Круг жизни (Арика, Мэйрин; PG-13) (1/1)

Мэйрин боится крыс, панически боится. Время от времени он, сквозь лихорадочный кашель, пытается что-то объяснить, но Арика даже не пытается слушать. Она уже говорила Свете, что ей не стоило притаскивать его сюда. Света слишком добра, и, рано или поздно, это кончится для них очень плохо. – Крысы, – хрипит Мэйрин, пытаясь от себя отбросить что-то невидимое, дым от самокрутки Арики проскальзывает между его пальцами. – Крысы. Мы кормили крыс.Вчера Арика сказала ему, что им повезло, раз в их убежище еще оставались крысы, которых можно было сварить на обед, и тогда Мэйрин разразился какими-то невнятными обрывками фраз, переложенных кашлем и звучавшей неуклюже руганью – он говорил о человеке по имени Бруно и о том, как тот прикармливал крыс, люди умирали, а он прикармливал крыс. И именно из-за этого Мэйрин сбежал от Бруно как можно дальше. Арика не стала даже толком вслушиваться. Не вслушивается и сейчас.– Крысы, – бормочет он. Арика натягивает его одеяло выше, до самого подбородка, надеясь, что тот уснет и замолчит. – Крысы едят людей, а люди едят крыс. Самокрутка догорает до пальцев, Арика затягивается еще раз, чувствуя, как осыпается пепел. Она не хочет ни вслушиваться в слова Мэйрина, ни задумываться над ними. Все понятно – сейчас война: крысы едят людей, а люди едят крыс, это происходит повсюду. Крысы, которые жили в подвале их убежища, скорее всего, тоже питались трупами, до того, как Арика их всех переловила. Вероятно, что-то такое было и там, где Мэйрин был, пока не сбежал, и его не нашла Света. – Здесь нет никаких крыс, – говорит она, гася самокрутку об бетонную стену, осторожно, чтобы не уронить ни крошки табака. Мэйрин снова кашляет, но не говорит больше ни слова. Арика поправляет на плечах старое пальто и на секунду закрывает глаза. Ей кажется, что она слышит как где-то совсем рядом скребутся крысы, их маленькие когти царапают бетон. Люди едят крыс. Крысы едят людей.