День седьмой. 2 глава. Странные обстоятельства (1/1)

—?Рассказывай,?— велел Марк Артуру. Медленно двинул машину по трассе. Эта дорога вела в сторону города Сент-Джордж, северо-восточного направления. До Большого Каньона было слишком далеко, но места попадались пустынные, высушенные сентябрьским солнцем до основания.Дюран злобно усмехнулся. Глянул через плечо на Джинёна.—?Вообще-то, не собираюсь делиться своими жизненными секретами с кем-то посторонним.—?Я к вам в попутчики не напрашивался,?— сразу отреагировал Джинён,?— Можете высадить меня на автобусной остановке…—?Здесь ты можешь уехать только автостопом,?— сказал ему Артур.—?Значится так,?— повысил голос Туан,?— Никому из машины не разбредаться, пока я не разрешу. Прикинемся друзьями. Или около того. Если Артуру больше нечего сказать, пусть молчит. Никто его за язык не тянет… А Джинёни,?— Марк глянул в зеркало заднего вида,?— Могу я попросить тебя кое о чём?—?А ты это умеешь? Просить…- удивился Пак и скривил губы.—?Я хочу, чтобы ты этот день наговорил на диктофон. Иначе, как я тебе докажу, что я не сбрендивший псих?—?А чем ты от него отличаешься? —?Джинён глянул прямо в глаза. И пусть их разделяла гладь зеркала, но в сердце что-то торкнулось, прошибло до печёнок.—?Кому ты написал свою песню? —?вдруг спросил Марк,?— Сможешь сказать?—?Нет,?— Джинён ни секунды не колебался.—?Почему у меня возникло ощущение, что я здесь лишний? Мне тоже есть, что сказать,?— встрял Артур,?— Помнишь, я говорил тебе, что был имиджмейкером одного известного французского политика?Марк секунду помолчал, обдумывая ответ.—?Помню. Всем нужны гении. Злые или не совсем. Ты?— один из них. Талантище с большой буквы. А он?— плохой человек? Его ты хотел на тот свет отправить?—?Он заслужил это! —?вспыхнул до корней волос Артур,?— Видит Бог!—?Эта песня о моей любви к несуществующему человеку,?— вдруг тихо проговорил айтишник,?— Если уж очень надо тебе знать…Стоп! Так вести разговоры не годится! Их двое, а Марк Туан совсем один. Красота ведь никому ещё ум не заменяла.—?А давайте, я сейчас куда-нибудь брошу якорь и тогда мы весело поболтаем? Не сомневайтесь, я вам обоим внимание уделю сверх меры. Артур, помнишь нашу первую поездку к Большому Каньону?—?Ты туда хочешь? —?испуганно спросил Дюран,?— Это же чертовски далеко!—?В прошлый раз мы вообще в Корею полетели. Южную… что нам ещё со временем-то делать? Только убивать! —?пошутил Марк. Никто его шуточку не понял. Он сам себе поаплодировал. Мысленно, конечно.—?Ты хочешь сказать, что мы летали в Корею? —?удивился айтишник. Мозг у него работал, но медленнее, чем думал Марк.На самом деле, хотелось засесть в каком-нибудь, забытом богом, месте. И есть хотелось так, что живот сворачивало в трубочку. Перекусить бы, а потом разобраться со всеми остальными делами. А какими делами-то? Всё же ещё больше запутается. Как обычно, когда тянешь за ниточку слишком быстро. Но день рождения же никто не отменял.—?Малыш, я же предупреждал тебя, что это петля. Но ты не беспокойся, я не долетел… Судя по всему, вы тоже.—?Я с вами был, хочешь сказать? —?дошло и до Артура,?— Почему же ничего не помню?Марк утомлённо окинул глазами окрестности. Объяснять всё сейчас снова не имело никакого смысла. Зачем? Просто пусть пляшут под его дудку. Хотя бы сегодня.—?Где-то тут одно заведение было… типа мотеля,?— перевёл он разговор,?— Ты не помнишь, Артур? Дюран посмотрел в окно, отвлёкся на замечательные пейзажи. Пески…пески… барханы… тонкая лента дороги, которая змейкой устремлялась вперёд. И только жёлтая полоска посередине пунктирной линией разделяла пространство на две стороны.—?Откуда же мне помнить? Ты же тогда вёл машину! —?откликнулся он.Ладно. Тему сменили. Что дальше? Молчать? Приуныли все как-то. Даже грустно стало.—?Почему именно в Корею? —?не выдержал молчания Джинён. Марк этого вопроса и ждал. Знал, что айтишника больше всего сбило с толку.—?Потому что это самая замечательная страна,?— тихим и хриплым голосом сказал Туан. Не стал смотреть в зеркало, чтобы не казалось, что он пафосный болван,?— А город Чинхэ?— это просто рай на Земле. И всё почему? —?вопрос был задан, оставалось ждать ответа.—?Откуда мне знать! —?вдруг смутился айтишник,?— Думаю, тебе известно, что там очень красиво весной… Когда вишня начинает цвести.—?Нет,?— Марк помотал головой,?— А я тебе уже говорил… кажется, на третий день… не вспомнить сейчас.У Джинёна заполыхали уши. Почему пошла такая реакция? Марк же ничего особенного не сказал… Ничего особенного, если не знаешь ответ… Значит… Он что-то помнит? Или играет какую-то роль?—?Почему у меня создаётся впечатление, что вы давно знаете друг друга? —?обиделся Артур,?— Ты живёшь какой-то тайной жизнью?—?Ага,?— Туан усмехнулся, глядя на дорогу,?— Считай, что это так.Марк свернул к какому-то заведению. Один из мотелей, для проезжающих. Здесь могла быть неплохая кухня, проверить стоило.—?Где это мы? —?спросил айтишник, выходя из машины. По всей видимости, ему очень сильно хотелось есть. Марк помнил, что у него и ?маковой росинки во рту не было?.—?Перекусим здесь,?— Туан вылез следом и подождал Артура. Прошептал ему в ухо,?— Тот козёл… твой политик, он изнасиловал тебя?Дюран отстранился. Побледнел. Закусил губу. Молча пошёл за Джинёном, гордо выпрямив плечи.Понятно. Марк так и предполагал. Но тогда Артур был ещё совсем мальчишкой… Сколько ему сейчас? Тридцать… хотя выглядит на двадцать с хвостиком… Так. Пять лет назад ему было двадцать пять… минус сколько-то… Но он уже тогда был известным имиджмейкером! Картина начала вырисовываться. Тот сраный политик хотел прибрать к рукам красивого паренька. Но поплатился. Отец как раз был во Франции семь лет назад. Видимо, каким-то образом их пути пересеклись. Раскопать эту историю было делом лёгким, как только он с Артуром окажется наедине, тот расколется. Хотя… столько лет скрывал… почему? Стыдно? Или есть какая-то другая причина?Они поднялись на крыльцо. Поблизости ни души не просматривалось. Пустынное место. В основном, дальнобойщики заглядывали сюда, да ещё отчаянные любовники, которыми были когда-то и Марк с Артуром.—?Мне здесь не нравится,?— сказал Джинён, осматриваясь. Но было ничего так… Небольшое помещение, которое не давило своим весом на Марка. Ресепшен. Миловидный блондин за стойкой.—?Мы ненадолго. Лишь поедим,?— шепнул айтишнику Марк. Артур оглянулся, окинул взором черно-белые стены.—?Я помню это место,?— сказал сдавленно,?— Мы здесь домик снимали…—?Подробностей не надо,?— заткнул его Марк,?— Сейчас мы не будем ничего снимать. Лишь набьём желудок… Милейший! —?обратился он уже к администратору. Тот участливо сдвинул брови к переносице. Улыбнулся доброжелательно,?— Насколько я помню, здесь есть поблизости бар? Запамятовал, где?—?Третий домик отсюда,?— ещё шире улыбнулся блондин,?— Только он сейчас закрыт. Откроется в девять.—?А пообедать мы где можем? —?подтолкнул его к насущной теме Марк. Сам же понимать должен.—?Если вы снимете номер, можно будет заказать еду с доставкой,?— протараторил администратор.—?И сколько она будет доставляться? —?почти зарычал Туан, а Джинён испуганно замер. Артур же лишь поморщился.—?В течении пятнадцати минут,?— доложил блондин. Он протёр стойку перед собой и лёгким движением открыл книгу посетителей,?— Как мне вас записать?—?Марк Туан и компания,?— усмехнулся Марк,?— Давай ключи!—?С вас семьдесят долларов, сэр,?— улыбнулся администратор,?— За еду счёт отдельно.—?Хорошо,?— Туан вытащил платиновую карточку, помахал ей перед носом парня,?— Терминал, надеюсь, есть? —?в прошлый раз не было. Они тогда с Артуром расплачивались наличными. Наменяли заблаговременно. Но сейчас-то… изменилось, поди, хоть что-то?Блондинчик хмыкнул и аккуратно выхватил карточку из руки Туана. Провёл по электронному жёлобу. Вернул обратно.—?Ваш седьмой домик,?— сказал, улыбаясь,?— Еду принесут через тридцать минут.—?Ты сказал, через четверть часа! —?разозлился Марк,?— На ходу подмётки рвёшь!—?Оставь его,?— Артур вцепился в туановское плечо и обнял его за талию. Повёл из помещения. Джинён поклонился администратору и пошёл следом.Домик им понравился. Марк с радостью отметил, что есть двуспальная кровать и диван. Можно отдохнуть. А можно вообще здесь остаться, пока его петля не вернёт назад. Главное, отец вряд ли сюда заглянет. Они слишком далеко удрали. Он вдруг вспомнил про мотылька. Его не удастся сегодня спасти. И можно не думать об этом. Но что-то не давало покоя. Словно он забыл о чём-то. Оставалось такое чувство. Марк попытался отрешиться от всего, тогда, быть может, мысль вернётся. Сама-собой.Принесли еду. Джинён радостно зааплодировал, Марк проникся этим. До чего же айтишник непредсказуемый! Уже пора бы его выучить наизусть, а не получается. Всегда прячет что-то в рукаве, как фокусник.Поели молча, сосредоточенно, каждый думал о своём. Туан ждал. Рано или поздно, кто-то захочет высказаться. Конечно, этот день рождения не подходил под все установленные рамки, но всё же не бог весть что. Серьёзный разговор имел место быть. И от него не отделаться.—?Как получилось, что мой отец отмазал тебя от психушки? —?решился всё же спросить Артура. Джинён поднял глаза от тарелки, заинтересовался.—?Когда этот придурок-политикан напал на меня со своими низменными целями, я расшиб об него вазу с цветами. Цветы сдохли, а он отделался лёгким испугом,?— тихо и задумчиво проговорил Дюран. Он уже поел и сейчас откинулся на спинку кресла,?— Правда, попал в реанимацию. А меня даже слушать не стали. Он имел какую-то политическую неприкосновенность. Твой отец был хорошим другом моему отчиму, вот и вывез меня из страны по поддельным документам. Мне ни в коем случае нельзя было возвращаться в Марсель… А еще, господин Туан настоятельно попросил меня помочь тебе, но не мог же я просто свалиться тебе на голову. А ты как раз искал имиджмейкера. Всё и сложилось, как нельзя, кстати. Я отправил тебе электронное резюме и ты клюнул.—?Ты?— идиот, мог же просто отказаться! —?вздохнул Марк, он уже примерно понял, как всё это произошло.—?А как я бы отказался?! —?вскричал Артур, он поднялся из кресла и уселся рядом с Джинёном, тот отодвинулся и отставил от себя тарелку,?— Господин Туан шантажировал меня, грозился отправить обратно. А там меня только пожизненная психушка ждала, потому что вменяемый человек не будет разбивать вдрабадан морду известного политика.Марк задумался. Артур прав. У него не было выхода. Но хоть что-то можно было сделать? Хотя… разве он не сделал? Уделал этого политика как следует. И поделом. Таким вообще нельзя жить. Их надо ещё в детстве пристреливать из мелкокалиберной винтовки. Или на кол сажать, чтобы неповадно было. Такие кровожадные мысли редко приходили в голову. Но сейчас Марк очень рассвирепел. Хотелось добить того чванливого хама, что попытался притронуться к его нежному парню. Бывшему, правда. Но это сути не изменило.Джинён молчал. Казалось, что он совсем забыл про еду. Лишь смотрел своими глазищами, которые лихорадочно блестели и сыпали искрами. Тоже зол?—?Если бы ты мне всё рассказал, я бы нашёл способ уберечь тебя от немилости моего папеньки,?— всё же сказал Марк. И вдруг подумал, что он тоже кривит душой. Он не нашёл в себе сил сказать этому милому парню, что нет между ними больше того, чего, кажется никогда и не было. Значит, он обманывал его. Лгал, когда после очередной горячей ночки говорил всякие задушевные слова, что обычно приходят на ум в таком случае. Уж не уподобился ли тогда и он этому гнилому политику? Ведь тоже использовал Артура! Использовал, как тёплую грелку… Свинство, да и только.Марк поднялся, подошёл к Артуру, тот подвинулся, уступая место рядом с собой. Айтишник глубокомысленно отвёл взгляд. Сделал вид, что его это всё не касается. Но не выйдешь же.—?Мне надо тебе кое в чём признаться,?— с места в карьер начал Туан,?— Потом ты можешь меня убить, здесь есть чем это сделать,?— Марк обвёл взглядом комнату, натыкаясь на вазы с цветами. А что, неплохое орудие… —?Я… —?вдруг подумалось, что это плохая идея, выдавать правду именно сейчас, когда он такое узнал об Артуре. Словно бы это явилось причиной… но останавливаться было нельзя. И он продолжил,?— Я полюбил другого человека… прости, но не могу ничего с этим поделать! Ты должен знать…Дюран вскинул глаза, попытался улыбнуться, но наткнулся на такой серьёзный туановский взгляд, что сразу опустил веки. Его щёки вспыхнули нездоровым румянцем.—?Ты не шутишь? —?на всякий случай уточнил.Марк промолчал. Это был риторический вопрос. Он глянул на Пака, тот совсем отодвинулся, опустил голову, словно о чём-то догадался. Но ведь про него не было сказано ни слова.—?Это он? —?снова разомкнул побелевшие губы Артур.Туан кивнул и смело посмотрел в глаза своему бывшему… и прочее…прочее…прочее…Джинён вдруг поднялся и вышел из комнаты. Марк кинулся за ним, успевая заметить краем глаза побледневшее лицо Дюрана. Завтра он об этом и не вспомнит! Но сейчас ему больно…очень… и от этого никуда не деться. А вот айтишник может удрать! И Туан забыл об Артуре.Джинёна он нашёл в ванной комнате. Тот не успел запереть дверь и Марк ввалился туда следом за ним.—?Почему ты удрал? —?голос слегка дрогнул.—?Потому что не хочу присутствовать при таком интимном разговоре… Ты идиот, что затеял это при мне! Это так неловко… —?Джинён открыл воду и начал мочить лицо. Умывался и отплёвывался, словно ему было очень жарко.—?Для кого ты написал песню? —?этот вопрос снова вырвался неожиданно, но проглотить его обратно не получится.Пак вытерся ладонью, но вода всё равно текла по его подбородку и шее. Марк нутром почувствовал эту неприятную мокроту своим телом. Передёрнулся.—?Тебе любопытно потому что ты не знаешь или потому, что знаешь? —?ухмыльнулся Джинён,?— Если любишь правду?— карты на стол. Сейчас твоя очередь.—?Мне любопытно, потому что я люблю тебя,?— не выдержал Марк,?— И ты сейчас знал бы об этом, не сотри запись на диктофоне… Я каждый раз повторяю всё снова и снова! Но ничего не в силах изменить… Я могу только портить!—?Почему ты орёшь на меня? —?удивился айтишник. Его глаза грозно сверкнули.—?Я понял! —?Марк вдруг вспомнил, что когда он спас мотылька и это был один-единственный раз, Джинён пел свою песню. Про звезду. Пришло озарение. Есть закономерность! И может в этом и кроется смысл? Нужно, чтобы Пак пел, а Марк будет выпутывать мохнатые лапки из липучей паутины…—?Что ты понял? —?переключился Джинён,?— Вообще, можешь меня оставить ненадолго?—?А зачем? —?Марк потёр руками виски, взлохматил себе чёлку. Какой дурацкий вопрос.—?Пописать я могу спокойно? —?тихо попросил айтишник.Туан задумался на секунду, а когда понял смысл, улыбнулся. Вышел. Услышал, как за ним задвинули щеколду замка. Всё. Теперь его оттуда и креветкой не выманишь. Или что он там любит больше? Сашими? Почему это пришло на ум, непонятно. Но вот, пришло.Марк заглянул в комнату, не увидел Артура, занервничал. Обошёл весь домик, комнату за комнатой, даже на улицу выглянул. Дюран исчез. Да ешкин бегемот! Куда он свалил? Почему-то стало неспокойно. Телефон! Туан вытянул из кармана свой смартфон и нажал кнопку вызова. Ответь, безумец и я всё тебе прощу!Долгие гудки… и, наконец-то!—?Потерял меня, да? —?злобный голос Артура. Но это всяко лучше, чем если бы он ревел сейчас как белуга.—?Конечно! Где ты? —?Марк старался говорить спокойным голосом, но это давалось ему с трудом.—?Не волнуйся ты за меня… Я вызвал такси… Уже приехало… Мне нужно побыть одному, понимаешь?—?Не нужно! Я ещё не всё тебе рассказал,?— перебил его Туан. Поднял голову, обнаружил на стене какую-то дурацкую картину эпохи сюрреализма, сплюнул злобно. Уж эти третьесортные мотели! Ни вкуса, ни высокомерия.—?Марк, ты меня вообще когда-нибудь воспринимал всерьёз? —?обиженным голосом проговорил Артур,?— Мне. Нужно. Побыть. Одному. Понимаешь?Туан закусил губу. Всё в этой жизни несовершенно. И не переделаешь её под себя, скорее, она тебя переделает. Наверное, он в чём-то не прав. Нужно уметь отрекаться и забывать. Если это никомушеньки не нужно!—?Ладно, потом поговорим… —?он отсоединился.Сходил к ванной. Айтишник всё ещё был там. Душ принимает? Марк прислушался. Тишина. На горшке сидит? Ну, ладно, если так. Вдруг до одури стало страшно, что сейчас Джинён выйдет и тоже оставит его. Остановить его будет не просто. Что же делать? Туан сжал пальцами виски. Но это не помогло. Голова гудела, словно разбуженный улей. И вдруг в голову кинулась очень простая идея.Он вышел в коридор. Нашёл джинёновский кроссовок. Понюхал зачем-то. Дуриан. Усмехнулся, поискал глазами, куда бы спрятать?Увидел холодильник в комнате. Заглянул. Морозильная камера была пуста. Он засунул туда башмак и закрыл дверцу. Теперь этот засранец никуда от него не сбежит.Джинён вышел из ванной. Его волосы мокро топорщились. Точно, душ принимал, ладно, что не в одежде. Серый костюм в клетку сидел, как влитой, но был сухим. Марк проверил. На миг задержал пальцы на паковской руке. Отпустил. Зачем палку перегибать?—?Где Артур? —?спросил айтишник. Ну, надо же! Сразу заметил?—?Ему нужно побыть одному. Я его отпустил…—?Ты сказал, что мы все вместе твой день рождения отметим, а вместо этого начал какие-то разборки. Неумно.—?Я знаю,?— Марк почесал затылок. И вот что ему с этим человеком делать? Сразу поцеловать или подождать, для приличия? А может, всё же попытаться спасти мотылька?—?Знаешь, я всё время пытаюсь спасти одно глупое насекомое, но у меня ничего не получается,?— сказал тихо Туан, словно самому себе,?— Только один раз всё вышло и он улетел. Я понял одну закономерность. Но проверить не мешало бы… Только ты можешь его спасти…—?Кого? —?Джинён нахмурил лоб, пытаясь правильно понять английские слова.—?Мотылька… Если ты споёшь ему свою ?Звезду?, я смогу его вынуть из паутины без последствий. Вроде бы… —?Марк понимал, что сейчас несёт чушь, но ему теперь можно делать всё, что угодно. Наверное.—?Что за дребедень ты городишь? Я должен спеть мотыльку свою песню, чтобы ты смог его спасти? Умом тронулся? —?Джинён обошёл его и уселся в кресло.—?Ты споёшь её для меня и тогда я смогу спасти мотылька, потому что мои пальцы в этот момент станут лёгкими и невесомыми! Без твоей песни мне не справиться.Что только на ум не приходит. Но, чем чёрт не юморит? А вдруг это поможет? Попытка?— не пытка ведь!—?А почему я должен тебе верить? —?усмехнулся айтишник,?— Ты вполне подходишь под описание ?сбрендившего с ума?.—?А если я спрыгну с высотки, ты мне поверишь? —?вдруг спросил Марк.—?Знаешь, это ещё раз доказывает, что ты свихнувшийся идиот.—?Странно,?— Марк отвернулся от айтишника и подошёл к окну,?— Раньше ты мне всегда верил…И тут он вдруг увидел мотылька… Он запутался в паутине прямо на стекле. Его лазоревое крылышко полностью утопало в липкой ловушке. Сердце Марка тревожно забилось. Почему здесь? Прямо в этом отстойном мотеле? Откуда? Но время терять было нельзя.—?Пой! —?приказал Марк,?— Сейчас же пой свою ?Звезду?!Джинён что-то такое услышал в его голосе. Вскочил из кресла. Подошёл, заглянул через плечо.—?Это бабочка? —?вскричал удивлённо.—?Мотылёк… это он… тот самый, скорее пой, если хочешь, чтобы я его спас!Пак хмыкнул и пошёл из комнаты. Марк догнал его в два прыжка. Развернул к себе, заглянул в глаза:—?Поверь мне хотя бы на минуту! Ничего ведь не случится, если я ещё раз услышу эту песню! Рискни! Один раз… всего лишь один!Видимо, что-то было сделано правильно. Джинён задумчиво уставился на него, потом покивал и вернулся в комнату. Прочистил горло, наблюдая, как Туан осторожно приноравливается к паутине. Запел. Сперва тихо и несмело, его голос дрожал и был тонким, словно ниточка. Вот-вот порвётся. Но, нет, не порвался. Взлетел вольной птахой прямо ввысь. Зазвучал низкими нотами, ударяя по ушам. Сердце Марка трепетно забилось. Как тельце этого крохотного мотылька. Синее крылышко дрогнуло, встрепенулось.Марк аккуратно отцепил паутину со всех сторон, приблизил дрожащие пальцы к самому тельцу. Сейчас нужно не промахнуться. Сделать всё быстро и правильно. Голос Джинёна обволакивал, словно живой, бился в такт ударам сердца. Туан понял, что всё получится за секунду до того, как мотылёк забился об стекло. Он вспорхнул уверенно и без колебаний. Синим пламенем светились его крылышки. Он был таким красивым, что Марк забыл, что нужно открыть окно. Джинён понял. Не прерывая песни, потянул створку вверх. И… Окошко заклинило. Видимо, в этих домах их никогда не открывали. Тогда Джинён поискал глазами что-нибудь такое… Но Марк среагировал быстрее. Он схватил пластиковый стаканчик и накрыл им мотылька. Показал айтишнику на лист бумаги. Тот понял, подал, Туан аккуратно зажал верх стаканчика и понёс в коридор. Здесь тоже ему помог айтишник, он молниеносно открыл дверь. Его песня всё ещё звучала, видимо, он боялся замолчать.Марк убрал бумажку и мотылёк легко выпорхнул из стаканчика. В сгущающихся сумерках его трудно было разглядеть. Но Марк видел трепыхающиеся крылья. Лазоревые, как океан.Джинён замолчал. Но его голос всё ещё звенел в туановской голове. Даже уши закладывало. Он вдруг почувствовал неподдельное счастье.—?Я ничего не понимаю,?— шёпотом сказал Джинён.Марк улыбнулся.—?Ты поверил мне. И мы его спасли… Я чувствую, что завтра будет новый день… Понимаешь? Мы это сделали! Я сохранил тебя и его… Обоих…—?Опять говоришь загадками?—?Просто наговори этот день на свой диктофон. На всякий случай. Снова я уже не смогу всё это провернуть.—?Хорошо, я это сделаю,?— Джинён вздохнул.—?Ты можешь опоздать, если сейчас же этим не займёшься,?— попробовал надавить Марк. Этот чудик даже не догадывается, как это важно.—?Мне нужно уехать,?— вдруг попросил айтишник,?— Я не хочу здесь оставаться.—?Почему же? —?Марк удивлённо застыл. Он то уже видел себя лежащим на одной постели с Джинёном. Неужели, облом?—?Потому что эту песню я написал для тебя…не понимаешь? —?Джинён уставился прямо в глаза.—?Я так и знал,?— Марк улыбнулся как-то смущённо,?— Я чувствовал!—?И это ещё не всё,?— продолжил Джинён,?— Я помню эту бабочку, вернее мотылька. Когда ты только сказал, я уже представил его. Именно такого. Лазоревого…—?Ты начинаешь вспоминать некоторые моменты,?— Марк обрадованно схватил айтишника за пальцы. Сжал в порыве нежности,?— Но почему не хочешь здесь остаться?—?Из-за Артура. Ты обидел его. И ему сейчас плохо. Думаешь только о себе? Опять?—?А когда ещё такое было-то? —?растерялся Марк.—?Когда я следил за тобой, многое понял. Ты никогда не относился к нему так, как он этого хотел. Тебе всегда было плевать на него. Я это видел.—?Но всё же влюбился в меня? —?снова улыбнулся Марк,?— Признай это.—?В тебя невозможно было не влюбиться! —?разозлился вдруг айтишник,?— Ты сражаешь наповал! Своим взглядом! Улыбкой! Ты с ума сводишь! Хочется отдать тебе всё, что есть! Душу… Тело… Вывернуться наизнанку! А потом… а потом просто сдохнуть…Джинён пошёл в прихожую и стал натягивать на себя лямки рюкзака. Марк кинулся за ним.—?Что ты хочешь, чтобы я сделал?! —?закричал. Сердце нещадно долбилось в грудную клетку. Но душа пела голосом Джинёна его песню… Которую он написал для него…—?Отдай мне мой кроссовок,?— попросил в повелительной манере айтишник. Туан остолбенело выпучился. Потом до него дошло. Он же в морозилке! Но зато одним ботинком будет меньше вонять… Наверняка, он там проветрился,?— Это ведь ты его куда-то дел? Думал, что я сбегу? Не бойся. Мне не хочется тебя потерять.Марку вдруг стало страшно. Он принёс башмак и помог айтишнику обуться. А если завтрашний день не наступит? Начать сначала будет невыносимо трудно!—?Поцелуй меня,?— Туан снова ляпнул не подумав и сейчас Джинён ударит его за эту просьбу, но слова так и рвались из груди,?— Потому что завтра ты и не вспомнишь про это! А я хочу, чтобы ты всё помнил! Чувствовал! Я целовал тебя… Но ты никогда этого не делал…Джинён сглотнул, переваривая фразу. А потом смело подошёл совсем близко. Марк закрыл глаза. Потому что понял, что сейчас произойдёт. Прочитал это в любимых глазах. И не ошибся. Почувствовал горячие губы, которые осторожно прикоснулись к его рту. Вдруг стало плевать на то, что будет дальше. Марк обхватил айтишника за шею. Отчаянно и трепетно. Одновременно. А потом сознание помутилось. Ноги перестали слушаться. Сердце сладостно заныло. Губы Джинёна были терпкими на вкус. Обжигающими. Марк задыхался, но не хотел отпускать эту трепетную лань из своих объятий. Пусть он запомнит! Выдолбит у себя в груди этот пылающий поцелуй!А потом мир исчез. Стало темно.