моё тело. Начинало заметно холодать. Мужчина рядом стоял беззвучно, не издавая не звука.
Легкая одежда, в которую я был облачен, была призвана ввести в заблуждение, но не согреть от мороза. После очередного моего поеживания, на плечи внезапно опустилась ткань куртки мужчины, которую он снялс себя. Кивнув в благодарность, я снова повернулся в сторону открывающейся моему взору, улицы, и продолжил наблюдать за мечущимися тенями.
Цель слежки была проста: мы выслеживаем отбившихся, пытающихся уединится людей, и по возможности узнаем у них информацию. На тот случай, если ничего не выйдет, я должен был послужить приманкой для маньяка.
Почему то, первая мысль, о приманке, как не оказалось самой эффективной, но, не смотря на что,я не представлял, как можно привлечь внимание преступника.
Подозрительных людей для меня было слишком много, кроме того вновь и вновь меня преследовало неприятное предчувствие, от которого как мне казалось до этого я отделался. Значит, что-то плохое, ещё не произошло. Это заставляло меня не раз озираться по сторонам.
- Господин.- Что случилось? – я на всякий случай осмотрелся, надеясь, что он, наконец, заметил искомого, разочарованно вздохнул, когда никого не обнаружил, и повернулся к мужчине.Сглатывая горечь во рту, я сморгнул неясность в глазах.
- Помните тот разговор про контракт, и про демонов? Когда я только пришел в твой дом, и нашел тебя? – взгляд напротив, был предельно серьезен. Нахмуренный лоб мужчины, беспокойство, что неестественно отражалось в багровых глазах, заставили отбросить все незавершенные идеи и мысли в моей голове, обращаясь в слух.
- Помню, к чему это?- Я хочу повторить предложение о контракте еще раз, и именно в этот самый момент. – настойчивость его слов, и напористость,перебивали абсурдность его слов, и его состояния.– Я предлагаю вам заключить со мной контракт, и тем самым подтвердить нашу взаимную принадлежность. Я буду всегда знать, где вы, и что с вами происходит. Душу в обмен на защиту и помощь.
- Я уже говорил, в каком случае, я соглашусь на сделку. До сих пор, у меня не было подтверждения твоего сверхъестественного происхождения, и думаю, разговор не уместен. Сейчасне до шуток…- Я говорю совершенно серьезно! – резкое слова, скинули с меня мнение предубежденности, и я снова сморгнул. Напряжение и предчувствие нарастало.
Внезапно с улицы, за которой мы вели наблюдение, послышались крики.Выглянув из-за угла дома, мы заметили пьяную брань людей выходящих из паба. Среди ругавшихся били в основном молодые люди, которые с ожесточенностью утверждали, в противовес мнению человека. Мужчина средних лет, обладавший начинавшей редеть шевелюрой, в пьяном угаре продолжал пытаться дотянуться до девушки, что пряталась за спиной одного из спорщиков.
Прогремел выстрел из пистолета, и мужчина, отшатнувшись, обругав их, поплелся вдоль улицы, останавливаясь возле каждой закрытой ветрены.Его пошатывало, он с трудом стоял на ногах.
- Я пошел! – не ожидая больше не секунды, вырвавшись из рук мужчины, я выбежал на улицу, отряхивая одежду, и входя в роль.
Первым я подошел к мужчине, что стоял на краю мостовой, куря трубку, и оглядывая ночных гуляк. Попросив смиловаться и помочь бродяжке, от чего он скривился, но все же бросил пару медных монет, я отправился далее.
До намеченной мной цели оставалось совсем немного. Подойдя к не обращающему более не на кого мужчине, я подергал рукав его пиджака, протягивая вперёд жестяную банку.- Подайте монетку дядя! – мужчина перевел на меня взгляд карих глаз, и, обождав несколько мгновений, улыбнулся и потянулся во внутренний карман за монетой.
Во время того, как он, приложив максимальные усилия, для того чтобы попасть именно в посудину, взглянув ему в глаза ещё раз, я понял что это не он. Это не убийца, не маньяк.
Пять золотых монет опустились на дно банки с характерным стуком, и, покачиваясь, мужчина прошел деле, тихонько напивая под нос песню.
Я стоял и смотрел на монеты блестящие у меня в руках. Осознание того, что я ошибся, что я так далеко ушел от того что было раньше, и понимание, что я обладаю деньгами, намного большим количеством чем сейчас при мне, почему то, продолжали активно мелькать в сознание, но паника затопила меня в конец…. до самого конца. Беспокойство перетекло, наконец, в панику, которая заставила окаменеть моё тело. Источник, всего беспокойства, приближался ко мне из переулка. Повернул голову, приложив для этого максимальное усилие, что полностью истратило весь мой запас сил. Запах страха, смерти затопил мой нос, заставляя сдаваться тело.
Сквозь темные круги, что мелькали перед глазами, ясно указывая на потерю сознания в ближайшее время, единственное, что я заметил, это холодные голубые глаза, разрывающее моё тело, не прикасаясь к нему.Последней мыслью, перед тем как холодные руки сжали мои плечи и беспощадные глаза впились в мои, было то, что Себастьян, не сможет найти меня.*Это выражено звучало немного по-другому, и было сказано Профессором Преображенским, во время трапезы с его ассистентом Борменталем. Фильм Собачье Сердце.