Мир на двоих (1/1)

Рейтинг: RЖанры: Ангст, Даркфик, Hurt/Comfort, Слэш (односторонний и намеками), Гет.Предупреждение: ООС.Грозовые тучи неровно освещались вспышками молний. Иссиня-черные, они ползли по небу, разнося с собою могильный холод и пепел, служившим в этом месте жалким подобием снега. Он покрывал саваном изглоданные кости несчастных жертв, забивался в искаженные в предсмертной муке рты, все еще просящие о пощаде, но уже не способные произнести ни слова. Чемпион слышал их мольбы.В хладный гавани стоны, крики о помощи, звук раздираемой плоти заменяли пение птиц и шелест деревьев. Костьми и мертвечиной был усеян лес, пашни и дома были сожжены. Этот мир был списанным трафаретом - никогда здесь не раздавалась трель соловья и детские голоса; ни разу не разносился звон кузнечного молота и цокот копыт. Этот мир был всегда мертв. Но почему же так разрывается сердце?Чемпион знает, что где-то под ногами лежат, припорошенные золой, два тела со слишком знакомыми чертами, но он не собирается туда смотреть. Даже если понимать, что это иллюзия и обман, слишком тяжело. Это сводит его с ума. Нет, не возвращает в гордое обличье покровителя безумцев, а убивает, разрывает на части. А боль и отчаянье - это именно то, чего от него хотят.- Тебе нравится здесь, любовь моя? Где-то вдали Башня Белого Золота, возвышавшаяся над равниной, пошла трещинами и обрушилась каменным градом на столицу Империи. Интересно, сколько раз за день она погребает под своими обломками айледский город? Сиродилец ухмыльнулся; улыбка дрогнула и вскоре совсем сошла с бледного лица.Интриган глядит насмешливо своими звериными глазами, пытается читать на спокойном лице своей игрушки эмоции, но не видит ничего. Он устал ждать ответа. Грубый толчок в спину заставляет молодого человека сделать пару шагов и чуть не споткнуться о…Не смотри вниз!Чемпион резко развернулся, уставившись ледяным презрительным взглядом на человекоподобное чудовище. Его драконья пасть ощерилась, показывая несколько рядов острых, как бритва, зубов.- Ну же, ты ранишь мое сердце! - У тебя его нет, - Напомнил богу маленький обитатель Нирна и продолжил про себя: ?Иначе я бы его уже вырвал?.Красные угольки глаз даэдрота ехидно сузились, а массивное тело затряслось от сытого хохота.- Это мой тебе подарок, - трехпалая нога, покрытая искрящейся рубиновой чешуей, пренебрежительно пнула бездыханное тело, переворачивая его. Послышался металлический звон, и к окованным позолоченной сталью сапогам имперца что-то подкатилось. Железный рогатый шлем - лучший друг снимал его разве что только перед сном. Теперь он находился в огромной лапище Принца Насилия и рассыпался в пыль от одного лишь усилия его воли.Герой Кризиса Обливиона спокойно глядел на даэдрота, только в глазах жидким золотом начала разливаться ненависть. Тело уже сковывало от мороза; доспех покрылся ледяным узором, змеящимся от пояса до нагрудника. Перед ним стоит древнейшая тварь, сотканная из первородного хаоса, а обитель ее - Хладная Гавань. Но он и сам - не менее опасная сущность. Силы оставили Чемпиона: он закрыл глаза, чувствуя, как погружается во тьму.- … и это королевство мы разделим с тобой, - продолжал Принц Интриг, указывая рукой на необъятный простор выжженной земли, открывавшийся с возвышенности. Он повернулся к своему пленнику и провел длинным когтем по его щеке. Рука бога дрогнула и отпрянула, когда лицо сиродильца растянулось в неестественной улыбке, больше подходившей волку, чем человеку. Молаг Бал нахмурился, зрачки его сузились, как у кошки: теперь торг за обладание этим человечишкой пойдет совсем на другом уровне. - Моооолаг. Может, для начала, купишь мне цветов? Принц насилия неожиданно обнаружил в своем когте чашечку, сделанную из металла, который доселе был предназначен только лишь для разорения и убийств. Да и вообще декорации резко изменились. Принцы заседали за небольшим круглым столиком, покрытым белой скатертью, на вершине возрожденной имперской башни. Он сидел напротив, закинув ногу на ногу, и с блаженной улыбкой попивал чай, по-хозяйски кивая на большое серебряное блюдо со сладкими рулетами. На белом блюдечке в руках с царственным умиротворением сидела большая фиолетовая бабочка, лениво водящая крыльями.- Ты не у себя дома, – прорычало чудище и сдавило между жестких пальцев даэдрический сосуд. - Но ты же не даешь мне уйти! – искренне возмутился Шеогорат, надувая щеки, будто обиженное дитя. Золотые огоньки глаз, горящие из темноты капюшона, превратились в две лукавые щелки. – Не ты ли мне обещал разделить власть только что? Даэдрот в зверином обличье довольно хмыкнул.- А ты все-таки согласен? - Очень заманчиво. Честно. Но перспектива домохозяйки с парой тысяч жаждущих крови монстров на руках меня не очень прельщает, - пожал плечами Принц Безумия и подставил палец своей крылатой подруге. Насекомое безбоязненно перебралось на руку Лорда и охватило прохладную сталь перчатки шестью хитиновыми лапками. Короткий выдох из могучих легких ящера - и живое существо в руках безумного даэдрота превращается в тлеющее ничто. Раскаленный ветер колышет края черного капюшона, а пепел гладит Повелителя Дрожащих Островов по лицу. - Такой ответ меня не устроит. Где твоя гордость, Новый Шеогорат? Неужели ты не хочешь, чтобы Нирн горел под нашими копытами?Сиродиилец коротко моргнул и заглянул под стол посмотреть, не выросла ли у него пара за время разговора. - Запах крови дразнит тебя, как и всех нас. Прими мою руку, и он никогда тебя не покинет, любовь моя. Величайшее благо для тебя – безумие. Я построю мир, где каждый смертный будет просить о нем вместо милосердия.Король бед выжидающе смотрел на некровного брата и ждал его ответа.- Запах крови дразнит нас так сильно, что ты пустишь ее мне при первом удобном случае, - спокойно ответил имперец, аккуратно поставив чашку на стол.Прикрыв кроваво-красные глаза, Бал рассмеялся. Где-то в долине иссохшего озера Румар огромными трещинами пошла земля, проглатывая одинокие блуждающие души.- Я что, случайно поймал в свои сети Азуру? С каких пор безумцы так рассудительны и осторожны? – булькающий смех утих, а голос перешел на презрительное шипение. - Ты – позор своего Плана.- Безумец, - Шеогорат резко задрал голову вверх, откинув черный капюшон. Каштановые волосы, собранные в неаккуратный хвост, рассыпались по спине. – Они зовут меня Безумцем, Князем, Музыкантом, Приходящим-в-бурю, Скуумным котом и даже Кошкой-в-Течке. Многие, многие тысячи имен, придуманных не мной. Я знаю парня – как же его…? – так он назвал меня табуреткой. Ах! Стенли! Я превратил его в грейпфрут, но даже сейчас он не извинился!Юный принц склонил голову на бок и перестал безмятежно улыбаться. Янтарь глаз был холоднее окружающего воздуха, и взгляд был направлен Зверя.- Так они зовут меня. И меня до меня. И меня до меня до меня. Нас. Всегда и всех, - он говорил тихо и нараспев, словно читал молитву. И вкрадчиво, усыпляя бдительность. – Но никто и никогда не посмеет назвать меня ИДИОТОМ!В небе раздался оглушительный рев, сотрясший землю и раскачавший башню. Горящие облака выплевывали огненные камни, уничтожая все, что еще можно было уничтожить. Преемник Безумной Звезды согнулся в три погибели, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Каждая клеточка тела отозвалась острой невыносимой болью. Мороз снова обрушился на него, высасывая последние капли живительно огня. Там, на Дрожащих Островах, он Властелин и вправе творить все, что угодно. Здесь – лишь смертная оболочка, примерившая на себя непомерное могущество. Силе безумия неуютно таиться в крошечном теле. А Хладная Гавань - вражеский план, отторгающий любое проявления чужого бога.- Ты слаб, - многоголосый бас ящера звучит как приговор.- Ты думаешь, я поверю Богу Интриг… Да у тебя даже имя такое… Проклятье, за кого ты меня принимаешь? – все твердил сквозь стиснутые зубы сиродиилец. - Да даже если бы и поверил… Никогда!Чес аккуратно привстал на руках; золото отпустило его разум, и взгляд потух. С уходом Шеогората ушла и надменная осторожность принца Интриг. Он хищно облизнулся, ведь ничего больше не защищает его игрушку. Во что же им сыграть?Монстра на соседнем стуле больше не было - тонкие белые руки обвились вокруг шеи Чемпиона. Некто прижался к нему сзади, требовательно прося тепла и защиты; до щеки дотронулись горячие губы девушки, которую герой искренне любил когда-то… -Ты больше не обманешь меня этим обликом, - он сразу понял план Принца Интриг, но почему-то голос все равно предательски дрогнул. - Ты обманываешь сам себя, - пропела нордка и вышла из тени. Клепаная броня теперь не защищала ее от меча и взглядов – девушка была абсолютно нага. Волнистые пшеничные волосы ниспадали до открытых грудей. Глаза небесной синевы, в которых герой тонул когда-то, теперь смотрели насмешливо. - Ты пробудил во мне чувства, а теперь гонишь меня прочь. Это жестоко.Опустив пышные ресницы, девушка обняла свои плечи, словно окружающий мороз вовсе и не был соткан из ее темной сущности. - Отпусти меня, ты ничего не добьешься, - настойчиво потребовал имперец, сам не зная, почему отводит взгляд от этого обманчиво невинного лица.Тем временем девушка с комфортом расположилась на своем месте за столиком и, закинув одну ногу на стол, скрестила руки на груди, преступно открывая все свои прелести.Паладин целомудренно отвел глаза, созерцая огненное зарево пожарища.- Предлагаю сделку. Твоя душа в обмен на сохранность твоих дорогих друзей – драконыша и пепельного мага, - Молаг, не отрываясь, смотрел на своего пленника.К его удивлению, человек насмешливо фыркнул; в глазах промелькнул янтарь безумия. - Ты не тронешь мальчишку – страх перед Пожирателем, хех, пожирает тебя. Избранник Луны-И-Звезды уже убивал богов – у него даже список есть.Хозяин плана хищно оскалился, обнажая белоснежные клыки вампира.- Я умею ждать – предназначение ждать не станет. А эти лжебоги годятся лишь для того, чтобы согревать первородным постель.- Его хранит Азура, ты не будешь связываться с ней. А Довакин…- Только на рассвете и закате, - нордка явно наслаждалась испугом на лице своего возлюбленного. - Драконыш сам принял мой дар. Я имею власть над его кровью.- Интриган, - тихое шипение сквозь стиснутые от ярости зубы. – Я уже низвергал чрезвычайно самонадеянных даэдра. Если ты хоть пальцем тронешь моих друзей, пополнишь мой личный список!- Милый, мне не обязательно их трогать, чтобы заставить страдать. Руки проняла мелкая дрожь. Ассасин был на грани – эту битву он проигрывал. Молаг задействовал правильные рычаги давления: во всем Нирне только эти двое волновали Чемпиона Сиродиила – всех остальных близких похоронило время; только они не позволяли безумию окончательно захватить его сознание и не давали герою Тамриэля навечно кануть во тьму, спрятавшись в огромной тени правителя Дрожащих Островов.- Отпусти меня, - все что ему оставалось – бессильно повторять свои требования. Он уже не мог поручиться, давит ли на него сила вражеского плана или он сам собрал вокруг себя покрывало из чернейших теней, чтобы хоть как то огородиться от всепроникающего холода.Девушка опустила ногу на землю и, облизнув клыки, исчезла в облаке раскаленного пепла, чтобы через секунду оказаться прямо на коленях у растерявшегося юноши. Она притянула бледное лицо Чемпиона к своему. Насмешливый взгляд темно-синих глаз завораживал и пугал до крика, но легкие словно сковало льдом. - А как же десерт? – поинтересовалась она, улыбнувшись и игриво наклонив голову на бок.В Следующий момент все потонуло в красно-сером вихре углей и тлеющего пепла.***Чемпион открыл глаза.Башня Белого Золота отбрасывала много темных теней на иссохшую долину и мертвый город от света непостоянных небесных пожарищ, возникающих повсеместно в черных облаках. Ушедшая навсегда вода обнажила руины айледских дворцов, белые арки которых восставали из земли, словно ребра павших богов. Он снова оказался на опушке мертвого леса, где принимал жуткие свадебные дары. Сожженная трава под ногами обращалась в пепельную пыль, стоило ее потревожить. Обезображенные тела никуда не делись – черепа все так же скалились, глядя пустыми глазницами в пылающие небеса, но их безмолвных молитв и угроз больше не было слышно - имперца пугала эта гнетущая тишина. Герой Брумы уже знал, что одной ногой стоит в капкане - когда же он захлопнется?По всей поляне прошло шевеление – из седой земли с монотонными тихими стонами поднимались мертвецы, будто сама земля изрыгала их переломанные кости. Их лица давно испещрили черви, а волосы сползали вместе с почерневшей кожей, обнажая чистую кость, но паладин мог узнать в них черты знакомых и близких. Всех тех, кого он оставил, уходя на Дрожащие Острова, и всех тех, кого не смог спасти когда-то. Кто-то, обхватив холодными пальцами сапог, принялся в исступлении грызть стальную обшивку брони, желая впиться зубами в теплую плоть. Другой – юноша узнал в нем добродушного старика из Кватча – царапал черными когтями кирасу и навалился всем телом, разевая рот с гнилыми осколками зубов. У Чемпиона перехватило дыхание; он пытался отбиться от напирающей на него толпы - выворачивал руки, ломал бывшим людям ребра – но Бал не оставил человеку шансов, отобрав оружие. От запаха разложения темнело в глазах. Тысячи рук тянули в разные стороны, не давая передышки. Он чувствовал, что тонет и задыхается, но море было живым и не собиралось дать своей жертве умереть так просто. Труп с водянистыми белыми глазами обхватил лицо Защитника в ладони, и герой понял, что неживой взгляд полный ненависти - последнее, что он увидит. - Протяни руку, у тебя под подушкой нож! – раздался в ушах скучающий и раздосадованный тонкий девичий голосок. И правда - в руке почувствовалась приятная тяжесть рукояти даэдрического клинка, и Чемпион с яростным рыком вонзил его под ребра ближайшему мертвецу. По долине разлился заливистый хохот девушки, а погибший Сиродиил и толпа не живых распались в пепельном вальсе. Все исчезло - кроме одного мертвеца, горячая кровь которого обагрила руки юноши. - Это было просто великолепное свидание, любовь моя. Но наше время истекло. С нами еще будет вся вечность, а пока… с добрым утром! Голосок колокольчиком разливался над планом, а Чемпион неверяще смотрел на теплую живую кровь на ладонях. Перед глазами стояло преобразившееся лицо восставшего из пепла, имевшего до боли знакомые черты…- Какого?..***- Очнись же… Ты, имперский ублюдок!.. – хриплый, искаженный от боли голос донесся совсем близко. Сиродилец разлепил сомкнутые веки, окинул взглядом пасмурное великолепие занимающегося скайримского рассвета, заметил Нерва, что-то забывшего у чужого лежака. Нечто во взгляде друга заставило человека вскочить на постели и растерять весь сон. Данмер был плох: холодный пот градом падал с лица, потерявшего прежнюю краску, под глазами пролегли темные круги. Да и сами глаза почти потеряли свой привычный задорный огонек. - Чес, - на губах появилась кровавая пена. Нереварин мучительно зажмурился, обхватив торс руками. По мантии во все стороны разрасталось темное пятно. Герой неуверенно потянулся к плечу эльфа и остановился, не дотронувшись – увидел свои красные и липкие от крови ладони.Сердце пропустило удар, когда паладин понял, что из живота лучшего друга торчит собственный кинжал, каждый вечер педантично укладываемый под подушку. - Мара милосердная! – жалобный окрик разбудил птиц. Рыцарь Девяти схватился за голову, спутывая волосы и оставляя багряные разводы на лице. Боковым зрением Чемпион увидел, что с земли нехотя поднимается Дова, протирая кулаками сонные глаза. Почему-то для Чеса присутствие норда было необходимо - как будто даже вдвоем они смогут чем-нибудь помочь… - Дова! Скорее сюда!Норд не тратил время на пустые вопросы. Тон не терпел возражений, и воин стрелой подскочил к лежаку Чемпиона - успел как раз вовремя, чтобы подхватить на миг потерявшего сознание мага. - Какого скампа тут происх… – охотник на драконов яростно мотнул головой, ища неведомого противника, но взгляд голубых глаз скользнул по рукам имперца и по печально знакомому кинжалу. - Чес, это…Ассасин рассеяно кивнул и этим коротким движением обрушил мир для Драконорожденного.- Я, конечно, знал, что ты не любишь, когда тебя поднимают ни свет, но чтобы настолько… - Нереварин вымученно улыбнулся и схватился за рукоять даэдрического оружия. Словно завороженный, сиродиилец наблюдал, как дюйм за дюймом Телванни с мучительным рыком вытаскивает из своего тела обоюдоострое зазубренное лезвие, зубцы которого еще больше разрывали рану и терзали плоть. Золотое сияние мощного заклятия восстановления немного останавливало кровотечение, собирая по частям внутренности, почти превратившиеся в кашу. Наконец данмер со вздохом вытащил острие, и то выпало из ослабевших рук на покрасневшее одеяло.- Дова, в рюкзаке лютый гриб, пшеница и крылья монарха – разотри до состояния мази. И, кто-нибудь, ради Азуры, разведите огонь… Холодно… - прохрипел алхимик. Довакин коротко кивнул, бросив на друга-человека взгляд, полный боли и отчаянного непонимания, с некоторым сомнением передал ослабевшего эльфа ему и побежал исполнять поручение. Нерва сильно лихорадило, но, видимо, он твердо решил, что за сегодня больше не вырубится и терпко сносил весь обрушившийся на него обливион боли, не издавая и намека на стон. От этого Чесу было еще тяжелее.Интриган.Он действительно не тронул друзей и пальцем – предоставил всю грязную работу своей ненаглядной игрушке. Данмер все еще жив – досадная ошибка или холодный расчет бога насилия? Одно известно точно: пока Чемпион здесь, друзья в большой опасности. Зачем он вообще вернулся в этот мир? Лучше бы просидел в двухцветном королевстве, пока время не обратит Мундус в прах. Бежать обратно на Дрожащие Острова, собирать знамена и отправлять потоки аурилл и мазкен на промерзшую землю Гавани – это единственное, чем может ответить загнанный в угол не совсем безумный, но явно спятивший бог…Ослабевшие пальцы Серого несильно сжали ткань рукава юноши, отрывая от туманивших золотом разум мыслей. - Мантию мне испортил, кретин. Я взыщу, - прошипел данмер и тихонько засмеялся. Смех скоро обратился надрывным кашлем.- Нерв, - Чемпион отвел взгляд – не мог смотреть на дело своих рук. - Я ухожу.- Уйдешь – я тебя сам пырну… - и, подумав немного, добавил. - Давно он тебя доводит? Сиродилец, широко распахнув глаза, уставился на раненного товарища. Проглотил комок в горле и слабо кивнул.- Не вздумай соглашаться. И не вздумай уходить. Точно пырну… - язык мера начал заплетаться, глаза предательски закрывались. Но он боялся засыпать: вдруг это гостеприимное послание от Хладной Гавани?- А Дова? – бессмысленно глядя на нагромождение холодных скал, спросил Чес. - Действительно думаешь, что взвалив весь мир на наши с ним плечи, ты выпросишь прощение? - потряс головой и уже более связно, чем прошлый раз, но с нотками накипающего возмущения в голосе поинтересовался Нерв. А потом еле слышно добавил. - Дова все поймет...Он посмотрел на бледное лицо Чемпиона и облегченно выдохнул, когда заметил в усталых янтарных глазах благодарность, постепенно вытесняющую боль и тяжесть вины.- За мантию ты все равно получишь…- Непременно.