1 часть (1/1)

-Ох, горе! Какое же горе!! - крики и плач женщин разбудили меня посреди ночи.Выбравшись из-под теплого одеяла, я, не тратя времени на обувь, в одной ночнушке выбежала из комнаты. В коридоре стояли две рыдающие служанки, прижав к заплаканным лицам белые платки. Я увидела свет, горящий в комнате брата и сердце болезненно сжалось в догадке. Позавчера его привезли раненного в плечо после дуэли. Пытаясь не поддаваться панике, я со всех ног бросилась в сторону света. Первое, что я увидела, забежав в комнату Андрея, были ещё две служанки, закрывающие обзор на его кровать. Они стояли, прижавшись друг к друг и содрогаясь от рыданий. Я почти физически почувствовала, как что-то внутри меня оборвалось. От боли я невольно вскрикнула. Мари и Шура, те самые служанки, услышав меня, обернулись ко мне и отошли, открывая мне обзор. Я проводила их взглядом, а потом перевела взгляд на кровать. Когда мое зрение сфокусировалось, я внимательно посмотрела на это до боли знакомое, точь в точь похожее на мое, лицо. Кожа непривычно бледная, под глазами почти черные тени. Губы плотно сжаты, что крайне непривычно смотрелось на его обычно таком веселом лице. Выражение безмятежного спокойствие, которое источало его лицо, никак не вязалось, с недавним образом, невольно всплывающим в памяти, когда он лежал всё здесь же, вчера, без сознания, с выражением болезненного напряжения на лице. Это неправда, это просто не может быть правдой! Он же так молод... Однако стенания и плач, грохотом бьющие по ушам, не оставляли шанса на сомнение. Мои ноги невольно подогнулись, и, коснувшись головой его мягкого одеяла, я погрузилась во тьму.Я проснулась в своей кровати, в глаза светило солнце, но я их ещё не открыла. В моем сердце теплилась искра надежды на то, что это всё сон, глупый и страшный сон. Сейчас я проснусь, оденусь и пойду в комнату брата. Он уже пришел в себя и, когда я зайду, пожелает мне доброго утра своим обычным насмешливым тоном. Потом я спущусь вниз, к завтраку, а после поднимусь обратно к своему близнецу и принесу ему парочку горячих булочек. Мы будем вместе сидеть и мечтать о том, как вернется с войны, начавшейся в один день с его дуэлью, на которую он должен был отправиться сразу же после выздоровления. Моя жадла сражений была куда сильнее его, но увы родилась я девушкой. И воевать может лишь он. Он защитит Родину, вернется домой с грудью, покрытой орденами, и сразу же женится на Лидочке, моей подруге, которую он так сильно любит. Я заставила себя дышать ровно, поскольку при мысли об этом глаза начало щипать. Бедная Лида. Она же этого не переживет. Я открыла глаза. Свет почти ослепил меня, и ятут же прикрыла глаза ладонью. Тут чья-то рука протянулась и задернула штору. Комната погрузилась в приятный полумрак. Вновь открыв глаза, я быстро перевела взгляд на фигуру, стояющую у окна. Мари. Она служила у нас уже довольно давно, однако все ещё была довольно молода. Волосы, обычно уложенные в аккуратный пучок, были полурастрепанны. Из скривившегося пучка торчали пряди. Обычно румяное лицо было почти белым, лишь опухшие глаза выделялись на нем своей краснотой.Взглянув на нее, я тут же поняла: Это не сон. И тут же почувствовала, как по сердцу полоснуло ножом. Я села на кровати и закрыла лицо руками, сдерживая готовые вырваться наружу рыдания. Мои руки мелко тряслись. Служанка дрожащим голосом произнесла:- Моя госпожа... Меня затрясло.- Моя госпожа, ваш брат...Воздух со свистом выходил сквозь до боли стиснутые зубы. Как же больно..Сбившись, Мари не смогла продолжить фразу и произнесла лишь:- Мне так жаль, госпожа.Задохнувшись, я наконец зарыдала. Казалось, с каждой слезой, с каждым всхлипом, в моей груди образуется дыра, увеличиваясь до размеров бездонного колодца. Эти ничего не значащие слова бессчисленное число раз эхом повторяясь, падали в этот колодец. Осознание жгло внутренности, хоиелось кричать. Половина моей души, неотъемлемая часть меня.... его больше нет в этом мире...