Q: Как вы начали встречаться? Расскажите, нам очень интересно! (1/1)

долгие и бессмысленные разговоры ни о чём. у дайи на кухне слишком хорошо, а на улице слишком плохо и ещё ханамару мило морщит нос от холода. на улице холодно и темно и ханамару, конечно, останется на ночь. никто этого не обсуждает и никогда не будет. так должно быть.родители желают доброй ночи, когда дайя приносит большой свитер из своей комнаты, чуть не разбудив сестру. ханамару тихо смеётся и утопает и теряется в нём, как маленький котёнок или как упавшая с неба звезда, которая кажется нам слишком маленькой, но способной на исполнение мечт. они говорят, но голос дайи звучит как ласковое радио. она поднимает на неё глаза, когда ставит чайник и видит, что ханамару смотрит на неё с такой нежностью, что кажется будто в её глазах горят отблески тех самых падающих звёзд.дайя еле слышно вздыхает; у неё перехватывает дыхание. на столе две чашки, дайя боится повернуться к ней со своим красным лицом. дождь затихает, когда звёзды горят и дайя продолжает молчать. свет на кухне подмигивает.старая музыка на пластинках, которую ханамару нашла на чердаке своей бабушки, греет не хуже её объятий. что-то из прошлого столетия, когда повседневность была другой, более пугающей. сейчас всё хорошо. разговор тёплый, как ужин на плите и музыке хочется подпевать, не зная ни слов и ни движений и кружится в танце, неловко и нелепо, но хочется именно так.дайе хочется сказать что-то важное, но ханамару продолжает смеяться над её шуткой и постепенно проваливается в сон на плече дайи. всё остывает и чай и ужин, но чувства так и остаются. дайя улыбаясь, делает музыку тише. ханамару тихо пытается подпевать какой-то тихой мелодии, получается не очень, но дайя ей подыгрывает.дайя шепчет ласково что-то смутное, самой спать хочется, в сон тянет, но говорит то, что долго на языке вертится?— люблю, люблю, люблю. язык плетёт паутину, но ханамару понимает и улыбается во сне. хочется сказать что-то ещё, но эмоции слишком яркие, громкие, как фейерверк, что пугает и изумляет одновременно. дайя начинает говорить о созвездиях, потому что ночь слишком звездная, а в голову ничего не лезет, а говорить хочется хотя бы что-то.ханамару сонная, улыбается и зевает, перед тем как глотнуть чай. делает вид, что спать не хочет, что не лежала у дайи на плече, но в лоб всё равно целует?— значит всё было. дайя сжимается в комок и жмурится, как котёнок; звёздочки взрываются.ханамару треплет её волосы, запутывая их своими нежными пальцами?— я тоже, я тоже, я тоже. дайя открывает глаза, всё неловко и так как нужно, что вновь кажется сном. когда ханамару касается её руки кажется, что это тёплый летний ветерок и этот момент хочется продлить, запомнить на целую вечность, сохранить в своей памяти, чтобы помнить всё-всё. это не описать по-другому, её взгляд звездное сияние, бабочки кружат голову и кружатся в животе.—?ты моя звёздочка,?— дайя зевает, смотрит в её глаза солнечные, но одновременно цвета звёздной пыли и она лениво ей улыбается; так глупо, так по-детски. —?я бы записала тебе целую кассету, на которой просто повторяла бы одни и те же слова.—?какие? —?ханамару допивает чай, встаёт и по-новому ставит чайник снова. дайя устраивается поудобнее на маленькой табуретке, насколько было на ней возможно. смеётся в ответ на её вопрос.—?повторяла бы, что люблю тебя больше всего на свете. больше жизни. —?очень трудно не улыбаться и звучать серьёзно, ведь всё так и есть. всё встало на свои места, дайя её любит. это чувство перестало быть смутным и неописуемым, у него появилось определение.—?кассетами уже давно никто не пользуется. —?ханамару размешивает сахар в чае, зная её вкус и любовь в определенной белой простой чашке и про все-все самые смешные мелочи и дайя знает, что всё точно взаимно.в любых вселенных они будут вместе. и никак по-другому. объятия ханамару будут такими же мягкими, как тёплый, вручную связанный, бабушкин свитер, а проводить с ханамару остаток жизни или хотя бы капельку времени также будет хотеться. нужно просто попытаться это осуществить. это не так просто, но того стоит, верно?