Глава 3 (1/1)
Площадь Юнион-сквер находилась прямо через дорогу. Инстинктивно, чтобы не задавили, она пересекла Четырнадцатую улицу и, поднявшись по ступеням, пошла бродить по площади без всякой цели. Ночь выдалась теплой — четвертое июня, начало лета, и многие горожане, еще не успевшие устать от жары, высыпали на улицу насладиться первым по-настоящему летним теплом. Людской поток вытекал из метро, кто-то останавливался у газетных киосков, многие направлялись к ресторанчикам, кольцом окружавшим площадь. На одной из скамеек девочки-подростки покатывались со смеху, в то время как двое ребят на роликах демонстрировали свое искусство, стараясь изо всех сил привлечь их внимание. Старик прогуливал колли от дерева к дереву, тихо уговаривая пса сделать то, ради чего его вывели. Несколько парней у фонтана в центре города устанавливали инструменты — импровизированный оркестр, состоящий из саксофона, бас-гитары и солиста в потрепанном котелке. Рядом стояла картонная коробка с медными монетами. На фоне ночного неба сверкал огнями город, словно неиссякаемый фейерверк. Хриплый голос певца уже несся над площадью:Мое сердце разбитоЯ буду терпеть всё до конца, Отдаляясь от тебя. Алиса остановилась, прижав руки к груди. Возможно, Нью-Йорк и производит впечатление самого романтичного города в мире, но не надейся найти в нем любовь.Она решительно повернулась спиной к музыкантам, и тут взгляд ее упал на металлический мусорный контейнер, на котором кто-то размашисто написал краской ?Иисус любит тебя?. Она шагнула к контейнеру и с яростью запихнула в него платье между газетами, пластиковыми стаканами, окурками и пачками из-под сигарет. Она проталкивала его все глубже, пока ткань не затрещала и не выпачкалась чем-то красным о коробку из-под пиццы — в том месте, где поблескивали жемчужины. ?Вот тебе, вот тебе!? — приговаривала она. Алиса отошла, чтобы полюбоваться делом рук своих. Ей вдруг пришло в голову, что некоторые из ее знакомых деятелей искусств немало бы дали, чтобы этот мусорный контейнер вот в таком виде отправить прямо в галерею и, прикрепив к нему ценник с четырьмя нулями, представлять как ?Этюд с коробкой из-под пиццы, лот № 25?. Пицца… Что же ей это напоминает?Через двадцать минут она уже была в Челси. Алиса стояла перед парадной дверью одного из самых ветхих городских домов, держа под мышкой бумажный пакет. Единственное выходящее в крохотный палисадник окно было темным, шторы задернуты, но из-под двери виднелась полоска света и слышался приглушенный гул голосов. Сегодня первая пятница месяца. Кое-кто остается верен привычкам. Алиса нажала на звонок.Она услышала, как открылась внутренняя дверь, до нее донесся мужской голос, затем приглушенный звук шагов по покрытому плиткой полу. За дверью из цветного стекла показалась тень. Щелкнул замок, и в глаза ей ударил поток света. В дверях стоял высокий, неопрятно одетый парень с темными волосами и стаканом какого-то напитка в руке.Алиса ткнула двумя пальцами ему в грудь:— Ни с места! Это налет!Брови его удивленно поползли вверх. ?Может, он здесь с какой-то девушкой?? — подумала Алиса, немного смутившись.— Алиса! — воскликнул он. — Глазам своим не верю. — И обнял ее свободной рукой. От него пахло виски.— Привет, Лео. — Она высвободилась из его объятий. — Игру, надеюсь, не бросил?— Разумеется, нет. Заходи. — Он усмехнулся: — Всегда рады обуть очередного лоха.— Сам лох! — Алиса последовала за ним в маленькую прихожую, протиснувшись мимо стоящего у стены велосипеда. — Кто тебя тогда обул с паршивой парой девяток?Франц Леопольд уже ногой открывал дверь в комнату.— Эй, ребята, смотрите, кто к нам пришел!Сцена была настолько знакомой, что Алиса не знала, то ли плакать, то ли смеяться. Посередине стоял большой круглый стол, покрытый грязной скатертью. На столе среди всякого хлама, пустых сигаретных пачек, переполненных пепельниц, бутылок из-под пива валялись цветные фишки для покера и долларовые счета и — о да! — коробки из-под пиццы с прилипшим засохшим кетчупом и расплавленным сыром. Все плавало в сигаретном дыму. Его не мог до конца рассеять даже свет висящей под потолком шарообразной лампы. Все старые приятели были в сборе. Серен, сидящий верхом на стуле, Оскар, тасующий колоду на свой особый манер; Маурицио, считающий фишки и одновременно делающий вычисления на карманном калькуляторе. Был там еще один человек, незнакомец в темном костюме, с черными бровями и вызывающим взглядом. Немая сцена длилась не больше секунды, затем все вернулось на круги своя. Ее появление словно вдохнуло в них жизнь.Вначале шел обычный обмен приветствиями. Кто-то отправился на кухню за льдом. Ей сунули в руку стакан. Маурицио перегнулся и обнял ее, пощекотав жесткими волосами ее подбородок.— Боже мой, как выросла! — насмешливо протянул он.Все спрашивали, как у нее дела, где она была все это время, и она, вспомнив про Фила, с новой силой почувствовала негодование и обиду. Он пытался загнать ее в рамки своих дурацких домашних порядков и требований! Да как он посмел? Ее настоящие друзья здесь.— Не знал, что ты допускаешь девушек к игре, — злобно проговорил незнакомец, стряхивая пепел с сигареты.Лео расхохотался своим густым, обезоруживающим смехом и положил Алисе на плечо свою тяжелую руку.— Девушек — нет, Алису — да. Алиса — мой друг, Сеймур. Она — такой же парень, как и мы все.— Тебе есть чему у нее поучиться, — заметил Оскар. — Обчистит до нитки, если не будешь держать ухо востро.— Но я всегда начеку. — Сеймур встал и пожал Алисе руку. — Сеймур Бранниган, — представился он. — Так вы и есть та самая знаменитая Алиса? — Он смотрел на нее с пристальным, но лишенным дружелюбия интересом.— Полагаю, та самая, — со смехом ответила она.— Франц Леопольд говорил о вас. Вы немка, не так ли?— Да.— Но живете в Нью-Йорке.— Да. — Что это? Допрос? Он продолжал удерживать ее руку в своей.— Вы замужем?— Нет! — Алиса выдернула руку, глядя на него с нескрываемой злостью. — А вы?— Конечно, нет, — ответил он с насмешливой полуулыбкой.Сеймур явно забавлялся. Алиса не смогла определить, то ли он пытался ее ?опустить?, то ли заигрывал с ней таким гнусным способом.— Вы когда-нибудь играли в покер?— С восьми лет.— Ну-ну, — вскинув бровь, бросил он, — пусть победит сильнейший.— О'кей. Серен, твой ход, — прервал обмен любезностями Лео. — Алиса, ты знаешь правила. — Он принес ей стул и отсчитал фишки. — Ставки от одного до пятидесяти.Алиса знала правила, и первое из них гласило — никаких женских штучек и никакого снисхождения к слабому полу. Ее это вполне устраивало. Она извлекла из пакета и поставила на стол бутылку бурбона, сняла пиджак, бросила его вместе с сумочкой на кушетку, сунула большие пальцы за шлейки топа, словно то были подтяжки, и села.— Кто на меня? — спросила она.