Глава 4 Преступление и наказание (2/2)

-Сдохни, сука! Сдохни! – кричал парень, продолжая наносить удары по шее. Он даже не видел, что учитель давно не дышит, а глаза Соске, широко распахнутые и полные ужаса, уставились в потолок. Это произошло мгновенно, как только Гриммджоу перерезал сонную артерию.

Джаггерджак внезапно прекратил свой кровавый суд. Он большими глазами смотрел на мёртвое тело. Нож выпал из его руки, парень медленно поднялся и, ничего не видя, побрёл в ванную. Здравый смысл потихоньку начал возвращаться в покинутое тело и подсказывал, что отсюда надо делать ноги. Гриммджоу не слушался, он вымыл руки и лицо, насухо вытерев их полотенцем, якобы смыв кровь… Найдя какую-то одежду в шкафу Соске, Гримм переоделся и натянул на голову кепку, дабы скрыть окровавленные голубые волосы.Пройдя быстрым шагом возле тела учителя и, даже не посмотрев на него, вышел из дома.

***Улькиорра вернулся ближе к вечеру.

-Улькиорра, прости меня. – Сказал Гриммджоу, подходя к нему. – Я люблю тебя.

Изумрудные глаза в который раз удивленно распахнулись, Джаггерджак не видел больше смысла молчать, ведь сегодня ночью или, если повезёт, завтра утром, его уже здесь не будет, голубоволосый не сможет больше сказать возлюбленному этих слов.

-Сразу, как только я увидел тебя, я понял, что влюбился. Потерял голову, не знал куда деться… — Гримм хотел продолжить свою тираду, но его рот закрыли требовательным поцелуем.Улькиорра толкнул Джаггерджака на кровать, срывая с себя одежду. Гримм решил помочь ему, хотя не понимал такой бурной реакции на свои слова, однако был отнюдь не против, парень снимал с себя одежду (уже свою, так как одежду учителя, он благополучно выкинул).

Шиффер покрывал тело голубоволосого поцелуями, то спускаясь к самому паху, то снова поднимаясь к груди. Гриммджоу протяжно застонал, когда пальцы Шиффера провели по возбужденной плоти. Улькиорра обвел языком соски, преодолел препятствия, состоящие из кубиков пресса и обхватил губами головку каменного члена. Джаггерджак снова застонал и заерзал на кровати, испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие. Голубоволосый двигался бёдрами навстречу брюнету, пытаясь полностью войти в него, а тот не брал член в рот до конца, дразня и ещё больше распаляя голубоволосого. В конце концов Джаггерджак не выдержал и, схватив Улькиорру за волосы, сам стал задавать ритм толчков, пока не кончил.Улькиорра проглотил всю сперму, обильно брызнувшую в ротовую полость и повернул Гриммджоу на живот, начиная гладить одной рукой по спине, а второй по обмякшейплоти. Брюнет коротко поцеловал кота в наиболее выступающий позвонок и, облизав пальцы, вошёл ими в Гриммджоу. Джаггерджак глухо застонал, а потом, когда пальцы, не проникая особенно глубоко, начали двигаться внутри голубоволосого, зарычал. Шиффер не выпускал из влажных рук плоть голубоволосого, стараясь снова поставить её колом. Отпустив на мгновение уже потихоньку набирающую аппетит плоть Джаггерджака, вошел в парня, поддерживая его за бедра. Улькиорра не делал резких движений, давая возможность голубоволосому привыкнуть, все-таки брюнет не хотел причинять боль Джаггерджаку. Гриммджоу, жаждущий более грубого обращения, пытался насадиться на член Улькиорры, тогда Шиффер резко подался вперёд и сразу достиг каких-то особенных глубин. Гриммджоу выгнулся, а Улькиорра снова добрался пальцами до уже смирившейся со своей участью и все-таки вставшей плоти. Джаггерджак взвыл, когда брюнет призывно потеребил головку его члена, а затем провел рукой до самого основания, пощупывая кожу. Шиффер яростно двигал бедрами, глубоко вгоняя свой член в тело Гриммджоу, а сам кот выгибался и извивался от переживаемых фантастических ощущений. С коротким выкриком Джаггерджак кончил, следом за ним кончил и Улькиорра, внутрь кота. Они упали на кровать, шумно дыша. Шиффер подполз к Гримму, обняв того за плечи.-Я люблю тебя. – Тихо сказал он, опустив глаза. Гриммджоу усмехнулся, покрепче прижав к себе брюнета.

?Такое хрупкое, тонкое тело. Не хочется его никогда и никуда отпускать… Я тоже люблю тебя, Улькиорра. Прости, из-за меня мы не сможем быть вместе?. – Подумал он.

Улькиорра удивлённо поднял глаза, во взгляде Гриммджоу сквозила непонятная грусть.-Ты всё-таки сказал это! – прокомментировал свой смешок Гримм.

Через минуту они уже оба спали, не думая о завтрашнем дне. Прижавшись, и согревая друг друга своим теплом…***В семь утра зазвонил будильник. Улькиорра открыл глаза и посмотрел за окно, он всё ещё сжимал в своих объятиях кота и, похоже, не собирался отпускать его от себя.

?К чёрту университет!? – подумал он. – ?Я хочу провести этот день только с тобой!?

Минут через десять продрал глаза Гриммджоу, он смачно зевнул и повернулся к Шифферу, с интересом наблюдавшему за ним. Джаггерджак провёл ладонью по лицу Улькиорры и, приподняв за подбородок, нежно поцеловал возлюбленного.

Внезапно дверь со всего маху вынесли и в комнату ворвались люди в форме. Улькиорра сжался в комок, а Гримм нахмурился, хотя ясно осознавал, что они пришли за ним. Ещё секунда и отряд специального назначения скрутил Гримму руки. Он не сопротивлялся, так как признавал свою вину.-Совершивший убийство, Гриммджоу Джаггерджак, задержан. – Гордо сказал в рацию один из людей.-Простите, — скромно встрял Улькиорра, вставая с постели и натягивая халат, — что здесь происходит?-Вам позже всё объяснят, — сказал тот же человек, — сейчас мы должны задержать господина Джаггерджака.

-Даже если я умру… — начал говорить Гриммджоу, но его рот быстро заткнули кляпом, а самого Гримма вытолкали из комнаты, держа за руки, скованные наручниками.-… я всегда буду помнить звук, который нас объединил. – Закончил за него Улькиорра.Парень сел назад, на кровать. По его щекам катились крупные слёзы. За два дня он плачет уже второй раз, это так глупо. До этого он очень давно не плакал, но сейчас слёзы непроизвольно бежали по щекам. Парень не знал, что случилось. Только понимал, что Гримм кого-то убил, но зачем? Как он сказал?Даже если я умру…

Слова эхом отдавались в голове Улькиорры.Если я умру…Гриммджоу не сопротивлялся, значит, он действительно виноват, значит, признаёт свою вину. Улькиорра упал спиной на кровать и закрыл глаза, из которых всё ещё предательски сочилась солёная жидкость. Последнее слово прозвучало в голове брюнета:Умру…Я тоже умру… Умру, если ты не вернёшься…To be continued